Однажды в Лихтенштейне

Ховард слёту плюхнулся на диван, едва открылась дверь номера, достал невесть откуда взявшийся фонарик и, включив его, посветил себе на лицо, словно хотел рассказать страшную историю. - Итак, дамы и господа, присутствующие здесь, - начал он замогильным голосом, от которого у любого нормального человека мурашки бы не то, что стадом - табуном бы промчались по спине и затоптали её владельца, как лошади затаптывают траву в далёких прериях. - Мы собрались в этом таинственном тёмном отеле, для того, чтобы... - Домми, кончай дурака валять, - покачал головой Крис и зажёг в номере свет. - У нас, между прочим, серьёзная проблема. - Уже и посмеяться нельзя, - обиженно пробормотал Доминик и пошёл открывать шторы, которая какая-то растяпа, как он сказал, забыла утром это сделать. Про то, что этой растяпой был сам Дом, Крис и Том предпочли умолчать, дабы избежать лишних возмущений со стороны барабанщика. К слову, сам Ховард тоже помнил, кто эта растяпа, но мужественно спихивал свою вину на кого-нибудь другого - неважно, на кого. И ведь какой удобный случай - Мэтт потерял память, а, значит, он и забыл открыть шторы... График по шторам-то никто не составлял! Они расселись кто в кресло, кто на диванчик, и, сделав самое серьёзное лицо, на которое только способны, приготовились обсуждать ситуацию. Троица приятелей сидела вокруг журнального столика, положив руки на него, словно собирались вызывать духа или гадать на спиритической доске (но тогда получается, они зря открыли шторы). Может, они хотели спросить у потустороннего мира совета, как выдать светловолосого подростка за их фронтмена? - О, великий дух Элвиса Пресли! - тем же замогильным голосом, что был у Доминика, проговорил Кирк. - Мы взываем к тебе, чтобы ты помощь оказал последователям своим! Крис с Домом дружно хохотнули, услышав последние слова - даже серьёзный настрой Уолстенхолма выветрился, словно подхваченный сквозняком запах дыма от сигарет. - Тогда уж Фрэдди Меркьюри вызывать надо, - пожал плечами Крис, пытаясь вернуться к привычному для него образу заботливого папаши, который был до этого. - Он же всё-таки рок-музыкант, в отличие от Элвиса. И шторы надо бы в таком случае задёрнуть. - А почему мы должны быть как все? - смело всплеснул руками Домми. - Может, мы хотим выделиться и вызывать духов при открытых шторах? - Эм, хорошо, будем вызывать духов при открытых шторах, - кивнул Том, но не успел радостный Доминик побежать за свечами и воском, спрятанными в чемодане у Беллами (а кто, по-вашему, главный медиум всея трио?), как Кирк добавил: - Но не сегодня. Сейчас на повестке дня у нас вопрос о Миа Лэйкер. Итак, что мы о ней знаем? - Можно я? - подпрыгнул, словно первоклашка в первую неделю учёбы, Ховард. Когда Крис кивнул, он с гордым видом буквально выпалил: - Она тоже любит носить леопардовые штаны. У неё действительно неплохой вкус. - Домми, мы сейчас не об этом, - вздохнули Уолстенхолм и Кирк почти в унисон. - Знаю, но, блин, это так здорово - знать, что я не одинок в своём стиле, - казалось, ещё чуть-чуть и барабанщик лопнет от счастья. - Но, да, на носу концерт, не время думать о штанах, - он сложил руки лодочкой и покорно заткнулся. - Итак, исходя из всего того, что нам рассказал Тиа, какова вероятность, что она добровольно согласится помочь нам? - перефразировал вопрос Тома Крис, чтобы устранить неоднозначность и коварно лишить коварного Ховарда коварной возможности в очередной раз коварно сбить их с правильной мысли. - Кажется, эту крепость придётся брать штурмом, - высказал очевидную мысль Кирк. И при этом и басист, и Томас пронзили Доминика многозначительным взглядом, похожим на стрелу, пущенную метким стрельцом, уверенно протыкающую насквозь тело огромного красного яблока у мишени. Самый сексуальный блондин Великобритании, тяжело сглотнув, начал в уме составлять завещание и лишний раз пожалел, что не забрал из гримёрки виски - ибо чуяло его чересчур любвеобильное и искушённое в подобных делах сердце, виски ему точно понадобится.