***
2011
Удивленный голос Бена нарушил идиллию обсуждения любимой музыки. — Что ты здесь делаешь? Вайолет, все еще улыбаясь по инерции, начала оправдываться: — Мы просто слушаем музыку, пап… Лэнгдон повернулся к вошедшему в комнату с мятными стенами психиатру и посмотрел на него исподлобья. Вы. Нам. Мешаете. — Уходи, Тейт, — указывая на дверь. — Прости, но тебе здесь нечего делать, так что… Парень медленно поднялся с пола и подошел вплотную к взбешенному, но старающемуся держать себя в руках Бену. Дуэль взглядов доктора и пациента, а затем Лэнгдон негромко, чтобы девушка, сидящая на болотного цвета покрывале, не услышала, издевательски наивно спросил: — Чего там, по-вашему, я боюсь? Отказа? Мистер Хармон гневно выдохнул сквозь зубы, а парень вышел из комнаты Вай, слыша, как любящий отец шипит: — Держись от него подальше. — Пап, ничего не… — попыталась перебить его Вайолет, но Бен не договорил: — Ты слышала меня? Что ответила Хармон-младшая, Тейт не узнал, потому что, чертыхаясь и громко стуча кулаком по перилам, уже сбегал по лестнице. А на первом этаже перед ним гостеприимно распахнулась дверь, за которой никого не было. Он вошел в комнату, где увидел то, чего не было здесь с конца 80-х годов. Подвешенные на бечевке к потолку обезглавленные куклы, как будто вернулся их с Эдли детский кошмар. Лэнгдон застыл, как вкопанный, разглядывая то, что много раз до истерики пугало его сестру. И знакомый, какой-то надтреснутый голос, прозвучавший за спиной, заставил Тейта вздрогнуть. — Решил подправить голову, братец? Ужас сковал парня, и он даже не мог даже обернуться, чтобы взглянуть своему страху в лицо. Единственным выходом было дематериализоваться и спрятаться, но человек, стоящий сзади, будто прочитал его мысли. — Смоешься — сверну шею твоей новой подружке. Она ничего, вяленькая правда, но над этим можно поработать. Холодная и почему-то очень тяжелая рука легла на плечо Тейта, молодой человек вскрикнул от отвращения и наконец-то обернулся*. Излишне белая кожа, волосы, брови и ресницы, начисто лишенные цвета, тускло-голубые глаза, которые недобро глядели из-под покрасневших век, бусы на шее и шуба на голое тело. Ничего не менялось. — Давно не виделись, Тейт. — Привет, Аль… — начал было Лэнгдон, но тут же вспомнил, как брата бесило полное имя, намекающее на его внешность, и тут же исправился: — Фредди. Альфред Лэнгдон, второй ребенок Констанс и Хьюго, усмехнулся. — Молодец, не забыл. И навыки свои не растерял, грамотно обработал девчонку. Спорим, что когда она в следующий раз запустит руки в трусики, будет думать о тебе? Тейт открыл было рот, чтобы попытаться заткнуть разогнавшегося брата, однако тот качнул наманикюренным пальцем, пресекая даже мысль об этом. — Нет, если хочешь проверить, давай встретимся в твоей, то есть в ее комнате ночью. Ей понравятся такие благодарные зрители, как мы. А потом ты можешь выполнить свое обещание. — Какое? — с трудом выдавил Тейт, потому что не знал, что сказать. Близость Фредди парализовала его волю и разум, как и всегда. — Ты обещал Норе, что добудешь ей ребенка, еще когда здесь были те п*дики, никто за язык не тянул. Я долго терпел это дерьмо, с 92-го, а сейчас она достала своим нытьем так сильно, что скоро сорвусь и убью парочку новых жильцов. Твой подвиг повторю, — парень подмигнул, напомнив о том, как почти год назад швырнул Тейту в лицо тот резиновый костюм и отправил зачищать территорию от бесполезных жильцов, находящихся на грани разрыва отношений. — Так что вперед, тигр, спасай их. Еще призраки нам нах*р здесь не сдались. — Я… она…я… — заикаясь, начал младший брат, но Альфред скрипуче засмеялся, не дожидаясь продолжения фразы, а затем придвинулся так близко, что Тейт почувствовал исходящий от альбиноса холод и отшатнулся. — Да, братец. Ты сделаешь ей этого ср*ного ребенка. Нора заткнется и перестанет выносить мозги мне и своему мужу — наконец-то будет тишина. Даю неделю, и, если не трахнешь одну из новых хозяек, на выбор — мамашу или дочку, я займусь твоей подружкой сам. Она еще девственница, так что поторопись, или с ней первым позабавлюсь я. Фредди провел рукой по меху своей длинной, до пят, шубы, поправил бусы, прищурился и сквозь лающий смех проговорил, глядя на испуганно смотрящего на него Тейта: — Предложение встретиться у ее постели все еще в силе. Шоу должно быть с аплодисментами в финале. Он похабно ухмыльнулся и исчез, оставив младшего Лэнгдона в одиночестве убирать жуткие украшения. С тех пор каждую ночь Тейт не отходил от Вайолет ни на шаг — боялся, что Альфред выполнит свою угрозу и что-то с ней сделает, даже несмотря на то, что парень уложился в срок и побывал в постели Вивьен Хармон, пока Фредди отвлекал ее мужа. Небезуспешно побывал, как после оказалось.***
