Кретины и активация

— Нет, я не приеду. Нет, я не могу. Чёрт возьми, Аспид, у меня курсовая на носу, у меня времени нет! — Настя рассержено отняла мобильный от уха и нажала «сброс». Они опять ей звонили. Опять звали. «Хватит, я завязала с этой ерундой. Мне надо учиться!» — тряхнув головой, она раскрыла тетрадь с конспектами и начала бездумно перелистывать страницы. Знания никак не хотели укладываться в голове, в которой царил бардак и хаос. Март подкрался незаметно, спутав всё и расшвыряв только было устаканившуюся жизнь опять по углам в полном беспорядке. Настя не любила март. И апрель. Да вообще, она, кажется, тихо ненавидела каждый месяц года, потому что он напоминал ей о прошлом. *Март, год назад.* — Спорим, ты не сможешь? — молодой человек, весь увешанный цепями, в шипастых браслетах, протягивает руку. — Спорим, — без колебаний отвечает Настя, сжимая его ладонь и задорно улыбаясь. — На что? — На то, что мы будем неделю встречаться, — он лукаво смотрит на неё. Точнее, на глубокий вырез майки. — Без проблем.Только потом не ной. — Она хохочет, а Аспид разбивает спор, тяжело вздыхая. Он уже устал наблюдать за тем, как эта несносная девчонка творит глупости таком количестве, что на полмира бы хватило. — Тогда время пошло. — Егор смеётся, перебирая браслеты на руке. — Условия элементарные. На территории спрятан ярко-зелёный пакет. В нём противогаз и таблетки к нему. Найдёшь и принесёшь. У тебя есть час. И Настя быстро слезает с товарного вагона, перекидывает рюкзак через плечо и бежит к забору, над которым протянута колючая проволока. — Думаешь, она справится? — с сомнением спрашивает Егор, наблюдая, как хрупкая фигурка в военной форме и лёгкой майке — и как ей не холодно только? — находит лаз и забирается на заброшенную территорию химического завода. — Скорее всего, — задумчиво тянет Аспид. — Она же без тормозов совсем. — А жаль. Я бы с ней зажёг. — Обожжёшься. — Смеётся, отвинчивая крышку у походной фляжки и делая глоток. — Что у тебя? — Можжевелочка. Сам делал. — Довольная улыбка. — Дай попробую. — Егор тянет крепкую руку за горячительным. — Держи. — И всё-таки. С чего я должен обжечься? — Думаешь, ты будешь первым? Говорю же: без тормозов она. Сумасшедшая. — Снова тяжело вздыхает. — Да все это знают! — Беззаботно машет рукой рукой и закуривает самокрутку, привалившись к холодному ржавому металлу старого товарного вагона. — И откуда такие берутся? — Оттуда, откуда и такие, как ты, — невозмутимо отвечает Аспид, напряжённо следя за лазом. — Да расслабься ты. Охрана там никакущая, так, чисто для видимости. Если она не будет бегать и орать, то её не заметят. — Посмотрим. А Настя уже бежит, петляя, между полуразрушенных трёхэтажных домов, воровато оглядываясь по сторонам. Справа слышатся шаги и скрип снега, и она всем телом вжимается в кирпичную кладку стены, затаив дыхание. Шаги удаляются, и она продолжает бежать, стараясь делать это как можно тише, тенью пробираясь в каждый дом, снуя по этажам и выискивая пакет. Она слушает тишину внутри себя, которая направляет её и бережёт её. Какая разница с кем спорить, на что спорить? Главное, чтоб это было весело и хоть немного опасно. Чтобы знать что всё ещё живёшь. — Должна была только что выбраться. — Егор смотрит на часы немного обеспокоенно. — Неужели попалась? — Надо подождать. — Аспид спокоен. — О, вон она! Из лаза появляется сначала рюкзак, выброшенный Настей, а потом и сама она выбирается. Машет рукой, бежит быстро, практически взлетает наверх. — Не опоздала? — Чётко. Минута в минуту, — отвечает Егор. — Нашла? — Не-а. — Настя не выглядит расстроенной. Она запыхалась, длинные чёрные волосы растрепались, выбились из-под военной фуражки, пара царапин на руках совсем-совсем свежие, видимо, зацепилась где-то. — Значит, я выиграл? — Егор довольно ухмыляется. — Выходит, что так. — Она