Пособие по выживанию в магическом мире (рабочее)

Как я и думала, время в Больничном Крыле словно остановилось, настолько медленно перетекали друг в друга часы. Я успела за несколько дней перечитать все конспекты, написать несколько эссе и вернуться к дополнительному изучению языков. И всё равно было скучно. Очень. Немного разбавляли мою скуку редкие визиты друзей (всё же они, в отличие от меня, вынуждены были ходить на занятия), приносящие мне не только новые конспекты и задания, но и новости из «большого мира». Правда, слушать сплетни мне тоже быстро наскучило, но, увы, альтернативных тем не предвиделось. – Не грусти, тебя же не месяц тут держать будут, – успокаивала меня Шарлотта. Она чаще других забегала ко мне в гости, прекрасно понимая, насколько тут неудобно (писать эссе на кровати - адское мучение, так что приходилось извращаться и бегать до подоконника, пока мадам Помфри не видит). – Слишком долго, мне столько нужно наверстать, а тут даже книг нет, только те, что вы мне приносите, – я грустно вздохнула, всё же мозг уже привык к большим нагрузкам, так что было сложно практически ничего не делать. – Прекрасно понимаю, но мадам Помфри не отпустит тебя раньше срока, она бы с удовольствием увеличила бы его, я слышала её разговор с деканом. Не забудь его поблагодарить, он спас тебя, убедив мадам в том, что в излишней задержке нет нужды, – на слова Шарлотты я лишь печально на неё посмотрела. – Что ж, мне пора бежать, мой куратор не станет меня жалеть лишь потому, что моя лучшая подруга страдает в Больничном Крыле, так что не скучай, я постараюсь вырваться после ужина, но, сама знаешь, скорее всего не получится, за нами теперь усиленное наблюдение на тот случай, если в Хогвартс кто-то ещё запретных артефактов натаскал. – Одни проблемы с этими артефакторами, – согласно кивнула я. – И не говори. Наши опять взорвали свою спальню, на этот раз декан не просто вынес предупреждение, а написал их родителям. Боюсь представить, сколько из-за этого вопиллеров навестит наш факультет, – мы одновременно загрустили. Я не любила этот вид писем, он был слишком надоедлив и громок, буквально бил по ушам, даже если взрывался в другом конце Большого Зала. Унизительное наказание. После этого я вновь осталась одна, но ненадолго: ко мне наконец зашел декан. Я знала, что он занятой почти-человек, так что не волновалась из-за того, что он не навещает меня с вопросами. В конце концов, он курирует не только факультет, но и несколько кружков, так что времени у него явно много не было. – Мисс Эванс, как Вы себя чувствуете? – несмотря на свой невысокий рост, мистер Флитвик умудрялся выглядеть так величественно, что становилось непонятно, с какой целью он разыгрывает из себя клоуна на собственных лекциях. – Спасибо, профессор Флитвик, мне значительно лучше. Было бы и вовсе замечательно, если бы мадам Помфри выпустила меня из своего Больничного Крыла, здесь неудобно нагонять программу, – я даже не надеялась, что это сработает, но вдруг декан сумеет договориться и меня отпустят пораньше? – Боюсь, что мадам Помфри не станет слушать даже директора, мисс Эванс, хоть я и понимаю причины Вашего нежелания задерживаться в этом месте. И всё же, я пришел сюда не просто навестить свою студентку, но и задать пару вопросов. Что последнее Вы помните перед тем, как проснулись тут? – Я помню, как мне пришла посылка. Мы открывали её в Вашем присутствии, а потом, услышав, что это страшный артефакт, мне стало страшно. Помню, я пошла спать. Проснулась уже тут, в Больничном Крыле, – про свой ритуал я говорить, естественно, не стала. Это ведь немного Азкабан, а туда я не тороплюсь. – Что ж, боюсь, Вы попали под чары артефакта и, будучи самой незащищенной в помещении, получили от него атаку на Вашу магию, к которой он присосался. В итоге у Вас сильное магическое истощение, а артефакт отныне помещен в Отдел Тайн, их давно интересовал этот экземпляр, но он пропал ещё в конце семнадцатого века, так что неизвестно, кому он принадлежал и как попал в Хогвартс. Отследить, кто прислал Вам такой опасный подарок, тоже не удалось. – Чем мне это грозит? – Вряд ли чем-то хорошим. Неизвестно, как отреагирует Ваша не до конца оформившаяся магия на подобную агрессию, но, судя по всему, акцент Вашей направленности сместился с нейтрального к темному. Вам повезло, что Вы не на Гриффиндоре, там темных магов травят, – о, у меня появилось официальное оправдание моей потемневшей магии. Прекрасно, хоть какая-то польза от того тандема. С другой стороны, мне жутко интересно, как Эйвери вообще сумел провести меня к ним. Как он оказывается рядом в сложные моменты? Можно ли ему доверять? Я не чувствую от него опасности, но и Нарцисса казалась мне хорошей, пусть я и боялась раскрываться перед ней полностью. Похоже, придется устроить допрос с пристрастием для одного слизеринца. – Спасибо, что сказали