***
Пока Юрка после такого нежного и тёплого пробуждения нежился и потягивался в постели, сонно хлопая длинными светлыми ресницами, его парень уже принял душ и, щеголяя в одном полотенце на бёдрах, вернулся к нему. При виде этого соблазнительного тела, которое хотелось облапить и не отпускать до самого Судного дня, Юра сглотнул слюну и, буркнув о том, что утро, да, доброе, умчался в душ, бороться в естественным эффектом подобного зрелища относительно своего чувствительного организма. Сам он и вовсе вернулся обмотанный в большое полотенце, и первым делом шагнул к Беке, ткнувшись губами в его чуть колючую щёку: - Я только за. Прошлая пицца... Мне понравилась, - с бесятами во взгляде промурлыкал юноша, не заметив, что жмётся к Отабеку всем своим нагим телом. - И ужастики - это круто...***
Юрочка скоро вернулся из душа. Бека прекрасно понимал, что послужило причиной такого быстрого побега в ванную, но заострять на этом внимание не стал. Когда Плисецкий вернулся и обнял Алтына, тот не захотел его отпускать, испытав прилив нежности и любви. - Хорошо, я закажу твою любимую и обязательно большую, - казах поцеловал Юрку в сладкие губы и, несильно шлёпнув по заднице, отправил одеваться. Когда пара уходила, девушка в блестящем латексном костюме протянула им небольшой пакет: - Как клиентам, впервые побывавшим у нас - для вас маленький презент, - с улыбкой проговорила она. - Всего хорошого и ждем вас снова. Алтын чуть смущённо принял подарок, передал его Юре, и поблагодарил девушку, чуть более быстрым шагом покидая отель. - Ну, усаживайся, повезу тебя домой, - сказал казах, протягивая Юрочке шлем и забирая у него пакет.***
Юра с желанием ответил на поцелуй, удивляясь, как же Отабек успел за эти месяцы знакомства так по-страшному влюбить его в себя? Каждое касание казаха будоражило Юрочку и вынуждало желать большего. От шлепка он лишь фыркнул и ушёл одеваться. Когда же они дошли до мотоцикла с пакетом-презентом от отеля, парнишка ловко запрыгнул на железного коня Беки, надел шлем и обнял севшего впереди Алтына за талию: - Спасибо. - только и сказал Плисецкий, прижавшись к Отабеку.***
Бека повертел в руках пакет и убрал его в сумку, которая была прилажена к боку сиденья. Ведь негоже будет, если дедушка Юры запалит внука с такими игрушками. Подъехав к дому парня, Бека обнял его и прижал к себе: - Я тебя люблю, Юра и буду скучать. Ты когда освободишься? Я буду свободен часам к пяти, а ты напиши мне. Хорошо? Казах взял в свои тёплые ладони личико парня, провел большим пальцем по его щеке, а затем нежно и сладко поцеловал: - Буду скучать и с нетерпением ждать новой встречи, мой дикий Тигр, - казах подмигнул Юрочке, провожая того взглядом. Когда же Плисецкий скрылся в подъезде, Бека поехал улаживать дела в части и вскоре уже был дома.***
Юра ощутил такой знакомый трепет, когда Бека обнял его. Такие тёплые и заботливые объятия - именно то, что сейчас нужно было ему, ещё не до конца проснувшемуся. Казалось, что то, произошедшее в отеле, было всего лишь сном. Горячим эротичным видением. Но воспоминания об Отабеке-доминанте, ещё не опытном, но, даже без опыта, кажущегося таким естественным в этой роли, будоражили воображение. И Юрка не мог не улыбнуться столь невесомому поцелую, словно в первый раз, словно они ещё не начали встречаться и Бека неловким движением боится всё испортить. Разумеется, без ответа этот поцелуй не остался. Ответив любимому байкеру в той же тошнотворно нежной манере, Плисецкий куснул его за ухо и с усмешкой умчался к себе, оставив пакет на попечении Алтына, так и не ответив ему. Только потом на сотовый казаха пришла СМС-ка: *Заедь за мной в 18 к Ледовому.* и смайлик - крошечный тигрёнок с широким счастливым оскалом.***
