***
Приказы не обсуждались. Эту простую истину каждый курсант усвоил еще в первую неделю пребывания в военной академии, благодаря стараниям строгих инструкторов. Даже если этот приказ вынуждал уйти с как никогда ранее спасительной стены вниз, на улицы города, заполненного титанами. Их группе под номером тридцать пока удавалось избегать прямой конфронтации с титанами. Пока. Вновь вынужденная смотреть в эти неразумные, но от того не менее жуткие глаза, Дженни не могла поверить, что это происходит с ней. Всё-таки то, чему их учили ранее, разительно отличалось от реальности. К такому невозможно подготовиться. Это просто вне человеческих способностей. Потому Дженни Мейер не переставала дрожать с того самого момента, как их группа вынужденно разбилась на две части. Это произошло из-за того, что один из двух титанов, которые были целью их отряда, оказался девиантным. Его поведение сложно было предсказать, он двигался шустрее и дёрганнее остальных, в связи с чем их старшими напарниками из гарнизона было принято решение увести его в сторону от курсантов. А вот оставшийся медлительный семиметровый титан был поручен Дженни и её напарнику, коим оказался Бертольд. Тандем из них получился весьма сомнительный, даром что оба оказались в десятке лучших при выпуске. Офицеры гарнизона явно переоценили их парочку. — Осталось совсем немного, — тихо произнесла курсантка. Сейчас оба новобранца заняли свои позиции на высоком здании в конце улицы, с другого края которой, прямо со стороны Ярморочной площади, к ним медленно двигался «их» гигант. Он пересекал разделявшее их расстояние шаг за шагом, уже издали начав тянуть к ним свои огромные лапы, загребая ими пропитанный гарью и кровью воздух. Давая титану больше времени чтобы приблизиться, Дженни перевела взгляд в сторону. Там, в самом углу стен, виднелась большая группа солдат. Бело-бежевые пятнышки людей заполонили собой всё пространство, цепляясь тросами за камни. А снизу до них всё так же пытались дотянуться громадные чудовища. Ещё одна жуткая картина, которая надолго врежется в её память. Если, конечно, Дженни вообще выживет сегодня и проживёт хоть сколько-нибудь долго. — Пока всё вроде идёт гладко, — проговорила она, но голос всё равно предательски вибрировал. Мейер вновь взглянула на семиметрового гиганта, который почти пересёк улицу и уже заметно приблизился к новобранцам. — Отступим на соседнюю улицу? Нахмурившийся Бертольд, до этого момента не сводивший своего пристального и напряжённого взгляда с титана, коротко обернулся, осматривая козырьки крыш по другую сторону. Оценив обстановку, он не очень уверенно кивнул: — Да, — парень нервно облизнул пересохшие губы. — Нам надо вынудить титана повернуть за угол. Для этого отступим вон к той открытой террасе. Стараясь не думать о том, что из них двоих сформировался какой-то дуэт двух слабохарактерных пней, Дженни приметила террасу, о которой говорит сокомандник. — Ладно, тогда на счёт три, — предложила она, пытаясь взять себя в руки перед следующим рывком. Подрагивающий взгляд девушки отсчитывал метры, которые отделяли курсантов от вытягивающего к ним руки семиметрового титана. Ему оставалось пройти всего мимо нескольких зданий, для такого монстра это стоило лишь пары шагов. — Раз, — семиметровый приблизился. — Два, — очередной шаг, и его пальцы почти смогли дотянуться до самой Дженни. — Три! Оба курсанта одновременно щёлкнули рычажками приводов и сорвались с пологой крыши в сторону. Метнувшись стрелой, они резко спикировали вниз, а потом по инерции начали вновь набирать высоту. Наученная горьким опытом, Мейер перевыпустила трос уже в другое здание, стараясь тратить как можно меньше топлива. Теперь она двигалась спиной вперёд, дабы не упустить из виду семиметрового. Тот как раз в этот момент разворотил своими вытянутыми вперёд руками широкую крышу, на которой мгновение назад стояли Дженни с Бертольдом. Поняв, что упустил свою добычу, титан заторможено