***
Разнежившись от ласковых прикосновений своего любимого, Юра с вызовом поначалу посмотрел ему в ответ в глаза. Но тут же строгий взгляд смягчился, и мальчишка, зевнув, заявил: - Я люблю тебя, Бека... Сегодня было самое быстрое деньрожденческое исполнение желаний... - к концу фразы менее внятно пробормотал усталый юноша и крепко уснул, вжавшись в это разгорячённое тело рядом. Ему сразу же начал сниться прекрасный и немного сюрреалистичный сон: Отабек, в белоснежной фате, тончайших кружевных чулках на подвязках и... Безо всего остального призывно раскинулся на огромной постели явно номера отеля для молодоженов, молча впиваясь своим безэмоциональным тёмным взглядом в его лицо.***
-Так вот, что ты загадал, - в полудреме пробормотал довольный казах, укладываясь на спину, оставляя одну руку лежать спокойно на груди. В лунном свете, заполнившем комнату, казах казался восковой фигурой, застывшей в ночи, и лишь только по мерно поднимающейся груди можно было понять, что парень просто спит. Во сне Бека над чем-то смеялся, что-то бубнил себе под нос, улыбаясь и ворочаясь. При этом он так близко оказался к краю, что чуть ли не свалился с дивана, но вовремя повернулся на бок, снова обнимая Юрку и успокаиваясь. Ночь вступала в свои права, укрывая парней пологом из сна, рассыпая на небе за окном ожерелье из ярких звезд.***
Юрочка проснулся раньше Беки, что было странно и непривычно, но измотанный за ночь парень казался таким милым во сне. И Плисецкий, которого казах так властно прижимал к себе, не решился его будить. Тем более, что позавтракать они могли и позже, тортом, например, до сих пор сиротливо стоящим на столе у дивана. Юноша ласково, с нежностью поглаживал кончиками пальцев растрёпанную голову своего возлюбленного, любуясь этими мужественными чертами лица. Поджатые губы и нахмуренные слегка брови говорили о том, что Отабеку снится что-то весьма драматичное. И поэтому, решив попробовать сменить ход сна возлюбленного, Юрий мягко разгладил наметившиеся морщинки на лбу парня, тут же целуя невесомо его в губы. "Какой же он классный... И когда спит, и когда бодрствует... И вообще..." - с непривычной для себя нежностью думал юноша, видя, как его нехитрые действия возымели эффект.***
Бека даже во сне чувствовал тёплые прикосновения Юрочки, которые перемешивались со сновидениями. Казах урчал во сне, словно котейка, которому чесали пузико, но в какой-то момент он дёрнулся и замер, хмурясь и поджимая губы. И тут же чувствуя, как тёплая рука Юры касается его лба, даруя спокойствие, поселяя на лицо улыбку. А поцелуй помогает расслабиться и спокойно выдохнуть. Проснулся казах где-то ближе к двенадцати, что было ему ну совсем не свойственно, и потянулся, осматриваясь и видя уже не спящего Юрочку. - Юра, доброе утро, родной мой! Который сейчас час? Узнав, сколько времени, Бека засуетился, разволновавшись, что оставил Плисецкого без завтрака.***
- Доброе утро, Бека... - улыбнулся мягко юноша, когда его парень наконец соизволил проснуться. - Не знаю, как ты, а я хочу в туалет и душ.. Надо дедушке ещё позвонить... - забурчал молодой фигурист, который этой ночью наконец стал единым со своим возлюбленным пожарным. Вспоминая прошедшее жаркое времяпрепровождение, Юрочка весь покраснел, даже ушки запунцовели. Но, чтобы не показывать слабину, он, ворча, слез с дивана и, не думая даже прикрыться (спросоня стыд как-то не так резко проявляется), пошлёпал в ванную. И уже оттуда крикнул: - Бека, у тебя тут чистые полотенца есть?! Юрий, дождавшись ответа, включил воду в душе и вдруг вспомнил, как Отабек в первый раз прикоснулся к нему, нагому. Это ведь произошло тоже в ванной комнате. И от воспоминаний Плисецкий почувствовал, что мгновенно возбудился. Прижавшись лбом в кафель ванной комнаты, спиной к двери, он кусал губы, лаская себя под струями воды и представляя, что это делает Алтын. Но позвать казаха мешала грёбанная гордость.***
Бека плюхнулся на диван, натягивая на себя домашние штаны на завязке. - Пожалуйста. Туалет и душ - твои, а я пока приготовлю завтрак, - проговорил казах, шлепая босиком на кухню. Пока Алтын замешивал тесто для быстрых оладушек, Юра уже успел уйти в ванную, откуда вопрошал его о наличии полотенца: - Сейчас принесу! - крикнул в ответ Бека, дожаривая оладушек и делая тише газ под сковородкой. Когда парень постучался в дверь, держа в руках пушистое полотенце - ему не ответили. Видимо, Юра из-за шума воды не слышал стука. Приоткрыв дверь Бека увидел Юру со спины и по характерным движениям было не сложно догадаться, что тот делает. - Юра... Я полотенце принёс, - тихо сказал Отабек, положив махровое полотенце на полочку. - Тебе помочь? "Какое дежа-вю", про себя подумал казах, вспоминая почти аналогичную ситуацию, но уже дома у Юрочки.***
Юра услышал тихую речь Отабека позади себя и, резко обернувшись, гневно прошипел: - А стучаться тебя не учили?! - казалось, что парнишка зол на своего парня. Однако... Злился он исключительно на самого себя. Оказаться в столь унизительном положении, да ещё перед глазами любимого человека - очень и очень стыдно. Поэтому Юрка и говорил гадости, в то время, как в смущённых изумрудных глазах плескался бездонный страх: страх потерять Беку из-за своей распущенности и неумения держать себя в руках. Мальчишка забился в дальний угол ванны, прямо под воду, и, прижав колени к груди, уселся, пряча взгляд и своё возбуждение от Отабека. Он глухо пробормотал, зажмурившись и надеясь, что сдержится и не будет больше орать на Алтына: - Мне стыдно. Ты... Тебе наверняка противно видеть меня... Таким. Я же прав? - Горько хмыкнул Плисецкий, не поднимая головы и чувствуя, как вода остужает стройное тело.