Чёрный Ноябрь: Путь возрождения

      Палач вёл Аннису по подземным коридорам его дома. Ранее это место использовалось для хранения средств для уборки комнат, порошков, роботов-уборщиков; также тут была прачечная и не утратила своей функциональности и по сей день, некоторые двери вели в складское помещение, но вот впереди автоматическая дверь отличалась от всех остальных. Её освещали люминесцентные лампы по всему периметру арки, а из самого дверного прохода тянулись граффити, как будто заволакивая серые стены своей красотой.       Остролиск высунул сонную мордочку из плаща О’Нил и, увидев коридоры и принюхавшись, недовольно пискнул и залез обратно. Девушка тоже принюхалась: обоняние не было развито так же, как и у животного, но ей это не помешало почувствовать запах спирта и медикаментов.       Когда люди прошли датчик движения, двери раздвинулись в стороны, пропуская их в широкое, круглое помещение. Здесь было светло и бело, как в любой больнице Палладиума. По левой стенке стояли кушетки и ширмы, посередине была стойка для врачей с голографическими мониторами, различными аппаратами и кипами электронных носителей документов. Под потолком носились маленькие дроны, внизу разъезжали овальные роботы, похожие на пингвинов. Чуть выше, справа, работали анабиозные капсулы, биорегенераторы, аппараты для хирургических операций и исследований тела. На мониторах светились снимки мозга, грудной клетки, нервной системы, сердца, глаза — и многие другие органы. За стойкой стоял аппарат — это был биологический универсальный сканер, сверху возвышалась панель с лампой, ложе парило в воздухе на гравитационных платформах.       Босс отошёл к человекоподобному роботу, оставив Аннису одну. Её животное кувыркалось в плаще, уже переместившись за спину. Оно скулило и пищало, как щенок, не желая высовывать даже своих усов. — Анниса, — Палач повернулся к девушке. — Где это чудо-юдо? — Оно залезло за мою спину. И я не могу его достать.       О’Нил сняла плащ, но остролиск хорошо в нём запутался и не захотел вылезать. Палач подошёл к ней, нащупал шерсть в складках одежды и улыбнулся. Мужчина немного погладил животное и отметил для себя, что его шёрстка была намного мягче, чем у других остролисков. Ухватившись руками под передними лапами, Палач вытащил зверушку. Анниса погладила его между ушами: — Тс-с-с, дружище, тебя всего лишь проверят, — тихо сказала ему Анниса, — это не больно. Меня тоже будут проверять, я же не боюсь.       Остролиск, конечно же, ничего не понял, но почувствовал спокойствие своей новой хозяйки. Он перестал сопротивляться, но скулить продолжил. Босс отдал животное подошедшему учёному. Остролиск не сводил глаз с Аннисы, пока не скрылся за стеной. — А вас прошу лечь на этот стол. Мы вас просканируем и возьмём кровь из вены. Снимите шлем, плащ и экипировку. Можете остаться в термобелье, — начал робот, недавно разговаривавший с боссом. — Закатайте рукава, лосины и приподнимите кофту и майку, чтобы был виден живот.       О’Нил, не задавая вопросов, прошла к стулу. Скинув свой чёрный плащ и кибер-экипировку, она нащупала кнопочку на шлеме. Треугольные створы раздвинулись, и Анниса сняла его, положив на полочку. В зеркальной стене она смутно видела своё лицо, и оно снова покрылось красными пятнами с чёрными венами, нижние веки сильно покраснели. Девушка аккуратно легла на ложе, положив руки вдоль туловища. — У-у-у, Анниса, ты чем-то болеешь? — О’Нил пожала плечами. — Не стесняйся, говори.       Но девушка снова пожала плечами. Палач положил на её глаза чёрную плотную ткань. — Это чтобы свет тебе глаза не сжёг. Сканирование много времени не займёт, но ответ придётся подождать.       К вискам присосался аппарат, фиксируя положение головы на столе, в ушах гудело, затылок защекотало от начавшегося сканирования, над лицом почувствовалось тепло. В течение тридцати секунд верхняя панель ходила почти вплотную вдоль тела Аннисы, и все неясности и отклонения, замеченные им, всплывали на экране напротив ложа. Кроме этого гула ничего не было слышно: ни разговоров, ни шума летающих дронов. Панелька вскоре вернулась в своё первоначальное положение.       Пока учёный не говорил вставать, поэтому О’Нил лежала на ложе. В шею кольнула игла маленького шприца, и в мензурку набралось немного тёмно-красной крови. Тёплые синтетические пальцы ощупали живот, но девушка не почувствовала ничего неприятного. Гудение кончилось, и Анниса услышала вздох удивления. Она мотнула головой и чуть привстала на локте, снимая полосу ткани с глаз.       Босс и робот рассматривали загружающийся анализ крови и что-то обговаривали между собой. За стеной заверещал остролиск и, что-то сбив, помчался к своей хозяйке. Маленькое животное неуклюже запрыгнуло на стол, а потом вскарабкалось на О’Нил. Девушка тихо посмеялась и погладила его по затылку, остролиск распластался на коленях и начал кувыркаться, немного попискивая от удовольствия. — Так, обработка информации займёт около тридцати минут, затем мы напишем результат — примерно десять минут — и я выйду к вам. Про мелкие отклонения и расхождения с нормами в сотые процента я не буду говорить, хотя впишу в базу, но вот про кое-какие моменты я бы и сам у вас уточнил… Пока что можете посидеть тут и переодеться, — отметил робот. — И про вашу зверюшку тоже всё скажем.       За сорок три минуты О’Нил окончательно сдружилась с остролиском. Он пару раз касался носа Аннисы своим влажным носиком, облизывал её щёки, залезал в капюшон, под плащ, трепал волосы девушки своими лапами и неострыми зубками — просто игрался со своей новой хозяйкой, которая не обижала его. О’Нил не терпелось узнать, что это за порода такая и откуда вообще взялось это чудо-юдо. — Анниса, извините, что мы вас так сразу повели на обследование, потому что показания Кальтера нам не понравились и мы решили перестраховаться, — Палач слегка склонил голову вперёд, словно извиняясь так. — У вас были понижены лейкоциты, а лимфоциты и моноциты очень повысились, что наводило нас на мысль, что вы заболели вирусной инфекцией… Наших врачей наводило, я-то ничегошеньки не смыслю в этом. Но сейчас всё в порядке. Лишь небольшие отклонения от нормы, но, вот, кое-что другое обнаружилось и им, — Палач кивнул на роботов-учёных, — интересно, знали ли вы такое о себе. Мне тоже, конечно, интересно, но мне надо идти. Жду вас на завтраке!       Анниса кивнула головой, как бы прощаясь с мужчиной. Палач скрылся за дверями. — Начать с вас или питомца? — робот вышел из аналитического отдела. — С питомца, пожалуй. — Итак, ваш остролиск выведен искусственным путём, в лаборатории. В нём смешаны ДНК дикого остролиска и… Персидского кота и мейн-куна, да. Это, если что, самец, ему три месяца. Этот вид одомашненный и дружелюбный к людям, однако, если разозлятся, обкусают, но не заразят. Интеллект развит лучше, чем у обычных остролисков. Яд у них отсутствует. Он умеет мимикрировать под окружающую среду так же, как и хамелеон — у обоих схожий процесс. Их всего одиннадцать на этой планете, и они выведены на базе Марлин коллегами Кальтера Ньюкомба из отдела зоологии. Мы смогли найти породу в базе данных, «Зов», скажем так, узаконил их существование. С ним, пока что, всё. Мне нужно больше таких особей, тогда и информации будет достаточно. Берегите его, тем более, как я вижу, он к вам уже привык. Дайте ему имя, дрессируйте его, когда будет время, и кормите человеческой едой. Готовой человеческой едой! Сырая — особенно мясо — может пробудить инстинкт диких остролисков. Если будет несварение и рвота, то мы пересмотрим его питание. Я не думаю, что корма для котов и собак ему подойдут… — Вот это интересно… Ладно, с именем потом разберёмся. Что не так со мной?       Подошёл уже другой робот. Похоже тот, что сейчас с ней разговаривал, был ветеринаром. — Всё сложновато, мисс О’Нил. Скачки показателей крови — это последствия смены климата, стресса и вируса, который вы подхватили. Коллеги Кальтера смогли его «убить» в вашем организме, пока вы спали, поэтому вы и не заболели. Не знаю, как бы вы себя чувствовали, если бы не база «Зова». Им надо сказать большое спасибо, что они вывели его из вас. — Я даже не чувствовала, как я заболеваю, — задумчиво сказала Анниса. — Возможно, вы были увлечены настоящей ситуацией, поэтому всё прошло незаметно для вас, — девушка кивнула. — Так, недавно вы пили успокоительные или таблетки от бессонницы? — Нет, но, мне кажется, в меня их вкалывали, пытаясь убить. В Эосе. — Ага… В вашей крови содержатся следы этих препаратов, в них присутствует синий цидиум, который у оплонидцев используется для очищения или истощения организма и также для нормализации процессов нервной системы. Вы бы не погибли от этих препаратов, но не смогли бы встать в течение трёх-пяти суток, если бы доза была больше. И у вас бы была, так сказать, медикаментозная безэмоциональность — на душе тяжело, но выплеснуть вы ничего не можете. Было что-то похожее? — Да. Мне было страшно, но этот страх был притуплен. Я хотела только спать. — Хорошо, что так. И хорошо, что вы выдержали это «испытание». Такая передозировка могла бы закончится вашим самоубийством… На фоне всего этого у вас ослабился иммунитет. Вы легко можете заразиться гриппом, простудой, аллергическими или венерическими заболеваниями, бешенством — могу продолжать долго, но не буду. Я бы посоветовал вам пропить иммунные препараты, но, так как у меня на руках нет вашего полного анамнеза, я не имею право их прописывать, чтобы не навредить вам. Всё, что я могу порекомендовать — это одеваться теплее, не контактировать с больными, не переохлаждаться, хотя в наших условиях это трудно, в общем, быть аккуратнее, — робот провёл пальцем по мемокарте. — Ещё в вашем ДНК замечен ген оплонидца. В вашем семейном древе есть Белые оплонидцы и, скорее всего, это родители вашего отца или матери. Вам что-то об этом известно? — Нет. Дело в том, что… — девушка замолчала и подняла глаза на робота. — Что? — Я не знаю своих родителей.       Машина по-человечьи изобразила удивление и склонила голову к своей мемокарте, развернувшись к аналитическому отделу. — Извините за мной вопрос, — он положил документ на стол. — Не стоит, вы же не знали, — девушка вздохнула. — Ещё раз повторите рекомендации, и я пойду. — Так как мы не знаем полностью вашу реакцию на лекарственные средства — мы не можем дать вам какие-либо иммунные препараты, чтобы предотвратить заболевание. Всё же не факт, что вы вообще заболеете — доктора «Зова» не зря работают там. Просто есть такая вероятность, как и у всех, но немного повышенная. И я не думаю, что после такой дозы успокоительного, снотворного, антибиотиков вам ещё что-то нужно пить. Человек, отравивший вас, не пытался вас убить, но, вероятно, пытался нанести вам большой вред, — робот скрылся за ширмой. — Вы свободны. Выход вам уже известен. До встречи.       Зверёк прыгнул на плечи к О’Нил и тихо замурлыкал. Он почувствовал, что на хозяйку напала грусть, и попытался её подбодрить. Анниса вышла из белоснежной лаборатории и быстрым шагом пробежалась по длинной лестнице наверх.       Новости радовали её всё меньше и меньше. О’Нил казалось, что лучше бы было просто не знать о её новой особенности. Она, как и многие люди Сириуса, не любила оплонидцев, поэтому присутствие гена этой расы для неё равно смертному приговору, а теперь оказалось, что она часть их. Из-за этого хотелось разорвать всё тело своими же ногтями, перелить другую кровь, заменить все органы, кожу, пересадить мозги в другое тело. Переродиться.       Ей необходимо узнать о себе больше, чем она знает сейчас — в этом могла бы помочь Ньюкомб. Но потом, когда появится больше вопросов, — а они появятся — одной Беатрис не обойдёшься. Тут должен раскрыть все карты Генерал, который был с Аннисой столько, сколько она себя помнит в сознательном возрасте.       В гостиной уже никого не было, но на втором этаже О’Нил отчётливо слышала возгласы. Анниса чуть замедлила шаг и прислушалась к голосам: они доносились с лестницы, и девушка поняла, кто там идет. Феликс вёл всех остальных в столовую. Голос шёл от троих: Пакстон что-то радостно рассказывал, а Марко нарочно перебивал его и издевался, даже самый малоговорящий Ринальди активно переговаривался с Пакстоном и Марко. Анниса поспешила к компании, чтобы потом не заблудиться в этом доме. Беатрис помахала рукой в знак приветствия, Николас сделал то же самое. Только они шли молча. Хакерша склонила голову набок и легонько ткнула локтем руку Аннисы. — Я так понимаю, что ничего хорошего ты не узнала, — приглушённо спросила Беатрис.       