THURSDAY 15:50
Как только прозвенел звонок с урока я, как и все, быстро кинула учебники в свой портфель и отправилась прочь с школьного двора, пока меня не увидела одна из моих подруг и не предложила пойти домой вместе. Не хочу я лгать им. Ложь всегда портит отношения между людьми.FRIDAY 9:15
Сегодня такая прекрасная погода: светит солнце, чистое небо и ветерок, явно, дует с юга - такой тёплый. Это не намеревает ничего хорошего, скорее произойдёт что-то наиужаснейшее, то, что разобъёт мне сердце, окончательно его сломает, тем самым сломает и меня. А может я мыслю слишком уж писсимстично? Может Всевышний увидел мою дерьмовую, на сегодняшний день, жизнь и решил дать мне хоть лучик надежды своей хорошей погодой? Так вот, Всевышний, знай, у тебя получилось, моё настроение, явно, ползёт вверх. Я шагнула в школьный двор с улыбкой на лице. Как сразу, увидела своих подруг, сидячих за одним из столов. Их лица давали понять, что произошло что-то неладное. Я приближалась к их столу, как вдруг, вся компания девчонок поднялась и направились в мою сторону. Их поведение давало понять, что подругами мы точно отсюда не выйдем. — Привет. Что у вас стряслось? Что с вашими лицами? Смотрите какая погода! Сегодня на физ-ре парни, точно, будут без рубашек, — решила разрядить обстановку я, но у меня, кажется, не вышло. Сана стреляла глазами, а Крис, безусловно, хотела избить меня здесь, у всех на виду. Но вдруг секундное молчание нарушала Ева, — Мы, конечно, не крутая компания, но мы и не идиотки. — Мы считали тебя подругой, а ты поступила, как… Как… Мы не хотим тебя видеть. Ты больше не обедаешь за нашим столом и мы с тобой теперь враги! — Вильде перебила Мун со слезами на глазах. Не успела я и слова вставить, как пятёрка отправились прочь от моей персоны, толкнув меня пару раз плечом. Что, чёрт возьми, это было?THURSDAY 16:58
Я стояла возле аэропорта, ожидая нужного человека. Как объяснил отец, он оплатил всё, включая даже человека, который будет руководить перелётом и подготовкой к похоронам. Видимо, действительно, испытывает чувство вины. Я стояла с именной табличкой, на которой было написано на мальдивийском языке. Через пару минут ко мне, а точнее к моей табличке, подошёл парень лет 28 и на ломоном, мне родном языке, представился: — Меня зовут Стефан, — парень протянул руку для рукопожатия. — Каролайн, можно просто Кэрл. — Я очень сожалею о вашей утрате. Ваш отец оплатил все до мельчайших подробностей. Так что я займусь перевозкой тела и похоронами Меллисы, — парень улыбнулся, от чего меня всю перекосило. ' — Да как ты можешь брать и улыбаться, когда погибла моя сестра? — схватив его за воротник рубашки кричала на весь аэропорт я. ' — Каролайн? — Ах, что? — Я спрашиваю, будете ли вы участвовать в подготовки к похоронами своей сёстры? — Если можно, то я хотела бы воздержаться. Беспокойте меня только в самых крайних случаях. А остальное сделайте на свой вкус. Простите, но мне нужно идти, — я развернулась и пошла прочь. — Но, как же… — Ах, точно. Такси справа от вас. Удачи, Стефан, кажется так вас зовут, — как только я отвернулась, по моим щекам полелась солёная жидкость. Слава Богу, малдавииц этого не увидел.FRIDAY 14:23
Зайдя в столовую, я решительно направлялась к столу, за которым мне теперь было запрещено сидеть. — Убирайся! — рявкнула Ева, поднявшись со своего места. — Объесните хотя бы, что я токого сделала, что нашей дружбе пришёл конец? — Хватит притворяться белой и пушистой! Твоё настоящее «Я», нам известно! Так что будь хорошим человеком и оставь нас в покое! — попросила Нура. — Но я даже не знаю, что я сделала! — Убирайся! — настаивала Квииг Мун. — После школы в кофетерии, — прошептала мне на ухо Сана. — А сейчас уходи.16:12
— Мне, пожалуйста, двойной капучино. — Мне экспресса. — Так что я такого натворила или сказала, что я стала врагом народа? — Ты серьёзно считаешь это нормой? — Сана, я даже не знаю, что мне считать нормой! Ты можешь расказать всю историю с начала? — К нам вчера, на одной из перемен, подошла какая-то девушка, вроде с первого курса. И дала нам конверт. Ещё сказала, что нам это не понравится, но это очень важно. — Пожалуйста, ваши напитки. — Спасибо. — Спасибо. — После школы, мы решили посмотреть, что внутри конверта. Там оказалась флешка и письмо. В письме говорилось о том, что ты не такая уж милая и невинная. А после, мы прослушали файлы на флешке. В них ты говорила про нас гадости, обзывала и говорила, что дружишь с нами только из-за выгоды. — Что? — Голос явно был твой. Поэтому сомнений не было. Так что, прости, но мы не хотим видеть тебя в своём кругу общения. Особенно Вильде, ты действительно её сломила. У меня был ступор; язык онемел; в горле перемохло; я не знала, что ответить сидящей передо мной мусульманке. Точнее, я не могла выдавить и слова; мой язык отказывался меня слушаться. — Прости, но мне пора. — Ты… Ты не могла бы дать мне этот конверт? — Хорошо, я сделаю это, — Сана встала, и не попрощавшись, вышла из кофейни. Не уж то ж мир решил сломать меня? Зобрать всё, чем я дорожила? Семью, друзей и любовь. Я опустошена ниже нуля. У меня нет ничего, чем я могу теперь дорожить. У меня нет даже домашних рыбок, чтобы продолжаться бороться ради них. Я совершенно одна. Сижу в этой, заполненной людьми, кафейне; хожу в школу, в которой, помимо меня, учится больше четырёх сотен ребят; я живу на планете, где проживает более трёх миллиардов человек, но я всё равно одинока.17:34
