Your destiny

      Триста лет я прожила Демоном и все, чего я добилась, — это боли, когда Агнесса таскает меня по полу за волосы, и криков невинных жертв, умирающих из-за мести других. Разве это мне было нужно?       Конечно, искушения и уничтожения приносят удовольствие, но ведь точно так же мне приносило удовольствие спасение душ, когда я была на стороне Добра. Значит, это ничего не меняет. Меняет лишь то, насколько часто я слышу:       — Ян, что ты ко мне чувствуешь?       — Жалость.       — Я сильная! И всегда была сильной! — уверяю я себя, стоя на коленях.       Все мои убийства сводятся к попытке заглушить пустоту внутри, от которой никуда не убежишь. Экзистенциальный вакуум у Демона — смешно и не смешно одновременно.       — Алла Сергеевна, можно выйти? — внезапно раздается звонкий голос Маши в классе.       — Нет, сиди.       — Ну, Алла Сергеевна, мне, правда, срочно нужно!       — До звонка осталась пара минут, подожди, — наотрез отвечает директриса.       — К..кхм, — раздается голос позади меня, и я, обернувшись, замечаю, что загородила дорогу мужчине. Кажется, это он изнасиловал сестру Дэна. О, неужели у меня на глаза развернется сие чудесное действие? Что ж, заполним пустоту прекрасным.       «Я завидую тебе. Ты будешь со своей возлюбленной до конца своих дней. И вечность не покажется тебе вечностью», — жгучим воспоминанием всплывает разговор с Дэном, и желание унижений освобождает место нахлынувшей тоске. Ян..пару веков назад, во дворце, когда я обнимала тебя, а ты целовал меня, когда мы были беззаботно счастливы вместе... пока книга не сгорела. Нож в уже наболевшую рану.       — Та девушка, о которой вы сейчас думаете — сестра Дэна, — произношу спокойно я, подавляя чувства, и отхожу от двери, оставляя мужчину.       — Откуда… откуда вы знаете? — он поворачивается, но меня уже нет.       Я появляюсь в квартире своей «семьи». Иногда признавать это так мерзко, именно потому что я знаю их насквозь, и еще хуже — осознавать, что я такая же. Прохожу в зал и вижу троицу знакомых мне лиц, сидящую на диване. Тщетно пытаюсь выкинуть Яна из головы, пока Агнесса не прерывает череду мыслей:       — От кого, от кого, а от тебя, Марго, я никогда этого не ожидала, — она девольно покачивает головой — вот и начало представления.       Кира больше не может сдерживать наплыв злости и, подрываясь с дивана, замахивается, чтобы дать мне пощечину, но я успеваю поймать ее руку.       — Я тебя ненавижу! Столько времени потратила на то, чтобы убить его отца, а ты все испортила! — начинает Кира, скалясь, но меньше всего хочется слушать её сопли.       — Марго! — Агнесса отвлекала меня — в следующую секунду Кира повалила меня и наступила на ключицу, вдавливая в пол.       — Только попробуй, — прошипела Агнесса, когда я собиралась скинуть Киру с себя. Та замахнулась и дала мне пощечину, после чего, ухмыльнувшись и насладившись моментом, убрала ногу. "Тварь", — пронеслось у меня в голове, и я отдала бы что угодно, чтобы убить ее сейчас.       — Надеюсь, ты больше не повторишь свою ошибку, — процедила Демонесса, и я осталась в комнате одна.       Маша сидела у себя в комнате на кровати, разглядывая пустые страницы синей книги. Неужели она не успела? Будто бы по желанию Маши, правда, с приличным опозданием, в комнате появился Ян и присел на стул рядом с девушкой.       — Ян, что случилось? Это моя вина?— она оторвала взгляд от чистых страниц и посмотрела на Ангела. Тот вздохнул и отвернулся.       — Нет, это была Марго, — девушка удивленно на него посмотрела, — она спасла человека, которого должен был убить отец Дэна.       — Демоны по непонятной причине подобрели? — Аверина изогнула бровь.       — Хотел бы и я знать.       — Маша, иди ужинать! — послышался голос Елены за дверью, прервавший разговор.       — Иду! — крикнула Маша, лишь бы быстрее от нее отвязаться. — Ян, а вы с… — она оглядела комнату в поисках Ангела, — Ян!       Девушка, тяжело вздохнув, встала с кровати и отправилась на кухню.       Вечером мы собирались на ужин. Я не горела желанием видеть ненавистные лица, но стоило бы мне не появиться, меня бы пригласила к столу Агнесса, а она делает это крайне неприятно. Все уже приступили к ужину, кроме Дэна, который продолжал безуспешно добиваться Авериной, собираясь провести эту ночь с ней. Кира и Феликс молча отрезали окровавленное мясо, я лишь медленно осушала бокал вина. Если Агнесса начнет орать, я, наверное, попробую ей врезать.       — Ну как прошел день? Все выполнили свои задания? — улыбаясь, спросила она у присутствующих, а затем уставилась на меня.       Еще слово и ее голова будет висеть в соседней комнате отдельно от тела.       — Ты же сама все знаешь, — отрезала я.       — Да, просто хотелось услышать твои оправдания…       — Но их не будет, потому что они не существуют, — глупо рассмеялся Феликс, но быстро замолчал.       — Ты опять постоянно думаешь о Яне, забывая о своей работе! Пойми, — она плавно перешла на мягкий тон, стараясь как можно сильнее меня задеть, — ты никогда не будешь с ним, а он тебя никогда не простит за то, что ты перешла на сторону Зла. А пока ты принадлежишь мне, должна выполнять мои приказы!       Ты не смеешь так со мной разговаривать, — я резко встала, уронив стул.       — Ты забыла, что было утром? — удивленно напомнила Демонесса. Меня передернуло от злости и невозможностью с ней расправиться.       — Когда-нибудь, Агнесса, мы сочтемся с тобой, — я растворилась в воздухе.       Желание убить кого-нибудь прямо сейчас переполняло меня, и первому встречному крупно не повезло. Но первым встречным была проклятая Маша, в которую я чуть было не врезалась. Ее голубые удивленные глаза взбесили меня еще больше. Дальше, как можно, черт возьми, дальше отсюда!       Снова песчаный обрыв, бескрайнее море — вот мое пристанище, где можно было выплеснуть всё накопившееся.       — Ненавижу, когда она напоминает мне о Яне, когда напоминает мне о самом больном! А еще эти чертовы усмешки Феликса и Киры! Какая они мне семья?! У меня с ними нет ничего общего! — крик в никуда.       Как же ничтожно я выгляжу, дурацкая любовь порабощает даже нас. Я засунула руки в карманы и сделала глубокий выдох. Затем, нащупав пачку, вытащила изящную сигарету и подожгла. Вдохнула едкий дым…       А что, если есть? Что, если это конец и за ним ничего нет? За 300 лет, за целых 300 лет, ничего не менялось! Ужас прошелся по коже. Агнесса права. Я и впрямь последнее время думаю только о Яне и никак не могу выкинуть его из головы, я просто этого не хочу, — серый дым приятно жег изнутри. — Нет, не последнее время, всегда. И каждая секунда, когда я вспоминаю этого Ангела, убивает меня получше этих сигарет. Может, она убивает во мне тьму, не зная, что Агнесса не позволит этому случиться?