Анниса коротко кивнула головой и погладила своего питомца по макушке. — Я, к сожалению, тоже. Но смогла найти Генерала… Точнее, — в глазах Аннисы засветилась радость. — Точнее просто отыскала его на видеозаписи. Где он — я ещё не знаю. Что тебе сказали? — Если отложить то, что я была заражена вирусом и отравлена, то есть один важный момент… В моём ДНК есть ген оплонидцев, — слушающий Николас на миг поднял брови. — Но я не знала об этом совсем! И теперь хочу узнать. — То есть ты полукровка? — тихо спросил младший Бартлетт, чтобы другие не услышали. — Тебе очень повезло, что тебе не передалась магия. — Да, я из них. Ты теперь не один такой… особенный, — Николас фыркнул. — Так, Би, а ты что узнала? — Вообще-то, Марко тоже из них, — на секунду вмешался Ник. — Тс-с, дай Би сказать. — По сути не очень много-то я и узнала, но тоже важно. На Сириус вторглись оплонидцы, — О’Нил хотела возразить. — Нет, Анниса, не те, что были с Илеаном, а остальные. Другая часть его армии. Ещё я видела Генерала и Агнеса вместе, я позже покажу тебе снимки… — Ох-х-х, сегодня одни отвратные новости… Запишу этот день в календаре, как «День, когда новости не радуют вообще», — Анниса печально вздохнула. — Я ещё никогда не влипала в такие передряги. Были… опасные моменты, которые стоили бы мне жизни. Но не такие. Не на грани и не каждый день. Надеюсь, что мы все выберемся из проблем живыми. А после этого я попрошу мемоврача удалить фрагмент памяти с этими днями. — Не стоит поступать так радикально, Анниса, — Беатрис улыбнулась. — Всё будет хорошо. Мы поможем друг другу. — Было бы славно, если бы не было так сложно найти информацию…       Беатрис укоризненно посмотрела на Аннису, говоря своим взглядом: «А я на что вам?». После душа хакерша пришла в себя и была готова снова искать, структурировать и анализировать информацию. Она взбодрилась, оценила происходящую ситуацию, откинула свои проблемы и решила, что ей хочется помочь всем. Ей хочется быть полезной по-настоящему. Вживую. Беатрис хочет быть частью новой команды. Но после того, как она поест.       Феликс привёл компанию в небольшую столовую. Тут никого не было, что очень радовало: не придётся знакомиться и ловить лишние взгляды. В помещении вкусно пахло жареным мясом и луком. Из самой кухни тихо лились звуки насвистываемой песенки. Феликс усадил народ у окна, а сам ушёл обратно по своим делам. Комнату наполняло тепло искусственного камина.       На улице, оказывается, уже светало. Улицы всё равно были переполнены людьми, жизнь кипела, несмотря на очень ранее утро. Ярко горели цветные фонарики, вывески магазинов и кафе. Сами здания не отличались красотой и дизайнерским решением от зданий в Палладиуме. Возможно, лишь по высоте они ниже, в остальном же дома выглядели так же изящно и современно, как и в столице Таммуза. Было мирно и тихо. Люди ходили без оружия, в чистых и красивых одеждах, улыбались друг другу. За время путешествия это, пока что, первый город за пределами Таммуза, который выглядел спокойно и роскошно, несмотря на то, что он находился очень далеко от безопасной цивилизации. Видимая часть городка уходила вниз по склону, вдалеке всё скрывала метель.       Анниса с небольшой улыбкой смотрела на улицы города, наслаждаясь чистотой улиц и практически знакомой архитектурой. Конечно, облик Ависа заставил задуматься о своём родном городе и зарыться в тёплые воспоминаниях. Марко заметил задумчиво-умиротворённый взгляд девушки и спросил, немного добавляя упрёка в тон голоса: — Наверное, вспоминаешь столицу, да? Нескоро ты вернёшься, нескоро. Придётся потерпеть ужасы жизни вне Таммуза. — Умоляю, прекрати по пустяку беспокоить меня, — прошептала Анниса просящим голосом. — Я к тебе не лезу.       Марко это заткнуло. Надолго. И теперь О’Нил просто наблюдала за жизнью на улочках, поглаживая остролиска по спинке. Парень глубоко вздохнул и отвернулся, чувствуя себя неловко.       Босс вышел из кухни, спиной открывая дверь. На его маленьких, коротких ручках уместилось сразу по три тарелки ароматного мяса с маленькой порцией салата из квашеной капусты и моркови. Остролиск на плече О’Нил оживился и начал издавать звуки, похожие на выкрики лисы. Животное встало на две задние лапки, положив передние на голову хозяйке. Мужчина подошёл к столу и расставил тарелки, потом быстрым шагом вернулся обратно на кухню. Животное спрыгнуло на пол и на согнутых лапках посеменило за боссом. — Нельзя! — выкрикнула Анниса. — Всё нормально. Он тоже будет кушать… Умный мальчик, — донеслось из кухни. — Вот, держи, малыш. Заслужил.       Палач вышел обратно в столовую и поставил тарелку с разрезанными кусочками уже варёного мяса. Остролиск прыгал на месте, словно охотился, а только потом начал уплетать свою еду, тихо чавкая, как человек.       Около тридцати минут люди ели в спокойной и более-менее весёлой обстановке. Пословица «когда я ем — я глух и нем» им была неизвестна. Пока Пакстон рассказывал о своих похождениях с Ринальди по пещерам, он три раза подавился едой, а Марко всё время приговаривал, что это последняя еда Пакстона, и он надеялся, что кусок мяса застрянет у него в горле, и он задохнётся. Пакстон лишь отмахивался рукой и продолжал рассказывать истории.       Иногда затрагивали тему сегодняшней ночи, после чего резко переходили на другую тему — и никто против не был. Хотя бы на пару часов нужно от этого отвлечься и просто поговорить об обычном. Николас и Ринальди спрашивали Аннису про жизнь в Палладиуме: каково это жить в самом роскошном и дорогом месте страны, каково каждый раз просыпаться по утрам и видеть взлетающие красивые корабли и самолёты, каково дышать чистым воздухом, каково по вечерам наблюдать за городом, сидя на своём балкончике в удобном кресле в пентхаусе, каково носить самые лучшие и эксклюзивные наряды, ходить по магазинам и кафе, посещать бесподобные вечеринки, вселенские парады, закрытые конференции?       Но от Аннисы последовал один неожиданный ответ — это со временем надоело и никаких вечеринок она не посещала никогда. Уже с детства у неё появилось отвращение к подобным вещам. Может, оно даже было заложено изначально, с рождения, потому что ей была всегда приятна спокойная, размеренная жизнь вдалеке от городской суеты дорогой столицы. Анниса мечтала о небольшом домике в забытой всеми местности, чтобы её никто не смог побеспокоить. Только она и километры пустой земли. Но ей было не суждено выбрать такую жизнь, потому что выбора у неё никогда не было. Николаса даже расстроил такой ответ, потому что он ожидал услышать море положительных комментариев, историй, ярких описаний, но О’Нил не оправдала его ожиданий.       Под конец трапезы все замолчали и закончили приём пищи в тишине. Когда команда расходилась по своим делам, никто не попрощался и не осведомил друг друга, что будет теперь делать.       Один из подчинённых Палача отвёл Беатрис и Аннису в компьютерный отдел, чтобы они смогли отыскать информацию обо всём, что тревожит их обеих и всю команду. Ринальди ушёл в комнату просто полежать на кровати, забыться в пустотах мыслей и попытаться найти решения для проблем, которые могут появиться в дальнейшем. В общем, проиграть в голове все исходы событий. Марко ушёл к Джоан, чтобы поговорить об их прошлом, вспомнить какие-то спорные моменты и наконец-то разрешить их и попытаться вновь сдружиться, по крайней мере, на время совместного путешествия. А, может, если Джоан отпустит его грехи, то навсегда закрепить дружбу.       Марко даже вспомнил смешной для себя момент: Джоан ведь когда-то нравилась ему — ещё в младшей школе. Но после того как Джо начала с ними тесно общаться, Марко понял, что эта девушка далеко не такая милая, как кажется. К ней и вправду подходит описание «рыжая бестия» и она всегда была, скорее, третьим пацаном в их компании, причём самым задиристым и заводным. В детстве они были сплочённой, дружной командой, но, когда началась старшая школа и взрослая жизнь, их раскидало по уголкам Сириуса, дружба начала сама собой распадаться и связь между ними окончательно разорвалась. А при первой встрече после долгой разлуки они поняли, что все трое стали совсем другими и чужими людьми. Прежних тёплых отношений у них нет и никогда не будет.       Николас проводил брата до комнаты Джоан и вернулся в гостиную — он единственный не знал, чем ему заняться. Спать не хотелось, помощь в поиске информации не нужна, на улицу можно было сходить, да не с кем. Он бесшумно присел в кресло, подпирая щёку пальцем, обдумывая, что он может поделать. Решение пришло быстро: подумать о том, на каком этапе жизни они сделали что-то неправильно и оказались в этой ситуации? Или это просто неудачное стечение обстоятельств, навалившихся на них одним комом?       Жизнь в Эосе шла своим чередом: то спокойно, то тревожно. Марко занимался своими номадскими делами, редко влезал в жизнь города и отца, зато часто совал нос в жизнь Николаса, чем и бесил его постоянно. Чтобы не злиться каждый раз по этому поводу, младший внушал себе, что это просто братское беспокойство. Отец волновался за обоих: за Марко — дело понятное, он имел опасную работу, но за Ника волновался он зря. Николас никогда не работал, из города выходил в редких случаях, в опасные ситуации не попадал, иногда помогал отцу по работе с машинами, всего лишь один раз оказался в горячей точке, и то вернулся без травм, кроме как душевных. Катастрофа на заводе отца сильно потрепала Ника, но никак не сломила. Отец только зря растрачивал нервы на волнения за жизнь сына — так считал Николас. В общем, у них была обычная степная семья и ничего грешного в своей жизни они не сделали. Может, только Марко, но он обособленно справляется со своими грехами. Да и город Эос жил по всем правилам и законам мирных граждан. Люди на чужие территории не лезли, помогали нуждающимся, даже если те на самом деле оказывались просто притворщиками, оборонялись от бандитов и мародёров, растили только полезные фрукты и овощи и не качали их химикатами, не высаживали незаконные и опасные растения, подчинялись военным Таммуза, если те вдруг нагрянут к ним в город с проверками, всегда были готовы принять новые лица и дать им кров и еду.       А потом на город обрушились несчастья: засуха, наводнения из-за проливных дождей, смерть людей от вирусных инфекций, постоянные нападения безголовых бандитов, уезд жителей, отсутствие еды, медикаментов, средств защиты, гибель двух лидеров «Союза» из трёх — все проблемы обрушились на плечи Джеймса Бартлетта. Ранее он ещё как-то справлялся, сам не понимая, как это делает, но вот после нарастающей смуты в городах и странах Сириуса всё ухудшилось в разы. А пропажа лидера поставила точку в существовании Эоса. С этого момента жизнь братьев как будто бы пошла по другому руслу. Может, им стоило послушать отца и отсидеться в том селении? А может, нужно было спасти его от «Крылатых», чтобы они втроём смогли сберечь город? И вообще, было ли это похищением? В самом ли деле «Крылатые» напали на город? Николас мысленно соединил вопросы фигурной скобкой и начеркал в голове жирный знак вопроса, потому что в данный момент он не мог найти ответы, хотя понимал, что когда-то они раскроются. По крайней мере, первые два имели расплывчатый ответ: нет, не стоило сидеть в том поселении и не нужно было спасать отца. В обоих случаях они бы не знали, что делать потом и пришли бы к такому же результату, что и сейчас. В данный момент у них есть несколько концов верёвок, которые приведут их к результату — это Нулевой, Беатрис, отчасти Анниса и Генерал и информация Илеана и Марлин. Где-то между ними затесались ответы — и это уже что-то. А, оставшись там, были бы эти концы в их руках? Николас подумал, что нет. Всё же Бартлетт пришёл к небольшому выводу: они всё делали правильно, но попали не в то время, не в то место.       В коридоре послышалось шуршание. Ник повернулся, но там никого не оказалось, свет был выключен. Парень откинулся на спинку кресла и напряжённо уставился в потолок, всё ещё размышляя над своими вопросами. Через минуту показался источник шума. Пакстон навис над Николасом, улыбаясь только глазами. В руках мужчина держал пальто, подаренное Нику Кальтером, и шарф с перчатками. — Какой ты напряжённый, — тихо начал Иберра, положив вещи на колени рыжего. — Несварение?       Николас фыркнул, но не смог сдержать улыбки. — Конечно, только поэтому я и напряжённый все дни, что мы скитаемся по Сириусу. Очень хочется, да не можется, — парень сел ровно, потянулся, немного мыча под нос. — Чего такое? — А… Эм… Абсолютно ничего, — Пакстон почесал затылок и опустил глаза. — Может, прогуляемся? Поговорим?       