огляделся по сторонам, выискивая цель. И обнаружив маневрирующих поодаль курсантов, семиметровый медленно двинулся вслед за ними по улице. — Сюда! — привлёк внимание курсантки Бертольд. Наконец, оторвав свой взгляд от шагающего за ними титана, Дженни обернулась к сокоманднику. Тот, сманеврировав вверх и перемахнув через карниз крыши, помчался по ней бегом. Не сбавляя скорости, парень добежал до края и спрыгнул вниз, выпустив тросы в здание по другую сторону улицы, после чего переметнулся на открытую террасу. Сама же Мейер в этот момент снизила высоту манёвра настолько, что почти могла коснуться подошвами сапог уличной брусчатки. Именно так она вошла в широкий поворот, заворачивая на соседнюю улицу. А затем, увеличив подачу газа, поднялась выше и в один прыжок оказалась на террасе подле Бертольда. Пытаясь отдышаться после стремительного полёта, девушка откинула с лица мешавшиеся пряди рыжих запачканных фронтовой пылью волос, после чего бегло осмотрелась. Терраса была заставлена горшками с пёстрыми цветами и маленькими деревьями. Здесь было бы даже мило, не будь всюду кричащей уродливой разрухи вкупе с порохом и брызгами крови, орошавшими и камень полов, и поверхность чайного столика со стульями. — Здесь жили богачи, — самой себе зачем-то тихо поведала курсантка. Да уж, не самое лучшее время для подобных выводов и осмотра интерьеров. По всей видимости, сказывался шок от всего пережитого этим днём. Желая заслониться от того ужаса, в котором они все оказались, сознание девушки пыталось переключить внимание на какие-то более простые и обыденные вещи. Но Дженни всё равно заставила себя сосредоточиться на грохоте подступающих к ним шагов. Обернувшись на шум, она увидела показавшегося из-за угла семиметрового титана. Приметив курсантов, он двинулся в их сторону. С одной стороны это была маленькая победа, они заставили монстра следовать по запланированному маршруту. Но с другой стороны, вид охотившегося за ними титана никак не внушал чувство радости или облегчения. А потом внимание Дженни привлекло пятно в стороне. Нахмурившись, она перевела взор в том направлении, где за разрушенными крышами домов прятались внешние ворота города. Разумеется, с текущей позиции всё происходившее там разглядеть было невозможно, но тем не менее, её зоркий взгляд стрелка смог различить на фоне жёлто-оранжевого закатного неба пятнышки алого дыма. Воздух со свистом вышел из лёгких. — Сигнал! — воскликнула Мейер, чем сразу же привлекла к себе внимание Бертольда. — Что? — напряжённо переспросил он. По виску парня медленно стекала капелька пота. В то время как Дженни, отойдя немного в сторону, дабы крыши не загораживали обзор, повторно вгляделась вдаль. Приложив ладонь козырьком ко лбу, она смогла отчётливее увидеть остаточный, почти растаявший в вечернем воздухе, шлейф от алой сигнальной ракетницы. — Красный дым, — пояснила она. А осознание пришло лишь после того, как слова были произнесены: — Миссия по закрытию дыры в стене провалилась. Получается, Эрен всё же не справился, — девушка нахмурилась. — Что же там случилось? Бертольд обычно был весьма скупым на эмоции парнем. Но в данный момент он заметно оживился. Дженни даже подумала, что никогда не видела на лице курсанта столько чувств разом. Он ведь даже саму Мейер недолюбливал как-то тихо и сдержанно. Лицо его оставалось непроницаемым даже тогда, когда глаза метали неприязненные взгляды в сторону рыжеволосой девчонки. Когда они отрабатывали приёмы рукопашного боя на полигоне военной академии или даже когда он облил её пивом на выпускном вечере, Бертольд особо не выражал эмоций. Зато в данный момент не особо хорошо знавшая парня Дженни как в раскрытой книге читала на его лице ужас, растерянность и какую-то неясную и даже неуместную решимость. Но, справедливости ради, стоит заметить, что Хувера можно понять в данной ситуации. По крайней мере, так казалось самой Мейер. Ведь если миссия по запечатыванию