Любимчик учителя/Teacher's Pet

      Эмму разбудил чей-то палец, тыкающий её в рёбра. Блондинка лишь что-то проворчала и попыталась усесться в более удобном положении. У неё все затекло и, казалось, кожа прилипла к дивану. Некоторое время блондинка не осознавала, где находится.       Это было до тех пор, пока она, наконец, не открыла глаза. Её взгляд мгновенно уткнулся в огромный экран, на котором шли титры. Гораздо больший экран, чем у неё дома.       — С возвращением, Эмма, — чуть хриплый голос тут же заставил Эмму полностью проснуться.       Затем она, наконец, вспомнила, где находится и что всё, что произошло ранее, не было частью сна. Всё было реально, даже очень. Она неуклюже повернулась к брюнетке, которая также была сонной и уставшей.       — Могу сказать то же самое тебе, — тихо пробормотала она. — Ты не видела и половины фильма, — вырвалось у неё.       — Прости, дорогая. Я плохо спала.       — Ну, я уже поняла, — Эмма улыбнулась. — Ты хорошо вздремнула?       — Я спала как дитя, — просияла Реджина, сложив руки на колени. — И спасибо тебе за это.       — За что? Ты была такой… очаровательной, — Эмма прошептала последнее слово, осмелившись. — Я имею в виду, ты просто обняла меня… ну, после того, как заехала локтем в мой живот. Ты никогда не замечала, какая это острая штука?       Это заставило Реджину поднять руку и взглянуть на локоть.       — Ну, полагаю, да. Это неплохое оружие, м?       — Да, но не стоит испытывать его во время обнимашек, — Эмма нерешительно ткнула женщину собственным локтем.       — Обнимашек? — Реджина моргнула, шокировано глядя на Эмму, пока та продолжала тыкать её.       Блондинка кивнула, остановившись лишь для того, чтобы крепко обнять Реджину и продемонстрировать ей.       — Ага. Ты буквально обнимала меня во сне. Я не знаю, как ты лежала, когда проснулась, но ты просто уткнулась мне в живот и… обняла.       Услышав это, Реджина немного напряглась.       — Ну… — в следующий момент её щеки приняли оттенок спелого помидора.       — Э-эй, не смущайся. Мне понравилось, — успокоила её Эмма, даря женщине самую широкую улыбку. — Хотя не скажу, что я очень нежный человек.       — Я постараюсь больше не…       — Но… мне нравится такая Реджина, — тихо прошептала Эмма. — Ты не дала мне закончить. Я не самый ласковый человек, но я бы не стала протестовать, чтобы получать немного ласки… в особенности от тебя, — блондинка улыбнулась, пытаясь ещё сильнее обнять Реджину. — Я не знаю, что это значит, но всякий раз, когда я с тобой, то чувствую себя… на своём месте.       — Правда? — Реджина опустила руку на талию блондинки, тепло улыбнувшись.       Эмма лишь кивнула, поддавшись объятиям, испытывая какие-то странные чувства.       — Эмма, уже почти девять тридцать. Когда ты должна быть дома? — брюнетка нарушила тишину, вырывая Эмму из своих мыслей.       — Мэри Маргарет обычно говорит мне быть дома к десяти. Поэтому, думаю, мне пора уходить, — Эмма нахмурилась.       — Я подвезу тебя, — сказала Реджина, немного сжимая руку на её боку, от чего Эмма решила, что это очередное объятие, поэтому прижалась к брюнетке в ответ.       — Спасибо, Реджина, но я не хочу доставлять тебе лишние хлопоты.       Брюнетка вскинула бровь, прежде чем встать с дивана, все ещё прижимаясь к девушке бедром к бедру.       — Я отвезу тебя домой, Эмма, — её голос был не терпящим возражений. — Не хочу, чтобы ты гуляла по улице в это время ночи. Это может быть опасно, даже в нашем небольшом городке. Многое может произойти. Твой отец — шериф, не так ли? Ты должна знать.       — Я знаю, — вздохнула Эмма, закатив глаза. — Я поеду с вами, мисс Миллс.       Реджина удивлённо подняла брови.       — Думала, мы уже перешли на «ты», мисс Свон, — хотя её голос не выражал ни единой эмоции, во взгляде плясали смешинки.       Эмма улыбнулась.       — В конце концов, ты мой учитель.       — Не напоминай мне, — пробурчала Реджина. — Я бы предпочла не вспоминать некоторые вещи в этот момент.       — О, прости. Я… — Эмма нахмурилась.       Она не понимала, почему Реджина не хочет признавать этот факт. Это довольно странно, учитывая, что брюнетка ведёт один из основных предметов в классе Свон. И это каждый день будет напоминать им обеим, что они находятся в запрещённых отношениях, что они учитель и ученица.       Хотя в некоторой степени эта мысль заставляла Эмму дрожать. Ей нравилась мысль, что она встречается со своим учителем. Она могла видеть за типичной профессиональной маской учителя больше, чем кто-либо мог только мечтать. И когда она сидела на задней парте в классе английского, то чувствовала себя даже немного особенной.       — Всё в порядке, дорогая. В какой-то момент мы должны будем столкнуться с суровой реальностью, — в своей обычной манере произнесла Реджина, веселье в её взгляде исчезло.       — Херово, что мы не можем жить без всяких забот и ни о чём не волноваться, — Эмма закусила нижнюю губу. Они направились в сторону двери. Только сейчас Эмма вспомнила, что её сумка осталась в машине. — Но это значит, что все люди, окружающие нас, должны оставаться в неведении.       — Это так, — вздохнула Реджина, присаживаясь на водительское сидение. Затем она пристегнула ремень безопасности, завела автомобиль, прежде чем выехать на проезжую часть.       — Ты жалеешь об этом? — наконец, спросила блондинка, спустя несколько минут молчания.       — Сожалею о чем?        — О том, что я нравлюсь тебе, — тихо ответила блондинка. — Ну, мы ведь признались друг другу, да? Я имею в виду… ты жалеешь о том, что я нравлюсь тебе, потому что тебе мог бы понравиться кто-то другой, отношения с кем принесут тебе меньше проблем? Тебе мог бы понравиться кто-то, с кем ты могла бы пойти на настоящее свидание, вместо того, чтобы прятаться. У тебя мог бы быть шанс, если бы всё было так. Я не хочу отбирать твоё счастье, заставлять тебя скрывать свои чувства от всех окружающих.       — Эмма, пожалуйста, — сдавленно проговорила брюнетка.       Она не знала, откуда у девушки такие мысли. Эмме на самом деле нужно было сейчас заткнуться. Её слова были ни чем иным, как словесным поносом, который Свон не могла остановить, как бы ей ни хотелось.       — Нет, — снова сказала Реджина, набравшись смелости. — Я не жалею о том, что ты мне нравишься. И никогда не пожалею об этом. Та доброта и внимание, которое ты мне оказывала на протяжении всех этих месяцев… Всё то, что ты мне дала — особенное, и я бы не захотела изменить ни единого момента, даже если бы это значило, что я смогу иметь «нормальные» отношения, — женщина взглянула на Эмма, в её темных глазах стояли слёзы. — Мне плевать на то, с чем нам придётся столкнуться. Но знаю наверняка, я никогда не пожалею ни о едином моменте, проведённом с тобой.       Эмма очень редко была столь эмоциональной, особенно из-за обычных слов, но сейчас девушка почувствовала ручейки слёз, стекающие по её щекам. Именно в этот момент Эмма поняла, она почувствовала, что это именно тот человек, который ей нужен. Звучало это довольно странно и, возможно, это совсем не любовь, но чувства и эмоции блондинки были настолько сильны, что девушка едва с ними справлялась.       Когда они остановились перед квартирным домом, Эмма наклонилась к брюнетке и сделала то, на что решалась очень редко: она обняла Реджину так крепко, насколько ей хватило сил. Свон почувствовала, что женщина ответила на объятие.       — О, милая, — прошептала Реджина, но у Эммы не было сил сказать ни слова.       Вместо этого Эмма слегка отстранилась от плеча Реджины, чтобы поцеловать женщину. На данный момент это было то, чем девушка могла отблагодарить Миллс. И, возможно, это было нечто большее, чем просто благодарность, но блондинка не хотела пока об этом думать. Вместо этого она предпочла насладиться чувством, от которого волоски на шее вставали дыбом, и тем, как Реджина ответила на поцелуй; её мягкие губы медленно целовали блондинку.       Эмма понимала, что это именно то, чего она бы хотела. Свон не хотела уходить, и она показала это, крепко сжав руки брюнетки. Но затем её слегка оттолкнули, не сильно, но достаточно, чтобы заставить сердце Эммы ёкнуть.       Неужели она не хотела этого?       Наполненные болью зелёные глаза посмотрели на Реджину.       — Я видела, как кто-то отодвинул занавески в твоей квартире, — быстро объяснила та, указывая на окно второго этажа. Эмма повернулась в сторону, куда указывала брюнетка, и заметила в окне силуэт Мэри Маргарет. — Тебе пора идти, дорогая.       И впервые Эмма заметила, что брюнетка пыталась успокоить участившееся дыхание. Её грудь слегка вздымалась. Блондинка кивнула, всё ещё ошеломлённая недавним поцелуем. Всё произошло так быстро, и ей хотелось большего.       — Это Мэри Маргарет. Мне нужно идти, — девушка вздохнула и открыла дверь. — Увидимся завтра?       — Конечно, — кивнула Реджина, улыбнувшись. — Спокойной ночи, Эмма.       Эмма обернулась, когда выходила из автомобиля, и посмотрела на брюнетку.       — Тебе тоже, Реджина, спокойной ночи, — после этих слов она полностью вышла из машины, закрыла дверь и, последний раз оглянувшись назад, побежала к подъезду жилого дома.       Эмма услышала рёв двигателя, когда поднималась по лестнице. Вскоре она постучала в дверь квартиры номер 3. Мэри Маргарет открыла, широко улыбаясь.       — Привет, Эмма, — сказала она, втягивая блондинку внутрь. — Ты почти опоздала.       — Да. Извини. Я немного потеряла счёт времени, — пробормотала она, опустив взгляд в пол.       — Ты ела?       — Ага.       — Так, где ты была? — короткостриженная брюнетка, похоже, решила устроить допрос, потащив Эмму к дивану.       — Кое-где.       — Кто это тебя подбросил? — продолжала она, склонив голову на бок. — Это не похоже на машину Руби.       — Потому что это не так, — Эмма никогда не говорила Мэри Маргарет, куда идёт после школы, да и та никогда не спрашивала. Скорее всего, она думала, что её дочь общается с Белль и Руби.       — А кто это был? — настаивала брюнетка. — У тебя появился новый друг?       — Нет, Мэри Маргарет, ты ведь знаешь.       — Тогда кто? Это… — она ахнула, широко раскрыв глаза. — У тебя появился парень?       Эмма стиснула зубы и мысленно закатила глаза. По какой-то причине, её мать всегда настаивала на том, чтобы у Свон появился парень. Конечно, причиной этого было то, что Эмма не раскрывала пока, что предпочитает девушек, но всё же, она бы предпочла, чтобы Мэри Маргарет поумерила свой пыл.       — Нет. Если ты так хочешь знать, это был мой репетитор, — необдуманно ляпнула она. Репетитор? Ну, в принципе, это должно сработать, учитывая, что Реджина была её учителем. Но, была одна проблемка…       — Но у тебя ведь хорошие оценки.       — Но не по праву, — и это было правдой, частично. — Мне нужна была помощь, чтобы хорошо написать контрольную.       — О… и с кем ты занимаешься?       — Мисс Миллс, — спокойно ответила Эмма.       — Разве она ведёт не Творческое Письмо?       — Да-а, но она намного круче мистера Гласса, — блондинка пожала плечами и улыбнулась. Она вроде говорила правду, но в то же время это была безобидная ложь. Ложь во благо. Свон просто упускает некоторые детали.       — О… — брюнетка выглядела вдумчиво. — Должно быть, она очень хорошая, раз согласилась помочь тебе.       — Да. Хотя никто больше так не думает, — Эмма сморщила носик и тихо вздохнула. — Или они просто считают, что её предмет слишком трудный для них.       — С чего бы ему быть трудным? Разве вы там не просто занимаетесь письмом?       — Так и есть… Я имею в виду, она преподает просто прекрасно, но, я считаю, им не нравится то, как она оценивает их работы или как она, знаешь, делает свою работу. А ещё эти слухи о том, что никто не выходит из её класса с хорошими оценками — полный бред, — вспомнив о том, что в начале года Эмма боялась заходить в кабинет английского лишь из-за того, что её достигли эти слухи, она сейчас поняла, что это просто глупо. Конечно, она боялась, но также Свон была безумно рада, что не бросила этот предмет, потому что, когда она решила остаться, это было лучшее, что когда-либо происходило с ней.       — Но у тебя ведь 5 за этот предмет?       — Именно. Слухи, должно быть, пошли от парочки учеников, которые невзлюбили её. Я частенько замечаю, как кто-то хочет подпортить её репутацию, — Эмма закусила нижнюю губу, вспоминая те ужасные оскорбления парней в сторону мисс Миллс, за что они, конечно же, получили своё.       — Я понимаю. Учителю, бывает, очень сложно заставить всех детей любить тебя, потому что всегда найдётся червивое яблоко, — Мэри Маргарет внимательно посмотрела на Эмму, но потом пожала плечами и улыбнулась.       — Ага, — блондинка кивнула, теребя ремешок от своей сумки.       — Вы собираетесь встретиться ещё раз? — Вопрос брюнетки поставил Эмму в тупик, она быстро вскинула голову, уставившись на Мэри Маргарет. Спустя несколько секунд она попыталась отвлечься от притягательных мыслей о будущих встречах и успокоить своё сердцебиение. Но, конечно, коротко стриженная женщина не знала?       — Ч-что? — спросила Эмма, заикаясь, её взгляд забегал по комнате.       — Вы собираетесь увидеть… — затем она резко замолчала, образуя губы в букву «о», внимательно всматриваясь в лицо дочери. Рука медленно поднялась, погладив левую щёку Эммы.       Свон застыла на месте, стараясь не реагировать на прикосновение. Обезболивающие, которые дала ей Реджина, прекратили действовать, и глаз снова начал побаливать. Казалось, стало ещё хуже, когда мама решила провести пальцами по синяку.       — Что произошло, Эмма?       — Я надеялась, ты не узнаешь, — вздохнула блондинка, отворачивая голову.       — Ты ведь понимаешь, что я всё равно бы узнала, Эмма?       — Да. Я знаю, — блондинка начала играть с волосами, как всегда, когда она нервничала. Теперь она ещё больше хотела скрыться от Мэри Маргарет, потому что чувствовала себя, как на допросе. — Я просто надеялась отложить это на потом. Не хотела тебя беспокоить сегодня.       — Почему? — Мэри Маргарет подняла бровь, склонив голову на бок. — Кто тебя ударил? — спросила она, одарив Эмму тем самым взглядом, который не даст ей улизнуть от ответа.       — Тот парень, которого я ударила вчера, — пожала плечами Эмма, посмотрев в глаза приёмной матери. — Они решили отомстить мне после того, как мы отсидели наказание. Никого не было рядом.       — Ты сказала мистеру Голду? — Эмма быстро покачала головой. — Почему, Эмма? Они должны ответить за свой поступок.       — Может быть, но если бы я сделала это, они только превратили бы мою жизнь в школе в настоящий ад. Я знаю, как это работает, Мэри Маргарет. Иногда приходится использовать свою власть над людьми, но есть такая вещь, как перебор, и тогда они не станут терпеть и дадут сдачи… и это может длиться бесконечно, если не остановить.       