Ник умилился про себя, потому что Иберра выглядел, как мальчик, который предлагает понравившейся девочке пойти погулять в парке. — Вы все, что ли, решили поговорить сегодня? — Пакстон с недоумением посмотрел на Ника. — Ну, мой брат тоже пошёл объясняться перед Джоан. Не знаю правда, чем это закончится, но надеюсь, что они не поссорятся ещё больше. — Я… я не объясняться хотел, — обиженно сказал мужчина. — По-другому это назвать не могу, — парень встал, сразу надевая пальто. — Ладно-ладно, пойдём проветримся. Может, придём к какому-то выводу, наконец.       Пакстон засиял и мигом кинулся в коридор одеваться. Николас усмехнулся: немного нужно человеку для счастья, всего лишь согласие прогуляться по городу.       Оба вышли из дома молча. Николас шёл, немного подняв подбородок — так он был похож на гордого и независимого цыплёнка. Пакстон крутил в кармане в пальцах зажигалку, думая, с чего бы начать и стоит ли начинать сейчас. — Так, куда мы пойдём? — Николас остановился у начала улицы. — Я в окне, пока мы ели, увидел мостик, выходящий на обзорное плато. Правда, я вообще не знаю, как туда добраться, но, как я понял, это недалеко отсюда. Ничего, посмотрим город, подышим зимним воздухом, — Пакстон повернул Ника, аккуратно взяв за холодную руку, и повёл его по предположительному направлению к этому плато. — Надень перчатки, пожалуйста.       Николас послушно достал из кармана кожаные перчатки с греющими волокнами изнутри и надел их. Пакстон улыбнулся и снова взял его за руку. Пока они не желали говорить, потому что им нужно было привыкнуть друг к другу после долгой и мучительной разлуки. В городе было не так холодно, как за его пределами, но Пакстон всегда беспокоился за здоровье Николаса и поэтому он попросил надеть перчатки. В Ависе температура выше, чем на открытой местности в Мёрзлых Землях. Такая разница в температуре объясняется системой нагревания воздуха, которая встроена в энергетический щит, защищающий город. Чтобы лёд, на котором построен Авис, не растопился, температура колеблется от минус двадцати четырёх до минус сорока. Для людей, живущих тут с рождения или хотя бы более пятнадцати лет, это то же самое, что и минус десять зимой в Таммузе. То есть совсем обычная температура. Также этот щит скрывает город от сильного и постоянного ветра. Щит автоматически регулирует температуру, не давая ей ни упасть, ни повыситься. Чтобы щит не вышел из строя, его оборудовали усилителями. Они находятся на окраинах Ависа и в его центре.       Однажды произошёл неприятный инцидент: ещё не оборудованный усилителями щит вышел из строя. Внутри его зоны действия температура колебалась от минус трёх до минус пятидесяти. Несколько дней они чуть ли не плавали в воде, а потом мёрзли и не могли обсохнуть. В то время никто не погиб, но многие простудились и получили осложнения на лёгкие. Пострадали первые и вторые этажи всех зданий: их попросту сначала затопило, а потом заморозило, и теперь они находились под городом во льду. Авису повезло, что лёд под ними не растопился вовсе и не разрушил город. Можно сказать, это чудо из чудес. Потом горожане вспоминали это с шуткой, говоря, что надо заказать из других городов лодки, корабли и хорошие коньки.       Николас остановился у светлой витрины с сувенирными статуэтками. Они понравились ему из-за причудливой формы — то ли животное, то ли просто что-то бесформенное, но красивое. Многие прилавки притягивали к себе интересными вещицами. Сами люди как будто тянули к себе: все приветливо улыбались, даже здоровались, словно знали, кто перед ними идёт. Холодный климат никак не мог закрыть собой тёплые взаимоотношения между горожанами Ависа. — Ты чего застыл? — Пакстон легонько дёрнул Николаса за руку. — Идём, немного осталось.       Парень кивнул и пошёл за мужчиной, который свернул в другой квартал. Тут уже было поменьше людей и, подходя всё ближе к мостику, их количество уменьшалось. Оба прошли через мост, внизу которого была широкая улица, и вышли на долгожданное плато, ограждённое крепким железным бортиком и находящемся на крыше здания. Ник вырвался из руки Пакстона и подбежал к краю, перегибаясь за бортик. Ничего не видно. Метель всё бушевала, но отсюда заметно главную площадь. — Ты так резко рванул, что я уже подумал, что ты хочешь убежать от меня, — Пакстон развернул к себе парня. — Или прыгнуть.       Николас почувствовал, что он загнан в тупик, а разговаривать и узнавать горькую правду ему не хотелось. Ещё день или два назад он желал услышать объяснения, а сейчас он их боялся. Однако Ник первый начал наступление: — Ты работал на Марлин? Сколько? И зачем? — Ник сложил руки на груди. — Где ты был, когда «умер»? Почему ты не вернулся ко мне? Зачем ты говорил намёками в Весте, когда мог и должен был рассказать правду? — Тихо-тихо, я всё расскажу, только не заваливай меня вопросами, пока что, — Пакстон облокотился на бортик и устремил свой взгляд вниз, на площадь. — Начнём с того, что меня убивала моя же ложь и совесть. Я хотел всё обсудить, но уже не мог… Я боялся раскрыть тебе истину и молчал, либо врал. Возможно, я боялся даже не того, что из-за разглашения такой информации мне голову к херам снесут, а из-за того, что тебе будет… больно. — Пакстон, поверь, — Николас вздохнул, — больнее, чем твоя наигранная смерть, только настоящая. Никакая истина не сравниться с такой болью. — Я… Извини, — Иберра грустно улыбнулся. — Господи, тупо звучит извинение за ложную смерть, но… я пока не могу сказать иного. Я не могу найти подходящих слов. — И не найдёшь… — Может, когда-нибудь да найду, — Пакстон повернулся к Нику, парень тоже развернулся. — Да, я работал на неё. Мы с Ринальди работали, два года. Мы были в Мёрзлых Землях по одному заданию, конечно, Марлин знала, кто, зачем и когда входит на эту территорию, поэтому иногда следила за нами, чтобы мы не переходили грань. Она нас не знала, и мы её. С заданиями мы справились, но денег нам не выплатили. Мы остались ни с чем, даже машину у нас украли, а до Ависа шлёпать было около двух дней, тогда были метели и температура минус семьдесят пять, поэтому мы были в безвыходной ситуации. В то время Марлин набирала себе новые отряды для расширения армии и охраны на базе и как раз попались мы. Она нашла нас в ледяной пустыне и тепло пригласила присоединиться к ним, пообещав, что, когда мы накопим нужную сумму, чтобы отсюда уехать, она нас держать не будет, при условии, что работать мы будем подобающе. Естественно мы согласились… Два идиота. — Удивительно, как Ринальди смог позволить тебе встрять в это… — усмехнулся Николас. — Он сам был в отчаянии, Ник. К тому же, я повторюсь, мы тогда не знали, какая она на самом деле. Рин сам согласился быстро, его даже уговаривать не пришлось… — Пакстон виновато понурил голову. — Ну, точнее, его никто и не спрашивал… Рин заболел и остался лежать на заброшенном заводе, люди Марлин нашли его и отнесли на базу и там его вылечили. Чувство долга было выше, чем его чувство… Хм, короче, я называю это «чувство приближающегося пиздеца». — Интуиция, Пакстон, — заметил Ник, немного улыбнувшись. — Ну, или это, хотя моё название лучше подходит. Короче, он действительно мог умереть и был благодарен Марлин, что она спасла его, не зная, кто он такой. Мы думали, что она не знает. — Ох, да, безусловно, лидер клана «Зов» и не знает, кто ступает на её территорию. — Да мы-то тогда откуда знали, что она следит за всеми окрестностями! Мы были осведомлены о деятельности «Зова», но не в подробностях, — Иберра замолчал на пару минут, собираясь с мыслями. — Детали нашей работы я оставлю на потом, тем более, что она не отличалась от той, чем мы занимались обычно. Свою смерть я подстроил заранее, в спешке и сумбуре, за три дня до того задания на заводе… — Ник только хотел забросать его вопросами, но мужчина выставил руку вперёд. — Терпение, Николас, я хочу тебе рассказать всё, поэтому не сбивай. — Хорошо-хорошо, теперь молчу. — Короче, я не от нечего делать подстроил это. Да, с Марлин было приятно работать: женщина мудрая, порой добрая, хотя не признавала этого, делала поощрения своим работникам, если надо, то давала отпуск… До той поры, пока не доведёшь её. Тогда она становилась без моральных принципов… Беспощадная и злая. Но не к нам, пока что. Мы всё выполняли, следуя приказам, всё по правилам и её законам. И в какой-то момент она предложила «бессрочный союз» — это… Это такая штука у них, когда солдата добровольно морализуют и он служит ей до смерти. Когда мы отказались, она начала шантажировать нас. Разными вещами, начиная от изъятия денег, заканчивая нашей смертью. — Не может быть, что такой человек, как она, просто так возьмёт и предложит вам такой союз. Где-то ты врёшь снова, Пакстон. — Нет! — взныл Иберра. — Я говорю серьёзно — взяла и предложила. Может, у неё предвзятое отношение к номадам? — Я тебя умоляю, к номадам у всех предвзятое отношение, — Николас нахмурился. — А чем вы могли ей навредить-то? Вы же знали, что она может сделать, и она это знала, так что же… — Ну, Марлин точно боялась распространения конфиденциальной информации из наших ртов. У неё было много конкурентов, поэтому её персонал обязан молчать, — перебил Пакстон. — Она думала, что мы болтуны и сливаем её данные на другую сторону за деньги. Марлин вскоре начала переходить грань и насильно пытаться нас морализовать. Хотя бы какое-то чувство самосохранения у нас есть, поэтому мы сбежали. Сбежали с её деньгами, оружием и вертолётом. Сбежали, убив невинных учёных и солдат. Я не хотел этого. Ты знаешь, как я отношусь к убийству людей. — Знаю… Но, Пакс, чувство самосохранения у вас напрочь отсутствует. — Не спорю… Да, в общем, Марлин никогда не любила предателей и нарушителей — окей, их все не любят, но у неё прям высшая точка ненависти к ним. Мы натворили слишком много бед, из-за которых она ушла в убыток и по деньгам, и по ресурсам, и по персоналу… Только тогда оказалось, что она отличается особой мстительностью и настойчивостью. Если Хатая ещё может отстать от предателя, то она – нет, — мужчина снова замолчал, растирая горло и прокашливаясь; он продолжил уже хриплым и тихим голосом. — Пока Марлин присылала за нами отряды, мы их аккуратно убирали. Старались просто обездвижить, а не убить, но… не получалось. Для меня это были самые тяжёлые месяцы, я чувствовал себя аморальным ублюдком и подонком. Были виноваты мы, а отдувались они. В конце концов, мы были загнаны в тупик. Многие из номадов, да и вообще простого народа, были осведомлены о нашей ошибке, поэтому на нас была объявлена охота. Некоторые номады знали о нашей с тобой связи, поэтому угрожали расправой с тобой и с твоей семьёй, если мы не сдадимся. Был там один влиятельный урод, который мог организовать облаву на ваш город и убить всех… Мы не стали искушать судьбу. Нам было известно, что они могут отстать от нас, если мы сами умрём — это сказал солдат Марлин, который отпустил нас. Лидерша бы отменила награду за нашу голову и всё бы улеглось, — Пакстон отошёл от Ника, потёр свои плечи и вздохнул. — Задание на заводе было подходящим местом… Чтобы не втягивать тебя и не губить себя дальше, в тот день был прекрасный шанс сыграть свою смерть. Я знал, что люди Марлин повсеместно следят за мной, поэтому они смогли подтвердить мою смерть. Рина они не стали трогать, так как он укрылся. Как видишь, за такую «игру» я моментально поплатился своим лицом. Забавно, но до сих пор болит так, как будто я получил эту рану ещё вчера, — Иберра подошёл к Николасу и взял его за обе руки. — Она действительно отстала от нас и больше не появлялась в нашей жизни до этого момента. Номады тоже обо всём забыли. Кто-то узнавал нас, но молчал о моём возращении. С Хатаем же дело совсем другое… Мне крайне неудобно, что я такой мудак, оставивший тебя одного, что я ради каких-то денег загубил и себя, и тебя. Я понимаю, что наши отношения были для тебя всем и ты отвлекался со мной от проблем. Я понимаю, как ты страдал, но пойми меня, что я хотел обезопасить твою жизнь. Если бы я не исчез… Ты был бы правда мёртв.       Пакстон закончил свою исповедь, но Николас не ответил. Он смотрел мужчине в глаз, немного сжимая пальцы его рук. Было видно, что парень сильно нервничал, его переполняли эмоции и он не мог сказать что-то просто из-за того, что из него польётся поток слов, который он не сможет остановить.       