Дома было пусто и грустно без Юрки, он своим присутствием скрашивал пустоту, наполняя жизнь казаха радостью и смыслом. Ну что же, у Беки ещё в запасе было несколько часов, много можно успеть. Парень прибрался в квартире, погонял пыль на полках, переставляя книги и перекладывая журналы в большую корзину, стоящую у дивана. И только сейчас Бека увидел лежащий на диване пакет из лав-отеля. Высыпав его содержимое на диван, казах с интересом принялся его изучать. Там было несколько игрушек, конфетки весьма забавные, буклеты и карточки постоянных посетителей. Видимо, парочка успела очаровать владелицу сего заведения, поэтому та не поскупилась на презенты. Или она догадалась, кем являлся блондин? Бека убрал девайсы в тумбочку, решив, что как нибудь потом предложит Юрке их опробовать. Растянувшись на кровати, Бека не заметил, как уснул. Проснулся казах ровно в пять и вспомнил, что должен заехать за Юркой в Ледовый. Сказано - сделано и через полчаса, Бека уже стоял у Ледового, который казался ещё величественнее и прекраснее после реставрации.***
А Юра быстро переоделся дома, и умчался на тренировку, подгоняемый воплями дозвонившегося до него наконец Фельцмана по поводу того, что он не позволит Юре заболеть той же звёздной болезнью и тупостью, что и Виктору. На тренировке юноша выкладывался на все сто процентов и Мила, занимающаяся неподалёку даже отметила (могла поклясться, что видела!) мечтательную улыбку на обычно хмурых губах подростка. Правда, длилось это недолго. Яков примерно в пять вечера подозвал Юру и о чём-то долго говорил с ним. А мальчишка лишь мрачнел всё сильнее, кусал губы и, мотнув головой, отвернулся и ушёл в раздевалку. Выйдя после душа и переодевшись на улицу, он заметил Беку и медленно побрёл к нему, постепенно ускоряя шаг и буквально пробежав последние метры, кинувшись к нему, неуклюже стиснув в объятиях.***
Бека ещё издали увидел Юрочку и сгрёб его в охапку в объятиях, словно они не виделись долгое время. - Как тренировка прошла? Я уже успел соскучиться, - застегивая на блондине шлем, спросил Алтын. - Поехали на залив: там сейчас так красиво, а потом ко мне. Как я и говорил: закажем пиццу, посмотрим кино, а потом... Ну, это уже как ты захочешь, - многозначительно улыбнулся казах. Отабек плавно завел мотоцикл и покатил со своим драгоценным пассажиром в сторону залива. Он очень любил это спокойное место, где можно было расслабиться и отдохнуть от суеты Питера.***
- Нормально... - буркнул Юра, с нежеланием отлипая от Отабека и позволяя надеть на себя шлем. Сегодня он взял с собой рюкзак, поэтому руки оставались свободными. В ответ на вопросы Юрка лишь кивнул и поскорее опустил забрало шлема, закарабкиваясь на мотоцикл и крепко обнимая казахского пожарного за талию. Он прикрыл глаза и был просто рад тому, что пока Бека не третирует его вопросами о самочувствии. Этот серьёзный парень знал, когда можно говорить, а когда - надо молчать. На безлюдном берегу Финского залива блондин стянул шлем, даже в толстовке ёжась от промозглого ветра. Несмотря на летнее время, сырой промозглый ветер был тем ещё испытанием. Юра подошёл к самой воде и присел на корточки, рассеянно кидая камешки так, чтобы те с лёгкими шлепками блинчиками скакали по волнам прибоя.***
На берегу Бека накинул Юрке на плечи свою косуху, развалившись на гальке и смотря то на звёздное небо, то на своего прекрасного Юрочку. - Если замерзнешь, то скажи: поедем домой. Казах придвинулся ближе к Юрке и, обняв его, усадил к себе на колени лицом к себе. - Юрочка, ты такой прекрасный, - казах прижался ухом к его груди, слушая и чувствуя, как бьётся его сердце. - Я бы всю ночь вот так сидел бы с тобой рядом, - прошептал Алтын, целуя Юрочку в ушко.***
