Дервиш-паша - визирь Османской империи.

После разговора с Халиме Дервиш отправился в свои покои во дворце Топкапы. Паша хотел зайти к повелителю, но Зюльфикар сказал, что у него всё ещё леди Екатерина. Наставник надеялся, что султан позовет его позже и ждал у себя. Ломая голову, Дервиш искал пути решения для проблемы по имени Кэтрин Лелло. Вечером, когда миледи уехала домой, Ахмед вызвал к себе Великого визиря. — Как это понимать, Дервиш? Почему ты нарушаешь мои приказы? — сразу же набросился султан. — Повелитель, Халиме-султан давно просила о встрече с сыном, но я никогда не позволял этого. Сегодня же я посчитал это уместным, так как мне показалось, что госпожа на грани отчаяния. Вы же знаете султаншу, она может предпринять какие-то шаги и навредить себе и окружающим. Я лишь хотел уберечь нас от необдуманных шагов госпожи. — О чём ты, Дервиш? — продолжал гневаться Ахмед. — Ты знаешь, что я неоднократно предупреждал Халиме, что следующая выходка лишит её головы. — Отчаявшаяся мать вряд ли подумает о себе. — Ты пожалел её? — удивился Ахмед, раньше султан не замечал за пашой сочувствия к кому-либо. Конечно, и сейчас молодой правитель сомневался, что это жалость. Слишком жесток и честолюбив был его наставник и советник. — А может ты возомнил себя правителем этой страны? Дервиш сверкнул глазами. Подобное обвинение было для него оскорбительно. Гневный взгляд сказал сам за себя, но гложущие душу сомнения, как черви, отравляли мысли повелителя. — Я Ваш верный раб, мой падишах. И я никогда бы не сделал того, что повредило бы Вам. Поэтому я и позволил султанше увидеться с сыном. — Знаешь, Дервиш, что сказала леди Лелло? — Ахмед решился озвучить, то что его так тревожило. — Кэтрин сказала: «Чем дольше человек, которому ты доверяешь около тебя, тем вероятнее, что он ударит в спину». Ты именно это и сделал. — Мой падишах, — узнав, что нападки султана это дело рук Катерины, паша был готов вскипеть, но понял, что это неуместно. — Я предан Вам и Вам это известно. Я умру, если прикажите. Неужели Вы думаете, что власть могла вскружить мне голову? — Да, Дервиш, да. Власть ослепила тебя. Ты думаешь, я забыл, что говорили о тебе на рынке. Слухи не рождаются просто так. — Но это ложь, клевета… Визиря прервал стук в дверь султанских покоев. — Войди, — крикнул султан и в комнату вошел Хаджи-ага. — Повелитель, во дворце, в котором находится шехзаде Мустафа, пожар. — Что? — султан растерянно посмотрел на наставника. — Что случилось? Как это произошло? Где шехзаде Мустафа? — отчеканил визирь. — С шехзаде всё в порядке. Мы привели его во дворец Топкапы и разместили в бывшей комнате шехзаде Махмуда. Ваш брат очень напуган. Я позвал к нему лекаря. — Как случился пожар? — повторил паша. — Охрана говорит, что вечером шехзаде кричал, будто с кем-то разговаривает, но это часто бывает в последнее время. Потом стражники увидели дым. Скорее всего, шехзаде Мустафа в приступе безумия случайно уронил подсвечник или поджег комнату сам. — Что ты такое говоришь? — удивился султан. — Какое безумие? — Повелитель, — подхватил разговор визирь, — я думаю шехзаде не в себе. Сегодня, когда Халиме-султан была у него, он показался мне сумасшедшим. Это, скорее всего, произошло оттого, что его разлучили с матерью и сестрой. Он находится в изоляции и никуда не выходит. Вы тоже его давно не посещали. После той ночи… шехзаде наказан одиночеством и от этого он повредился рассудком. Султан хотел возмутиться, что Дервиш обвинил его в сумасшествии брата. — Повелитель, — сказал Хаджи-ага, — позвольте Халиме-султан видеться с сыном. Я боюсь, что лекарь не сможет его успокоить, ему сейчас нужен родной человек. Главный евнух не слышал разговора султана с пашой, но просил повелителя о том же самом, и Ахмед смягчился в своем гневе. — Хорошо, госпожа может прийти к нему, — кивнул он аге. — Дервиш, Вы тоже идите. Уже поздно. — Повелитель, — паша поклонился и вышел следом за главным евнухом. Скорее всего, подчиняясь желанию контролировать всё и проверять, Великий визирь направился во дворец, в котором ещё не утихла суета, а слуги бегали, заливая последние тлеющие угольки. Паша зашел в комнату шехзаде Мустафы и осмотрелся. Всё было, как и днем, за исключением одного угла, который пострадал от пожара. Наставник Ахмеда обошел комнату, посторонних следов не было. Визирь немного успокоился, что не