Немного сдерживая себя, Ник высвободил свои руки и отодвинул мужчину от себя, чтобы было больше места для разговора. — Пакстон, я… Эм, ты же понимаешь, — Ник пытался подобрать слова. — О боже, это нереально… Это ненастоящая история. Где-то ты что-то упустил… Опять. — Нет, я сказал всё как есть, — уверял Пакстон. — Скажи хоть что-нибудь, Ник, прошу…       Николас нахмурился, его черты лица ужесточились и Пакстон понял, что у парня не было ни единицы сострадания и понимания к нему. — Я тебя ненавижу. Ты сделал только хуже. Мы могли бы помочь тебе решить эту проблему, а ты решил полностью всё обосрать… Господи, я же видел твоё бездыханное, блять, обгоревшее тело. Твоё сраное сердце перестало биться, как только я взял твою голову в свои руки. А сейчас ты стоишь и распинаешься передо мной: «Посмотрите на меня, я такой невинный и бедный мальчик, меня все наебали и пытались убить». Да повсеместно это происходит, а ты решил взять и помереть, не попросив у нас помощи или не найдя другого решения. Вам легче было добраться до Ависа, чем несколько месяцев терпеть такую жизнь… Нет, Пакстон, я тебе не верю, ты опять пиздишь! — Тебе сколько раз надо сказать, что нет? — спокойной спросил мужчина. — И скажи, милый, как бы ты, блять, мне вообще помог? — Не я, так мой отец бы помог тебе! Чем угодно! — Николас взмахнул руками. — И что, мне тебя сейчас прощать надо или чего? За что конкретно? За ложную смерть, идиотизм, за твои выходки, кончавшиеся лишь скандалами? Я любил тебя, хотел тебе во всём помогать, держать тебя всегда рядом с собой, а ты… Вечно скитался и бегал куда-то. Вот и попал в яму с говном и помоями.       Пакстон убрал руки в карманы, потоптался на месте, склонив голову вниз. Он смотрел отрешённо, его глаза блестели. Мужчина глубоко вздохнул и поднял голову к небу. — Ты немного переходишь грань, мальчик. Так, а почему ты не бросил меня, раз тебя так много не устраивает во мне? — Я… — парень не смог найти ответ, поэтому Пакстон продолжил. — Знаешь, Ник, ты очень похож на собственника. А может, и являешься им — наивным собственником, который только и думает, что если два человека и любят друг друга, то они будут верны в своей любви и будут честными между собой. Нет, малыш, в наше время это редкость, как бы не чудо или миф вообще. И я не ребёнок, как ты, Ник. Я взрослый мужчина, который вполне вкусил говна в этой жизни. И отношения всегда могут закончиться. Всё может закончиться, — Пакстон усмехнулся. — Тебя волновал только собственный комфорт — не замечал этого за собой? А я замечал. Тебе нужны были эти идеальные отношения, верный партнёр… А тебя вообще не смутило, что я и правда мог погибнуть? Или ты? И ни о каких отношениях и речи быть не могло бы. Мы не стояли бы здесь и не разговаривали, может, твой отец похоронил тебя и был виноват снова я. В такие моменты ты пошлёшь всё нахуй, лишь бы выжить. — Да ты мог хотя бы после всего вернуться ко мне и рассказать всё? Тогда бы такой ситуации, как сейчас, не произошло уж точно. Да, я бы злился, но не так. А сейчас, спустя два года, ты снова заявляешься в мою жизнь и ведёшь себя как ни в чём не бывало. Если бы не Марко, то… Когда бы мы вообще встретились и встретились бы вообще? Знал бы я, что ты жив и здоров?       Теперь Пакстон не смог найти ответа. Нет, он был у него, но Николаса бы это разозлило ещё больше. Потому что Иберра не возвратился бы к нему, чтобы снова не испортить жизнь молодому парню. — То-то же… Слушай, для чего ты затеял этот разговор, если всё равно знал, что, спустя много времени никакого прощения и сочувствия ты не дождёшься? Чтобы ухудшить наши отношения? Чтобы я разочаровался в тебе полностью? Поздравляю, — Ник слегка повысил голос, — ты просто молодец, у тебя всё получилось! Да укажи мне ещё сто причин, по которой ты спровоцировал свою смерть — не прощу! Не буду прав, но не прощу! — В данный момент ты правда не прав. Во многом. — Я знаю, — Николас отошёл от бортика. — Ты надоел мне. Отвали.       От этой напряжённой обстановки у Ника даже руки замёрзли, несмотря на то, что внутри бушевал огонь. В прямом смысле этих слов. Он хотел сжечь Пакстона. Хотел не видеть его лицо, не слышать его голос, не знать о нём вообще. Ник ждал реакции Пакстона. Он смотрел прямо в глаза парню. Мужчина сначала усмехнулся, а потом лукаво рассмеялся, смотря Нику в глаза. Парень не понимал: он ничего смешного и глупого не говорил. Почему Иберре смешно?       Николас начал чувствовать себя нелепо, гнев постепенно сменялся смущением. Глаза сами бегали по сторонам, не желая смотреть на Пакстона, который продолжал смеяться. — На что я надеялся… — мужчина не смог совладать с собой. Он не смог снова вернуться в уравновешенное состояние. Пакстон закончил смеяться и посмотрел в глаза Николасу. По щеке парня быстро прошлась тыльная сторона ладони мужчины. Бартлетт этого даже не заметил. Только потом ощутил жжение на щеке.       Ник, вспоминая очень взрывной характер Пакстона в такие ситуации, решил перестраховаться, но переборщил. Парень хотел обойти мужчину, но тот не давал пройти. Рука за спиной рыжего вспыхнула огнём, чего не мог заметить Иберра. Парень взмахнул огнём вблизи от раны Пакстона и того это отпугнуло. Хотя огонь и не дошёл до лица, но на ране ощущалось жжение. Бартлетт сорвался на бег, а мужчина не двинулся, аккуратно держась за больную сторону лица. Это привело Пакстона в чувство. Иберра понял, что Николас испугался, и не винил его в содеянном, но был в обиде на него за то, что он сказал, даже не осознав, какие страсти пришлось пережить Пакстону.

***

      Компьютерный зал в доме Палача был похож на внутренний мир робота или машины. Всё утопало в проводах, различной электронике, начиная от клавиатур, заканчивая большими голографическими и обычными экранами. Голограммы крутились вокруг стоящих людей, Беатрис и Аннисы, каждая картинка показывала разные изображения: новостные интернет-порталы, трансляции с камер Палладиума, статьи, телевизионные каналы с новостями.       Хакерша показала Аннисе несколько снимков корабля «Крылатых», где сидели Генерал и Агнес, но та никак не отреагировала и пожала плечами, сказав: «Значит, они больше не на Сириусе». Было видно, что девушка расстроилась, потому что они потеряли ещё один источник информации. А модель корабля она не знала.       Беатрис смогла взломать беспилотник оплонидцев. Он крутился около Сириуса всё время, которое девушки провели в зале, то есть около двадцати минут. Беспилотник не сканировал пространство, ни с кем не соединялся, а просто патрулировал маленькую площадь между планетами. Он перемещался очень медленно и плавно, как будто находился на своей территории. Анниса следила за этим аппаратом и параллельно листала сводки о последних вылетах из Таммуза и планеты, чтобы узнать, сколько людей покинуло Сириус и смогло ли покинуть вообще, также она изучала сводки со смертностью людей. Они никак не обнадёжили, а даже напугали её. Помимо атак со стороны оплонидцев, люди гибли от своих же сородичей — началась гражданская война. Людей объяло безумие и армия уже никак не справлялась с ним. Оплонидцы же, скорее, только огрызались атаками, чем намеренно пытались истребить людей. Они их сдерживали, чтобы те не мешали планам Илеана.       Была новость о том, что в Палладиуме сбили два пассажирских авиалайнера, в котором было по сотне человек. Сбили их не оплонидцы, а дезертиры из «Крылатых», которых тоже объяла смута страны. После этого репутация армий подорвалась и обычный народ начал справляться своими силами, не разбирая союзник перед ними или враг.       Ещё из «Гнезда» вылетала одна боевая эскадра, в составе которой были два танкера, восемь крейсеров и одиннадцать дредноутов, но все корабли пропали на выходе из Сириуса. Их не разбили, они не ушли в гиперпрыжок, а просто исчезли.       С самой планеты за эти два дня вылетело около сотни кораблей и самолетов, из которых всего десяток пассажирских челноков. Были и неопознанные фрегаты, но для Беатрис не составило труда узнать, чьи они. Всего лишь фрегаты бандитов, которые, на удивление, по пути никого не сбили. Но сбили их. На Сириус прибыло около сорока кораблей оплонидцев с разным количеством солдат внутри: где-то их всего по десятку, а где-то три-четыре сотни. Десть кораблей обосновалось в Мёрзлых Землях, восемь в «Гнезде», остальные раскиданы по всем уголкам Сириуса, где живут люди. Оплонидцы только сдерживают народ, чтобы они не выходили за пределы своего поселения, города или страны. Если те проявляли агрессию, они стреляли, защищая себя. Без причины рогатые не вели огонь. Если посмотреть с другой стороны, то оплонидцы как будто сдерживали развитие гражданской войны. — В этой ситуации вообще не понятно, кто хочет войны, а кто не хочет, — сказала Беатрис. — Как будто бы оплонидцы стараются уменьшить жертвы людей, а те сами лезут на рожон… Я не понимаю, кто прав, а кто виноват. — Никто, Беатрис. Оплонидцы тоже не белые ангелочки. Они только сдерживаются, потому что не было приказа расстреливать мирный народ — только агрессивный, но до поры до времени. Илеан на самом деле творит, что ему вздумается — не стоит его обелять. Ты просто осознай, что он сделал: «Крылатые» были заняты операцией по спасению людей из Эоса, они ни на что не обращали внимания и не заметили, как к ним в ряды затесались оплонидцы. Агнес провёл их. Они уничтожили всех, кто был вмешан в эту операцию. И обычных людей, и солдат. Нас пытались словить, угрожали… — Анниса указала на статью с новостью. — Смотри, эти рогатые убивают всех солдат в Таммузе, а некоторые из них даже не пытались оказывать сопротивление, но в голову получали. Что касается цели Илеана…       Анниса приложили ладонь к подбородку и задумалась. А ведь, действительно, какая у него цель? Для чего ему нужен этот Цикл? Вся команда не знает, что это такое, так первое, что нужно выяснить, это объяснение этого Цикла! — Беатрис, найди в базе что-нибудь, что содержит слово «Цикл» или «феномен Цикла», — девушка быстро выполнила просьбу и Анниса вгляделась в строки. — Это что же получается… Что ничего нет? — Все данные удалены, Анниса, несколько лет назад. Мы не сможем ничего найти, — хакерша пожевала нижнюю губу. — У вас же был связной. Может, стоит с ним связаться или взломать его? — Нулевой не связной, — отмахнулась О’Нил. — С ним разберёмся позже. — Тогда я хочу разобраться сейчас вот с чем: скажи мне, что было в «Гнезде» и Палладиуме накануне миссии? Какие новости расходились по Таммузу? — Был беспорядок: все куда-то спешили, бегали, улицы города были переполнены жандармами, потом уже военными. Единицы знали, что происходит — и я не из них, к сожалению. Отчётов в это время никто не писал, поэтому найти что-то будет сложно. — Генерал был взволнован? Говорил с тобой о чём-то? — Взволнован. И вот именно, что не говорил. Он стал пересекаться со мной реже, чуть ли вообще не встречался мне, хотя у нас смежные комнаты. Он либо приходил поздно, либо не приходил вовсе. Райс, конечно, часто присутствовал на миссиях разных отрядов, но этот год пытался быть на каждом задании. Его помощь ждали и в других армиях Таммуза — и туда он умудрялся попасть и успеть везде. В какой-то месяц его вообще не было ни в «Гнезде», ни в Таммузе, ни в Степи. Я не уверенна, что он вообще на Сириусе в это время был. Ещё часто разговаривал по Пульсу, неимоверно долго. Я заставила нашего хакера отследить его звонки, но всё было чисто по его связи. Как будто бы он ни с кем не разговаривал. — Может, просто хакер так сделал? — предположила Беатрис. — Я ей угрожала пистолетом, — Ньюкомб опешила. — Пистолет был не заряжен, но она не знала об этом, поэтому у меня получилось её уговорить. Скорее уж, что он использовал разные Пульсы или разные сети. В общем, Райс зачищал за собой и никто, кроме выше поставленных лиц, не мог узнать, что творится на самом деле. За миссию отвечали только его приближённые солдаты: сильные, квалифицированные и по большей части молчаливые, как рыбы. Никто не выжил, к сведению. — А ты разве не приближённая к нему? — Да, но… Короче, они его правые руки, я — левая. — Хорошо… Из этой информации никак нельзя сделать вывод, всё слишком расплывчато. Жаль, что он не доверил тебе хоть что-то, — Анниса пожала плечами. — Не расстраивайся. А, слушай, у него были встречи, на которых тоже присутствовали только важные лица? — Хм… Да, кстати, были. За день до миссии и… — О’Нил задумалась, нахмурила брови и стала напряжённой. — Другая конференция была давно, но вот, мне кажется, что с неё всё началось, потому что спустя дня три-четыре вооружённые силы и правоохранительные органы Таммуза охватило неизвестное волнение. Может, это совпадение, но я хочу удостовериться. Это тоже может помочь нам в поисках ответов. Давай, подключись к моему костюму, а через него в базу данных «Крылатых». Сможешь взломать её? — Я… я постараюсь, — нервно произнесла Беатрис. — Просто без своей капсулы я могу… Хм, как бы это объяснить… Мозг у меня может сгореть, вот. У вас же система безопасности не из лёгких.       