даже бровью не повела. — Тогда, чтоб отметить мою победу, с тебя, как с моей девушки, — поцелуй. — Да без вопросов! — И Настя наклоняется, хватает его за ворот кожаной куртки, и бессовестно целует, кусая губы, прижимаясь всем телом. — Ммм, можжевелочка. Вкусно, — облизывается, отстраняясь. — Сумасшедшая! — только и может сказать Аспид. Они ещё долго сидят на крыше товарного вагона, болтая ни о чём и обо всём. — Я отлить! — объявляет Егор и аккуратно спускается вниз: выпитое даёт о себе знать, а хмель бьёт в голову. — Хей, Аспид! — Настя лукаво улыбается и открывает рюкзак. — Только Егорке не говори, а то он расстроится. Нашла за двадцать семь минут. — Уголок ярко-зелёного пакета виднеется из бездонного рюкзака. Она хохочет и облизывается. — Ты правда чокнутая, — качает головой Аспид. — Зачем? — Мне скучно. *** Вечер пятницы обещал быть унылым, как и всегда. Заглянув в холодильник, Настя разочарованно вздохнула. Пустые полки так и оставались пустыми, сколько раз ни открывай дверцу. Пару сморщенных помидоров и полусгнившее яблоко — вот и всё, что она смогла найти. Оставалось только либо идти в магазин, либо включить компьютер и бесцельно таращиться в монитор, открывая бессмысленные страницы. Можно было попытаться написать курсовую, но лень взяла бразды правления в свои руки и напрочь отбила желание учиться. — И как так жить? Можно было всё же сорваться, приехать к Аспиду и компании, шумно провести время и уехать под утро пьяной и опустошённой под ноль, но она же дала себе обещание оставить это всё в прошлом… Скелет в шкафу неприятно тряхнул своими костями, напоминая о себе. — Тьфу, пропасть. А может, ну всё это лешему? Только Настя решила, что пропади оно всё пропадом, но лучше сорваться, чем подыхать в очередной раз от скуки, как мобильный завибрировал, оповещая о новой sms-ке. «Иду в тир сегодня вечером. Присоединишься? Алексей». Это было очень внезапно. Она не давала ему своего номера. Да и какое дело ему было до неё? Но отказываться от такого предложения было бы самой большой глупостью на свете. Тыкнув кнопку вызова, Настя стала ждать ответа. — Да. — Откуда у тебя мой номер? — У старосты спросил, делов-то. Так ты идёшь? — Можно. Во сколько? — Через полтора часа, на новой станции. Идёт? — Хорошо. Скинув звонок, Настя призадумалась. В тир не пойдёшь в любимой маскировке: каблуки там явно лишние, да и пафосные брюки и рубашка ни к чему, а она так привыкла выдавать себя за примерную девочку в этом виде. Надоедало жутко, но это лучше чем ловить косые взгляды. — Гори всё синим пламенем! — с этими словами она отшвырнула в сторону так приевшийся костюм пай-девочки-примерной-студентки и, порывшись в шкафу, выудила старые потрёпанные джинсы и такой же старый растянутый свитер, отобранный у одного из своих парней почти год назад. Натягивая на себя одежду, Настя судорожно перебирала в голове все варианты развития событий. А вдруг она ему понравилась? А вдруг он её поцелует? А вдруг он стрелять действительно умеет, а не просто развлекается? Помотав головой и отгоняя сумбурные глупые мысли, напялила куртку вместо пальто, замоталась в любимый шарф, достала из тумбочки камелоты и скептично осмотрела их. Стоило ли? — Ну, пропадать, так с музыкой. Я ж не жеманная барышня! И, больше не колеблясь, обулась и выскочила на улицу, в противную мелкую морось, под хмурое серое темнеющее небо. Трясясь в вагоне метро, слушая любимую музыку, можно было просто вспоминать. Чёртовы воспоминания! От них порой становилось так тошно, что хоть плачь. Тяжёлые риффы гитар ездили по ушам, перекрывая даже стук колёс и грохот. Пара пересадок, не быть задавленной толпой и, наконец, найти Алексея на платформе. Он стоял, как и всегда, что-то рисуя в планшете с очень серьёзным лицом, а на боку красовался неизменный чехол с фоторужьём. Он, похоже, с ним никогда не