Мэри Маргарет медленно кивнула, пытаясь переварить информацию, которую ей дала Эмма.       — Но…       — Не надо. Просто… не надо. Я не собираюсь делать что-то, что разозлит их ещё больше. Они точно узнают, если я скажу кому-то. Они просто придут за мной и этот удар по лицу окажется ещё цветочками, — она встала с дивана и закинула сумку через плечо. Мэри Маргарет посмотрела на дочь, прищурив глаза.       — Я устала. Думаю, пойду спать, — пробормотала Эмма. — Если я тебе понадоблюсь, разбудишь.       — Но ты ведь только пришла домой.       Блондинка пожала плечами и подошла к лестнице, ведущей в её комнату.       — Но я очень устала, и мой глаз не даёт мне покоя. Или ты хочешь, чтобы я сделала работу по дому?       — Нет, нет, нет, — поспешно сказала брюнетка. — Спокойной ночи, дорогая.       — Спокойной… мам, — Эмма улыбнулась и, развернувшись, пошла в свою комнату, не заметив широкой улыбки Мэри Маргарет.

***

      «Наконец, пятница», — подумала Эмма, войдя в школу Сторибрука. Завтра её день рождения. Блондинка не думала, что этот день наступит так быстро. Она мечтала об этом с самого детства, потому что этот день будет значить, что она станет взрослой — юридически, естественно. Это значило, что теперь она могла уйти от любой приёмной семьи, в которой девушка находилась в последнее время.       Отбросив эти мысли на потом, Эмма села рядом с Киллианом, присоединившись к классу мистера Бута. Она достала тетрадь и механический карандаш, которым начала постукивать неизвестный никому ритм. Урок начнётся только через несколько минут, и это означало, конечно же, что Киллиан начнёт говорить с ней, как обычно. Ей точно «повезло», поскольку теперь у него снова есть возможность насмехаться над её подбитым глазом.       Даже несмотря на то, что уже прошло примерно три недели с того инцидента, и Эмма ни слова не говорила об этом, Киллиан продолжал расспрашивать. На следующий же день после удара, Мэри Маргарет предложила ей совсем немного косметики, чтобы скрыть синяк. Это работало до тех пор, пока Свон не забыла однажды утром нанести корректор, из-за чего, в конечном итоге, Киллиан заметил последствия драки.       — Почему ты не расскажешь мне, что произошло? — спросил он.       — Потому что я, вроде, ясно сказала: это не твоё дело, — пробормотала Эмма в ответ, начиная яростнее постукивать карандашом.       Киллиан усмехнулся.       — Почему? Не может же быть всё настолько плохо.       — Просто забей.       — Почему?       — Потому что я так сказала. А теперь оставим эту тему позади.       — Хорошо, — брюнет скрестил руки на груди и показал Эмме язык.       — О-о, как по-взрослому, — Свон закатила глаза.       — Я слышал, что ты кого-то избила, — усмехнулся он. — Это тот, кто ударил тебя?       — Разве я не просила тебя забить на это? Тем более, это было несколько недель назад.       — Да, но я не знал об этом до среды, — он полностью игнорировал её просьбы. — Я не в курсе всей истории, но слышал, что ты заехала ему в челюсть за то, что он говорил о мисс Миллс.       — Где ты, чёрт возьми, это услышал?       — Один из моих братанов, который был тогда с тобой в классе. Уилл, он сказал мне.       — Что именно он сказал? — Эмма стиснула зубы. — Он вообще знал, почему это произошло?       — Не думаю. Он сказал, что сидел спереди, но увидел, как ты поглядывала на Джефферсона и Виктора, — так вот как их зовут. — Потом ты заорала на них, когда мисс Миллс пошла к своему столу. Уилл сказал, что ты ударила Джефферсона после того, как он что-то сказал, тогда мисс Миллс пыталась остановить вас.       — О-о, — ответила она, это всё, что ей удалось выдавить.       — Так почему ты это сделала? — спросил Киллиан, склонив голову.       — Почему, черт возьми, ты так сильно хочешь узнать? — Эмма громко отбросила карандаш на парту.       — Должно быть, для этого была веская причина. Я слышал, что некоторые говорят о тебе полнейшее дерьмо, но ты просто не обращаешь на это внимания. Значит, они сделали что-то действительно ужасное, раз сумели тебя вывести из себя.       — Примерно то же сказала мне Белль, — проворчала Эмма, стараясь из-за всех сил как-то выпутаться из ситуации и уйти от ответа. — Да, у меня была веская причина, которую я не хочу говорить тебе. Так что… просто иди нахер и оставь меня в покое.       — Ладно. Я просто спрошу Джеффа и Виктора. Уверен, они мне всё расскажут.       — Валяй. Мне плевать. Они, скорее всего, соврут, чтобы их репутация не пострадала, — Эмма пожала плечами, пытаясь сохранить спокойствие.       — Неважно, — ответил он, заработав взгляд от блондинки.       Затем прозвенел звонок, сообщая о начале урока. Первый урок был довольно тихим, в процессе некоторые ученики получили оценки. Блондинка сосредоточилась на письменном задании, пытаясь игнорировать взгляды Киллиана.       Вскоре уже закончился четвёртый урок. Когда все выходили из комнаты, как обычно, Эмма тихо сидела на своём месте, ожидая, когда последний из класса уйдёт, чтобы подвинуть свой стул на привычное место.       Но, к её разочарованию, один ученик остался, и это был никто иной, как Виктор Вэйл. Он разговаривал с мисс Миллс, но Эмма не могла разобрать, что он говорил. Лицо брюнетки ничего не выражало, а у подростка была открытая книга: его взгляд был полон гнева. Было заметно, что он очень нетерпелив, разговаривая с учителем.       Реджина передала блондинистому парню небольшую пачку бумаг, прежде чем тот ушёл. Эмма почувствовала раздражение.       — Что это было?       — Он хотел получить материал по теме, которую они пропустили с Джефферсоном, — брюнетка вздохнула и села в своё кресло. — Похоже, он всё ещё презирает меня.       — Эй, не думай о нём, Реджина, — нахмурилась Эмма, протягивая руку к брюнетке, чтобы сжать её ладонь. — Он не стоит твоего времени и переживаний. Если бы мне это в будущем не аукнулось, я бы с удовольствием надрала ему задницу ещё раз.       — Не переживай из-за этого, дорогая, — тихо произнесла Реджина, в знак благодарности сжав руку девушку. Вздохнув, она, наконец, расслабилась и позволила себе улыбнуться. — Спасибо, Эмма.       — Не за что, — Эмма неуверенно протянула свободную руку и прикоснулась к губам брюнетки. За эти три недели её уверенность, казалось, выросла. — Твоя улыбка на самом деле прекрасна, ты знала это?       Реджина резко вдохнула, а затем вдруг схватила блондинку за запястье и прижала её руку к своему рту. Она прижимала губы к мягкой коже, целуя каждый палец Эммы. Блондинка задрожала, болезненно прикусив нижнюю губу.       — Я хочу пригласить тебя куда-нибудь.       — Что? — Эмма очнулась, взглянув на брюнетку.       — Я хочу пригласить тебя куда-нибудь, — ещё раз повторила Реджина. — В Бостон на день рождения. Я хочу устроить нам ужин в ресторане. А Бостон — самое безопасное место для этого.       — Ужин в… Бостоне? — Свон широко раскрыла глаза, пытаясь переварить сказанное. Реджина хотела пригласить её на настоящее свидание в настоящий ресторан?       — Да. Завтра вечером. То есть, если ты хочешь и если сможешь.       — Я… — Эмма крепко сжала руку Реджины, из-за чего женщина громко втянула воздух. — Мне нужно… мне нужно поговорить с Мэри Маргарет.       