Анниса промолчала, но в глазах так и горела эта просьба. Точнее, приказ. Она не хотела останавливаться. Ньюкомб вздохнула, вытащила несколько проводов из своего Пульса и один из затылочной области, присоединив их к кибер-экипировке Аннисы. О’Нил удивилась: — Это у тебя всё… в голове? — Сложная система. Потом расскажу, — девушка нахмурилась. — Сядь, Анниса, придётся немного подождать.       И правда, взлом базы данных «Крылатых» занял более двух часов. Совсем немного. И всё это время Беатрис ломала только защиту видеозаписей с камер наблюдения. — Повезло, что на базе никого не осталось, — задумчиво сказала Анниса. — Так бы ты ничего не смогла сделать, потому что они включили бы дополнительный блокиратор. — Да, повезло, — Беатрис тёрла свой затылок, потому что он начал сильно зудеть от долгого взлома. — Повезло, что не дошло до плавки моих мозгов… Эх, что надо искать?       Им нужна была запись, сделанная год назад, почти в этот же месяц. Анниса помнила, что в тот день на конференцию к Генералу приезжали тайные гости, из-за которых всё «Гнездо» закрыли и оставили только охрану. Солдатам было запрещено выходить из своих комнат, те, кто был вне их, были заперты в залах ожидания. Конечно, это вызвало подозрение у солдат, но эта конференция так и осталась тайной для всех, потому что задавать вопросы Генералу никто не хотел. Любую меру предосторожности Райса считали всегда необходимой.       Беатрис нашла запись за этот день, Анниса рассчитала предположительное время, и обе девушки стали ждать, когда что-то интересное появится в конференц-зале. Пока там мелькала фигура Генерала, который рассматривал то город, то стол, О’Нил задумалась о том, почему камеры остались включены. Она быстро пришла к выводу: на всякий случай, если конференция пойдёт не по плану.       Хакерша переключилась на другую камеру, где было видно вход в зал. Дверь раскрылась и в помещение вошли два человека: мужчина и… — Марлин?! — воскликнула Анниса, смотря на фигуру женщины не моргающими глазами. — Что… А… Откуда? Почему она там… А кто этот мужчина? Беатрис, просканируй его лицо и найди в базе.       Оба вошедших сели на места и начали диалог. Девушки слушали поверхностно, отвлекаясь на поиски данных о мужчине. На данный момент все трое просто приветствовали друг друга и ничего важного не говорили. На голографическом экране из Пульса Беатрис крутилась загрузка, поиск шёл быстро и уже через минуту вылез один результат: Джеймс Бартлетт. — Это же… Отец Марко и Николаса. Какого чёрта там происходило вообще… — Анниса положила руки на голову. — Я ни черта не понимаю. Как это ушло мимо моих глаз и ушей? Я вообще ничего не знала об этом. — Судя по всему, и не должна была знать.       В зал вошёл третий гость — и это был Илеан. О’Нил опустила плечи, тупо смотря в экран, как будто там показывали непонятный фильм. Беатрис начала запись диалога, который лидеры разных фракций начали спустя недолгое молчание. Они говорили об истинных потомках, о знаниях про феномен, о самом Цикле и о том, что они не знают, как с ним справиться, не уничтожив само мироздание. Анниса усмехнулась и поняла, что Генерал и лидеры кланов в таком же положении, что и они сейчас. Были в таком положении, сейчас неизвестно, добрались ли они до информации. Но, по крайней мере, всем известно одно и пока главное: все пути ведут на Оплонид. Чтобы найти часть ответов, нужно направиться туда. Анниса вспомнила миссию Агнеса на соседней планете и поняла, что это может быть связано с поиском знаний об уничтожении Цикла. — Меня эта ситуация выбила из реальности, Беатрис. Мне нужно всё проанализировать и обдумать, а потом уже говорить с нашими, — Анниса мотнула головой. — Но есть ещё один немаловажный момент… Запись за этот месяц, примерно десять-одиннадцать дней назад, из ангара. Там должен быть Агнес и Генерал. В тот день у них была какая-то миссия на Оплониде. Я перед ней столкнулась с Агнесом в коридоре, пока мы с Самантой собирались в город… Найди это.       Хакерша отыскала видеозапись за восемь минут, в это время Анниса переслушивала диалог лидеров и делала пометки в Пульсе, отмечая важные моменты и ключевые слова, чтобы потом пересказать их команде. Ей было сложно собраться с мыслями, потому что она всё ещё не верила в то, что Марлин и Джеймс были союзниками Генерала, а то и «Крылатых» в целом.       Ньюкомб аккуратно похлопала О’Нил по плечу, показывая ей нужную запись. Девушка уставилась в изображение: там Генерал беседовал с Агнесом о предстоящей миссии на Оплониде. Солдату было необходимо отвлечь внимание Илеана на два дня, пока Райс вторгается на его территорию. После того как армия «Крылатых» будет на Оплониде, генерал оплонидцев переключится на них, а Генерал и Агнес войдут в портал в замке рогатого, чтобы соединиться с Прошлым и найти у него знания о Цикле Разрушений. — Мне нужны подробности миссии, но где их найти? Отчётов по ней не было… — Тут я уже не могу помочь и, Анниса, прости, но мой мозг устал, — О’Нил похлопала девушку по плечу в знак того, что её работа окончена. — А, слушай, Прошлый… Кто это? — Повезло тебе, что я немного знаю, кто это, а так с такими вопросами, пожалуй, к тем, кто изучает историю оплонидцев. В общем, это существо в некоем пространстве на Оплониде, следящее за течением времени и устройством мира, которое он может перестроить по щелчку пальца. У оплонидцев это аналог бога, у людей по-разному: у кого миф, у кого страшный монстр, угрожающий всему живому. Что те люди, что эти не правы — это просто сильная сущность, созданная временем, пространством и воспоминаниями, а возможно, моё понятие вовсе неверно, так как это существо имеет много определений. Ещё можно сказать, что Прошлый — это библиотека древних и современных знаний о мире. Я предполагаю, что Генерал и Агнес решили к нему наведаться, чтобы этих знаний подчерпнуть. Если они вернулись, значит, что-то у них получилось… Или не получилось, но они каким-то образом живы. После этого-то на «Гнездо» и нахлынула эта смута ещё сильнее, — у девушки засверкали глаза, на лице появилась нездоровая улыбка. — Не-е-ет, что-то они откопали, потому что и Райс начал действовать, и Илеан. У них получилось осуществить план и началось то, что началось. — Это более логичный вывод, чем тот, что у них ничего не вышло. Значит, мы всё-таки не зря просидели здесь и смогли найти некоторые ответы. Самое основное — это то, что путь ведёт на Оплонид к Прошлому. — Да, мы немного сдвинулись с мёртвой точки. Теперь нам нужно всё скомпоновано и чётко рассказать нашим, а потом, я считаю, докопаться до Нулевого. Через него мы и выясним, как попасть на Оплонид, потому что… А потому что он-то это всё и затеял, а значит, знал о Циклах и целях Генерала и Илеана изначально. — Решено, — Беатрис направилась к выходу, но остановилась и повернулась к Аннисе. — Всё же… Я поняла, что Нулевой — это ваш связной, но кто он такой на самом деле? Вы знали его до этого?       Анниса откинулась на спинку кресла и нервно рассмеялась, так как она надеялась, что Беатрис знает о нём больше их. Однако же нет. Память о нём не вернулась и не хотела возвращаться. — Не, забудь. Как-нибудь разберёмся.

***

      После разговора Николас не захотел возвращаться в дом Палача, а решил немного проветриться и охладиться. Он ужасно злился и боялся, что попадись ему даже Марко, он выльет на него всю грязь, что выплыла наружу в его душе. Этот разговор не привёл обоих к единогласию, а только посеял разлад в их отношениях ещё больше. Николаса это разозлило, но при этом он не хотел уступать Пакстону, так как и он настаивал на своём и считал, что был в этой ситуации самым бедненьким и несчастным.       Пока парень машинально шёл в сторону дома, потому что ему было холодно, он в голове перебирал свои эмоции, чтобы каждой найти причину и устранить её. Конечно, его переполняла злость: Пакстон повествовал и рассуждал так спокойно, будто бы его рассказ был наспех выдуманной сказкой для глупого ребёнка и без последствий для обоих. Он, наверное, рассчитывал, что с таким тоном Николас примет историю, какая она есть и простит его. — Ну уж нет, не на того напал, — шепнул парень в мех воротника. — Своим заказчикам так мозги будешь пудрить.       Но с другой стороны, а какой тон повествования должен быть? — этот вопрос прозвучал уже в подсознании, другим Ником, который пытался найти оправдание всему произошедшему. Если бы Пакстон кричал, то было бы в разы хуже — Николас даже слушать бы не стал. Если бы мужчина заикался, нервничал, делал большие паузы, то парень подумал бы, что тот просто врёт и играет. Поэтому тон рассказа Иберра выбрал подходящий. Злость в этом случае была ни к чему.       Николаса переполняла ещё обида: его ударили ни за что… Или за что-то? Пакстон никогда не обижал Ника, а до рукоприкладства вообще не доходило, но в этот раз мужчина не сдержался. Это из-за того, что парень не смог войти в шкурку Иберры и понять то, что с ним произошло и как это было страшно. Нужно было лишь чуточку понимания и сожаления, однако из-за своей гордости Ник не проявил этих чувств. Поэтому обижаться тут надо Пакстону.       И самая последняя, немного неявная, и поэтому тревожащая эмоция: страх.       За то, что больше ничего не будет между ними. Все часы, дни, недели выкинуты в бездонную пропасть. Всё то счастливое время, проведённое с Пакстоном, ушло в небытие. Николас искренне был ему благодарен за то, что когда-то помог ему социализироваться в этой жизни, выйти в мир и не боятся ничего. Этого не мог сделать даже отец и брат, а Иберра смог.       За то, что Пакстон теперь покинет команду из-за него, так как ему не захочется быть рядом с тем, кого любил раньше, а тот осудил его за содеянное, сделанное ради него. А ведь он ценная боевая единица для команды. От Ника столько прока не будет.       За то, что Иберра может уйти в себя и что-то сделать с собой. Он сильный человек, но на данный момент в следствие развязывающейся войны, незнания того, что на самом деле происходит, безысходности, отсутствия выхода из сложившейся ситуации и жизни, которая висит на очень тонком волоске — тоньше, чем обычно — Иберра может снова впасть в отчаяние и тяжёлую депрессию, с которой он уже не сможет справиться. Его психика после катастрофы на заводе сильно пошатнулась, нервы истлели от стресса, боли и вечной суматохи. Единственное, что сейчас его поддерживает, это желание помочь людям, но такое желание можно быстро погубить. Николас поймал себя на мысли, что он всё ещё волновался за Пакстона, хотя при нём показал, что ему он безразличен. И это ещё мягко сказано: парень переживает за его ментальное состояние, за жизнь, за его настоящее и будущее. Ему сложно признаться самому себе, что Иберра для него теперь — пустой звук. Потому что это не так.       Парень упёрся в тупик со входом в дом. Он внимательно осмотрел его и понял, что перед ним другая сторона убежища Палача. Мысленно поторопив себя, он взлетел по лестнице и зашёл обратно в тёплое помещение. Дверь была снова открыта.       С глубоким выдохом Николас выпустил все негативные чувства и холод, разделся, уложив вещи на тумбу, потому что вешалок не было, улыбнулся сам себе и прошёл в другую комнату. В гостиной стоял шум голосов: команда была в сборе и в ожидании объявления новой информации.       Беатрис с Аннисой тихо шептались, пока что просто распределяя все голограммы с фото и сводками в нужном порядке — Николас удивился обилию данных. Его брат сидел в кресле, сверля своим суровым взглядом Аннису, она как будто чувствовала это и иногда поворачивалась в его сторону, но ничего не говорила, чтобы не провоцировать его. А Ринальди только что спустился, поприветствовав всех присутствующих. Полотенец, завязанный на его голове, выглядел довольно смешно, как будто Рин ждал прилёта птичек и сделал им гнездо на голове. — Слушай, Ринальди, — Ник указал на парня пальцем и улыбнулся, тот вопросительно посмотрел на него. — У тебя волосы всегда были шелковистые и длинные. Никогда не путались, даже если ты в ураган попадёшь… Как ты за ними ухаживаешь? — Нашёл, чему удивляться сейчас, Николас, — смущённо, но с улыбкой проговорил Рин. — С детства ухаживаю, как могу. Секреты не раскрываю.       