Голова раскалывалась, мысли путались. Но смутное, почти не ощущаемое чувство чего-то знакомого…
Хромия передёрнулась, стараясь спрятать удивление. Какого Юникрона эта девушка оказалась здесь, голубоволосую уже не должно волновать. Не должно, но волнует. Отведя взгляд в сторону, она напустила на себя безразличие. Может, это прокатит?Страх? Возможно. Но эти большие, фиолетовые глаза…
― Я не совсем понимаю, зачем ты здесь, ― сухо произнесла Хромия. Смех резко оборвался, и девушка посмотрела на неё. Прищурившись, она мягким голосом спросила: ― Но зачем ты здесь, ты вполне понимаешь?Но почему ей страшно, ведь она никогда здесь не была?
Голубоволосая нахмурилась, но не ответила. Девушка мило улыбнулась и, принеся стул, села напротив Хромии. Тонкими длинными пальцами она взяла её за подбородок и посмотрела в голубые глаза. Хмурое лицо голубоволосой не смутило её, скорее наоборот. Попытка Хромии вырваться, не касаться этой руки ни к чему не привела. Только громкий заливистый смех. ― Порой мне кажется, что ты сумасшедшая. ― Голос всё ещё был надтреснутым, хриплым. ― Я сумасшедшая не меньше тебя, Хромми. Послушай, а ведь ты почти нормально говоришь. Значит, бить надо было сильнее? Издевательский тон, напомнивший о вчерашнем вечере. Или это было сегодняшним утром? Или это было позавчера? Окончательно запутавшись в днях, Хромия сжала кулаки. Шлак, да ведь они за спиной, а ещё и к чему-то привязаны. Напрягшись, голубоволосая посмотрела на девушку. Та тоже глядела на неё, и взгляд был каким-то неправильным, каким-то недобрым. Хромия несколько раз дёрнулась, стараясь вырваться. Милое лицо девушки, стоящей напротив, исказилось, и она вскочила со стула. Грубо подтянула к себе за подбородок Хромию.Дежавю…
― Ты про Нокаута? Кстати, а кто меня ударил? ― вопрос невпопад, но несмотря на напряжение, звучал спокойно. Сдавливаемое рычание. Голубоволосая показательно хмыкнула. Девушка отпустила её и одним резким ударом отбросила стул в сторону. Схватив Хромию за плечи, она вновь посмотрела той в глаза. «Почему не бьёшь?» ― пронеслось в голове голубоволосой. Фиолетовые глаза девушки по-особенному блеснули. По губам проскочила мимолётная усмешка. Издевательская? Вряд ли. Жестокая. ― Ты серьёзно ничего не помнишь, Хромия? Ты же обещала никогда не забывать! Голубоволосая отвела взгляд в сторону. Что имела она в виду? Тихо фыркнув, Хромия снова постаралась выпутаться. Легонько дёрнула кистями, пошевелила плечами. Не получается. Фиолетовоглазая молча наблюдала за ней. Никаких попыток остановить её, отбить эту мысль из этой непокорной головы. Только холодная уверенность, что голубоволосая никуда не выберется. ― Тебе ещё не надоело? ― хмыкнула девушка. ― Нет. Я не остановлюсь. ― Впрочем, как и раньше. ― Пауза. ― А я думала, ты изменишься. ― Разве мы знакомы? ― не отрываясь от вытаскивания рук, спросила Хромия. ― У тебя талант, ― недовольно прошептала девушка, отведя взгляд в сторону. Она поставила стул и села на него. ― У тебя талант забывать всё плохое и помнить только о хорошем. Голубоволосая удивлённо вскинула брови. Фиолетовоглазая девушка осклабилась и, вновь поймав Хромию за подбородок, заставила смотреть себе в глаза. Большие, но пугающие чем-то странным. Они казались холодными и безжизненными. Или, скорее, безжалостными? ― Вспоминай. Просто чёткий приказ. Хромия передёрнулась и опустила голову. Зажмурив глаза, она постаралась вспомнить, хоть что-то понять. Ничего. Бессильно сжав губы, она громко вздохнула. Девушка продолжала сидеть и заинтересованным блеском в глазах смотрела на голубоволосую. Та, нахмурившись, ещё несколько раз вздохнула. ― Ну, память, значит, подвела, ― фыркнула фиолетовоглазая. ― Придётся напоминать. Она легко вскочила на ноги и, взяв со стоящего неподалёку комода что-то железное, подошла к Хромии. Отвязав одну руку, она присоединила её наручниками к другой и, окончательно отцепив девушку, фиолетовоглазая сжала запястья голубоволосой. Проведя