внешних врат Троста провалилась, то это значит, что они потеряли этот город безвозвратно. А следом за этим была высока вероятность потерять и все остальные территории стены Роза. К тому же оставался вопрос, а что случилось с Эреном? Что, например, с Армином и Микасой? И что оставалось делать всем остальным? Но некогда было искать ответы на все эти вопросы. К парочке новобранцев уже приблизился всё тот же семиметровый титан, по-прежнему вытягивающий к ним руки. Его гигантские пальцы уже готовы были сомкнуться на Бертольде, который всё пытался высмотреть в отдалении всполохи красного сигнала. И Дженни, прекрасно отдававшая себе отчёт в том, что не может лишиться единственного напарника, резко поддала напор топлива УПМ до предела. Она преодолела разделявшее их расстояние меньше, чем за долю секунды, и лезвия её клинков отсекли половину ладони гиганта, как нож рассекает мягкое масло. Кровь монстра брызнула во все стороны, в том числе орошая удивленного Бертольда. Дженни же приземлилась обратно на террасу немного поодаль, чтобы её не задело брызгами. — Нужно отступать дальше! — пришёл в себя Хувер, в то время как титан не собирался сдаваться и уже вытянул к ним свою целую руку. Оба курсанта ринулись в сторону. Какое-то время они продолжали маневрировать вдоль улицы, а затем, зайдя в очередной поворот, поднялись выше и спрыгнули на крыши, принявшись перемещаться бегом. Нужно было экономить запасы газа. Отсюда стало отлично видно внутреннюю стену города, на которой обосновался отряд «приманки» из солдат. Преодолев ещё пару десятков метров, Дженни резко затормозила, едва не сбивая черепицы с крыши. Бежавший следом Бертольд почти врезался в девушку, но та успела перехватить его за край куртки и, насколько позволяла их разница в весе, дёрнула того в сторону и вынудила присесть, спрятавшись за высоким островерхим мезонином. Дав себе не больше секунды на передышку, Дженни осторожно выглянула из-за каменной кладки. Титан, ожидаемо потерявший из виду обоих новобранцев, принялся глуповато оглядываться по сторонам и, конечно, приметил группу «приманка» на стене. После чего медленной поступью неуклюже двинулся в их сторону. Вот теперь можно было себе позволить облегченно выдохнуть. Плечи Дженни расслабленно опустились, пока она пыталась отдышаться. Прикрыв глаза, девушка откинула голову назад, прислонившись затылком к холодному камню спрятавшего двоих курсантов мезонина. Она отчётливо слышала, как рядом также тяжело после бега дышал и Бертольд. После всего пережитого сегодня, они, наверное, смогут считать друг друга товарищами? — Получилось, — слабо выдохнула Дженни, всё ещё не до конца осознавая произошедшее. — Верно, курсанты, вы справились вполне неплохо, — раздался мужской голос со стороны. Распахнув глаза, Дженни увидела на крыше по другую сторону улицы офицера гарнизона, что стоял в тени массивного дымохода. По всей видимости, чтобы не привлекать внимание титанов. Мужчина держал в руках блокнот, видимо, чтобы контролировать организацию, а рядом с ним разглядывал поле боя через подзорную трубу младший солдат гарнизона. Офицер же продолжил: — А теперь вам нужно провернуть что-нибудь похожее ещё разок. На линии «Центр» обнаружен шестиметровый титан. О, нет… Не успела курсантка даже осознать всю обречённость ситуации, как рядом раздался шум маневрирующего привода. В следующую секунду на крышу здания, прямо возле мезонина, за которым спрятались Дженни и Бертольд, опустился Райнер. Девушка разом встрепенулась, как будто её с силой встряхнули за плечи. Она немного неуклюже подскочила на ноги и, спотыкаясь на черепице, подлетела к Брауну. Её сердце пропустило удар, а внутренние органы выкручивали такие кульбиты, что она едва поборола внутри себя желание накинуться на парня с объятиями, и вместо этого лишь резко и глуповато затормозила, остановившись в полушаге от него. Проявить подобные эмоции прямо на поле боя, да ещё и перед командованием, она