Николас стыдливо улыбнулся, осознав, что действительно задаёт вопросы совсем не в тему. Ринальди, всё ещё смущаясь, сел на пуфик у дивана, снимая гнездо с головы. Ник прошёл к дивану и собирался сесть, но убегающая Джоан сбила его с ног, и вместо того, чтобы аккуратно сесть, он упал рядом с диваном. Его брат посмеялся, но всё же помог ему встать. Девушка же, споткнувшись о ногу рыжего, лишь замедлилась в беге, но не остановилась. Она оглядывалась, пытаясь найти того, кто бежал за ней. На противоположном, незанятом диване появился остролиск О’Нил, который очень смешно шипел на Джоан. Маленькая зверушка не на шутку разозлилась на неё. Джоан и смеялась, и возмущалась через смех. — О’Нил, умоляю, убери его! — вскрикнула рыжеволосая, прячась за улыбающейся Аннисой. — А зачем ты лезешь к нему? — хакерша укоризненно посмотрела на Хэлтон, словно порицала её за то, что та нарушила покой остролиска. — Я хотела поиграть! Просто поиграть! У нас осталась игрушка от кота! — Но это не кот! Джек, на место, — остролиск, недовольно пискнув, взобрался на тумбу рядом с О’Нил и опять показал своё недовольство. — Потом подерёшься с ней. — Эй! — Погоди, Джоан, — Николас наконец уселся на диван и, поднимая вопросительно брови, посмотрел на Аннису. — Ты назвала его Джеком? Ты дала кличку дикому остролиску? — Он не дикий, а одомашненный и выведенный искусственно. Имя ему нравится, да, Джек? — со стороны питомца послышался как будто одобрительный звук, хотя он просто отозвался на своё новое имя. — Вот, он подтверждает.       Джоан, обходя тумбу с Джеком, который подозрительно смотрел на неё, а потом встал, как будто хотел напасть, быстро села в дальнее кресло. Девушка изобразила, что тоже умеет шипеть, и остролиск надыбился, но не прыгнул. Хэлтон презрительно хмыкнула. — Я тоже шипеть умею, животное.       Анниса и Беатрис выстроили нужный порядок голографических фотографий и документов, проверили, все ли присутствуют в гостиной — не было Пакстона, но из-за одного человека никто не хотел откладывать небольшой совет. Люди замолчали и превратились в слух. Анниса прокашлялась и первая начала говорить. — Немногое нам известно, честно говоря. Бóльшая часть информации оставила больше вопросов, чем ответов. Мы нашли общий знаменатель всей ситуации, но к нему ещё нужно прийти. Поэтому сейчас нам надо решить, как добраться до него. — Ну и как же? — с презрением задал вопрос Марко. — У тебя давно привычка всех перебивать, а? — О’Нил развернулась к парню, отвлекаясь от настоящей цели сбора. — Эй-эй! Не время! — Беатрис занервничала и встала между враждующими сторонами, словно могла предотвратить конфликт. — У нас нет времени препираться друг с другом. Давайте закончим, пожалуйста, и побыстрее начнём действовать.       Анниса последний раз зыркнула на Марко, тот негодующее фыркнул, но оба промолчали. — Хорошо… Хорошо, — успокоившись, хакерша начала повествование, указав на первую голограмму. — Как только мы попали в номер, я решила проверить некоторые данные с искусственного спутника Сириуса и нашла два важных момента. Первый — это корабль Генерала. На записи со спутника его видно секунду. Комментариев насчёт этого у нас нет, зато нам теперь ясно, что он улетел. Спутник не регистрировал его возвращение на Сириус. Второе — это сегодняшнее вторжение оплонидцев, — команда напряглась Ринальди сел ближе к голограммам. — Ещё? — спросил беловолосый парень. — Илеан был на Сириусе уже во время миссии в Эосе, — решила внести свои коррективы Анниса. — То есть четыре дня назад он выпустил тут когти. Сегодня ночью мы видели его небольшой отряд, с которым он прилетел, но вот утром… — Утром прилетела его остальная армия, — продолжила Беатрис. — В Таммузе объявлено военное положение, солдаты дезертируют или убивают мирных граждан, оплонидцы же… Они не стреляют, пока их не атакуют. Если бы люди не проявляли агрессию — жертв бы не было от оплонидцев. У них нет приказа убивать всё живое на Сириусе. Оплонидцы тут за другим. — Да. Ещё не ясно, кто хочет войны: люди или оплонидцы. Но начал её Генерал, — Анниса развела руками. — Это неудивительно, но давайте не будем заострять на этом внимание, пожалуйста. Беатрис, включи запись той конференции.       Команда утихла и начала вслушиваться в слова лидеров разных фракций. Когда они начали говорить про Цикл Разрушений, истинных потомков и время, лица присутствующих наполнялись недопониманием, а у Марко и Джоан ещё и недоверием. — Стоп, это наш отец? — Марко тыкнул пальцем в фигуру Джеймса. — Это наш отец. Николас, он сидит на базе «Крылатых» и беседует с Генералом, ты это понимаешь? И говорит он больше всех. Он знает обо всей этой хуйне… И молчит. Молчал.       Младший брат не ответил, потому что не смог найти слов. — Я тебе больше скажу, Марко, твой папа — союзник «Крылатых», — Беатрис словно ударила кувалдой старшего Бартлетт. Его парализовало и он замолчал. — Найти больше информации нам не удалось, так как всё удалено много лет назад. Из этого мы поняли, что Илеан боится несвершения Цикла и его последствий: разъединение расы, вечная вражда с людьми, отсутствие его наследников, разрушение расы оплонидцев изнутри. Остальные боятся, наоборот, его свершения: оплонидцы будут едины и в союзе с людьми, потомки Ноября пропадут, но для мира это якобы некритично, по словам Илеана, знаний о феномене не будет вовсе — хотя сейчас как будто они есть, а магия станет ещё сложнее и будет чаще убивать носителя, — фыркнула Анниса. — Но, судя по реакции Марлин и Генерала, это не все проблемы. Основная проблема — это разрушение мира после свершения Цикла. Справиться с феноменом могут истинные потомки «Чёрного Ноября». На тот момент Генерал, Марлин и Джеймс не знали, что делать, но у меня закрались подозрения, что спустя чуть ли не год они всё-таки нашли решение на Оплониде… — Это на следующем слайде, — Беатрис перелистнула скриншоты. — Про эту миссию я, по крайней мере, знала. Если бы мне и про неё не сказали, то мы, скорее всего, и не узнали, с чего всё могло начаться. Вкратце: Генерал отправил Агнеса на Оплонид, чтобы тот отвлёк Илеана. В это время «Крылатые» вторглись на их территорию, и генерал оплонидцев обратил внимание только на них, а Генерал и Агнес проникли в замок и там через портал к своей цели — это Прошлый или его знания. Или и то, и другое. Они получили, что хотели, и вернулись на Сириус, где начали разрабатывать следующий этап масштабной миссии по уничтожению Цикла. Так как Генерал что-то украл с Оплонида, Илеан тоже решил действовать. Действовал он с помощью Агнеса Фрэзера. Этот человек докладывал генералу оплонидцев всё, что делают «Крылатые». — Ты хочешь сказать, что тот ублюдок, который тебя отравил, ещё и на две стороны работал? — спросил Николас. — Честно? Мне неудивительно. Когда «Крылатые» решили отправиться на помощь Эосу и «Союзу», Илеан воспользовался этой возможностью и уничтожил и тех, и других. — Ты решила все грехи на Илеана и того мужика сбросить? А ничего, что там трупы только ваших «Крылатых» и «Союза» — оплонидцев там вообще нет! Никаких следов. — Беатрис, найди для этого идиота в моём костюме записи со шлема за время миссии в Эосе.       Хакерша послушно присоединилась к кибер-экипировке Аннисы и начала поиск. Так как подключение Ньюкомб было разрешено в системе костюма солдата «Крылатых», поиск занял всего две минуты. — Любуйся!       Анниса махнула рукой в сторону, выводя крупную видеозапись прямо перед лицом Марко. На ней было всё то же самое, что и видела О’Нил в прошлый раз: сначала сослуживцев, потом система кибер-экипировки выявила маскировку и показала настоящий облик солдат, кроме одного — Агнеса. Остальные были оплонидцами. — Теперь-то ты понял, что это были не мы?! Генерал действительно хотел помочь Эосу. Разве встреча на базе не является неопровержимым доказательством того, что Джеймс и Генерал — союзники? — Нет, ещё не является, — поднял голос Марко. — Пока я лично не услышу это от отца — не поверю! И раз это было помощью, то очень хреновой! Вы даже предателя в своей армии не замечали, так на кой хер вы взялись за спасение города и привели этого предателя туда?       Анниса опешила и не смогла ответить. Она не знала, что в «Крылатых» завелась крыса. Никто не знал. Девушка потеряла интерес к конфликту и села на диван, безэмоционально смотря на скиншоты. — Я закончила, Беатрис. Если хочешь что-то сказать, то дерзай. — Хорошо, — Ньюкомб занервничала сильнее перед небольшой аудиторией, но смогла найти силы продолжить. — Илеан убил сразу двух зайцев. Сейчас есть вероятность того, что его агенты могут быть в этом городе, и нам всем без исключения стоит быть осторожнее. Найдут одного — найдут нас всех, — Беатрис сделала паузу. — Мы нашли действительно мало, но, по крайней мере, не ничего. Наша цель — Оплонид и Прошлый. На данный момент мы там не имеем ни союзников, ни знакомых, ни информации, которая нас выведет к ним. К этому нас может привести человек, который это затеял — Нулевой. Я уже не смогу взломать его сеть, так как она хорошо защищена. До него нужно добираться другими путями и… Я надеялась, что у вас будут идеи. — Будут, девочка, — обнадёжила Джоан. — Я напишу этому человеку позже, и он нам поможет. — Спасибо, Джоан. — Слушай, а есть ли смысл соваться на Оплонид к эфемерному существу, которое нас может убить? — Анниса как будто потеряла интерес к ситуации и говорила совсем бездушно. — Но там может быть Генерал Райс и Агнес. Если он не вылетал за пределы нашей системы, значит, он где-то рядом — это довольно масштабное определение, но Оплонид — самое вероятное место его нахождения. — Вы, обе, Генерал — это только ваша цель. Наша же найти отца — и не более. С какого перепугу мы в это должны втянуться? — С того перепугу, что Генерал — его союзник. Как бы не друг, — с усталостью в голосе проговорила О’Нил. — Окей… Один-ноль в твою пользу, — но Марко не остановился. — Но ни в какие Циклы, ни к какому Прошлому мы соваться не собираемся. Если вы и полетите на Оплонид, то без нас. Это вообще не наше дело, и участвовать в нём мы не должны. Мы так становимся ближе только к собственной смерти… Да если бы не этот Нулевой и Беатрис, нас бы тут не было! — Если бы не Беатрис и тот врун, то, да, вы бы тут не сидели, а лежали в груде мусора мёртвыми вместе со мной, — сказала Анниса. — И кто сказал, что Генерал и поездка на Оплонид не проведёт вас к поиску вашего отца? — Ты только что была против этой идеи… — Я смотрю на ситуацию с твоих глаз и как раз эта идея для тебя выгоднее, чем просиживать жопу тут. Даже мне уже бессмысленно видеться с Генералом, а вот тебе надо бы.       Марко замолчал и откинулся на спинку дивана. Он не хотел признаваться сам себе в том, что Анниса была права. Посещение Оплонида для них — выигрышный вариант, где они найдут не только отца, но и ответы, а то и помощь.       Из прихожей призраком вышел Пакстон, на ходу снимая свой плащ и бросая неодобрительный взгляд на Николаса. О’Нил наклонила голову набок, как заинтересованная собачка. Сначала она посмотрела на уходящего Иберру, потом на Ника, и обнаружила, что у парня бордовая щека. Марко проследил за её взглядом и ужаснулся, но Ник активно замахал головой, чтобы тот не начинал новый конфликт. Брат сдержался, но сжал кулаки, со злобой смотря на спину мужчины. — Пакс… Пакстон, у тебя на лице… немного кровь, — крикнула Анниса, пока Иберра поднимался по лестнице. — Что случилось? — Не твоё дело, — коротко и угрюмо крикнул он. Ринальди сорвался с места и побежал к другу. — Николас, я жду объяснений, — твёрдо сказал Марко. — Давай… не сейчас, умоляю.       Джоан выждала, пока все замолчат. Она размяла пальчики и скрестила их у лица. Теперь девушка выглядела, как загадочный босс мафии. — Я написала этому человеку, и он согласился помочь. Он сын Палача, зовут Майк, живёт не здесь, а на площади в мастерской и сувенирной лавке. Палач установил ему защищённый Пульс, как у военных, хорошие компы и серверную. Паренёк любит копаться в данных, поэтому босс его так оградил. Его маман вообще об этом не знает. О нашей маленькой просьбе Палачу тоже не стоит знать, поэтому мы должны быть осторожны. Палач просто отругает, а Сара — его мать — оторвёт голову и на кол насадит, а Майку жопу надерёт. — Если что, ты будешь ответственна за это, — отмазался Марко. — Да, конечно я, — Джоан наигранно согласилась. — Я буду ответственна, а вы в придачу просто пойдёте, понял? Если мы вместе идём на такой риск, то и отвечать тоже будем вместе. А то размечтался, я смотрю… — Без проблем, бос-с-с, — пропел старший Бартлетт. — Мы можем уйти? — До обеда далеко не уходите, а так… Валите на все четыре сторона дома, — Джоан отмахнулась и поплелась на кухню. — Я напишу, если Майк ответит ещё раз. Бывайте.