Я сидела в аллее на самой дальней, на самое заброшенной лавке. Я всегда сижу на ней: сдесь никогда нет людей, так ещё и дом прямо передомной. Прошло пять минут, и рядом со мной кто-то сел. Мне на это было всё равно. Мои мысли заполнены пустотой, даже не сестрой, подругами или предавшим меня парнем — пустотой, и только ей. Но вдруг, я очнулась и посмотрела на рядом сидящего человека. Это бы Крис. Он смотрел на меня с таким добром и с таким сожалением. Он появился, как ангел, который пришёл поддержать меня. Я не смогла сдержаться и разревелась глядя ему в глаза. Я плакала не из-за определённого говна в моей жизни, а из-за общей картины. К моим ногам привязаны булыжники, и с каждой сикундой, они все глубже и глубже опускают меня на дно этой речки. И скоро не останется кислорода, чтобы дышать. Не останется сил, чтобы бороться за свою жизнь. Остался миллиметрик и я погружусь с головой в эту воду. — Всё будет хорошо, — прошептал Крис, обняв меня за плечи. Это стало последней каплей. Я поднялась со скамьи и, как на ватных ногах, отправилась домой. Зайдя в дом, как под гипнозом, я вытерла пыль, приготовила ужин, позвола Мел, но её нет дома, наверное ещё гуляет. Поужинала одна и решила принять ванну, с пеной и ароматизированными свечами. Может такая обстановка позволит мне расслабиться и забыться? Я сняла с себя всю одежду, бросив её отмокать на холодном кафеле, распустила волосы и залезла в горячую ванну. Полежав пару минут, у меня в голове возникла прекрасная идея. Я поднялась и взяла с полки, когда-то папой забытые лезвия для бритья. Открыв упаковку, я достала одно лезвие и провела по кончику указательного пальца. Палец начало щипать, и из пореза полелась красная густая жидкость. « М, совсем не больно, как-будто рану перекисью обработали. „ Я окуратно опустилась в ванну, положив свои запястья на бортики. Мои руки так красиво мерцают, как-будто под кожей живут светящиеся мотыльки. “ Я высвобожу все страхи, боли и обиды из моего тела. Они живут в крови, а значит надо высвободить кровь из-под моей кожи. Тогда мне станет легче, и я перестанут мучаться! „ Я посмотрела в своё отражение в зеркале: синяки под глазами напоминали фингалы, лицо было опухшим, но болезненно худощавым, губы были искусаны до шрамов, волосы свисали, а в глазах можно было прочесть всё моё отчаяние. “ Я не могу больше показывать людям себя такой. Я должна быть сильной и независимой. Люди должны считать меня идеальной, а не измученной бедняжкой. Сейчас я сделаю пару надрезов, и вся грязь выйдет из меня. А завтра, я с поднятой головой отправлюсь в школу. И больше никто не увидит моих слёз. „***
И взяв лезвие в правую руку, я представила её к локтевому сгибу. Кожа такая упругая, никак не хочет пропускать железо в свою территорию. Я надовила на лезвие, и оно разорвало клетки моей плоти. По моему телу прошли мурашки. Боль гораздо сильнее, чем на пальце. Но отступать уже нельзя. Я взяла себя в руки и начала чертить линию вниз по моему запястью. Боль разъедала, убивала меня. С каждым миллиметром становилось всё тяжелее и тяжелее сдерживать её. Крик вырвался из моего горла и отдался эхом по всей комнате. Чем быстрее я сделаю это, тем быстрее мне станет легче. Я схватила лезвие более смелой хваткой и со всей силой довела его до тыльной стороны ладони. Кровь выбивалась из моего тела, стекая по руке. Пальцы начинали неметь. А рана ела меня из нутри. Я взяла лезвие в левую руку и сделала надрез на другой руке. Боль стала ещё сильней, и я вновь наполнила комнату своим раздирающим криком. В глазах стало всё сливаться, и я за миллисекунды, распорола своё запястье. Сбитое дыхание никак не хотело приходить в норму. Сердце колотилось как бешеное. Голова, с каждым мгновением, становилась всё тяжелее и намеревалась свалиться на бок. Пальцы не могли больше держать предметы и грохот лезвия по плитке, с ужасным эхом, отдалось мне в голове. Пальцы онемели, а ванна все наполнилась моей кровью.***
В глазах помутнело, и где на заднем плане шумел дверной звонок. Но я, вряд ли, смогу открыть дверь. Я перестала чувствовать своих конечностей. Моя голова стала слишком тяжёлой и свалилась на бок. Глаза с каждой секундой хотели закрыться всё больше. Боль отступала. Передо мной возник Крис. Он что-то кричал. Я хотела сказать, что я его люблю, но мой язык противился этому. Бум… И пелена перед глазами. И я наконец могу выспаться.***