себе просто не могла позволить. Поэтому ей оставалось лишь осматривать Райнера со стороны, не пропуская ни сантиметра в его внешнем виде, вплоть до полюбившейся морщинки меж сурово нахмуренных бровей. Где-то за спиной раздался шум, когда на ноги так же поднялся и Бертольд. — Райнер, там был красный сигнал, — затараторил Хувер, обеспокоенно поглядывая на друга. — Миссия была провалена. Что, если Эрен?.. — он не стал договаривать свой вопрос. Если Эрен… что? Погиб? Дженни также нахмурилась. — Я знаю, — коротко кинул Райнер другу. Он торопливо осмотрел застывшую рядом Дженни, потом глянул на стоявшего в стороне Бертольда. После чего стал выглядеть ещё мрачнее прежнего. Браун обернулся к противоположной стороне улицы, где расположился офицер гарнизона с помощником, и обратился уже к ним: — Капитан, мою группу отправили возвращаться на стену для совершения обманного манёвра в составе команды «приманка». Позвольте мне поменяться позициями с этой курсанткой, — Райнер опустил тяжёлую ладонь на плечо стоявшей рядом Дженни. — Я могу отправиться к линии «Центр» вместо неё. Глаза Мейер удивлённо распахнулись. Судя по вытянувшимся лицам бойцов гарнизона, она не ослышалась, и Браун действительно сказал то, что сказал. — Что? Не нужно этого, — попыталась отказаться Дженни, но Райнер не удостоил её и взглядом. — В этом нет никакого практического смысла, — отрицательно покачал головой офицер. — Вам следует продолжать выполнять приказ. Приступайте. Тем не менее, Райнер очевидным образом не был намерен сдаваться. Он и бровью не повёл, услышав отказ от старшего по званию, словно был готов к этому. Браун сразу же принялся выдавать аргументы, которые, по всей видимости, были заготовлены им заранее: — От меня совершенно точно будет больше пользы, сэр, — голос парня отлично выдавал его уверенность в своей правоте. — Я занял второе место в выпуске и мои навыки хорошо отточены. Если оставить меня на стене, это будет простой тратой моих способностей. К тому же эта девушка травмирована, сэр. Ранее она не смогла получить медицинскую помощь. Это точно может послужить причиной возникновения сложностей при выполнении приказа. Офицеру гарнизона совершенно точно не пришлось по вкусу то, что ему вздумали перечить зелёные новобранцы. Приметив его недовольный взгляд, Дженни предупреждающе дёрнула Райнера за рукав кителя, призывая вовремя остановиться. Но тот лишь резко вырвал ткань из её пальцев. Похоже, на своём решении отправиться вместо Мейер к линии «Центр» он стоял твёрдо. Мужчина же продолжал попытки задавить Брауна взглядом, а затем что-то черканул в своём блокноте. После чего, вопреки всем ожиданиям, кивнул и произнёс: — Меняйтесь позициями и вперёд. Кивнув офицеру в знак благодарности, Браун обернулся к Дженни. Всё ещё сжимая рукой её плечо, он взглянул ей в глаза. — Отступай к стене. По поводу топлива и клинков ты сама всё знаешь. Если будет возможность показаться лекарям, сделай это, — парень коротко глянул на Бертольда поверх рыжей макушки. — Всё поняла? — Да, — кивнула Мейер, в порыве эмоций крепко сжав шершавую ладонь Райнера. Такое простое с виду действие казалось крайне волнительным. — Береги себя, — тихо попросила она. А затем обернулась к Бертольду. — Оба берегите себя. — Конечно, — угрюмо ответил Браун. — Надеюсь, увидимся мы уже за стеной. Иди. Он опустил руку с плеча Дженни, она же в ответ разжала пальцы и отпустила его ладонь. А ещё через секунду курсантка сманеврировала в противоположную сторону от той, куда двинулись Райнер и Бертольд.***