***

      Марко отошёл в туалет, а Николас терпеливо ждал его на тёмной галерее около их временной комнаты. Внутри всё трепетало, так как он боялся рассказывать брату всю правду. Если он узнает, что Пакстон поднял на него руку, Марко сорвётся с цепи и что-нибудь сделает с мужчиной. Парень пытался перебрать все возможные варианты ответов, что случилось и откуда у него на лице красная отметина, и кроме как «поскользнулся и упал», в голове ничего не возникало.       Из комнаты вышел виновник разговора — Пакстон. Мужчина увидел спину Ника и не смог сдержаться, он подошёл к нему и встал рядом. Парень повернулся и немного отпрянул — не от появления мужчины, а от бинта на его лице. Чтобы не показывать свой виноватый взгляд, Николас отвернулся. — Было… неприятно, — тихо сказал Пакстон. — Я знаю, что и я не сдержался, но использовать магию зачем?       Николас не ответил. — Что ты будешь говорить Марко? — Какая разница, Пакстон? Лучше уйди и не беспокой меня, чтобы я не искал отмазки и тебе хуже не сделал. Ты знаешь Марко… — А он сам разберётся, что говорить ему, — старший брат стоял в проёме комнаты и смотрел на обоих строгим взглядом, за ним скрывался Ринальди. — Пошёл вон от моего брата. — Марко, будь спокоен, пожалуйста, — посоветовал Рин. — Николас уже не маленький и… — Ринальди, спасибо, но мы сами разберёмся, — Пакстон отошёл от Ника. — И, в принципе, мы уже всё обсудили, поэтому можете поговорить наедине. Я больше не буду вас беспокоить.       Марко вышел из проёма и схватил брата под руку, утаскивая его снова на первый этаж. Пакстон проводил обоих взглядом и облокотился спиной на перила. Не закрывая дверь, Ринальди подошёл к другу, посмотрел в его подавленные глаза и приложил руку ко лбу. — Зачем ты встал с постели? У тебя температура… — Рин… Пожалуйста, давай свалим отсюда… — обнимая своего друга, сказал Пакстон, Шредер опешил, но обнял его в ответ. — Они не знают всей правды, но считают меня виноватым. Ненавидят меня… Но я… я не виноват… Почему я должен быть виноватым? — Эй-эй, мы не можем уйти хотя бы потому, что у тебя жар. И ты никак не виноват, просто… Так распорядилась жизнь, мы не смогли сделать иначе. Всё же я не думаю, что мы можем покинуть их, тогда мы будем трусами и предателями. Сейчас тебе нужно успокоиться. Пойдём в комнату, поспишь, — Рин отодвинул от себя друга. — Я ударил Ника. Я тронулся умом, да? Я агрессивный? — хрипло проговорил Пакстон, не поднимая взгляда на Ринальди, пока тот утаскивал его в комнату. — Нет, всё нормально, Пакс. Мы сейчас все немного не в себе. Тебе надо отдохнуть, я сделаю тебе компресс и собью температуру. Идём.

***

      Братья молча прошли в пустую и тихую гостиную. Марко сел на диван и снизу-вверх посмотрел на своего брата, как бы давая понять, чтобы он тоже садился. Николас сел напротив него и сразу же склонил голову. Ему не нравился взгляд брата. — Моё решение, что делать с Пакстоном, будет зависеть полностью от тебя, братец, — начал Марко. — Если ты будешь молчать, то я буду вынужден разобраться с ним сам. — Зачем ты вообще лезешь? — подавленно спросил Николас. — Затем, чтобы больше не было таких инцидентов со смертью. Что между вами сегодня произошло? — Разговор, — Марко глубоко и раздражённо вздохнул, поэтому Николас продолжил объяснять. — Я разозлился и наговорил ему… всякого. Он не сдержался и шлёпнул меня по лицу. Я же огрел его огнём. Не смог сдержаться… — Оба хороши… И что он рассказывал? — Знаешь, Марко, мне кажется, что ты и без меня осведомлён об его истории. Очень подозрительна эта встреча на второй день после разрушения Эоса. Если бы ты не знал, что он жив, ты бы не писал ему о помощи тогда, но твои действия говорят обратное. Ты хорошо знал, что он живой, так какого хера ты даже не сказал мне об этом? — Он попросил не говорить. Я и не был против, — непринуждённо ответил старший Бартлетт.       Николас посмотрел на брата, страдальчески закатил глаза и уложил голову в ладони, готовый расплакаться. — Есть сказка «Три поросёнка», а теперь есть сказка «Три свиньи» — это я, ты и Пакстон. Мы все трое повели себя, как идиоты. Тебя я вообще понять не могу… Зачем скрывать от брата про то, что его волновало больше всего, Марко? — Чтобы тебя это перестало волновать.       Младший брат махнул рукой и устало откинулся на спинку дивана, задирая голову к потолку, словно сейчас он пробежал несколько десятков километров, не останавливаясь. Он не хотел разговаривать с братом, потому что у них получится такой же бестолковый разговор, как и с Пакстоном, а то и хуже. Марко всегда стоит на своём и не делает уступов даже брату.       С лестницы послышались шаги: спускалась Анниса. Девушка прошла между диванами, кивнув Николасу, словно они не виделись несколько часов, а не минут, и ушла в сторону столовой. Ник, недолго думая, вскочил с дивана и пошёл за ней. Ему захотелось поговорить с кем-то, кто не вмешан в эту историю. А ещё ему не хотелось находиться рядом с братом. Зайдя в столовую, он обнаружил, что Аннисе уже составили компанию: вместе с ней сидели Джоан и Джек, но девушки заметили вошедшего и позвали жестом руки к себе. Николас сел на свободный стул, втянул носом запах только что сваренного кофе и немного расслабился. — Будешь? — небрежно спросила Джоан, подставляя Николасу пока пустую чашку для кофе; парень кивнул, и чашечка наполнилась горячим и ароматным напитком. — Если хочешь, вот сиропы…       Девушка подвинула к Нику три маленьких бутылька с сиропами: клубничный, карамельный и ягодный. Парень добавил все. — Да ты… Гурман, — сказала Анниса. — Или просто нервничаешь, поэтому захотелось сладкого? — Давно не пил кофе с сиропами, — Николас сделал глоток, оценил сахарность напитка и, не найдя его слишком сладким, добавил ещё чайную ложку карамельного сиропа. — И да, я нервничаю и злюсь. — Прости, но я слышала, о чём вы там говорили, хотя контекст не поняла. Что-то связанное с Пакстоном, что-то связанное с тем, что он умер, но он жив, — Анниса тоже сделала глоток кофе без добавок. — Хочешь… выговориться? — Да, Ник, мы уж точно выслушаем тебя и не будем осуждать, — Джоан печатала сообщение на Пульсе, но всё равно была вовлечена в диалог. — Я больше хочу выговориться не по поводу ситуации в целом, а по поводу поведения моего брата, которого не должно быть в этой ситуации, и он вообще не должен лезть. Марко сделал своё дело — промолчал, — так вот пусть и дальше молчит. Он всё равно либо ничего не сделает, либо сделает только хуже. — Тут я даже соглашусь с тобой, — Джоан откинулась на спинку стула, избавляясь от сообщений в Пульсе и делая глоток кофе. — То, как он поступил с тобой, вообще чудовищно. — Не со мной, а с нами, но мы не об этом. Расскажи, что тебя тревожит, — Джоан не хотела вспоминать деяния Марко, поэтому перевела тему в первоначальное русло. — Тревожит его чрезмерная забота обо мне. Я понимаю, я его единственный брат и единственный близкий человек на данный момент, он любит меня и боится каждого моего… чиха. И в этом проблема. Его гиперопека меня выводит из себя: он не даёт мне вздохнуть свободно и практически всё пытается решить за меня, влезает в любую мою проблему и старается оберегать меня от всего. Я понимаю, если бы я был маленьким, но мне не четырнадцать и даже не восемнадцать! — Его волнение вполне объяснимо, — словно психолог начала Анниса. — И ты сам ответил, почему он так ведёт себя — ты единственный близкий человек сейчас, конечно, ему хочется оберечь тебя от всех напастей, которые свалились на нас. Но если тебе это не нравится, то покажи ему, что ты можешь справиться самостоятельно. Только не сделай хуже, чтобы он вообще потом от тебя не отходил… — О’Нил сделала последний глоток и отставила кружку. — Это не отец или мать, поэтому вечно он оберегать тебя не будет. Если увидит, что ты уже взрослый братец, то угомонится. — Ну, может, так оно и есть, Анниса, может, ты и права, но что мне нужно такое сделать, чтобы он увидел, что я самостоятельный? — А, ой… Это уже сам решай, я тут не советчик, — улыбчиво отмахнулась Анниса. — Просто как пример скажу тебе, как я избавилась от гиперопеки: Райс меня тоже оберегал от всего, но в какой-то момент я без его спроса, но со спроса офицера отряда, пошла на сложную миссию, с которой сама справилась, когда у них всё пошло наперекосяк. Это было удачей, но Генералу я сказала, что действовала сознательно. Он уже задумался, а стоит ли меня оберегать от проблем, с которыми я и сама могу справиться? И потом перестал мне докучать своей излишней заботой. Вот и тебе стоит так же сделать. — А если не выйдет? — Тогда просто беги от него, — вписалась Джоан с вредными советами. — А что? Самый лучший способ. Я сделала так же, когда мои родители стали переходить грань заботы и чуть ли не решать, когда мне в туалет ходить и по сколько. — О-о-о, это новый уровень опеки, — оценил Николас, посмеявшись. Рыжему стало намного легче после небольшого разговора с девушками, но он ещё не всё выговорил. Он решил сделать паузу, чтобы допить сладкий кофе. — А знаете, что ещё больше бесит? — собеседницы внимательно посмотрели на Николаса. — Его отношение к людям. Оно наплевательское и пренебрежительное, и такое отношение он старается навязать и мне, и отцу. Да, я не всем доверяю, могу тоже показаться злым и невежливым, как с тобой, Анниса — кстати, прости меня, — О’Нил улыбнулась и махнула рукой. — Мы ещё поговорим об этом, но… Но, чёрт, он это мнение в течение общения вообще не меняет! Если человек сначала показался подозрительным, плохим, скрытным, а на деле это добрый и милейшей души человек, то в мозгу Марко как будто срабатывает блокировка и не разрешает ему думать о нём как о порядочном и надёжном человеке. В принципе, то же самое и с теми, кто и впервые дружелюбно к нему относится. У него все идут под одну гребёнку: лжецов, подлецов и ублюдков. — Это, конечно, странное отношение к людям, — Джоан налила себе остатки кофе. — В детстве у него такого не проявлялось, а сейчас… Может, потому что он стал номадом в Степи? И его окружали такие люди? — Скорее всего, так и есть, Джо. Но, сама знаешь, если есть такие люди на свете, то не значит, что они все такие, — Николас хмыкнул. — Ты, может, не поверишь, Анниса, но я очень зол на него, когда он пытается тебя как-то задеть или оскорбить. Я не понимаю, как ты его ещё не убила… И вот, опять! Тут играет его предвзятое отношение к людям и, плюс ко всему, ненависть к «Крылатым». Ну не все же солдаты такие, каких он напредставлял себе в голове! — Ага, лжецы, подлецы и ублюдки, вдобавок алчные, меркантильные и сплошь одни лицемеры и циники. Николас, отчасти он прав, таких там много, но немало отличных людей, которые меня там окружали и учили. — И я об этом же. Да и ты… Ты кажешься хорошим человеком.       Анниса смущённо отвернулась к окну, потому что Николас ошибался, но она не хотела этого показывать и разочаровывать парня. — О-ой, какие сопельки потекли-то, подотрите, — засмеялась Джоан, протягивая обоим салфетки. — Вон, Джеку скучно уже слушать. Мы хорошо перемыли косточки Марко и я бы ещё помыла, но нам пора закругляться и идти к Майку. По пути к нему продумайте, кого и что вы будете искать, так как времени у нас будет немного. Марко я уже написала, он стоит на улице.

