Дервиш-паша - визирь Османской империи.

Мирей вернулась во дворец Великого визиря рано утром и незаметно прошла в свою комнату. Девушка не хотела попадаться на глаза паше, хотя бы до вечера. Дервиш начал бы расспрашивать её о султане, а ей не хотелось рассказывать о том, что было ночью. Когда визирь уехал, хатун выбралась из своего убежища и отправилась к любимым малышам Армаан и Махмуду. Лишь они приносили сейчас покой в сердце хатун. Паша вернулся вечером. Дервиш был чем-то взволнован и сразу прошёл в свой кабинет. Любопытная ученица решила узнать, что произошло, и постучала в дверь библиотеки. — Войди, — послышался грозный голос наставника. Мирей прошла и поклонилась. — Что ты хотела? — Разве сегодня мне не надо идти к повелителю? Дервиш нервно встал и заметался. — Днём султан просил, чтобы ты пришла, но вечером Зюльфикар сказал мне, что Ахмед просил его не беспокоить до утра. — Паша, Вы чем-то встревожены? — Меня не оставляет странное предчувствие…. А в прочем может это просто усталость. Мирей иди, отдыхай, мне тоже не помешает, как следует, выспаться. В последние дни на это совершенно нет времени. Дервиш волновался вовсе не зря. Несколько часов назад к повелителю явилась незваная обворожительная красавица Катерина, и отказать хитрой соблазнительнице, султан был не в силах. Миледи, применяя всё своё мастерство, заставила Ахмеда забыться и раствориться в её сладких речах. Приняв все меры, чтобы их не беспокоили, шпионка начала действовать. Ловкая англичанка без труда смогла незаметно подлить в вино султана содержимое маленькой бутылочки. — Повелитель, — пропела англичанка и протянула султану бокал. Ахмед взял вино и пригубил. — Я уезжаю в Англию и, наверное, мы никогда больше не встретимся. — Кэтрин, я хотел бы подарить Вам весь мир, но, видимо, для Вас этого мало. — Что Вы, мой повелитель, скорее для меня это слишком много. Я не достойна счастья и поэтому я буду наказана разлукой с Вами. — Останьтесь со мной. — Ахмед, моя семья очень влиятельна в Англии и, если я опозорю нашу фамилию, многие мои родственники пострадают. У нас осталась лишь эта ночь, и я хочу провести её в Ваших объятьях. Катерина прижалась к султану, и он крепко обнял девушку, но спустя несколько минут его руки разжались, и шпионка поняла, что её усыпляющее зелье подействовало. — Дервиш, — услышал султан, подходя к комнате в неизвестном ему доме, — Ахмед ничего не подозревает? Он не знает о том, что ты оставил моего внука в своём дворце? Повелитель узнал этот голос. — Султанша, — ответил советник Ахмеда, — падишах по-прежнему безгранично доверяет мне. Юный правитель приоткрыл дверь и будто оказался в покоях своей валиде. Молодому человеку показалось, что он видел раньше это во сне. Дервиш был в кафтане повелителя, а рядом с ним стояла мать Ахмеда. — Что это значит? — попытался сказать султан. — Они обманывают Вас, — раздался голос сзади. — Мирей? — обернувшись, удивился Ахмед. — И я обманывала Вас, падишах. Дервиш придумал это давно… — Что придумал? — Заменить Вас Вашим сыном… — Я не верю, он не мог. — Почему же он скрывает от Вас, что Ваша мать не умерла? Почему он похитил шехзаде? А эта история про шпионов придумана Великим визирем. Ахмед растерялся. То, что он видел, не поддавалось объяснению, но сопоставляя факты, повелитель приходил к одному: «Дервиш готовит заговор с целью его свержения и убийства». — Великий визирь заключил никах с Вашей валиде, и у них родилась дочь… — Предатели…. Предатели…. Они все предали меня…. Ахмед проснулся. Было раннее утро. Катерина мирно спала рядом. Султан вскочил с кровати и накинул халат. Повелитель крикнул слуг и велел подать кафтан. Взглянув на спящую девушку, Ахмед перевёл дух и вышел из своих покоев. Катерина приоткрыла сверкающие глаза и ехидно улыбнулась. — Теперь тебе конец, Дервиш-паша, — прошептала шпионка и с быстротой рыси кинулась к своей одежде. Дервиш паша проснулся рано, и его беспокойство не давало спать Хандан-султан. Они сидели молча, и каждый думал, как найти выход из безвыходного положения. Тишину разрезал громкий возглас, идущий из коридора дворца Великого визиря. — Дорогу… султан Ахмед-хан Хазрет Лери. Повелитель шел в комнату своего наставника, и ничто не могло ему помешать. Слуги открыли дверь перед молодым правителем, и султан увидел картину своего страшного сна. Хандан побледнела и была готова упасть в обморок. Её сын стоял в дверях и, не отрывая глаз, смотрел на валиде. Дервиш понял всё. Английские шпионы победили. Этого повелитель никогда не простит своему первому визирю. — Ахмед, — тихо прошептала валиде. — Как Вы могли? Я верил Вам больше других. Я прислушивался к Вашим советам, но это всё было сделано лишь для того, чтобы посадить на мой трон шехзаде Махмуда. — Ахмед, мой лев… — мать не могла подобрать слов, ведь то, что сейчас видел султан, было не в пользу влюбленных. — Стража, арестуйте Великого визиря…, — как гром прозвучал голос сына и падишаха. Охранники вошли в покои, и Дервиш, подчиняясь неизбежности, сдал оружие и вышел в коридор. В сопровождении солдат паша покинул свой дворец. Валиде несколько минут не могла произнести ни слова, но когда увели её возлюбленного, несчастная женщина бросилась в ноги своего ребенка и, взяв его