Во всём виноват Компот!

Хлоп. Хлоп. Хлоп. Я не в одну секунду осознала, что у меня что-то спросили. Я глядела во все глаза на мужчину, который, в свою очередь, тоже разглядывал меня. На его лице была очевидная ухмылка. Губы несколько раз дрогнули, сдавая рвущуюся изнутри улыбку. Но мужчина держался, а пока он контролировал свои эмоции, я могла более-менее держать под контролем свои. Первой решила разрушить затянувшееся молчание Эрика, обратившись к отцу: — Пап, это моя приятельница, — после, моргнув, перевела внимание тёмных глаз на меня, считавшуюся приросшей к угловой стене. Мужчина сделал несколько шагов в сторону стола и замер. Я разглядывала его снизу вверх несколько долгих мгновений: тёмные взъерошенные волосы, губы, потрескавшиеся на холоде и успевшие порозоветь в помещении, светло-голубые, широко распахнутые глаза, которые в сей ситуации чуть было не разлетались на тысячи маленьких кристаллически чистых капель от рвавшего и метавшего в теле хохота. Я это видела. А он то ли желал, чтобы я прочитала его настроение и отношение к сложившейся ситуации, то ли слишком плохо скрывал собственные яркие эмоции, не желая обидеть или поставить в неловкое положение. О чём он думал в ту секунду — мне было неизвестно. Размышляя и рассматривая отца Эрики, я спускалась взглядом ниже: к щетине, обрамляющей подбородок и опускающейся на крепкую мужественную шею, к широким плечам, обтянутым чёрным неклассическим пиджаком, изучала рисунок на футболке, видной из-за незастёгнутых пуговиц, попыталась прочесть слова, начинающиеся от ключицы и кончающиеся у самого сердца. Но из-за того, что полы пиджака с обеих сторон скрывали часть букв и даже слов, понять смысл не удалось. Нехотя оторвавшись от довольно-таки подробного изучения рисунка на груди, я посмотрела чуть ниже и с удивлением обнаружила протянутую над столом руку. — Иван, — мужчина смотрел на меня. Я же решилась на то лишь после, в который раз осмотрев фигуру мужчины. Сглотнула. Ибо не прочла более в его глазах рвущегося хохота. Он был внимателен, ждал моей реплики и так и продолжал стоять с висящей в воздухе рукой. Не понимаю, что же произошло в тот момент, ибо никогда ранее я не позволяла себе столь фривольного и долгого взгляда на незнакомого мне взрослого человека. Это был словно гипноз — таким решением я спасла себя от жгучего стыда. Я чувствовала, что Эрика смотрит на нас. А ещё мысленно второй раз поблагодарила счастливый случай, который вынудил меня присесть в «слепую зону», из-за которой девушке была видна только спина её отца. Боюсь, Эрике бы наши переглядывания не пришлись по вкусу. — Варвара, — привстав, я прикоснулась к ладони мужчины. Рука непроизвольно скользнула по тыльной стороне его ладони, касаясь пальцами. Мужчина легонько сжал мою руку, но не сразу отстранился, продолжая загадочно рассматривать меня. Тогда я испугалась, что, быть может, мы оба поддались неведомому мне ранее наваждению. Химия, искра, притяжение — как только не называют это чувство. Что оно зародилось между нами прямо сейчас, на этом самом месте — без всякой логики, причин, объяснений. Просто так — именно так, как мечтала бы любая девчонка, так, как описано в лучших женских романах, так, как бывает в лиричных девичьих снах. Но мне лишь показалось. Стоило только подумать об этом, как на лице у мужчины заиграла ироничная улыбка, которая становилась с каждым мгновением всё шире и шире. Жгучий стыд холодил ладони, а расстояние, которое словно отсутствовало между двумя телами тридцать секунд назад, в один момент стало увеличиваться в геометрической прогрессии. Оттого, когда руки наши более не касались друг друга, мы находились в разных частях планеты, разделённые океанами, цивилизациями и миллиардами лет. Я поёжилась от застигшего дискомфорта, и захотелось куда-нибудь убежать, только чтобы более не быть под сосредоточенным взором почти прозрачных глаз. Сигнал мобильного телефона словно вырвал меня из забытья. Я вздрогнула, наблюдая за тем, как мужчина полез одной рукой в карман джинсов, продолжая всё так же необъяснимо улыбаться. — Ладно, девчонки, сильно не буяньте. Буду к восьми. Пей лекарства, Эрика, — мужчина чмокнул стоявшую за его спиной дочь, взял папку и, на пути к входной двери принимая вызов, скрылся. Как только дверь захлопнулась, Эрика моментально преодолела расстояние между нами и села напротив. На её лице было смущение и раскаяние. — Прости, пожалуйста, что так вышло. Он действительно не должен был возвратиться. — Ничего страшного. Это же его дом, — нарисовав недо-улыбку на лице, я впала в задумчивость: «Неужели он мне понравился? Отец подруги? С первого взгляда?»