Бека, такой романтичный, заботливый и внимательный, с такими тёплыми объятиями привёл ситуацию к тому, что Юрка, усевшись поудобнее у него на коленях, вцепился ему в плечи, словно боялся, будто тот исчезнет. Так уличные котята цепляются к людям, впервые взявшим их на руки и подарившим тепло и ласку. Плисецкий зажмурился крепко, уткнувшись лбом в шею брюнета и часто дыша. Он еле слышно всхлипнул, вдохнув запах своего парня, такой родной, такой необходимый. - Бека... Я... Не хочу уезжать... Мы... Меня... Короче... Уезжать придётся. В Канаду. А там этот придурок... Ненавижу его... Бека... Что делать?! Я... Не могу отказаться: уже скоро приедет их фигурист в Россию по обмену. А меня - туда... Не хочу...***
Бека обнимал Юрочку, слушая его частое дыхание, а потом почувствовал, как что-то горячее стекает по шее. Он сильнее обнял Юрочку, не веря тому, что тот говорит. С каждым его словом, от души казаха словно отрывали кусочек. Он поднял личико любимого и сцеловал слезинки с его прекрасных глаз. - Давай успокоимся и вместе подумаем над этим на спокойную голову. Честно, я сам тебя не хочу отпускать, но, если это важно будет для твоей карьеры, то надо, я хоть и понимаю, что нам будет тяжело, но мы же сильные и справимся! Я буду писать и звонить тебе каждый вечер! А если Джей-Джей будет к тебе приставать, я прилечу и сам с ним поговорю! Я для тебя, Юрочка, для твоего светлого будущего как фигуриста готов пойти на всё.***
Юра расплакался, сам того не желая. Он шмыгал носом, утирая кулаком жгучие слёзы, которые, несмотря на все старания Отабека, катились по его щекам. Парнишка толком ничего не мог сказать, просто крепко прижимаясь к казаху и боясь оторваться от него. Немного подуспокоившись, Юра коснулся дрожащими пальцами щеки Алтына: - Бека... Мне надо уезжать уже завтра... Я... Понимаю, это не навсегда. Но так не хочу... - впрочем, блондин не был бы собой, если бы не взял себя в руки. - Есть ведь скайп. Мы сможем разговаривать и быть вместе, даже если находимся в разных странах. Я прилечу обратно первым же рейсом, когда пройдёт срок обмена.***
Бека кивнул: - Да, Скайп - отличная вещь. Я его поставлю себе на телефон и смогу тебе звонить с работы как будет свободная минутка, - казах тепло улыбнулся. - Ну, раз завтра уезжаешь, то тогда давай сегодня ты ночуешь у меня, а завтра я отвожу тебя к дедушке, а потом в аэропорт. Казах понимал, что без Тигра его жизнь опустеет и станет скучной и безжизненной, но он так же понимал, что не в праве был постоянно держать Юру при себе, ведь тому надо было расти и развиваться и в профессиональном плане. - Поехали тогда домой? А то тут уже становится совсем холодно, - шепнул на ушко парню Отабек, кутая того в свою косуху.***
Бека всё понял и принял и... Юра был рад этому. Сейчас как никогда ему нужна была поддержка, и этот сильный парень давал ему её. Он закивал, подтверждая, что согласен с планом Отабека, а потом слегка покраснел. Домой. Звучало так, словно они уже были устоявшейся парочкой и квартира Алтына была их общим домом. И это безумно грело душу. Блондин обхватил лицо любимого холодными ладошками и чмокнул его в губы: - Поехали домой. Я не хочу терять ни минуты общения с тобой вживую. Чтобы... Чтобы ты меня помнил. И... Я люблю тебя. Запомни это раз и навсегда.***
Бека не стал забирать у Юрочки свою косуху: не хватало ещё тому простудиться перед поездкой. Казах завел мотор и плавно погнал в сторону своего дома. По дороге Бека думал, как же он будет без своего Тигра, но пришел к выводу, что, если тому будет хорошо, то и ему, Беке, тоже будет хорошо. Когда парочка вошла в дом, Отабек устало сбросил свой прикид, переоделся в пижаму, такую домашнюю и уютную и притянул разувшегося Юрочку к себе: - Ну что, закажем пиццу и посмотрим кино?***