Поднявшись на стену, Дженни устало упала на колени и готова была целовать холодный и грязный камень. Теперь, на высоте пятидесяти метров, можно было ощутить хотя бы эфемерную безопасность. Всё ещё сидя на коленях и опираясь руками о поверхность стены, курсантка видела, как дрожат её руки. Она вообще вся дрожала весь этот день. Правильно ей говорил Эрд Джин, к такому невозможно привыкнуть. Дав себе послабление ещё на минуту, девушка медленно поднялась на ноги. Это явно не понравилось её колену, которое отозвалось противной пульсирующей болью. Не обращая на это внимания, Дженни обернулась и оглядела остальных солдат. Никого из «своих» она не обнаружила, из-за чего сердце кольнуло переживанием. Кто из сто четвертого кадетского корпуса был лишён возможности подняться на спасительную стену так же, как это сделала она? А ведь Дженни была обязана этим Райнеру. И уже не в первой. Она помнила его указания. Ей нужно было пополнить запасы газа и обновить лезвия. В любой момент ей могли приказать вновь отправляться на фронт, хотелось бы иметь шансы на выживание. Но прежде было необходимо утолить жажду. Мейер прошла к стоящим в стороне бочкам с водой и зачерпнула полные ладони, после чего ополоснула лицо, чтобы взбодриться и сбить с лица пыль сражения. Несколько прядей медных волос налипли на лоб и щёки. Не обращая на них внимания, курсантка вновь склонилась над бочонком, чтобы напиться. С поверхности воды на неё глядело собственное отражение с порезами на коже и какой-то обречённостью в зелёных глазах. Дженни покачала головой — отражение сделало то же самое, а потом пошло мелкой рябью, из-за чего зелёные глаза перестали выглядеть затравленно. Следом рябь повторилась, и гладь воды смешала картинку. Мейер непонимающе нахмурилась. — Это он! — раздался за спиной вскрик какого-то младшего солдата из состава гарнизона. — Это же Эрен Йегер! Дженни встрепенулась и оглянулась в ту сторону, куда смотрел солдат. В следующую же секунду глаза её удивлённо расширились. Она видела высокого пятнадцатиметрового титана, который из последних сил нёс на себе гигантский валун, сгибаясь под его тяжестью. Это был тот самый титан, что сражался с остальными возле здания арсенала. Он шаг за шагом двигался в сторону внешних врат, чтобы закрыть их, а валун грозился вот-вот расплющить под собой пятнадцатиметрового титана, который управлялся Эреном Йегером. Мейер забыла, как дышать. Все остальные солдаты, дислоцировавшиеся на стене, казалось, тоже боялись вздохнуть. Все они, как один, наблюдали за тем, как единственный титан, который сражался на стороне человечества, пытался спасти этот город и всю территорию стены Роза. Они все молчали, не издавали ни звука, только лишь надеялись, что у него получится. В какой-то момент Дженни так сильно сжала кулаки, что ногти вонзились в кожу. Но она этого даже не заметила. Единственное, что крутилось у неё в голове, это простая фраза: «Давай, Эрен». И он смог. Пятнадцатиметровый титан Йегера дошёл до ворот и с грозным рёвом закрыл их валуном, скинув тот со своих плеч. От огромного камня, запечатавшего дыру, по стене даже побежали мелкие трещинки. Но всё это было неважно, ведь, кажется, все они справились. — Жёлтый сигнал! — крикнул один из солдат гарнизона, оглядывающий город через подзорную трубу. — Эрен Йегер справился! — Получилось! — не пойми откуда с радостным криком появилась Саша и накинулась на Мейер, едва не повалив ту с ног. — Получилось! Дженни в ответ улыбнулась, также обняв подругу. На глаза навернулись слёзы от осознания того, что Трост не постигла участь Шиганшины. Что все они общими усилиями, но преимущественно благодаря Эрену, смогли дать отпор. Когда курсантки разомкнули объятия, Дженни снова обернулась посмотреть на внешние врата и происходящее там. Но вместо этого увидела лишь зелёную вспышку. После чего всё алое небо над Тростом окрасилось такого же цвета пятнами. Раскрыв глаза в изумлении, Мейер разглядела в этих зелёных вспышках плащи солдат разведкорпуса с вышитыми на спине крыльями свободы. Они вернулись с экспедиции и сразу отправились в новый бой. Замерев от восторга, Мейер принялась разглядывать разведчиков в сражении. Все они действовали настолько чётко и слажено, не размениваясь на лишние ненужные движения, что поневоле хотелось отдать должное их опыту и умениям. Всем присутствующим было очевидно то, что курсанты и даже солдаты гарнизоны не были ровней разведчикам. — Разведчики потрясающие, — восхищённо выдохнула Дженни. Саше оставалось лишь так же поражённо кивнуть ей в ответ. После прибытия опытных бойцов всех прочих накрыло волной облегчения. Теперь уже точно можно было выдохнуть. Ещё одной радостной новостью для новобранцев стал приказ командования курсантам отступать за стену, оставив остальное разведчикам и солдатам гарнизона. Для новобранцев на сегодня война и сражения могли остаться за спиной. Но только на сегодня.***