все события это дело рук мнимого семейства Лелло. — Вы дежурили у дверей, когда произошел пожар? — спросил паша у охранников. — Да, Великий визирь. — Вы видели или слышали, что-нибудь странное? — На улице был сильный дождь, ветер завывал, поэтому шехзаде и был неспокоен… Другой охранник, как-то странно посмотрел на напарника и тот замолчал, опустив глаза. Дервиш уловил это, и его голос приобрел металлические нотки. — О чём ты? — Паша, — охранник мялся, — стражники давно шепчутся… Визирь рассвирепел и набросился на охранника. — Говори, что ты имеешь в виду, или мне надо вытягивать слова из тебя? Второй охранник испугался за напарника и заговорил сам. — Паша, мы замечаем странности в поведение шехзаде… — Что странности… он не в себе…, - вторил другой стражник. — «Значит, я не ошибся, — подумал Дервиш, — шехзаде болен». — Когда на улице ветер, в шехзаде будто кто-то вселяется. Он кричит и ломает в комнате всё, что попадется под руку. — Кто об этом ещё знает? — спросил визирь. — Да все, кто дежурит у его дверей. Паша потер лоб и сдавил виски. Эта информация бросала тень и на султана Ахмеда. — Я полагаю Вам не надо объяснять, что то, что Вы видели здесь не должно выйти за пределы этой комнаты иначе, — черные глаза паши всматривались в глаза стражников и вызывали животный страх в их душе. — Иначе ваши языки, достанутся уличным псам. Охранники низко поклонились и в один голос пролепетали. — Великий визирь, сжальтесь…. Никто не услышит от нас ни слова. Паша отправился домой, размышляя о бесконечном дне. События, происходящие друг за другом, разрывали его голову. Безумный шехзаде, козни Катерины Лелло и султан. Султан, который слишком часто прислушивается к клевете завистников визиря. Наставник Ахмеда осознавал то, что всё это может привести к большой беде. Паша вдруг вспомнил, что говорил маркиз: «Вы стоите на краю пропасти…» — «С чего, „друг“ Лелло, ты меня предупреждал? — подумал Дервиш. — Это опять твои игры? Ничего, я знаю способ, устранить Катерину и не дожидаться пока найдется твоя книга». Прошло несколько дней с момента пожара. Повелитель приказал поселить брата в комнате Махмуда, пока не отремонтируют его покои. Халиме было разрешено посещать сына, но только днем и в присутствие охраны. Катерина по-прежнему приходила к султану, что вызывало жуткие приступы ревности у Кёсем. Дервиш же начал осуществлять свою задумку. — Мирей, — придя в покои девушки, сказал Великий визирь, — у меня новое задание для тебя. Пройдя в покои хатун, паша велел девушке сесть напротив его. — Ты должна сблизиться с султаном Ахмедом. Надо сделать так, чтобы он забыл эту шпионку Катерину. У хатун перехватило дыхание и закололо в груди. Мирей попыталась не показывать чувств, но у неё всё было написано на лице. — Ахмед в опасности из-за этой девицы Лелло. Наш долг защитить его. — Как я могу сравниться с леди Кэтрин? Она идеальна, красива и умна. Султан, наверное, никого не замечает кроме неё. — Да, это так, но в тебе есть то, что притягивает сильнее внешней красоты. Я помню, как на тебя смотрел Кеманкеш, я знаю, что на маркиза ты имеешь определенное влияние, поэтому стоит приложить небольшие усилия и повелитель вмиг забудет своё новое увлечение. Мирей понимала, что выхода у неё нет. — «Ну, а что я думала? Что паша позволит мне быть с Антуаном? Он не раз предупреждал меня, что маркиз — это наш враг». Дервиш увидел задумчивость девушки и выдержал паузу. — Ты всё поняла, Мирей? — Я Вас поняла, визирь, — покорно ответила хатун, подчиняясь неизбежности. — Умница. Дервиш погладил девушку по щеке. Паша понимал, что причиняет ей боль, но иначе было нельзя. Последующие дни были на удивление спокойными. Мирей-хатун ждала день, когда визирь представит её повелителю, лишь каждую ночь она плакала в подушку, ведь ей так не хотелось изменять маркизу Д’Эффиа. Но однажды всё пошло не так как было запланировано. Дервиш сидел в своем кабинете над бумагами, как вдруг услышал. — Дорогу, султан Ахмед-хан Хазрет Лери. Паша выскочил из кабинета и увидел, как в гостиную его дворца вошел повелитель Ахмед. Будто бы назло в комнате была Нергис-хатун с детьми. Дервиш махнул девушке рукой, чтобы она увела детей, но было уже поздно. Ахмед всматривался в лицо мальчика, безмятежно играющего на руках служанки. Поняв, что это шехзаде, султан обернулся на наставника, на котором не было лица.