- Давай... - Юра, всю дорогу жавшийся к Отабеку, отказался отпускать его и дома, разувшись и пройдя в комнату, позволив только переодеться. Он за руку подвёл своего парня к дивану и уселся вместе с ним, крепко сжимая его руку. Уже очень давно ему не было настолько тошно на душе, что хотелось выть и сорваться, выкричать свою тоску. Но Плисецкий не был бы собой, если бы не справился с эмоциями и просто не сидел бы рядом с Бекой, гладя его по руке. Как ни странно, но в результате общения с Алтыном он стал гораздо мягче. Уже не кидался так на людей и даже огрызался реже. И теперь, когда нужно было расстаться, пусть и на время, Юра чувствовал, что с Отабеком останется половина его души. - Какую пиццу закажем? Давай, сегодня ты выбираешь? - нарушил молчание юноша, костяшкой указательного пальца мягко вырисовывая узоры на коже сидящего рядом брюнета. - И... Вместо ужастика... Посмотрим комедию? Только не современную: это убожество невозможно смотреть вовсе. - безаппеляционно проговорил он, заглянув в глаза Отабеку. Странно, но рядом с ним Юрочка чувствовал себя живым: мог плакать и смеяться, учился выражать свои эмоции в полном спектре. И за это парнишка был безмерно благодарен своему спасителю. Который спас его не только от огня, но и от самого себя. От той разрушительной ненависти, злобы на весь мир, что разрушала юного чемпиона изнутри.***
Бека решил выбрать острую пиццу с различными видами колбасы. Сделав заказ, он быстро вернулся к Юрке и увлёк его на себя, глядя в любимые зелёные глаза как в последний раз. - Я заказал твою любимую, острую с 4-мя видами колбасы. А из комедий предлагаю посмотреть "Операция "Ы". Я очень люблю эту комедию, могу хоть тысячу раз пересматривать! Благодаря Плисецкому, казах раскрылся, стал более общительным, перестал эмоции и чувства держать в себе, прятать от других. Он, как и Плисецкий, чувствовал себя живым в компании любимого, живым и нужным, любимым и необходимым.***
Юра прижался к Отабеку и с неуверенной улыбкой, первой за этот вечер, поцеловал его в губы: - Спасибо, Бека... Ты у меня самый добрый и заботливый. - он быстро написал дедушке, что останется ночевать у Алтына и убрал подальше телефон. Парнишка стянул с себя косуху своего парня и следом за не отправилась на подлокотник дивана толстовка с оскаленной мордой тигра и тонкая футболка. Фигурист остался босиком в узких джинсах и забрался на колени к казаху, обвив руками его шею: - Я буду скучать... Бля, Бека, ты что со мной натворил, а?! Я не могу даже представить, чтобы надолго расстаться с тобой...***
Казах улыбнулся, чувствуя, как тепло наполняет сердце: - Знаешь, Юр, ведь ты изменил меня к лучшему, - казах вернул жаркий страстный поцелуй и обнял полуобнаженное тело блондина. - Я тоже безумно буду скучать, ведь, уезжая, ты заберёшь с собой частичку моего сердца и моей души. Их разговор прервал дверной звонок, приехала пицца. Расплатившись, казах торжественно внес коробку в комнату: - Ну что, Юрочка, будем лопать пиццу и смотреть телек, - с тёплой улыбкой произнёс Отабек.***
Юра кивнул своему парню и, когда тот вернулся к нему, утащил сразу кусок пиццы, ойкая и матерясь из-за того, что поторопился и она слишком горячая. Пока Бека тоже опробывал еду, парнишка успел включить телевизор и на некоторое время все заботы под хорошую комедию и вкусную пиццу отошли на задний план. Убедившись, что в коробке пусто, Юрочка не поленился подняться с дивана и отнести её в мусорку. И только потом, вернувшись, улёгся на диван, положив доверчиво голову на колени к казаху. - Бека... А я тебя люблю, - ни с того ни с сего проговорил юноша, улыбнувшись одними губами и, протянув руку, погладив брюнета по щеке.***