Ночное небо окрасилось в индиговый цвет. Совсем как спелая дикая ежевика в лесу. Местами, меж перистых туч, проглядывали скопища звёзд. Трель сверчков заглушалась шумом солдатского лагеря. А звуки сражения неподалёку свидетельствовали о том, что Трост продолжали очищать от титанов. Вглубь от стены, на территории Роза и за пределами укреплённого района, опустели все до единого дома. На всей территории возле ведущих в Трост врат не было ни единого человека. Спасая свои собственные жизни, они ушли во внутренний район, бросив все свои хибары. Не считая солдатского лагеря, жизни здесь не было. Даже среди самых отдалённых строений не нашлось бы ни единой души, если бы туда не забрёл Райнер Браун. — Твою мать! — уже не в первый раз за полчаса выругался он. Всё было сложно. Даже не так, всё было дьявольски сложно. Стоило только Райнеру подумать о той ситуации, в которую оказались загнанными он и остальные, его начинало потряхивать. Он не переставал хмуриться ни на минуту, а в его памяти то и дело всплывали отрывки прошедшего дня, но часть из них почему-то казалась ему потерянной. Такое случалось не впервой, но Райнер ничего не мог с этим поделать. Сколько бы он ни пытался развеять морок и восстановить картинку в голове, воспоминания всё равно ускользали от него, как вода утекает сквозь пальцы. И это бессилие раздражало его не на шутку. В висках, как это часто у него бывает в подобных ситуациях, отзывалась знакомая покалывающая боль. Брауну в очередной раз за этот день казалось, что он не сможет удержать свои собственные эмоции под контролем, и они просто захлестнут его с головой, а после и вовсе потопят. Он ощущал ненависть. Настоящую лютую ненависть, которая наполняла каждую клеточку его тела. Он ненавидел ту ситуацию, в которой оказался. Ненавидел каждую до единой причины возникновения этой ситуации. Вообще все причины, по которым он оказался в этом «месте», он тоже ненавидел. Райнер даже ненавидел то, что с ним делало это «место». Он ненавидел даже себя. Или это и не он вовсе? Совсем не похож на себя настоящего. Браун ощущал, как грань, отделяющая правду от иллюзии, начинает стираться, смешивая два этих понятия между собой. Он терял ориентиры, земля уходила из-под ног, и уже становилось совсем непонятно, где верх и где низ. И главное, куда ему теперь двигаться? — Сука! — вновь ругнулся парень, сопровождая всплеск эмоций ударом кулака о стену дома, в тени которого он скрывался от посторонних глаз. С разбитых от удара о камень костяшек лоскутами содралась кожа, но тут же в дело вступила его аномальная регенерация. Райнер принялся разглядывать процесс заживления, который сопровождался характерным шипением. Что делать со всем ворохом проблем? Слишком много событий, условий и производных навалилось за один день. Но из всех прочих происшествий особенно выделялось одно. А именно — Эрен Йегер всё это время обладал способностью обращаться в титана. Это значило, что… — Наконец-то я тебя нашла, — раздался за спиной знакомый голос, прерывая ход мыслей Райнера. Даже не оборачиваясь, он знал, что со стороны проулка к нему пришла Дженни Мейер. Браун так и не стал к ней поворачиваться. Ведь кожа на содранных костяшках продолжала восстанавливаться, выделяя пар и слабо подсвечиваясь искрами. Он лишь кинул через плечо: — Это ты, — голос Райнера был как никогда ранее грудным и грубым, похожим скорее на утробное рычание. Но