Дервиш-паша - визирь Османской империи.

Дервиш отправился во дворец Топкапы. Его отсутствие в течение трех недель ужасно беспокоило Ахмеда. Великий визирь не присутствовал на собраниях совета Дивана. Его самочувствие ухудшилось после ссоры с капуданом, и он не мог восстановить силы. Хоть Дервиш и предупредил султана об отъезде, всё равно Ахмед потерялся без наставника. За эти недели молодой повелитель понял, что не может без правой руки, без своего «главного» визиря. Ахмед поймал себя на мысли, что всё, что раньше говорил ему Дервиш, о Соколлузаде Мехмеде-паше это были дальновидные предположения, проницательного капудана. Султан пожалел о том, что в своё время не назначил Дервиша великим визирем. Пожалел о тех обвинениях, которыми он осыпал пашу. Теперь Ахмед боялся, что Дервиш будет настаивать на отставке и, когда он её добьётся, повелитель останется один. Измучанный этими мыслями Ахмед плохо спал и практически не ел. Небольшое утешение ему приносила Кёсем и шехзаде Мехмед. Когда Дервиш подошел к покоям султана, Зюльфикар доложил о его приходе Ахмеду, и султан приказал немедленно позвать визиря. Дервиш вошел и поклонился. В покоях повелителя был маленький шехзаде. Кёсем попросила Ахмеда побыть с мальчиком, пока она съездит в приют для раздачи милостыни. Султанша всё ещё очень боялась за сына и старалась его ни на секунду не оставлять. — Дервиш, — улыбнулся Ахмед, на руках которого был маленький шехзаде, — наконец ты вернулся. Расскажи, где ты был. — Я преследовал шпиона, который собирал информацию о визирях нашего государства, и я полагаю, он был здесь еще для каких-то целей, выполнял не только роль наблюдателя. — Шпион? Кто его прислал? Кому он служит? — возмутился Ахмед. — Мне не удалось выяснить это, — спокойно продолжил доклад визирь. — Но Вы можете быть спокойны, он мертв. Дервиш перевел глаза на маленького шехзаде, который сидел на руках отца и что-то покрикивал, пытаясь перебить их разговор. Дервиш чуть улыбнулся и Ахмед, видя это, взглянул на ребенка. — Шехзаде Мехмед уже пытается быть в курсе событий, — пояснил свою улыбку капудан. — Да, мой львенок уже не даёт покоя султанше, ему интересно всё. — Он очень похож на Вас повелитель. Иншаллах так будет во всём. — Дервиш, я хочу поговорить с тобой о твоей отставке, — сказал султан и, передав сына служанке, показал визирю, чтобы он прошел с ним на балкон. Проследовав за своим падишахом, капудан помрачнел от грустных мыслей. — Дервиш, — начал султан, упираясь в мраморное ограждение балкона, — ты всё ещё хочешь уйти в отставку? Ахмед взглянул в глаза наставника, чтобы понять его мысли. Дервиш не отводил взгляда, потому что от султана ему нечего было скрывать. То, что он думал, паша открыто говорил Ахмеду. — Повелитель, я не изменил своего решения, — твердо ответил визирь. — Ты бросаешь меня в то время, когда вокруг меня столько врагов, — пытаясь переубедить капудана, говорил султан. — Повелитель, я приму любое Ваше решение, приму и любое наказание за свою дерзость, но поверьте, для меня нет высшего блага, чем служить Вам. Я готов пожертвовать жизнью за Вас, повелитель. Дервиш поклонился султану в знак уважения и искренней преданности. Ахмед положил ему руку на плечо и, немного помолчав, ответил. — Я не сомневаюсь в твоей верности, Дервиш. Завтра, — султан пытался произнести эти слова без дрожи в голосе, но это не совсем у него получалось, — завтра на совете Дивана я объявлю тебе о своем решении, относительно твоей отставки. Дервиш видел, что Ахмеду по-настоящему тяжело отпускать наставника. Паша понял, что султан обвинил его в тех преступлениях в порыве гнева, из-за каких-то ложных доносов, из-за сплетен, которые сочиняют враги капудана. Сейчас Дервиш понимал, что Ахмед, осознав и взвесив всё, не считает его виновным. Но визирь совета Дивана, капудан-паша, наставник повелителя уже не может сделать шаг назад, он не может отказаться от слов сказанных раньше. Дервишу остается одно — ждать совета, на котором решится его дальнейшая судьба. Шехзаде Мехмед снова громко закричал, требуя к себе внимания, и Ахмед прошел в комнату. Дервиш поклонился и вышел из султанских покоев. Погруженный в свои мысли, капудан отправился домой. Хандан вышла из библиотеки и направилась в комнату Нергис-хатун. Мальчик уже покушал и засопел на руках няни. Госпожа подошла и протянула руки к малышу. Нергис переложила ребенка на руки султанши, не понимая, почему госпожа так встревожена. — Госпожа, я хотела с Армаан идти в хамам, я сейчас скажу Мирей, чтобы она отнесла мальчика в его комнату… — Нет, я побуду с малышом. Ты можешь идти. Хатун вышла, а Хандан с мальчиком направилась к себе. Когда Дервиш вернулся и поднялся в покои, перед ним предстала картина, которой он не мог дать объяснение. Хандан убаюкивала мальчика, напевая ему колыбельную. Следом за пашой в комнату вошла его воспитанница и поклонилась. — Мирей, где Джемила-хатун? — спросил визирь. — Она ушла в город и ещё не вернулась. Хандан, услышав голос мужа, подняла голову и замолчала. — Что, если она не вернётся? — возмутился паша. — За мальчиком нужен присмотр, пока я не решу, что