за край кафтана, залилась слезами. — Ахмед, прости нас. Прости, что мы скрыли то, что я жива. Но Дервиш не предавал тебя, он всегда делал всё, чтобы защитить своего падишаха. — Какая ложь. Я ждал предательства от любого, но не от своей матери. — Мой лев, я клянусь, что Дервиш предан тебе… — Замолчите…, — султан поднял правую руку вверх. — Вы останетесь здесь под охраной моих солдат. Позже я приму решение о Вашей судьбе, но не ждите снисхождения. Вы предали династию, Вы предали меня… Сердце женщины сжалось от боли, но каменное лицо сына не оставляло надежды. Дверь позади султана закрылась и валиде осталась одна. Дервиша сопровождали лишь несколько человек, потому что султан взял с собой лишь личную охрану, и большая часть стражников осталась с повелителем. Великий визирь понимал, что он мог бы справиться с ними, если бы захотел, но сопротивление означало бы то, что он действительно предатель. Судьба, случай, и случайности порой решают всё в этой жизни. Он был нищим, и ничего не предвещало ему высочайший пост в государстве. Но жизнь решила по-другому, и вот, он — Великий визирь османской империи, шёл под арест в сопровождение тех, кто недавно склонял перед ним голову. Всё странно в этой жизни и случай решает всё, поэтому, именно поэтому, сейчас два кинжала летели в охранников, что шли рядом с пашой…. Мгновение и они замертво рухнули на землю…. Остальные солдаты обнажили оружие и стали смотреть по сторонам. Дервиш среагировал молниеносно и, сделав шаг, свернул голову одному из охранников и отобрал у него саблю. Двое других были тут же повержены безжалостным визирем, и алая кровь залила улицы Стамбула. Последние два бостанджи бросились на пашу, но вновь, как подкошенный, один из них рухнул на землю сраженный кинжалом, что пролетел в сантиметрах от наставника Ахмеда. Последний стражник заметался и хотел убежать, но сократив расстояние до минимума, Дервиш по рукоятку вонзил в него свою саблю. Тюремщики были повержены, море крови растекалось по холодной земле, и не ясно было лишь одно: "Кто помог визирю?". Хандан сидела на диване, и в её голове не было ни одной мысли. Султанша смотрела в одну точку и, если бы её спросили, она не смогла бы сказать, сколько прошло времени. На улице было уже светло. Слезы уже перестали бежать по щекам госпожи и лишь изредка небольшие соленые капельки появлялись в уголке глаз. В коридоре послышались звуки борьбы, и Хандан услышала глухой звук падения бездыханного тела… — Кто Вы? — спросила растерянная султанша, когда в комнату вошел красивый молодой человек с пронзительным ледяным взглядом. — Маркиз Д’Эффиа. Я - друг Дервиша-паши. Я пришел, чтобы увезти Вас и детей из Стамбула. — Что с визирем? — обеспокоенно сказала госпожа. — У нас нет времени на разговоры, султанша, идемте со мной. Хандан растерянно смотрела на англичанина, который подскочил к женщине и, подхватив её за локоть, потянул из комнаты. Внизу уже стояла Нергис-хатун с детьми, и маркиз подвел султаншу к ним. — Дворец окружен людьми султана, но мы воспользуемся тайным ходом, что был сделан по указанию еврея, который некоторое время назад занимался ремонтом в этом дворце. Дервиш сделал несколько шагов от места боя и увидел маленькую фигуру своего спасителя. — Мирей? Как ты здесь? — Я увидела, что Вас уводят. Паша, простите меня, но я не могла поступить по-другому. Девушка бросилась в объятья своего учителя, наставника и практически отца. Слезы покатились из глаз хатун, но она смахнула их тонкими пальчиками и зоркие глаза округлились. — Нам нужно идти. Быстрым шагом беглецы удалялись от места столкновения, а Мирей, как настоящий солдат, докладывала визирю обстановку дел в его дворце. — Дворец окружен людьми султана, и нам вряд ли удастся проникнуть внутрь. Султанша и дети в ловушке. Ахмед в ярости, я слышала, как он кричал на валиде. Я боюсь, что он может отдать приказ о казни матери. — Повелитель не казнит валиде… — Для всех его мать уже мертва. А то, что она сделала, бросает тень на династию. Маркиз был прав, султан не остановится перед убийством даже самого близкого человека. Сегодня он казнил бы Вас, а завтра меня…. Я думаю, что и валиде он не пощадит. — Я пойду туда, даже, если меня убьют, Мирей. Я должен попытаться спасти Хандан и свою дочь. — Я знаю, визирь… Дервиш и хатун подошли к воротам дворца. Несколько шагов отделяли пашу от возлюбленной, и, выдохнув, визирь сделал шаг вперёд. — Постойте, — схватив за руку, остановила его девушка. — Это же Нергис-хатун. Оставайтесь здесь. Мирей кинулась к кормилице, которая ходила возле дворца. Девушки вернулись в укрытие паши. — Визирь, — всхлипывая, произнесла Нергис. — Какой-то человек помог выбраться нам из дворца, но потом появились странные люди, и схватили госпожу и отняли у меня Махмуда. — Где Армаан? — спросил Дервиш. — Ваша дочь с госпожой. Я вырвалась из рук этих людей, но они меня даже не стали преследовать. — Это маркиз и его люди, — с безысходностью в глазах заключила Мирей. — Похоже на то, — добавил наставник, — где они держат султаншу? — Это был какой-то дом у пристани. Я Вас отведу к нему, но, возможно, их перевели в другое место. Паша и девушки двигались быстро, и визирь молился лишь об одном, чтобы его любимая всё ещё была там.