даже не это заставило пришедшую Дженни ощутимо вздрогнуть, а его взгляд. Браун смотрел на неё каким-то бешенным или даже безумным взором янтарных глаз, так не похожим на привычного Райнера. Даже в тусклом свете звёзд в тени здания, она видела, как нервозно подрагивали плечи парня. Он производил совершенно новое впечатление, не такое, как обычно. По коже курсантки даже побежали мурашки. Сейчас Браун далеко не производил впечатление заботливого старшего брата для всех курсантов, что закрепилось за ним во время совместного обучения, сейчас он почему-то нагонял страх. Впервые в жизни инстинкт самосохранения Дженни Мейер встрепенулся против Райнера Брауна. Ей потребовалось время, чтобы произнести следующую фразу: — Всё хорошо? — как она ни пыталась выглядеть нормально, всё равно на последнем слоге её голос дрогнул. Тем временем с зудом и слабым пощипыванием кожа на костяшках пальцев Райнера затянулась. Он несколько раз резко встряхнул ладонью, сгоняя пар. После чего неторопливо обернулся к Дженни. — Да, полный порядок, — едва заметно кивнул он. — А ты? Показалась медикам? — У них слишком много работы, — ещё тише прежнего отозвалась курсантка. Пусть между ними и зародилось подобие диалога, Райнер всё ещё казался ей непривычным. То странное ощущение загнанности, словно она пойманный на охоте зверёк, не покидало Мейер. Девушка также заметила то, как белели суставы на его руках, когда он с дикой силой почему-то сжимал кулаки. — Обязательно сделай это завтра, — намеренно придав своему тону больше мягкости, произнёс Браун. Он также проследил за взглядом девушки и медленно разжал кулаки. Дженни же неуверенно кивнула в ответ на его реплику. Она отчётливо ощущала, что не должна тут находиться. Возможно, после пережитого за день потрясения, Райнеру нужно было время и возможность побыть одному? Видимо, это странное ощущение возникло из-за того, что парню просто необходимо было остаться наедине со своими мыслями. — Я пойду, — спустя пару секунд едва выдохнула Дженни. После чего, не дожидаясь ответа парня, резко развернулась на каблуках и направилась к проулку. Она торопилась скорее оказаться подальше отсюда, чтобы больше не чувствовать себя лишней и не видеть такого необычного Райнера. Однако пройти ей удалось не больше нескольких шагов. После чего её со спины перехватили цепкие объятия Брауна. Дженни даже не могла пошевелить руками, так и замерла на месте. Видимо, приметив, что курсантка застыла и больше не собиралась уходить, Райнер уткнулся носом в её макушку. Парня всё ещё потряхивало. Мейер мысленно укорила себя за ужасную эгоистичность. Всё-таки не одна она за этот день перенесла множество потрясений. А Райнер к тому же умудрялся вытащить её из лап смерти несколько раз. Нужно было отнестись к его состоянию с большим пониманием. Наверное, тот пугающий до мурашек взгляд был следствие его стресса. Дженни ощущала, как в горячей груди за её спиной сильно и быстро колотилось чужое сердце. От этого по венам будто побежало тепло. Она почувствовала, как кровь прилила к лицу, и покраснели щёки. Плевать. Двигаться в этих каких-то медвежьих объятьях было неудобно, но она всё равно исхитрилась поднять одну руку и коснуться ею горячей ладони Райнера, после чего слабо погладила кончиками пальцев. Тот в ответ дёрнулся и в следующий миг обнял курсантку ещё крепче, сильнее прижимая к себе. Дженни ощутила и даже услышала, как затрещали некоторые её кости. Теперь уже дышать она не могла из-за чертовски сильной хватки Райнера. В тот момент сердце парня колотилось даже быстрее, чем раньше. Но сильный прилив эмоций прошёл через пару секунд, и Браун разжал объятия, возвращая Дженни возможность свободно двигаться и дышать. Та сразу же попыталась отдышаться, в то время как парень немного грубо развернул курсантку к себе и поцеловал. Мейер даже не сразу осознала, что произошло. А когда девушка всё же поняла, то голова внезапно закружилась. Она всё ещё не