Вперёд и вверх

Как бы пасмурно ни было - это просто исправить. Если ты не настолько крут, чтобы очистить небо и организовать себе ясный денёк, всегда можно просто взлететь выше. И ещё выше, сквозь мокрые облака и пронизывающий до костей ветер, уворачиваясь от сполохов молний и задерживая дыхание - дышать водой Голден Раш, к сожалению, не умел. Так высоко, насколько хватает сил - а потом ещё немного. Ничто не сравнится с этим чувством, когда взмываешь в ясное солнечное небо, продрогший и еле живой, и видишь, что все препятствия остались внизу, позади, и выглядят теперь безобиднее сахарной ваты, и юный пегас был уверен, что это работает не только с полётами, а вообще с чем угодно. "Совсем скоро полёты будут мне только сниться", - подумал он, и что-то сжалось холодом в животе. Но сейчас, тяжело взмахивая крыльями и поглядывая вниз, на редкие хутора, цветные платки распаханной земли и фруктовые сады, ниточки рек, пронизывающих буйную зелень полей и рощ, Раш не испытывал ни следа сожаления. Да, он немного дрожал, но не от страха, а от нетерпения и предвкушения. Он никогда не был достаточно крут, чтобы расчищать небо. Единственное, что он мог сделать - это лететь всё выше, к яркому солнцу и синему небу... Но разве Скай от этого станет хоть немного светлее? Всегда есть что-то, что ты можешь сделать. Всегда. "В конце концов я всего лишь делаю то, что умею лучше всего", - с какой-то нежностью думал Раш, мельком глянув на свою кьютимарку - яркую падающую звезду на фоне ночного неба. "Я исполняю желания". От этой мысли он ещё сильнее воспрял духом, что было как нельзя кстати - пейзаж снизу сменился горными грядами. Оставалась всего пара часов до места, указанного в книге, но в горах нельзя так просто устроить привал... Но, с учётом того, что Голден Раш самым бессовестным образом полдня проспал, появилась ещё одна причина не останавливаться ни на минуту - солнце уже неумолимо близилось к горизонту, и пегасу хотелось закончить с этим делом до заката. Крылья снова начали предательски ныть. В такие моменты помогает отвлечься на что-то, вспомнил Раш и прикрыл глаза. На этот случай у него всегда было отложено несколько воспоминаний - как фотографии в альбоме. Воспоминания, которые были настолько яркими, что могли на какое-то время занять его разум и почти полностью оторвать от действительности на какое-то время. Случайно ли, что едва ли не все эти гипнотические картинки были связаны с одной его белогривой подругой? Вот она скачет по широкой лесной тропе, и широкие полосы света, пробивающегося сквозь кроны деревьев, ловят её на мгновение, но она ускользает от них дальше, мягко и изящно ступая между выступающих корней, и оборачивается на него через плечо, проверяя, идёт ли он за ней. А он, конечно же, идёт, как будто замешкавшись, нарочно отставая от неё, чтобы ещё мгновение безнаказанно полюбоваться ею в этих пляшущих пятнах густого искристого света - и запечатлеть её столь беззаботной и прекрасной в своём сердце. Голден Раш распахнул глаза и тихо рассмеялся. От этой всплывшей в памяти картины в груди разлилось трепетное тепло, а губы растягивались в улыбке сами собой.

***

Небо уже было украшено у горизонта пламенным цветком алеющего солнца, когда юный пегас, снаряжённый лишь сумкой (карта, карандаш, конспекты Твайлайт, парочка теперь уже совсем холодных пирожков от Эпплджек и ещё один лист бумаги, сложенный конвертом) и твёрдой уверенностью в том, что делает, вошёл в пещеру, затерянную в ущелье среди гор. Последние лучи солнца прощально светили ему в спину, но он думал сейчас только об одном - как искать здесь этот самый Жезл Разделения. Впрочем, этот вопрос почти сразу отпал сам собой. От самого входа в пещеру было выдолблено несколько ступеней вниз, и, спустившись по ним, Раш обнаружил себя посреди какого-то тёмного широкого пространства. - Эй, есть тут кто? - крикнул он, и эхо его крика отразилось множество раз от сводов подземного купола. И тут же вокруг появилось мерцание, с каждым мгновением становившееся всё ярче - и вот ошеломлённый юный пегас видит вокруг себя огромный круглый зал с колоннами до самого потолка, теряющегося во тьме. Свет же шёл от больших круглых фонарей, прикреплённых вдоль стен - присмотревшись, Раш понял, что это всего лишь светлячки, пойманные в прозрачные ловушки. Гигантские светлячки, их свет был почти так же ярок, как от газового фонаря. При виде таких огромных, явно магических насекомых Раш сглотнул и отвёл взгляд. В конце концов посередине зала, на подставке, инкрустированной по виду вполне драгоценными камнями (впрочем, в свете светлячков что угодно покажется драгоценностью), лежал он, Жезл Разделения. И он явно больше стоил внимания, чем магические светильники. Эка невидаль, светлячки. Голден Раш глубоко вздохнул, пытаясь унять непонятно откуда взявшуюся дрожь, и скинул с себя сумку. Тут же из неё были извлечены конспекты Твайлайт и неподписанный конверт. Пегас с каким-то благоговением снял с подставки Жезл и, согласно указаниям, написанным разборчивым почерком в конспекте, аккуратно положил его на землю. Вообще Жезл должен был держать тот, кому предназначается дар, но это было не очень обязательно. Пегас осторожно открыл конверт и вынул из него длинную и тонкую прядь белоснежных волос, которую обвязал осторожно вокруг рукояти Жезла. Это должно было сработать. Должно, но, возложив Жезл обратно на подставку и встав напротив так, чтобы наконечник Жезла указывал чётко в грудь, Раш почувствовал приступ паники. А вдруг перед ритуалом Жезл нужно было активировать каким-нибудь заклинанием? Вдруг ничего не выйдет? Изо всех сил пытаясь дышать ровно и очистить разум, Голден Раш сделал шаг вперёд - холодный каменный наконечник Жезла ткнулся в грудь до боли, но пегас не отшатнулся и не отступил - и раскрыл глаза так широко, будто пытался увидеть что-то, чего пегасам видеть невозможно. Он молитвенно наклонил голову, коснулся передним копытом наконечника, упирающегося в грудь, стиснул зубы и с усилием двинулся ещё немного вперёд, насаживаясь на острие. Грудь обожгло болью, кровь текла вниз, собиралась в крупные капли, которые с тихим "плюх" падали на каменный пол, Раш мелко дрожал, чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошенные слёзы. - Её зовут Старинг Скай, - проговорил он, неотрывно глядя на Жезл. Звук собственного голоса - или звук её имени? - придал ему решимости, и он заговорил громче и отчётливей. - Её зовут Старинг Скай, и больше всего на свете она хочет стать пегасом. Для этого ей не хватает только крыльев. Жезл мягко замерцал зелёным магическим сиянием. Голос Раша как будто заставлял вибрировать воздух, и он понимал - весь этот молчаливый зал сейчас внимает каждому его слову. - Меня зовут Голден Раш, и больше всего на свете я хочу... На этом моменте он запнулся на мгновение, но почти сразу продолжил. - Хочу, чтобы она стала пегасом. Для этого мне нужно отдать ей мои крылья. Вот почему я здесь. Сердце колотилось так близко от острия Жезла. Прошла секунда, другая - и вдруг яркая вспышка обожгла сетчатку глаз Голден Раша, и волна магии отшвырнула его к стене - а потом всё погасло, даже свет от гигантских светлячков.