расставался. — Йоу! — вытащив один наушник, Настя помахала у него рукой перед глазами, призывая к вниманию. — О, уже? А я опять раньше приехал, вот и немного ушёл в себя… — чуть виновато проговорил он, торопливо пряча гаджет в сумку на боку. — Тогда вперёд? — А то! Первый слой показной строгости и отчуждённости треснул, когда у эскалатора толпа чуть не оттеснила её куда-то далеко. Алексей, ухватив её за рукав куртки, удержал и притянул поближе, не давая опять потеряться в людском море, крепко держа, а она вцепилась в его идеально выглаженное и вычищенное пальто намертво. Забравшись на ступени эскалатора, Алексей отпустил Настю и в очередной раз бережно разгладил сладки на пальто. — Ты, кстати, когда-нибудь стреляла? — спохватился он. — А то позвал, сам не зная, понравится тебе и нет. — Ну… Было пару раз… — уклончиво ответила она, а Алексей тактично не стал расспрашивать. Да и не ответила бы она ему. Не рассказывать же, что в квартире, в которой она жила почти год, каждый день стреляла из пневматики по мишени, нарисованной прямо на стене? — А ты, выходит, хорошо стреляешь? — Как сказать. Есть немного, — так же неопределённо ответил он. Свой скелет в шкафу он тоже не горел желанием вытаскивать на свет. Как объяснить человеку, которого не очень хорошо знаешь, что стреляешь ты почти профессионально, потому что на лето уезжаешь в леса и живёшь почти два месяца в палатке без электричества и воды только ради того, чтоб немного почувствовать себя настоящим, а не роботом без чувств и эмоций? — Ну и чудненько, — удовлетворённо выдохнула Настя. «Будет интересно посмотреть на тебя в деле», — уже про себя. Она не была бы собой, если бы не учуяла, что ей что-то недоговаривают. Выяснять, что именно, она не стала, зная, что у каждого есть что-то, что лучше оставлять в тайне. Когда они вышли из метро, уже стемнело. Проклятая мартовская погода — то снег, то дождь, то ветер, то слякоть, то гололёд. До тира было рукой подать — вывеска сверкала буквально черед дорогу. — Могу идти медленнее. Успеешь покурить. — Да? Спасибо! Щёлкнула зажигалка, и Настя глубоко затянулась, наслаждаясь ощущением. Она уже много раз пыталась завязать с этой дурацкой привычкой, выкидывала полные пачки, выбрасывала зажигалки, клялась и божилась, что больше никогда, но всё равно через два дня максимум срывалась. Алексей наблюдал за ней со сдержанным любопытством, неосознанно стараясь дышать в такт её вдохам и выдохам. — А ты не будешь? — Да не. Я не курю. — Точно? И не хочешь? — словно змей-искуситель, Настя вытащила ещё одну сигарету и протянула её. — Точно не хочешь? — Ну… Если только один раз. — Алексей забрал предлагаемое и неумело попытался подкурить. — Не, не так, — Настя прыснула и сама чиркнула зажигалкой. — Теперь вдыхай. — Совратительница, — чуть улыбнулся, затягиваясь. — Пффф. Есть немного, — и лукавый огонёк в глазах вспыхнул снова, как в прошлый раз в метро. Они шагали медленно, несмотря на противную изморось, колющую щёки, каждый в своих мыслях. Она просто рассматривала нового друга, отмечая про себя каждую мелочь, а он гадал, умеет ли она стрелять, и удивлялся, как она преобразилась: ни разу он не видел, чтоб Настя была одета иначе, чем в строгий чёрный костюм. — Может, ещё и волосы снова распустишь? — задумавшись, сказал вслух. — А? Стрелять неудобно будет… — она осеклась, осознав, что сболтнула лишнего. — но можно. — Стянув резинку, чуть тряхнула головой, и чёрные пряди беспорядочно улеглись на серый вязаный шарф. — Так намного лучше. — Хм. — неопределённо пожала плечами она. Конечно, так было лучше. Но, следуя установке «прятать и не показывать ничего», всегда убирала их в тугой узел, стараясь ничем не выдать свою привлекательность, от которой у неё были одни только проблемы. — Пришли, — Алексей толкнул тяжёлую железную дверь и пропустил вперед Настю, у которой мгновенно