Нездоровый интерес

      Квартира, украшенная различным декором в стиле восточного искусства, встречала неожиданно заявившегося гостя, что когда-то был её жителем.       Я только сейчас вспомнил, как мама помешана на аниме, манге, дорамах и прочей японской лабуде: обои в виде летящих по ветру лепестков сакуры, несколько ламп в виде луны в честь всем известной «Сейлор Мун», куча постеров и мечей во славу «Атаки Титанов» и огромный диван, с лежащими подушками с мордами самых разных персонажей из аниме. Я и забыть успел, что мать наша — двинутая на всю голову особа. — Она поехала вместе с Мишей на вокальный конкурс, — пояснил младший брат, медленно отходя на кухню. — Чай будешь? — Нет, спасибо, — ответил я, после чего упал на мягкий диван, не спуская глаз со стоящего передо мной Андрея, который сразу же заметил мой взволнованный взгляд. — Что такое? — спросил он и плюхнулся рядом, чего я немного испугался. Возможно, я ужасный брат, но после того, что случилось буквально несколько часов назад, я не мог смотреть на Андрея теми же глазами. Неужели в свои девятнадцать… со сколькими мужиками он уже мог переспать? Когда это началось? Что он чувствует и что собирается теперь делать? Мне невероятно хотелось задать все эти вопросы, иначе бы любопытство разорвало меня в клочья. Но я молчал, прикусив язык. Потому что ещё с его стороны ненависти мне только не хватало, чтобы кикнуться. — Как у тебя дела? — беззаботно поинтересовался я, пусть мне это было совсем не интересно. — Ну… ты сам видел, — улыбнулся он в ответ. — Это твоя девушка? — Ну да, бывшая уже… — не подошла? Пронюхала? — Слишком психованная была. — Видно, — кратко согласился я. Тишина повисла практически сразу же и никто не нашёл темы для продления разговора. Это заставляло нас обоих нервничать, что заметно. Когда сидеть так стало уже просто невыносимо, Андрей подорвался и поскакал на кухню, прокричав мне: — Я всё-таки сделаю чай…