мне это, – очнувшись от размышлений (декан не торопил, давая мне время «переварить» информацию), отозвалась я. – Вы всё же моя подопечная. Мне жаль, что мы не смогли предотвратить нападение, но я рад, что всё обошлось такими минимальными последствиями. Вам повезло, что Вы не трогали тот артефакт, могли бы и больше времени провести в коме. Что ж, раз у Вас всё хорошо, желаю быстрее поправиться. Можете на мой предмет эссе сдать позже срока, всё же не все будут снисходительны к Вам после болезни, – после этого профессор ушел, оставив меня в задумчивости. Впрочем, долго я страдать не собиралась: декан был прав, та же МакКошка едва ли посмотрит на мою справку, спросит так, словно я не в коме лежала, а на Таити отдыхала, пока она и остальные работали. Учебник Трансфигурации был настолько нудным, что я не заметила, как заснула. Проснулась я перед ужином (меня разбудил домовик, которому приказали меня покормить), поела и вернулась к скучному параграфу. – Нет, представляешь, она всё ещё учит. У человека повод ничего не делать, а она учебники читает, – возмутился голос Эйвери неподалеку. Я подняла взгляд от книги и посмотрела в сторону визитера: он жаловался своему надсмотрщику, который сохранял невообразимое спокойствие. – Вежливые люди здороваются сначала, – слегка улыбнувшись, я кивнула слизеринцу в знак приветствия, отложив учебник на тумбочку. Мне как раз требовался повод не заниматься нелюбимым предметом, так что визит таинственного Эйвери был очень кстати. – Марк, как договаривались, – вдруг сказал Эйвери, и третьекурсник, нахмурившись, отошел к дверям, пока сам Эйвери что-то начитывал в кольцо. Вдруг вокруг нас вспыхнула синяя сфера и погасла. – Это чтобы нас не подслушали. Я знаю, что у тебя много вопросов, и готов на них ответить, если буду знать, что отвечать, конечно. – Откуда ты узнал о том, где соберется та троица? – я нахмурилась. Мне хотелось доверять Эйвери, но он мог быть опасен для меня. – Это моё проклятье, – весьма расплывчато отозвался слизеринец. На мой недовольный взгляд он только рассмеялся. – Во мне пробудилась кровь фейри, так что я получил своеобразный Дар, который для меня стал проклятьем. Я каждую ночь проживаю сотни жизней, вижу сотни реальностей, слежу за тем, как одна деталь меняет всё. Это утомительно. Я гораздо старше своего возраста, а находиться среди других мне очень тяжело, потому что я знаю, что с ними может случиться. С тобой не так, у тебя постоянные изменения, это интересно, поэтому я позволяю себе вмешиваться. В двух из десяти реальностей ты становишься моей женой, в трех из десяти - спасаешь мне жизнь, а в куче других просто не даешь сойти с ума. У меня меркантильный интерес, всё же меня можно назвать фейри. Мне интересно, чем закончится твоя настоящая история. Можешь считать меня союзником, но не слишком на меня рассчитывай: твоя Госпожа очень не любит мой народ, поэтому едва ли будет счастлива от твоего близкого знакомства со мной. Но я спасаю тебя, чего не может она, так что ей приходится мириться. Я удовлетворил твое любопытство? – Зачем ты мне это рассказал? – Мне интересно, что от этого изменится. Если надумаешь в меня влюбляться, вспомни вот о чем: вероятность того, что твой ребенок не унаследует моё наследие, крайне мала. Это всё, – спокойно заявил Эйвери. – О, и не говори милой Шарлотте обо всём, она с вероятность в семьдесят процентов всё же станет моей женой, хоть это и будет несчастливый, скучный брак. – Как давно ты такой? – С девяти. Меня попыталась убить собственная мать, в итоге я сжег её заживо своей магией, и это сорвало с моего наследия своеобразный замок, заставив пробудиться, – пожав плечами, спокойно, словно не об убийстве, ответил мне Эйвери. – И можешь звать меня Том, всё же тебе долго терпеть моё общество. – Хорошо, Том, твой рассказ останется в секрете до тех пор, пока ты хранишь мой, – я успокоилась, поняв причину того, что он совершенно ничему не удивляется. Сложно удивляться, увидев, наверное, в миллионный раз одну и ту же ситуацию. – О, мне абсолютно не выгодно говорить всем о твоей маленькой тайне, Лили, – он как-то по-особому выделил моё имя, заставив передёрнуться от дурного предчувствия. Почему мне кажется, что у меня серьезные проблемы? – Не нервничай так, я относительно безопасен для тебя, я же сказал. Почему ты мне не веришь? – Потому что у тебя наверняка и логика не совсем людская. У всех магов перекос в мозгах, я это знаю. И потом, ходят слухи, что твой отец не состоял в браке с твоей матерью. Это правда? – Это, несомненно, интересная история, но я отвечу как-нибудь в другой раз, Марк начал нервничать, – безмятежно улыбнувшись, Эйвери встал и подошел к своему охраннику, что-то ему сказав. Сфера ещё работала, так что я ничего не слышала. И почему мне кажется, что этот разговор принесет мне много проблем? Неужели интуиция наконец проснулась?