загорелись глаза, стоило ей только увидеть ровные ряды мишеней и целый арсенал стрелкового оружия. — Что возьмёшь? — Да что-нибудь попроще, — бодро ответила она, забывая совершенно обо всём, едва касаясь чуть узловатыми пальцами с безупречным маникюром прохладного ствола пистолета отечественного производства. — Думаю, этот в самый раз. Лёгкий. Я маленькая и слабенькая, другой не удержу. Им обоим выделили по мишени. Алексей взял тоже достаточно простой вариант, но это было нечто, больше напоминающую самопальное охотничье ружьё — в самый раз для его комплекции. — Если я выиграю — ты кормишь меня гамбургерами, — хитро улыбнулась Настя, прицеливаясь. — Тогда, если я — то ты покупаешь мне кофе, — он усмехнулся в ответ. *Январь прошлого года* — Ты хоть знаешь, где у пистолета курок? — Неа. — Настя растерянно смотрит на Аспида, вертящего в руке пневматику. — И как ты стрелять собралась? — Да разберусь по ходу дела. — Хорошо. — Аспид отдаёт ей пистолет и отходит чуть в сторону. — Мишень на стене. Попадёшь не «в молоко» — тогда накормлю тебя за свой счёт. — Идёт, — Настя усмехается. — Главное, ничего не напутать. Чисто интуитивно она снимает с предохранителя пистолет, прицеливается, держа оружие одной рукой, и выпускает первый патрон. Отдача неприятно дёргает руку, ноющая боль расползается по запястью. Аспид качает головой. — Ну кто так стреляет? Фильмов насмотрелась, где пафосные мужики с одной руки ебашат из «Питона»? — Ага, — смущённо. — Так никто не делает. Берёшь двумя руками. Правой держишь, левой подхватываешь снизу. Вот эта штука, — он тыкает пальцем в мушку, — должна быть чётко посередине. И только тогда спускаешь курок. — Курок — это та штука, а которую нажимаешь при выстреле? — и Аспид в очередной раз хватается за голову. — Да. Между прочим, ты не попала в мишень. Остаёшься без халявного завтрака. Настя обиженно надувает губки, но делает ещё одну попытку. А потом ещё и ещё. — Патроны закончились, — разочарованно вздыхает. — На сегодня хорош. У тебя рука болеть будет, если продолжишь. *** Настя прикрыла глаза, выравнивая дыхание и слушая стук собственного сердца. Аспид учил, что выстрел надо делать между ударами. Бух. Бух. Бух. Дыхание замедлилось, успокоилось, всё тело расслабилось, ожидая. В нужный момент она чуть приоткрыла один глаз и с каменным лицом выпустила пулю. Руки уже давно не дрожали — тренировки, которыми нагружал её Аспид, были изматывающими, но они приносили свои плоды; и первый выстрел пришёлся в «девятку». — Чёрт, промазала, — зашипела Настя, вскидывая руки снова. «Девятка» — мало, очень мало. Только «в яблочко», или зря её учили? И по новой, закрывая глаза, слушая сначала сердце, а потом удар пули в мишень. Она любила этот звук. Он так много воспоминаний ворошил… — Что у тебя? — Довольный Алексей, отстреляв патроны, снял наушники и повернулся к Насте. — Да не очень, — немного расстроенно ответила она, критично оглядывая результаты. Две девятки, две восьмёрки, две десятки. — Ого, не очень… — удивлённо. — А у тебя как? — Ну… — чуть приподнимает уголки губ Алексей. — Все в «яблочко». — Да ладно? — охнула Настя и недоверчиво глянула на мишень. И правда. Все выстрелы точно в цель. — Ну ты даёшь! — восхищённо. — Где научился? — Везде понемногу. С тебя кофе. — Я помню, — от расстроенного выражения лица не осталось и следа. Настя отложила оружие на стол, стянула вниз засученные рукава свитера и потянулась за курткой. — Куда пойдём? — Да у метро в забегаловке можно приземлиться. — Окей, — наматывая шарф и застёгивая молнию. — Ты, кстати, после выпуска чем заниматься будешь? — Ей было любопытно до жути всё что связано с этим удивительным человеком. — Да не решил пока. А ты? — Да какая разница, кем быть, если быть собой не можешь, — равнодушно бросила она, открывая дверь тира и вдыхая сырой воздух мартовского вечера.