с ним делать. — Дервиш, — закусив губу, сказала султанша, — пусть ребенок останется у нас. Капудан повернулся к жене и его взгляд впервые упал на мальчика. Как будто молния пробежала по телу визиря, ведь он видел сегодня этого ребенка на руках Ахмеда. Хандан поняла, что Дервиш узнал в мальчике шехзаде, и попыталась прикрыть его лицо одеяльцем. Капудан подошел ближе, и госпоже ничего не оставалось, как позволить ему рассмотреть малыша. — Это же шехзаде Мехмед, — не веря своим глазам, произнёс паша. — Посол Лелло похитил его, — Мирей не видела смысла дальше скрывать очевидное, — посол признался мне, что похитил брата шехзаде Мехмеда. Капудан по очереди смотрел на хатун и султаншу. — Ты знаешь, — сказал жене визирь, — ты хотела скрыть от меня это? — Дервиш, — пытаясь оправдаться, ответила госпожа. — Унеси мальчика, — приказал Мирей капудан, и девушка, взяв ребенка, вышла из покоев. — Ты мне не хотела говорить? Почему? — Дервиш, мы должны оставить шехзаде у себя. — О чём ты, Хандан? Это сын Ахмеда и он должен знать о нём. Его место во дворце Топкапы. — Нет. Если у Мехмеда появится брат-близнец, то это приведет к вражде братьев. — Ахмед не допустит этого. Султан пощадил брата Мустафу, и его дети будут воспитываться, зная, что можно обойтись без братоубийства. — Ахмед не отменил этот закон, и пока он существует наследники в опасности. Дервиш и Хандан проспорили около получаса, но не пришли к согласию. Капудан настаивал всё рассказать повелителю, а султанша умоляла его не делать этого. Визирь вышел из покоев и спустился вниз. Паша не мог найти себе места. Что будет, когда у шехзаде Мехмеда появится брат-близнец? Как к этому отнесутся? Не возникнут ли сомнения в родстве этих детей с правящей династией? Визирь перебирал в голове все возможные варианты развития событий, но понимал одно — султан Ахмед должен знать про сына. Повелитель должен сам принять решение относительно судьбы ребенка. Пробыв в библиотеке около часа, капудан отправился к Мирей. Мальчик всё ещё был с ней. — Ты тоже согласна с госпожой? — увидев суровый взгляд девушки, спросил визирь. — Вы знаете, что я всегда на Вашей стороне, паша. Но сейчас я думаю, как женщина. Если бы это был мой сын, то я предпочла бы ему жизнь простого человека. Повелителем может быть только один наследник, и кто будет султаном, решает Аллах и отчасти случай. — Мирей, — Дервиш приподнял голову девушки за подбородок и улыбнулся, — твоему уму позавидует любой мужчина. Хатун смущённо опустила глаза. — Джемила-хатун так и не вернулась? — Нет, господин. — Отнеси мальчика Нергис, теперь она будет заботиться о нем. Мирей поклонилась и направилась в покои кормилицы. Ночь во дворце капудана у каждого его обитателя была не похожа на ночь другого. Кеманкеш долго не мог уснуть, пытаясь вспомнить ангельское лицо юной султанши Кёсем. Мирей плакала в подушку, сжимая сверток, в котором был окровавленный кунай. Хандан молилась, чтобы Дервиш не рассказал Ахмеду про её внука, которого она и не надеялась когда-либо увидеть. Госпожа предпочла бы воспитать этого малыша сама. Капудан вновь прошел в библиотеку, не находя покоя. Наконец, события связанные с рождением шехзаде приобрели ясность: наваждение Кёсем, исчезновение повитухи и даже пожар во время родов, уже не были странными случайностями. Капудан вспомнил и некую заинтересованность родами посла Лелло. Теперь паша думал, как рассказать о ребенке Ахмеду и что он будет делать, если повелитель удовлетворит прошение о его отставке. Капудан мечтал о спокойной жизни вдали от Стамбула с женой и дочерью, ведь то к чему он стремился раньше, было для него уже недостижимо. — «Я хотел стать великим визирем, чтобы защитить Ахмеда и Хандан от врагов, но выше капудана так и не смог подняться», — усмехнулся паша и отправился спать. Солнце, разбудившее Дервиша, согревало ещё спящую госпожу, и капудан, желая уйти до её пробуждения, оделся и подошел к двери. — Дервиш, — прошептала полусонная госпожа, и паша присел около её, — я люблю тебя! Грозный визирь трепетно поцеловал свою султаншу и прошептал слова любви ей на ушко. Наставник Ахмеда понял, что она не договаривает. Умоляющий взгляд госпожи просил одного, и противоречия в сердце визиря мучали его ещё сильнее. Поцеловав жену, паша отправился на совет Дивана. Дервиш пришел как раз перед повелителем и встал на своё место. Паши переглянулись, не понимая состояния капудана и боясь очередного выпада с его стороны. — Мои визири, — начал султан Ахмед, — сегодня ночью предстал перед Аллахом великий визирь Соколлузаде Мехмед-паша. Паши подняли головы и посмотрели друг на друга. Глаза Дервиша впились в повелителя. Капудан пытался осознать, что сказал султан, потому что рассчитывал услышать другое. Наставник перевел взгляд на руку Ахмеда, в которой была печать великого визиря. — Дервиш-паша, с этого дня Вы мой Великий визирь, — султан протянул печать капудану. Паша принял печать великого визиря и трижды поцеловал её, поднося ко лбу. Дервиш Мехмед-паша, бошняк из санджака османской империи, вновь превзошел всех и занял высочайший пост в государстве — пост Великого визиря.