Бека улыбнулся, наблюдая за тем как Юрка шипит и матерится из-за того, что ухватил горячий кусок пиццы, но это была беззлобная, не обидная улыбка. Включив кино, парни с упоением наблюдали за приключениями находчивого студента Шурика. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается , закончилось кино и закончилась пицца, а Плисецкий отправился выбрасывать коробку. "Какой же он милый", - подумал брюнет. Притягивая вернувшегося Юрку к себе и нежно поцеловав того в висок, опускаясь ниже к ключице. - Юрочка, я тебя тоже очень-очень люблю, - от чистого сердца ответил казах, ластясь к изящной руке Плисецкого. - Я буду по тебе очень скучать, сокровище моё! - казах переплел свои пальцы с пальцами Юры и просто молчал, наслаждаясь моментом, когда слова им были не нужны уже. Ведь они понимали друг друга с полуслова, с полувздоха. Когда в комнате стало прохладно, Отабек натянул на себя и Юру одеяло и поцеловал в висок, чувствуя как тяжалеют веки, и сон накатывает мягкими волнами.***
Парнишка не отвечал любимому. Да и что тут было говорить? О том, что он его любит и будет с ума сходить от тоски в разлуке Отабек и так понимал. Так что Юрочка лишь прижался ещё теснее к любимому, будто пытаясь слипнуться с ним и закрывая глаза. Он вздохнул, гладя уложившего свою голову к нему на грудь парня по тёмным волосам. На диване было не так много места, но это оказалось даже хорошо: так они могут напоследок кожей прочувствовать друг друга. Юрка тихо что-то проворчал, но послушно улёгся на широкой груди своего любимого пожарного. От этого ощущения тепла и нежных объятий сердце замирало и счастливо ухало куда-то вниз, к пяткам. Ведь Отабек был рядом, согревал своего юного чемпиона собой и поддерживал во всём и всегда, как и полагается любящему партнёру. Юрочка даже во сне видел Беку, как они гуляют в парке, едят мороженое и смеются над тем, как сам Юра испачкался в холодном лакомстве. Однако всё рано или поздно заканчивается. Вот и утро наступило до обидного быстро, не дав парням побыть вдвоём ещё хоть немного. Потянувшись и разлепив глаза, Плисецкий коснулся губами приоткрытых во сне губ Беки: - Доброе утро, мой герой Казахстана. Пора вставать, золотце, - хмыкнул он, даря любимому жаркий поцелуй и крепкие объятия.***
Казаху тоже снился Плисецкий. Причём сон был одновременно и милым, и страстным, но, увы, вечно спать не получится и вот уже вскоре за окном начало светать. Утро вступило в свои права и Бека проснулся от ощущения сладкого и полного нежности поцелуя. Приоткрыв один глаз, казах увидел перед собой свое дорогое солнышко и широко улыбнулся: - Юрчик, солнышко... Доброе утро, - потягиваясь, словно ленивый кот, сказал казах. - Как спалось? Надеюсь, хорошо? Окончательно проснувшись, казах спустил ноги с дивана и встал-таки. - Юр, я в душ, если хочешь - пойдём вместе? - предложил Бека, глядя в изумрудно-зелёные глаза парня и ожидая ответа на его приглашение.***
- Ещё как! - усмехнулся парнишка, скатываясь с тела своего любимого пожарного, на котором так уютно и тепло было спать эту ночь. Он увидел, что тот встал, и, сам усевшись на колени на диване, нагой, обнял своего не менее неодетого любовника со спины: - Ты от меня так просто не отвяжешься! Конечно, я иду с тобой! Это даже не обсуждается! - выпалил Юрочка, вскакивая и пихая в спину Отабека к ванной комнате. - Идём, идём! А то я так домой не успею перед самолётом! В ванной мальчишка включил душ и втолкал под тёплую воду Алтына, влезая в тесноватую всё же для водных процедур на двоих ванну. Он невольно прижимался к казаху, смущался и восторгался этим одновременно. Ещё бы! Они, как самые заправские любовники ведь теперь.