могла отдышаться, а теперь сделать это стало сложнее. Дженни пыталась поймать глотки воздуха в перерывах между поцелуями. Это был второй её поцелуй в жизни. Первый был тоже сегодня и тоже с Райнером, на крыше церкви стен. Она, конечно, не умела это делать правильно, но Брауну точно было на это плевать. Он перехватил ладонями талию Дженни и приподнял вверх, придерживая в таком положении и вынуждая подняться на цыпочки, чтобы ему было удобнее наслаждаться этим процессом. От него пахло кровью, потом и порохом. Очень подходящий ситуации запах. А затем Райнер оборвал поцелуй так же резко, как начал его. — Иди в лагерь, — тихо произнёс он, отпуская Дженни. — Тебе нужно поспать. Она же в ответ продолжала, как полная дура, молча таращиться на него, изумлённо хлопая глазами. Из-за действий Брауна она не то, что теряла разум, она даже зачатками интеллекта похвастаться не могла. Простояв так ещё с десяток секунд, вглядываясь в янтарные глаза напротив, она, наконец, кивнула ему. Дар речи совершенно покинул несчастную девушку, потому она молча сделала несколько шагов назад, отступая, а затем развернулась и двинулась к проулку, чтобы вернуться в солдатский лагерь. Дженни вообще не заметила, как преодолела дистанцию до стены. Оно и неудивительно. Лишь приблизившись к одному из военных шатров, она вновь обрела способность здраво мыслить и проскользнула внутрь. В шатре, который походил скорее на растянутую меж нескольких палок высокую и просторную палатку, было много народу. Все они были преимущественно курсантами, Мейер разглядела лишь несколько солдат гарнизона в противоположном конце. Не считая пары человек в одеждах лекарей, все присутствующие спали. Спальные мешки, занимаемые солдатами, рядами устлали всю площадь шатра, прижимаясь почти вплотную друг к другу. Едва разглядев в тусклом свете пары свечей один свободный спальник, Дженни пробралась и обрушилась на него. Голова гудела после всего произошедшего этим днём. Она невыносимо устала, но точно не смогла бы уснуть. Стоило только ей прикрыть глаза, как она видела брызги крови, уродливые лица титанов, смерть… и Райнера. К тому же, солдатский лагерь расположился возле самой стены, и Дженни даже не нужно было напрягаться слух, чтобы услышать звуки сражения. Адреналин всё ещё бурлил в крови, словно сам организм курсантки до конца не верил в то, что она осталась жива после сегодняшней бойни. Дженни прикрыла лицо ладонями. Затем тут же убрала их. Жуткие картинки воспоминаний лишь усугубляли состояние. Тем временем к ней подошла худая женщина в костюме лекаря и бесцветным голосом тихо спросила: — Как самочувствие? Раны есть? — Не считая царапин, травма колена, — отозвалась Мейер. — Ходить можешь? — получив кивок от курсантки, женщина ответила: — Тогда покажись в лазарете завтра, сейчас у них и без того хватает работы. Держи, — она протянула стакан воды. Дженни отрицательно покачала головой, давая понять, что не хочет пить, но женщина сдаваться не собиралась. — Пей, — ещё настойчивее произнесла она. Тогда, поднявшись, Мейер села в спальном мешке и залпом осушила стакан, после чего протянула его обратно женщине. — А теперь спи. И на этих словах она развернулась и ушла. Дженни вновь легла в спальнике, ощущая мелкие камушки под ним каждой клеточкой своей спины. Вряд ли она всё же сможет уснуть. Как вообще спать, когда за пределами шатра грохочут пушки? С наступлением темноты, титаны в городе потеряли свою активность. И видимо, оборона города отстреливала их со стены батареей, пока те были обездвижены, дабы избежать лишних потерь и предоставить передышку солдатам разведкорпуса. Тем не менее, вопреки собственным мыслям, глаза Дженни принялись закрываться. Перед внутренним взором больше не возникали жуткие воспоминания. Да и вообще сконцентрироваться на собственных мыслях стало сложнее. «Снотворное» — было последнее, о чём успела подумать Дженни перед тем, как погрузиться в крепкий сон без сновидений.