2016
— Бо? — недоверчиво протянула Вайолет. — Он не похож на вселенское зло, хоть и не красавец, конечно… — У меня есть еще один брат, Вай. — И что с ним не так? — Все, — выдохнул Лэнгдон и поежился. — Питер уже ушел? — Нет. Ждет в гостиной или на кухне. — Тогда пойдем наверх. Максимова ребята нашли уплетающим сырники, щедро политые сгущенкой. Мойра, подперев голову, любовалась на парня, обладающего таким прекрасным аппетитом, каким не могли похвастаться обитатели дома-убийцы, а Питер что-то рассказывал рыжеволосой красотке, которая так звонко смеялась, поощряя на новые и новые истории. Заметив, что в дверях появились хмурящиеся Тейт и Вайолет, Мойра кивнула и, налив им по кружке чая, удалилась, чтобы не мешать беседе — мисс О’Хара всегда отличалась тактом и отсутствием излишнего любопытства. Захотят — сами расскажут. Подождав, пока с лица Максимова не сойдет глупая восторженная улыбка, Лэнгдон продолжил разговор с того места, где они остановились. — Ты спрашивал про людей с отклонениями, с мутациями. Так вот, у меня вся семья такая. Сестра с синдромом Дауна, один брат — альбинос, а у второго дисплазия**. Питер почесал затылок. — Это, наверное, мутации, да, но не совсем те, что меня интересуют. У них есть какие-нибудь особенности, способности? — Помимо того, что Альфред носит одежду и украшения моей матери? Пит и Вай невольно хихикнули, но тут же посерьезнели, потому что в нехорошо заблестевших глазах Лэнгдона не было даже тени улыбки. — Расскажи про свою семью, — попросила Вайолет, которая, оказывается, ничего не знала о человеке, которого когда-то любила. Да и сейчас любит, чего уж там… Тейт, как-то сжавшись на высоком стуле, отстраненным голосом поведал о том, что потерял Эдли пять лет назад, что в 1994 году по приказу матери руками Ларри был задушен несчастный Бо, который за свою жизнь и не видел дневного света из-за своего внешнего уродства, так раздражающего безупречную Констанс. «Борегард переводится как „красивый на вид“, — вспомнив уроки французского языка, проанализировала Вайолет. — В чувстве юмора миссис Лэнгдон не откажешь, конечно. Ладно хоть Альфреда Альбином не назвала — не стала так глумиться». А Тейт уже описывал, как над ними тремя все детство издевался безумный альбинос. У парня были очень серьезные психические проблемы — он ненавидел всех, от кого так сильно отличался внешне, и за каждую встречу людьми, за каждый выход из дома срывался на тех, кто был слабее его, на тех, кто не мог ему ответить. Альфи трясло от отвращения, когда он видел, что существуют красивые люди, что все вокруг имеют цвет и вкус — то, чего он лишен с самого рождения. Однако альбиносу доставляло удовольствие созерцание человеческих уродств…и слушать крики, издаваемые от боли. Да, причинять другим боль ему нравилось больше всего. Именно он придумал зеркальную комнату, в которой Эдли или Бо смотрели на себя, рыдали, звали на помощь, а он только хохотал в ответ и выключал свет, оставляя перепуганных ребят в полной темноте наедине с собой. Тейту, как самому красивому из детей, попадало больше всех. И речь шла вовсе не об избиении — на такое он уже и не обращал внимания, а Констанс, занятая собой, не слышала ничьих жалоб и сбрасывала воспитание своих отпрысков на старшего сына, доверяя его методам, потому что когда возвращалась поздно вечером, дома было тихо, все лежали по постелям и спали. Пока на Альфреда не находило что-то, и он не приходил в комнату к одному из своих подопечных. Чаще чего это был Тейт, который просыпался от того, что его рассматривают и трогают, как куклу в магазине. Кричать было невозможно, потому что от одного прикосновения к коже старшим сыном миссис Лэнгдон все цепенели. Пропадал голос, тело будто отказывало, и оставалось только лежать, ощущая на себе холодные и влажные