(Не)постоянные

***

      Утро 31 октября для Вайолет Хармон не задалось.       Во-первых, девушка проспала. Планировала выйти из дома часов в шесть, чтобы единственный день, в который она может жить почти по-настоящему, был максимально длинным, но из постели смогла выбраться только после девяти. Странные, слишком яркие и реалистичные сны не отпускали Хармон, и поэтому она ждала, когда здание опустеет, и никому ничего не нужно будет говорить при встрече.       Во-вторых, спустившись из своей комнаты и обнаружив, что все местные обитатели действительно уже покинули дом, чтобы рассредоточиться по своим делам по городу, на кухне она встретила Тейта. Он, как ни в чем не бывало, пил кофе, жевал неизвестно где добытые круассаны, а заметив хмурую девушку, приветливо улыбнулся ей и подвинул плетеную корзинку с выпечкой к краю стола. Как будто очень вежливый сосед решил угостить свою старую подругу вкуснейшим десертом. Как будто Тейт вынырнул из последнего сна Вайолет, в котором они были живы и счастливы.       Хармон отрицательно качнула головой, проклиная правила Хэллоуина, в который призраки на целые сутки обретают жизнь и не могут пользоваться привилегиями своего мертвого положения. Ни прогнать своего коллегу по несчастью, ни раствориться в воздухе, ни переместиться в другой конец дома от неприятного собеседника. Поэтому ей пришлось направиться на выход, ибо делить завтрак с Лэнгдоном она не собиралась, даже если единственной альтернативой был спуск в адское пекло. — Я уже ухожу, Вайолет, — хрипло окликнул ее Тейт у самой двери, и девушка застыла, как вкопанная.       Сердце вдруг ускорилось и заколотилось, как безумное, когда Лэнгдон прошел мимо и покинул кухню, даже не обернувшись напоследок. И это почему-то огорчило Хармон.       Сколько я его не видела и не слышала? С прошлого Дня всех святых? Так, успокойся. Забыла, что мы его ненавидим?       Весь год она пряталась от Лэнгдона, избегая даже мимолетной встречи с ним, даже пересечения взглядами, потому что знала, что в противном случае этот манипулятор снова начнет свое слезливое шоу «Прости, Вайолет, я так виноват». Слышать это в сотый раз Вай просто не могла. И не потому что не верила в его раскаяние, нет. Напротив, почему-то с самого начала она поняла, что Тейт сожалеет по-настоящему, и что если можно было бы повернуть все вспять, он бы ни за что не повторил бы историю своих чудовищных поступков.       Но все уже свершилось пять лет назад, а путешествие во времени и в другие реальности — удел фантастических книг и фильмов. Поэтому заткнись, Хармон, и ешь.       В последнее время ее внутренний голос, порой единственный адекватный собеседник Вайолет, обрел невероятную силу и мудрость, и поэтому девушка не стала с ним спорить, а просто принялась за угощение.       Вишня. Только Тейт знает, что я люблю круассаны именно с вишней…       От осознания этого факта кусок встал поперек горла, и Хармон, не доев хрустящий полумесяц, отхлебнула ароматный напиток из кружки Лэнгдона, которую он не удосужился убрать за собой, а затем встала из-за стола. У самого выхода Вайолет надела купленную в прошлом году шляпу, почти полностью скрывающую ее лицо, и открыла дверь, впустив в холл прохладный осенний ветер. Сегодня Хэллоуин, и будь я проклята, если проведу его взаперти. До рассвета не появлюсь в этих гребаных стенах.       Она закрыла дверь, убрала в сумку ключи и, спустившись по ступенькам, увидела, что возле ворот ее ждет Лэнгдон. Мало того, что утро мне испортил…да, испортил!.. так еще и день хочет испоганить! Вырядился еще как придурок. Клоун, чертов клоун.       