***

      Джоан вышла в коридор, надела тёплую куртку и высокие сапоги, стащила с комода пачку сигарет Феликса и приоткрыла дверь. Девушка не выходила, а ждала Николаса и Аннису. Её осенила одна мысль, которую она чуть ли не забыла сказать О’Нил: — Анниса! Не надевай свой шлем. В коридоре лежит чёрная маска на рот и лёгкий плащ. Экипировка же тебя греет, она не сломалась? — Да. И зачем мне тогда плащ? У меня свой есть. — Чтобы люди не видели знак на спине. Жандармы Ависа тебя могут остановить, а там вплоть до тюремного срока. Мы тебе не сможем помочь. Любой крылатый, который в сложившейся обстановке ходит вне Таммуза, так ещё и без звания, будет считаться дезертиром, — Джо вышла на улицу, прихватив ещё с собой карманный револьвер.       Анниса пожала плечами и послушно надела предложенные маску и плащ, капюшон натянула до глаз, но так, чтобы она могла видеть, на Пульсе ввела данные о климате, и теперь кибер-экипировка начала нагреваться изнутри. После горячего кофе тепло костюма заставляло Аннису почувствовать расслабление, развернуться в сторону комнат и пойти спать — кофеин действовал иначе, — но девушка одёрнула себя и поплелась за Джоан. Николас вышел последний, одетый в тёплую куртку, шапку, шарф и балаклаву. Марко стоял рядышком с Джоан, вдыхая каждый клубок дыма от её сигарет. Бартлетт не любил ни сигары, ни сигареты, ни сигариллы, но, видимо, не замечал, что ему курят буквально в лицо.       Увидев, что Анниса и Николас подошли, Джоан двинулась вперёд, на оживлённую улицу. — Добро пожаловать в Авис! Ударение на «и». Скажете по-другому — побью, — Хэлтон не вытаскивала из зубов сигарету и продолжала пыхтеть. — Мини-экскурсия, пока мы тут шляемся. Из меня гид такой себе, поэтому если что-то непонятно, пожалуйста, оставляйте свои вопросы при себе. — Ты бы точно зарабатывала миллионы, если бы была гидом, — пробормотала Анниса в маску. — Спасибо, я ничего не услышала, что ты сказала. Так вот… Наш город отличается от городов Степи не только тем, что у нас живут мирные люди, которым запрещено носить оружие, в отличие от степных, но и красивыми улицами, собственной ухоженной площадью и вкусной едой. Мы небольшой аналог зимнего Палладиума. Люди тут и правда все добрые — попроси завязать шнурки, если руки заняты, завяжут, так ещё помогут сумки донести — но это не значит, что они не смогут навалять, если будет такая необходимость. Каждый гражданин обучается самообороне и стрельбе, чтобы навыки не пропадали, они сдают экзамены каждые три месяца. В том числе и дети с четырнадцати лет. То бишь, на кого не посмотри — все хорошие бойцы. Выдаём оружие гражданским только в случае чрезвычайной ситуации. Сам город построен около трёхсот лет назад. Я имею в виду, самый первый Авис. Этот уже… реплика, скажем так. Тут уже никто не занимается научной деятельностью, а просто живёт и радуется, что метель — это защита, а не напасть. Из-за метелей город для врагов не виден, — Джоан указала в сторону скопления высоких зеркальных зданий, верхушки которых были закрыты плотным туманом. От этого казалось, что дома не имеют крыши. — Эти небоскрёбы с тысячами окон — не офисы и не квартиры. Это большая станция по обеспечению города защитой и теплом — таким, каким требуется для того, чтобы не уйти под воду или не замёрзнуть. Бóльшая часть людей устроилась на окраинах города, ближе к выходам, но, честно говоря, я им сочувствую. В центре жить круто, потому что каждый вечер какие-то праздники на площади, чтобы развеять эту гнетущую атмосферу холода и опасности, — Хэлтон кинула окурок в мусорку и развела руками. — Заметили, что тут почти нет дорог? Машины у нас не используют, потому что быстро ломаются, поэтому по городу расположены только дороги для горных зимних великов… Ну, а некоторые идиоты разъезжают на снегокатах. Эти идиоты — мы. Так как о нас в курсе весь город, в смысле, кто мы такие и чем промышляем, люди просто привыкли. А так, редко встретишь тех, кто гоняет даже на велосипедах. Все на своих двух шлёпают. Мы как-то пытались разъезжать на живых лошадях, но… Они все разбежались и умерли. — Грустно, — проговорили трое в один голос.       Джоан привела компанию на огромную площадь, в центре которой находился фонтан без воды, но со стеклянной её имитацией, подсвеченной изнутри лампочками, переливающимися разными цветами. На площади было много людей, занятых своими делами. Основная часть кучковалась около уютных кафе и пекарен, сидя на роскошных скамьях и попивая чай, кофе или глинтвейн. Некоторые закидывали монетки в пустой фонтан; они звонко ударялись о стекло, создавая на улице звук падающих кристаллов. Довольно странно выглядела обычная традиция без воды, однако всё дно было усыпано монетками. По кругу площади стояли круглые фонари и от каждого шла крупная гирлянда, соединяясь с другими на столбу, выходящем из верхушки фонтана. Несомненно, вечером тут бывает очень красиво. — Ближе к закату загораются не только эти гирлянды, но и неоновые вывески у зданий. Даже на небоскрёбах. Когда вверху туман, то кажется, что небо цветное. Вам обязательно надо выйти вечером и посмотреть на красоту города.       Джоан указала направо, в сторону строения с обычной вывеской «Мастерская». Витрины были украшены различными мелкими запчастями машин, самолётов, компьютеров; лежали разные батарейки, аккумуляторы, движки, процессоры. Чуть ближе к стеклу все виды камер, видеокамер, устаревшие коммуникаторы и Пульсы. — Нам туда, — Джоан одёрнула О’Нил за рукав, но та не обратила внимания. — Интересно, если мы уйдём, ты это заметишь? — поинтересовалась Джоан; девушка не ответила. — Анниса, чего такое? — Площадь… Она напомнила мне предпоследний день в Палладиуме. Там было так же людно, как сейчас здесь, — Анниса не поворачивалась к братьям и Джоан. — Я хочу осмотреться. Идите уже. Я видела, куда идти.       О’Нил небрежно отмахнулась от людей и пошла к фонтану. Джоан и братья направились в сторону мастерской. Хэлтон на миг обернулась, глянув на девушку — как статуя стоит и смотрит на фонтан. — Чё это с ней? — спросил Николас. — Ты глухой, что ли? Она говорила это только что. Авис напомнил Палладиум, пусть поностальгирует, — ответила Джоан, поглядывая в коммуникатор. — О, как раз наш мальчик закончил и может уделить нам внимание. О’Нил должна успеть, а то я её не впущу. Мы лавку закроем, чтобы провернуть эту незаконную авантюру без свидетелей.       Джоан пропустила братьев вперёд в мастерскую и зашла затем сама. Она оглядела помещение в поисках парня. Братья разглядывали интерьер магазина. В помещении пахло железом, маслом и бензином. — Майк? Майк, негодник. Вылезай! — сзади девушки рухнула вещь. — Ах, вот ты где! — Привет, Джо, — поздоровался молодой мальчишка, с трудом поднимая стенд весом с него. — Рад тебя снова видеть. — Так, стоп. Этот мальчик и есть тот помощник? Я думал, ему хотя бы шестнадцать есть, — возмутился Марко. — Тебе сколько лет? Десять? — Да, я помощник… И мне тринадцать! Что? Возраст имеет значение? Если, мелкий, то ничего не могу? Джоан, каждый раз такое повторяется! Предупреждай своих друзей, — Майк вгляделся в лицо Марко, которого только что осадил малолетка, и хлопнул себя по лбу. — А! Так это ты! Ты тот Лихо. Тот взрослый, а дурак. — Так, спокойно! — Джоан встала между мальчиком и парнем. — Марко, ты не возникай. Он и вправду отличный помощник и взломщик. Проверено уже сотни раз. А ты, Майк, просто успокойся и меньше сло-о-ов, чертёныш, иначе я тебе остальные зубы вырву — не только молочные. — Тебе потом мама желудок вырвет, — Майк несильно ударил Джоан по руке и, чтобы та его не поймала, резво перепрыгнул прилавок. — Ты ж сказала, что вас четверо будет? — Сейчас ещё одна подойдёт, и мы можем начинать. Надеюсь, она не заблудилась в трёх соснах…       Мальчик отошёл к своему рабочему месту с непонятным огромным аппаратом, похожим на станок, но более современный и с рукой робота, рядом стоял кассовый аппарат. Майк быстро раскладывал бумаги, убирая лишние в стол. Марко рассматривал разновидные вещицы, развешанные по всем стенам в мастерской. Старые виды оружия, кибер-экипировок, маленькие модельки экзо-скелетов и разных кораблей, чучела древних животных, висящих для красоты. Создавалось впечатление, что они попали в музей. — Я успела? — Анниса прошла внутрь, останавливаясь около входа и ошарашено рассматривая помещение. — Ого. Ну и ломбард… — Антиквариатная мастерская. Майк, закончил? — Всё-всё. Идём, — парнишка подбежал к стене и на свободное место на ней приложил руку.       Часть стены отодвинулась на тридцать сантиметров назад, а затем отъехала наверх, в нишу под потолком. Пол съехал вниз, образуя лестницу к автоматической двери. Майк прошёл вперёд, приглашая за собой девушек, как только подошли братья, он втиснулся между ними и Аннисой с Джоан, не дав парням пройти. Марко цокнул. Когда люди подошли к датчику движений, дверь открылась, впуская всех в комнату, уставленную компьютерами и серверами. Тут не было света. Только мониторы постепенно включались, приветствуя своего хозяина. Парень взошёл на выступ, больше напоминающий капитанский мостик и, отрегулировав настройки, запустил имитационную систему стен. Перед глазами открылся космос, а впереди мостика сам Оплонид. Майк многозначительно и хитро улыбнулся, его голос был переполнен энтузиазмом: — Итак, что вы хотите узнать и куда вторгнуться? — Для начала, Майки, нам нужна клятва в том, что Палач и Сара не узнают ни малейшей крупицы информации о том, что мы тут делали, — Джоан тыкнула парня в нос. — Либо я его тебе оторву. — Не узнает, рыжая. Мне самому влетит, если я расскажу, — он отмахнулся от девушки. — Отвянь. Я хочу послушать твоих друзей.       Марко не хотел начинать разговор с малолеткой. Он всё ещё был уверен в том, что Майк им ничем не поможет. Николас просто не мог сформулировать предложение в единое целое, так как тоже был ошарашен возрастом мальчика и его умениям. Почти как Беатрис, но немного с бóльшими возможностями во взломе и в полтора раза младше её. Но вот Анниса смогла рассказать то, что им для начала нужно: — С нами не так давно связывался человек по имени Нулевой. Мне он представился, как связной Латриции Патрис, а для них, — девушка указала на братьев, — человеком их отца. И то, и другое — ложь. Слишком странно было то, что он связался с нами быстро. Направил нас друг на друга, и теперь мы связаны между собой целью. Он знает о нас много и даже больше, чем мы. Хотя старался об этом умолчать, что у него не вышло. Он направил нас к Беатрис — нашей хакерше — и после этого исчез, оставив нас без подробностей, — О’Нил вздохнула. — В общем, чтобы тебя не грузить, нам надо выяснить, кто этот человек, откуда он, какие у него возможности на самом деле и что у него за цель. И ещё желательно выяснить, где находится Генерал Райс и Джеймс Бартлетт. Не выясним — не беда. Плюс ко всему узнать подробнее о миссии генерала оплонидцев на Сириусе… — Воу, Анниса, придержи коней, — Джоан напряглась от желаний О’Нил. — Я хочу выяснить не меньше вас, но не хочу, чтобы Майк в это влезал полностью. Всю инфу, найденную здесь, скопируешь к себе и через Би уже обработаешь её. Такие подробности лучше выслеживать не через персональный компьютер. — Ладно, я поняла тебя. Выясним больше — отлично, меньше — тоже пойдёт. Если мы ничего не выясним, то… — Нет, мэм, мы выясним всё, что вам нужно! — обнадёжил мальчик.