Я не забуду твои карие глаза... Твою улыбку, улыбку, как у дитя...
***
Никогда не думала, что может быть настолько больно. Боль пораждает действие. Кто-то нервно курит, кто-то много пьет, кто-то пишет стихи, а кто-то горько плачет, комкая в руках одеяло, кто-то отдыхает, забывая о Боли, мол вспомню о ней на утро. И это будет потом. Только утром... А пока.. Кто-то выговаривается друзьям, а кто-то, как я, один справляется с Болью. В голову резко ударили строки, которые хаотично разбрасывались в моей голове. Я не помню, кто и кому их говорил, но они раз за разом, все чаще и чаще всплывали в моей голове. |Ожидание томительно, оно мучает душу, в которой теплится надежда, а надежда губительна. Разве обещал он ей что-то? Нет. Её чувства – это её проблема. И она должна это понять, принять и … отпустить.| Прошло уже два дня после разговора с Руджеро. Первый день был осознанием, а второй принятием. Действительно, я только на второй день приняла всю ситуацию. Сегодня последний день "мини-отпуска". Завтра мы возвращаемся к шоу. Если честно, то мне не хочется возвращаться. Видеть его совсем не хочется. Растоптать меня могут единицы и этой самой единицей стал он. Он стал единственным, о ком я думаю, когда просыпаюсь, когда засыпаю. Раньше до меня не доходила вся важность его присутствия в моей жизни. Но сейчас я поняла, что он был чем-то вроде моего личного наркотика. Когда ты находишься рядом с ним.. Ты не замечаешь зависимости, тебе просто хорошо, но как только вы отдаляетесь ты понимаешь, что не можешь без него и дня, что твой личный наркотик оказался далеко не твоим, что он утратил существование в твоей каждодневной рутине и это начинает грызть тебя изнутри, прогрызая чёрные дыры в душе и на сердце, как будто ты — гнилое яблоко, в которое забрался червь и съедает его изнутри. Самое хреновое, что потом это яблоко никто не возьмёт, оно станет выглядеть плохо, станет невкусным. То же самое происходит сейчас и со мной. Я становлюсь безжизненной. Я знаю, что это очень плохо, но я не могу с собой ничего поделать... Как будто меня разрезают изнутри, как будто я рассыпаюсь на миллионы осколков, как будто я падаю на розы с шипами, это наверное, и называется ломкой. Я перестала нормально есть. Схуднула за эти два дня. Мама говорит, что это очень плохо. Но не все равно ли мне сейчас? Рассказывала ли я кому-то об этом? Нет. У меня не друзей среди каста. Разве что... Лионель. Он должен приехать на завтрашнее шоу, поддержать. Я хочу ему все рассказать, иначе совсем закроюсь в себе и уже не смогу нормально жить. Я очень скучаю по нему. Сейчас я уже стою в аэропорту, чтобы отправиться в следующую страну, где-то должны быть ребята, но меня это совсем не волнует, не хочу сталкиваться с кем-то. Решаю пойти за кофе, потому что мой сон испортился вместе с аппетитом. Сталкиваюсь с кем-то и привычно закатываю глаза. Поднимаю голову и вижу Хорхе. Он смотрел на меня с непониманием, как бы говоря своим взглядом: "Кто ты такая и куда дела Каролиту?" Так называл меня он чаще всего. Я опустила взгляд в пол, потому что мне стало стыдно от чего-то. Я сама даже не понимала, почему стыжусь, чего стыжусь. Наверняка, это не лучшее мое состояние. -Каролита, что случилось? -С чего ты взял? Все хорошо, - о, да, я отлично вру, любо-о-ой мне поверит(нет). -У тебя какие-то проблемы? -Нет, все хорошо! Я просто... Я не успеваю договорить, как в глазах начинает темнеть, голова кружиться, а мои ноги становятся ватными и я буквально не могу стоять, падая в руки к Хорхе. -Эй, эй, Кароль, все хорошо? Хорхе начинает хлопать меня по плечу, я раскрываю глаза и сажусь на рядом стоящий стул. -Да, все хорошо, временная слабость. Переутомление. -Кароль, это серьезно, у тебя проблемы со здоровьем, ты очень похудела, тебе стоит беречься, ты еле на ногах держишься. -Хорхе, да все в порядке.. -О, Руджеро, объясни нашей маленькой принцессе Севилье, что нельзя запускать себя так, погружаясь в работу, я все понимаю, для тебя это важ... Хорхе продолжал что-то говорить с привычной ему интонацией поучения, но я уже не слушала его. Я смотрела в глаза итальянца, которые он не сводил с меня, вероятно, пытался понять, в чем причины беспокойства Хорхе. Он обвёл меня глазами, останавливаясь на лице, руках, которые были прикрыты и ногах. Он вернулся к моему лицу, тяжело вздохнул и покачал головой. В его глазах читалось полное непонимание. Он смотрел на меня с чистой болью, с той, с которой я справлялась все эти дни. Я отвела свой взгляд и захотела уйти оттуда. -Хорхе, послушай, все хорошо и мне не нужна помощь. Это лишь маленькое переутомление. Ничего больше, я скоро наберу вес, возможно. Обещаю, что буду есть, хотя бы по-маленьку и.., - меня перебивает Руджеро. -Когда ты последний раз спала? - было видно, что его злила эта ситуация. Он спросил это четко и стало ясно, что лучше просто ответить. Я задумалась и решила увильнуть от ответа. -Это не так важно, я..., - но я снова была нагло перебита итальянцем. -Когда ты последний раз спала? - он спросил это ещё суровее и строже, чем в прошлый раз, Хорхе уже покинул наше общество и мне стало некомфортно. -Два или три дня назад. -Когда ты последний раз ела? -М...Руджеро, я не помню, хватит расспрашивать. -Спрошу еще раз. Когда ты последний раз ела? -Позавчера утром. Но мне же совсем не хочется... Он тяжело покачал головой, прикрыл руками глаза и потёр их, он явно выглядел уставшим, хотя у нас были выходные. -Что же ты делаешь, Кароль? Зачем ты заставляешь волноваться? Он проговорил это так тихо, будто боясь спугнуть, будто он не хотел, чтобы я услышала. Он смотрел мне прямо в глаза и искал ответ, но я не поддавалась этому взгляду. Он присел на корточки, к своей сумке, которая лежала у его ног. Достал оттуда серую кофту с капюшоном, в которой он часто ходил. Подошёл ко мне, поднял мои руки вверх и надел эту кофту поверх моей. Она доходила мне чуть ли не до колен, была очень широкой и пахла им... Нет, не его одеколоном, а им. Ваниль и мята, какое-то странное сочетание. Продвинул меня на один стул, а сам сел на соседний, расположил меня так, чтобы моя голова лежала на его коленях, а сама я смогла лечь. -Пожалуйста, поспи сейчас, я разбужу тебя к самолёту. Сейчас я искренне ничего не понимала, но мне хотелось спать. Тёплое чувство разливалось по моему телу, от головы до пят, внутри все дрожало, а бабочки видимо хотели вырваться наружу. Я вдыхала его замечательный запах и не замечала, как засыпаю, давая себе честное слово, что это всего лишь помощь коллеги, чтобы не завалить концерты, чтобы они прошли нормально, это не забота, не забота...