Андрогинный бисенен.

Я умер. Так обыденно это звучит. Смерть была мучительной. Это было эпично, мы с моим заклятым врагом устроили нашу последнюю битву. Я пал, но не был убит, вместо этого он начал меня пытать, пытаясь насладиться моими криками, но я не сдался, и в конце концов, он меня убил. Шутка. На самом деле, все было немного менее эпично. Я поскользнулся на куске льда и ударился головой об ручку холодильника, между прочим, он действительно является моим заклятым врагом (видели бы вы, как ржала моя мать, когда я, здоровенный детина 19 лет, вставал в пафосную позу ковбоя напротив холодильника в нашей крохотной кухоньке. А чего он вечно меня током бьет и избивает?!)! Так я оказался в светло-голубом, с золотыми отливами мареве. А здесь ниче так, комфортненько. Только почему один? Где остальные покинувшие бренный мир? Не, я не против, мне же места больше, но здесь нечего делать! Я даже сам с собой говорить начал. Оппа-на, че это за воронка? Подлетать? Не подлетать? Вот в чем вопрос. Аааа, спасите! Этот вопрос решился, меня затягивает! Страшно! Мамочка, роди меня обратно, спаси и сохрани! Аааа!!!! Ооо. Кхм, это было не больно. Господи, я чуть не пересрался. Ох-хо. Мое тело, что с ним? Меня контузит, почему везде вода? Меня что, все-таки родили обратно? Мма, нет вроде, я в ванне, но че то всё-таки не так. Когда я поднялся, то увидел что мое тело выглядит на 10, максимум, 12 лет. WTF??? Я быстро оглядываюсь, и увидя зеркало на правой от меня стене подбегаю к нему. Шта? Что с моим лицом?! Оно девчачье, но я ведь мальчик, и взгляд вниз это подтверждает. Когда я более или менее успокоился (угу, минут через двадцать) то наконец начал рассматривать этого... тушканчика. Угу, все попадают в тушки, а я в тушканчика. Ну, что я могу про себя рассказать. Красивый, по девчачьи, но красивый. Короткие золотые волосы (я опять блондин!) достают до середины шеи, большие алые глаза, пухлые губки, аккуратный носик, округлые щечки, белоснежная бархатная кожа. Пожалуй, если бы этим тушканчиком не был я, и он был бы всё-таки ей и постарше, лет так восемнадцать, то я определенно заинтересовался бы в себе. Брр, жутко звучит. Когда по моему позвоночнику пронесся ветерок, то до меня наконец дошло, что я стою голышом, у зеркала, мокрым, около получаса. Мда, я точно придурок, но это я давно знал. С громким визгом прыгаю в ванну и тут на весь дом раздается: "Холодно, мать твою!". Пожалуй, стоило для начала наполнить ванну горячей водой. Спустя еще десять минут, я, стуча зубами и дрожа всем телом, вылез из ванны (как на зло горячая вода кончилась, я точно живу в коммуналке) и поплелся в другие комнаты, накинув халат (мягонький и тепленький!). Ближайшей ко мне комнатой была кухня. Мда, она меньше чем наша старая, но все новенькое, чистенькое и уютненькое. И, что самое главное, там не было долбанного холодильника! Юху! Когда моя радость кончилась, я понял что хочу Ж.Р.А.Т.Ь., но в этой долбанной кухне не было ничего съестного, но я не отчаялся (разве что совсем чуть-чуть) и пошел искать спальню, где по определению должны были быть одежда и деньги. Мдям, ну что можно было ожидать и худшего, а тут всего лишь женская одежда. У парня. У женоподобного, но парня. Люди, я в шоке, ловите меня. Кое-как отыскав в шкафу удобные черные шорты и белую маечку, что были унисекс, надев их и взяв деньги, я пошел в прихожую, обувь была в тумбочке. Что странно, кроссовки были в дальнем углу. Решив ничему не удивляться, я надел их и вышел на улицу... я вам уже говорил, что придурок? Так я еще раз скажу! Я вышел на улицу, не узнав какое время года. Судя по падающим с неба снежинкам (коих я меланхолично проводил взглядом), была зима. Что же, интеллект мой упал ещё ниже. Я грустно начал подниматься, и только у двери я понял, что не замёрз, хотя на улице было явно где-то минус десять. Но решив не забивать этим голову, пошел в комнату и надел вместо шорт похожие на них штаны. Кожаные. И носки. Беленькие. В прихожей надел женское пальто (ничего другого не было!) И аккуратные полусапожки. Наконец я смог сходить к магазину. Все было бы чики-пуки, если бы не взгляды, что кидали на меня прохожие. Парни от десяти до шестнадцати были с сердечками (спасите... я не такой!), девушек от восьми до двадцати пяти какие-то завидующие (моя внешность и брендовые вещи (ухаха, качество и стиль говорят сами за себя) сыграли со мной такую шутейку... правда я еще не понял, злую или не очень). Все кто младше обозначенного возраста кидали на меня заинтересованные взгляды, типа "он/она будет с нами играть?". А все кто старше смотрели на меня откровенно умиленно. Это... вызывает самодовольство? Бесит? Раздражает? Вызывает панику? Пожалуй, все сразу. Но есть еще кое-что, что настораживало. Все люди пахли как-то по особенному, кто-то откровенно отдавал гнилью, кто-то пах очень сладко. Дети до одиннадцати пахли по-разному, но так одинаково. Вроде бы все сладкие, но такие... пресные и неинтересные. А один парень семнадцати лет, с серыми волосами (он стоял передо мной в очереди, которая прижимала нас друг к другу на протяжении семи минут, вы хоть знаете, ЧТО я за эти семь минут испытал?!) вызвал невероятное желание встать на носочки, потянуться к его шее, обнять и впиться клыками в незащищённый участок кожи, вызывая в нем болезненный стон. Не, я не такой! В свое оправдание могу сказать, что подобные чувства вызывала во мне одна девушка, правда, не такой силы... Дева Мария, пока я себя оправдывал, до меня не дошло, что я сказал. Клыками??? Чт... что это у меня во рту? Я быстро провел языком по зубам и понял, что у меня действительно увеличились клыки. А как я их теперь уберу? Ооо, они сами убрались. Круто, что уж тут. Так, а нормальную еду я есть могу? И тут же полез в пакет, доставая сосиски. Прямо на ходу очистил одну и запихнул к себе в рот. Кхм, ну что я могу сказать? Есть я могу, только вся эта еда отдает во рту каким-то... химическим(?) привкусом. Вот же ж, а я раньше так любил сосиски... Я с грустно опущенной мордочкой дошел до дома, на пути ловя даже больше взглядов, чем было до этого, причем большинство умиляющиеся. Мама, забери меня отсюдаааа! Я почувствовал, что глаза наполняются слезами. Почти все взгляды становятся умиленными. У-аа! Я не плачу, я мужик! А мужики не плачут! Почувствовал, что начинаю всхлипывать и шмыгать носом. Черт, да что со мной?! Что за резкие перепады настроения?! Я же мужик-кремень! Но... этой тушке же от силы десять, не рано ли для гормонального бунта? Но... все так грустнооо! Уааа! Я понял, что уже начал плакать и со всех ног побежал домой. Там я устало прислонился к двери и медленно сполз на пол, где и уснул.