её через всё тёмное помещение, она отодвинула штору. Яркий солнечный свет залил большую и просторную комнату. Поморгав, Хромия огляделась. Широкий красный диван, коричневый пушистый ковёр, испачканный в чём-то буром. Она, вскинув бровь, поинтересовалась: ― Я что-то должна была вспомнить? ― Разве тебе не рассказывали эту историю? Неужто Виндблейд утаила её от тебя? ― смешок. ― Не верю! Голубоволосая ещё раз посмотрела на диван. Где-то глубоко в голове какое-то неясное воспоминание пошевелилось, но вытащить его оттуда она не смогла. Слишком мутное и расплывчатое. А перед глазами всплывали лишь какие-то небольшие отрывки. Хромия и Виндблейд сидят в комнате. На столе разбросаны бумага, газеты, клей. Голубоволосая, громко рассказывая о чём-то подруге, берёт новый лист за край. Странное ощущение боли. Бросив листок, она потрясла рукой и посмотрела на неё. Указательный палец рассекала тонкая бледная линия, в которой тотчас появилась кровь. ― Это кровь? ― спросила Винди. Голубоволосая хмыкнула и кивнула. И, подняв взгляд, посмотрела на черноволосую. Та была бледна, как Смерть. ― Всё, что я помню, ― только то, что Винди боится крови. И ничего более. ― А из-за чего? Разве ты не помнишь? ― насмешливый тон. Как он ей надоел. Хромия нахмурилась. Что же к ней так пристали с этими «Помнишь» и «Не помнишь»? Будто эта девушка, никак не называющая своего имени, чем-то важна для неё! Но всё-таки, как ни поверни, эта фиолетовоглазая знала и понимала больше, чем она сама. И из неё можно было бы, всеми правдами и неправдами, вытянуть информацию. ― Не-а. И вспоминать не хочу! ― честнейший за сегодняшний день ответ. ― Напомни-ка, как ты пришла отсюда домой? Когда твоя ненаглядная подружка ещё всех своих друзей на ноги подняла? ― Откуда «отсюда»? ― поинтересовалась Хромия. Место-то это она, вроде, видела. Ну, или ей о нём рассказывали. Фиолетовоглазая хитро улыбнулась, блеснув зубами. В её глазах продолжали играть искорки, но искрами какого пламени они были? Теперь уж явно не заинтересованности. Она наклонилась вплотную к уху голубоволосой и, чётко произнося слова, шепнула: ― Старый дом Праймов.По телу пробежала дрожь. Тут она была, и воспоминания, старательно упрятанные в самые дальние уголки мозга, проявлялись всё ярче.
Тогда было больно и страшно.
― Ты же помнишь тот день, Хромми! ― подбодрила девушка.И снова эта ненавистная издёвка. Издёвка, которая до этого выводила её из себя, а теперь пугала, заставляла вновь всё вспомнить.
Фиолетовоглазая громко и заливисто засмеялась. Отдельные жёлтые пряди выбились из хвоста. Небрежным жестом она закинула их назад. Её веселил ужас, отразившийся на лице голубоволосой, её отчаянные дёрганья, попытки вырвать руки и убежать. Хромия поглядела на неё. Насыщенно чёрные волосы с редкими золотисто-жёлтыми прядями, затянутые на затылке в конский хвост. Острое лицо с резким чертами. И яркие фиолетовые глаза. Эти фиолетовые глаза, постоянно вселяющие страх. ― Ну, а теперь помнишь, кто я такая? Губы голубоволосой пошевелились, но она ничего не сказала. Только яркими голубыми глазами смотрела на черноволосую девушку, как зажатый в угол ребёнок. Но, в сущности, она и впрямь была зажата: железные наручники и стальная хватка фиолетовоглазой мешали ей. Но имя, имя, которое так ненавидит Хромия, никак не вспоминалось. Приоткрыв рот, она глядела на девушку, заливающуюся смехом. Вдруг мысль, будто молния, проскочила в уставшей голове. С диким удивлением и ужасом она просмотрела на фиолетовоглазую ― это Юникроново имя, наконец, вспомнилось. ― Итак, меня зовут… ― подсказала его черноволосая. Послышались торопливые шаги и голоса людей. Звуки приближались к комнате, но ни Хромию, ни фиолетовоглазую это не волновало. Та лишь, вскинув бровь, перестала смеяться и посмотрела на дверь. Голоса становились громче и, спустя пару секунд, дверь с грохотом открылась. Внутрь влетело несколько человек, и послышался изумлённый выкрик Арси: ― Эйрахнид?!