***

— Андрюшечка, мы дома! — в коридоре зазвенели ключи и послышался скрип замка на куртке, затем второй. Я встал с дивана, допивая очень горячий чай, который очень любит делать "добрый" в этом деле брат. Когда мама зашла в гостиную, она остановилась напротив меня, словно напротив зеркала и стала внимательно разглядывать с головы до ног. — Ой, Дима! — ну вот, опять эти ненавистные с самого раннего детства обнимашки. Да, моя мать немного неординарная личность. У неё быстро меняется характер, у неё странные вкусы и, что самое интересное, пусть ей давно за пятьдесят, но она живёт сегодняшним днём. Вы никогда бы не сказали, что это уже, фактически, бабушка, если б не знали. Это очень позитивная и молодая в душе женщина, пусть и с ярко выраженными морщинками на лице. В конце-концов, она мать — герой, потому что выносить четверых детей, разницей друг с другом в шесть лет — невероятно сложная задача. То бишь, самому младшему сейчас три года, а старшему двадцать четыре. Разве не чудо?       Когда мама отпустила меня, началось то, чего мы оба с братом боялись… Ежегодный совместный просмотр детских фотографий. Ну, ежегодным для меня он был, пока я тут жил. Сейчас же, слава богу, я свободен от этой пытки. Но, видимо, не сегодня. Смысла в этом я много никогда не видел, но мы с Андреем воспитаны так, что если мама сказала, что это нужно, значит это нужно. Хотя я уже не уверен, что Андрей будет верен этому принципу и дальше… — А это, Димочка, ты, —улыбнулась мама и повернула альбом полностью ко мне. Я оцепенел. На всех моих детских фотографиях, я то ем, то рыдаю. В смысле?! Тут упал, тут обмазался чем-то, тут поранился, когда на дерево карабкался. Я был такой непоседа? — Вот это был пацан, да? Вечно куда-нибудь лез! — Кто? — к нам подбежали два младших брата, один из которых, тринадцатилетний Витя, прыгнул со всей дури мне на колени. Не скажу, что тяжело, но неприятно точно. Не маленький ведь уже… — О! А это Андрюша! — она перевернула лист. Я снова упал в ступор. Никогда бы не вспомнил, что он такой пай-мальчик. На фотографиях вечно чистый, опрятный, расчёсанный, улыбающийся. В белых рубашечках, выглаженных до идеала и с разными розовыми пуговичками и пришитыми намертво карманчиками. Я просто растерялся. Может, оно и не удивительно, что Андрей вырос таким… необычным человеком? — Эй, мам… А почему это я такой раздолбай неопрятный, а Андрюша у нас был чист, как жопа ангела? — возразил я, на что она усмехнулась. — Ох, да это я пыталась вас разными сделать. Ошибка молодости. Я хотела, чтобы сыновья были противоположностями друг другу, вот и делала всё возмо… — Мама, о чём ты только думала?! Ты не в курсе, что такое воспитание тебе в ответку только гея даст?! — когда я замолчал, замолчало и всё вокруг. Кажется, жизнь остановилась на эти несколько мгновений и любой резкий шум мог свести в могилу с инсультом.       Мама перестала улыбаться и снова уткнулась в свой альбом, иногда косо поглядывая на Андрея. Тот же просто скомкался в смятении и шоке. Наверно, мне не нужно было этого делать. Ведь я решил, что сохраню в секрете. Сейчас больше всего мне хотелось ничего не объяснять. — У тебя есть причины так полагать? — лёгкий шок брата после её вопроса перерос чуть ли не в немую истерику. Я видел, как он давился слезами. Меня вдруг посетила мысль, что мама, даже если я скажу правду, сама виновата и не должна наговаривать на Андрея, ибо он так воспитан ею же. Но почему-то мне казалось, что я ей это не смогу объяснить в этой ситуации никак, поэтому я просто решил закончить разговор как можно скорее: — Нет. Прости, я просто предупредил, — мама на это, до сих пор не улыбаясь, повернула голову ко мне. — Я приму к сведению, — хладнокровно заявила она, и подорвалась с дивана вместе с альбомом. Кажется, настроение её испорчено. — Хочешь сказать, что Андрюша — голубенький у нас? — засмеялся Витя, сидящий у меня на коленях. Я немного потрусил ногами, чтобы он слез, что Виктор, с неохотой, но сделал.       Вите я отвечать не стал. Больно оно ему надо. Молоко на губах ещё не обсохло столько знать. Андрей проводил меня до лестничной площадки и сказал, что пойдёт до домофона. Мы быстро спустились и он вдруг резко схватил меня за запястье. — Откуда ты знаешь? — опустив вниз голову спросил он. — Что знаю? — может ещё получится его обмануть? — Харе придуриваться! — завопил он и подошёл вплотную к моему красному пламенному лицу. Я не понимаю, что со мной тогда было, но я просто без лишних церемоний схватил его за и так мятый воротник, после чего притянул к себе и жадно поцеловал. Он немного приоткрыл рот, чем я сразу же воспользовался. Да, я буду об этом жалеть. Но потом. Сейчас мне нужны лишь его горячие губы, тело, негромкие страстные стоны и волна тех ощущений, что меня накрыла. Я даже, кажется, почувствовал вкус каждого из его бывших партнёров. Неужели я могу стать следующим?       Обсмоктав его язык полностью, я разорвал поцелуй, давая отдышаться обоим. Зная о характере Андрея, я думал, что он сейчас развернётся и быстрыми шагами умчится обратно домой. Но пока что он стоял тут, со мной. Чуток даже придавив меня к входной холодной двери. Я чувствовал, как остываю, что не могло не расстроить. Это всё. Больше такого не повторится. Просто невозможно.       Он поднял свои глаза на меня и очень растеряно побегал ими по моему лицу, будто во мне вдруг что-то изменилось. — Пока, — в панике бросил он, и снова задыхаясь, как я и ожидал с самого начала, убежал со скоростью света домой.       Я прокашлялся и закрыл лицо руками. Это кошмар. Это было ужасно. Я ненавижу себя за это! Боже, как же это отвратительно! Он гей, но это не значит, что можно лезть к нему с такими поцелуями в каждой подворотне, особенно родному брату! Мне невероятно стыдно, а уж тем более, страшно. Что теперь?! Что делать, когда ничего лучше я в жизни в тот момент не испытывал?! Что делать, если назад дороги уже нет?!