В её голове был хаос, а язык заплетался. Ей казалось, что она просто не может сформулировать обычное предложение. Это на самом деле происходит?       — Пожалуйста. Я бы очень хотела пойти с тобой на свидание, и так как это твой восемнадцатый день рождения…       — Это звучит так хреново. То есть… учитывая наш возраст… я… и… святое дерьмо.       Больше спасибо, мозг, за нереальное количество вульгарного словесного поноса.       Реджина шокировано смотрела на девушку.       — Прости, — наконец, произнесла брюнетка.       — Н-нет, нет… не надо. Я просто… божечки ж ты мой. Ты хочешь пригласить меня на свидание. В Бостон. Это, вроде, никто ещё не делал для меня. Ты просто невероятна, и я просто хочу поцеловать тебя, — так она и сделала.       Эмма приподнялась и прикоснулась к губам Реджины, прежде чем та смогла что-либо сказать. Хоть это было и неожиданно, Миллс ответила на поцелуй, переплетая их с Эммой пальцы.       Но вскоре они обе вспомнили, где находятся и что именно делают, поэтому быстро отстранились, оставшись с раскрасневшимися щеками.       — Прости, я просто не смогла удержаться.       — Всё в порядке, дорогая, — широко улыбнулась брюнетка. Затем она рассмеялась, и это было так мелодично. Эмма назвала бы это самим прекрасным звуком, который она когда-либо слышала.       — Что-о?       — Ты, кажется, немного замаралась помадой, Эмма.       — О-о-о, — Эмма покраснела, подсознательно проводя языком по губам.       Реджина рассмеялась ещё раз, прежде чем протянуть девушке носовой платок.       — Вот.       — Спасибо, — смущенно сказала Эмма, взяв платок, чтобы вытереть следы помады. — Так, хм, Реджина?       — Да, Эмма? — брюнетка улыбнулась.       — Обед? — девушка усмехнулась и достала свободной рукой бумажный пакет из сумки, потому что другая всё ещё держала ладонь Реджины. Она и не против. Честно говоря, ей даже очень нравилось чувствовать руку женщины в своей.       — Конечно! — ответила Реджина, наблюдая за тем, как Эмма достает два контейнера. Она быстро передала один брюнетке.       — Я не знаю, что будет сегодня. Она никогда не говорит мне, — объяснила Эмма. Открыв контейнер, она увидела что-то завернутое в фольгу. Девушка подозревала, что это жареный сыр. И она оказалась права, разворачивая бутерброд.       — Мм, мой любимый.       — Я вижу, тебе очень нравятся бутерброды с сыром на гриле, дорогая? — промурлыкала Реджина, откусив свой уже остывший бутерброд. — Они вкусные, но мне больше нравится паста.       — Паста? — Эмма вскинула бровь, жадно уплетая еду. — Ты любишь пасту?       — Да. Это позорно - любить пасту?       — Нет, просто я бы никогда не подумала, — усмехнулась блондинка.       — Почему?       — Разве в ней не полно углеводов или что-то типа того? Крахмал? Это, в конце концов, нездоровая пища.       Реджина недоуменно уставилась на неё. А потом просто продолжила есть бутерброд. Спустя пару секунд она, наконец, сказала, растягивая гласные:       — Серьёзно?       — Что?       — Я не какой-то психопат, Эмма, который помешан на здоровье. Мне на самом деле, честно говоря, плевать на то, что я ем.       Это удивило Эмму. Но чем дольше она думала об этом, тем больше это обретало смысл. Она не видела ни разу, чтобы женщина ела что-нибудь здоровое, кроме тех салатов, которых она давно уже не видела.       — Чёрт побери. Ты мой новый герой.       — Твой… герой? Прости?       — У тебя идеальное тело, а ты ешь всё, что хочешь. Да и я тоже… но, серьёзно. Я занимаюсь бегом, — сказала Эмма, закинув в рот последний кусочек жареного сыра.       — Я бегаю по утрам, иногда по вечерам, — брюнетка пожала плечами. — И часто прогуливаюсь по городу в хорошую погоду. Я стараюсь держать себя в форме, дорогая.       — Вот почему ты выглядишь идеально, — Эмма усмехнулась. — И твой зад.       — Пардон? — глаза учительницы расширились.       — Ни-ничего. Я зашла слишком далеко. Забудь, — пробормотала Эмма, скатав шарик из фольги и засунув его в рот.       — Что ты, чёрт побери, делаешь?       — Ни-ш-его, — пробормотала она. — Я п’осто должна замол-ш-ать.       — Ты только что похвалила мой зад, да?       — Во-с-можно.       — Хм, — усмехнулась брюнетка. — На будущее, пожалуйста, не пиши целое сочинение о моей заднице, как ты сделала это о моих губах, дорогая.       — О ш-ом ты говришь? — Эмма, наконец, вытащила фольгу из своего рта, покраснев. — Это мог быть кто угодно.       — Ага, скажи мне, пожалуйста, у кого ещё могут быть «идеальные, красные губы, которые на вкус, как яблоки и карамельный кофе?       — Заткнись… это была просто история. Персонажи.       — А, значит, те блондинка и брюнетка не мы?       — Нет!       Она лгала.       Эмме нужно было быть на самом деле более осторожной, когда она писала это сочинение. Она писала это сочинение после поцелуя в машине. Она была такой тупицей.       — Как скажешь, дорогая, — Реджина улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. — Жаль, а мне понравилась твоя история.       — Хорошо. Я написала это для тебя, — Свон подмигнула и откинулась на спинку стула.       — Ты коварная, Эмма, и заслужила это, — рассмеявшись, брюнетка скомкала свою фольгу и кинула в Эмму. Блондинка слегка дёрнулась, когда шарик прилетел ей в щеку.       — Чёрт! Прости, Эмма. Я не хотела целиться так высоко, — Реджина заволновалась, наклонившись вперёд, пытаясь найти на щеке Эммы несуществующие повреждения. — Тебе не было больно, дорогая?       — Я в порядке, Реджина. Пожалуйста, успокойся, — Свон наклонилась вперёд и поцеловала женщину в щёку. — Мне не больно. Окей?       Брюнетка неохотно кивнула.       — Если ты так говоришь… Я правда не хотела…       — Не волнуйся, Реджина. Бывает, — Эмма закрыла глаза и обняла женщину за талию. Ты всё ещё мне нравишься, а сейчас даже больше, чем обычно. Перестань так зацикливаться на том, что уже произошло.       — Эмма…       Би-и-и-и -ип!       — Тупой звонок! — воскликнула Эмма, взглянув на дверь. Конечно, урок должен был начаться и прервать их. Им абсолютно не хватало того времени, которое было отведено на обед.       — Похоже, тебе пора, — Реджина выпрямилась, отпустив руку Эммы. — Увидимся завтра?       — Да… — нахмурилась Эмма, когда тепло от руки женщины исчезло. Она неохотно встала и собрала вещи, чтобы пойти на следующий урок. — Хорошего дня, и не волнуйся ни о чём. Ты всё ещё лучшая, окей? — она широко улыбнулась. — И я дам тебе знать о планах на завтра.       — У тебя сохранился мой номер? — Реджина потянулась за телефоном, но Эмма ей кивнула. — Напиши мне или позвони после школы, ладно?       — Хорошо, — Эмма кивнула и ещё раз улыбнулась. — Я дам тебе знать.       — Спасибо, — брюнетка кивнула. — Значит, поговорим позже?       — Да!       — Хорошего дня, Эмма.       — Тебе тоже, Реджина, — а затем Эмма вышла из кабинета, порхая от радости. Боженьки, они пойдут на свидание завтра — конечно, если ей позволит Мэри Маргарет. Нужно придумать обоснованное оправдание.       Подумав об этом, Эмма разочарованно застонала, хлопнув дверью в классную комнату. Ей нужно будет хорошенько подумать, как поступить. Но сейчас на некоторое время ей нужно всё забыть, чтобы сосредоточиться на учителе и на уроке. Она уже и так почти провалила всё, что только можно, в этом предмете, поэтому Свон не могла позволить себе прохлаждаться и сегодня.       Сфокусироваться. Право. Политика.       Реджина. Бостон. Свидание.       Это будет долгий урок.