Вайолет злилась, очень злилась на Тейта и на себя заодно. Он был чудовищем, но несмотря ни на что, ей не удавалось перебороть тепло в груди, появляющееся при единственном взгляде на человека, сотворившего столько зла, причинившего столько боли ей и ее семье. И все ругательства, направленные в его сторону, абсолютно не помогали. Поэтому, сделав вид, что никого нет на пути, девушка вышла за территорию проклятого особняка.       «Наконец-то свобода. Да, даже воздух здесь другой», — с удовольствием подумала она, а потом услышала быстро приближающиеся шаги. — Эй, — послышался приятный низкий голос, но Хармон не обернулась, конечно. — Эй, мисс!       Что за новый прикол? Ролевые игры? Без разницы. Пошел к черту, Тейт.       Сзади раздалось недовольное ворчание, а затем Вайолет со всего размаха врезалась в невесть как опередившего ее парня, который тут же сделал небольшой шаг назад. Чертова шляпа, закрывавшая почти весь обзор, слетела с головы и упала в дорожную пыль, и Вай, отшатнувшись, разумеется, наступила на нее своими тяжелыми ботинками.       Хармон подняла голову, чтобы разразиться бранью по поводу испорченного головного убора, но, увидев вблизи радостно улыбающееся лицо, осеклась и застыла, беззвучно открывая и закрывая рот. Не Тейт, но очень похож.       Серебристые волосы, бледная, бледнее даже, чем у Лэнгдона, кожа, темные, как ночь, смеющиеся глаза, танцующие ямочки на щеках — боже, какой же он красивый. Завороженная, Хармон рассматривала парня, который в ответ также не сводил с нее взгляда. И в нем не было привычного для нее безумия, тоски, ненависти ко всему живому и жажды обладания ей, Вайолет. Нет, в этих глазах плескалась безмятежность, необъяснимая простота и свобода, о которой всегда грезила она.       Казалось, что время замедлило свой ход, потому что иначе объяснить, что за несколько секунд удалось так хорошо рассмотреть человека, стоящего напротив, было просто невозможно. Волшебство момента нарушил Пит. Улыбнувшись ярче солнца, он сказал всего одно слово: — Привет. — П-привет, — запнувшись и выходя, наконец, из оцепенения, ответила Хармон. — Я Питер Максимов, — представился молодой человек и протянул ей руку. — Вайолет Хармон, — выдохнула она и почувствовала, как его горячие пальцы приветственно сжали ее узкую и вечно ледяную ладошку, которую Хармон тут же выдернула из его руки.       Молниеносным движением Пит поднял с асфальта пыльную шляпу и подал ее Вай. — Очень приятно. Ты куда-то торопишься, Вайолет? Я только приехал в Лос, жаль твой ведьминский колпак, прогуляемся? — затараторил Максимов, не давая Хармон вставить ни слова.       Девушка в ответ смогла только засмеяться и согласно тряхнуть волосами. Питер, увидев ее улыбку, расцвел еще больше, если это вообще возможно.       Как только с нее слетела эта дурацкая шляпа, как только она подняла свои орехово-зеленые, влажно блестящие глаза, Пит почувствовал, что у него внутри что-то произошло. Как будто сдвинулось в нужную сторону нечто очень важное. Девчонка была похожа на одну из новых студенток из школы Ксавье — худенькая, напуганная, будто постоянно ожидающая нападения и никому на свете не доверяющая. А Питер всегда старался расшевелить подобных персонажей, тенью перемещающихся по огромному особняку, минующих шумные компании и откровенные разговоры. И не было случая, чтобы хоть одна девушка после пары дней общения с ним, с Питом, не пришла в себя, не начала смеяться — будто у него был какой-то удивительный дар располагать к себе людей и вытягивать их из состояния уныния. И поэтому он не мог не предложить этой Вайолет пройтись.       А там, глядишь, и на все вопросы она ответит честно. Профессор все равно ждет отчет только завтра…