руки, ронять крупные слезы и думать о том, каким образом можно убить проклятого извращенца, волей судьбы оказавшегося родным братом. Погрузившись в свою историю, Лэнгдон не заметил, что Вайолет в испуге схватила его за руку, как будто своим теплом стараясь как-то исправить то, что происходило много лет назад. Тейт автоматически сжал ее пальцы и продолжил делиться тем, что его подкосило в свое время. Однажды Альфреду, посещавшему школу от случая к случаю, приглянулась новая одноклассница, которая осмелилась не отвести глаза, когда он на нее пристально посмотрел, и парень решил подойти и просто пообщаться, как самый обычной подросток. Хоть раз такое попробовать. Отвращение на ее изуродованном огромным красно-коричневым родимым пятном лице, появившееся, как только Альфи договорил свою первую фразу, сразу все расставило на свои места. Такая же, как все, но приятно некрасивая.Через несколько дней Лэнгдон сделал еще одну попытку заговорить с этой девушкой, когда она была уязвима — издевки и насмешки одноклассников не оставляли ее равнодушной, но она попросила назойливого пугающего альбиноса больше не подходить. И вот тогда парню стало еще хуже. Альфи подсел на тяжелую наркоту, откуда-то добыл оружие и спрятал его в подвале дома соседей. Никто не знал, зачем, и только Тейт догадывался, что все дело в ослепляющей ненависти к школе. Через пару месяцев, на выпускном, когда альбинос оказался перед сотней людей на сцене, в голове Фредди что-то окончательно сломалось. Вечером он подстерег ту девушку, изнасиловал ее, но ему не понравилось — оказалось, что женское тело, даже неподвижное, распластанное на земле, все в синяках и ссадинах, было красивым. Чтобы забыть об этих мерзких ощущениях, парень, вернувшийся домой, накачался на заднем дворе каким-то диким наркотическим коктейлем. Когда Констанс увидела, что сын умирает, она оттащила его на лужайку у своего бывшего дома, и Альфи навсегда остался в особняке-убийце. А его оружию через два года нашел применение Тейт, когда сорвался после смерти Бо. Парень также рассказал, что Альфред угрожал жизни Вайолет, когда ее семья переехала сюда, и только это вынудило его сделать с Вивьен то, о чем Лэнгдон жалел больше всего. Но не подчиниться он не мог, никто не мог сопротивляться этому бесцветному удаву, пропадавшему на долгое время, когда его все устраивало. Видимо, сейчас что-то пошло не так, и, скорее всего, пропавший Трой у него. Договорив, Тейт опустил глаза и увидел, что вцепился в руку Хармон, как будто она была якорем в море его безумного мира. До красноты, до синяков, уже проступивших на прозрачной коже. Ей было больно, но девушка глотала слезы, боясь проронить хоть слово. Вот сейчас Вайолет его хоть немного поняла. Питер, оглушенный услышанным, старался не смотреть на Лэнгдона, потому что не знал, что нужно говорить в таких случаях. Зато Максимов уловил, в чем заключалась способность альбиноса, и это ему очень не понравилось, потому что если здешние призраки выглядят и действуют, как живые, значит, этот безумец, возможно, использует свой дар и после смерти. Поэтому и мерцает. И Трой мерцает, значит, он тоже мертв. Он потер подбородок, перебирая в голове все известные ругательства. — Ну и почему все стухли? — вдруг ненатурально бодрым голосам сказал Тейт, выпустил руку Вай из плена собственных ладоней, встал из-за стола и убрал кружки в раковину. Максимов, который понял, что паузу в эфире нужно срочно заполнять, быстро начал говорить. Он поделился своими знаниями, полученные в первый год обучения в школе Ксавье: что способности у мутантов начинают проявляться в пубертатный период, когда организм начинает перестраиваться, то есть минимум — в 12, максимум — лет в 19, а дальше нужно долгое время учиться контролировать свой дар. Мутация обычно передается по мужской линии, но есть и девчонки со способностями. И да, в школе парней и девушек примерно одинаковое количество. Пит немного рассказал о своих друзьях и преподавателях, а потом, вдруг поняв, что очень устал за сегодня, сказал, что ему пора, и, попросив Вайолет закрыть за ним дверь, пожал руку Лэнгдону и удалился. Хармон у самого выхода дернула его за рукав куртки. — А возможно ли такое, что и Тейт… — замялась, — тоже…? Если у него вся семья… — Не думаю, — успокоил ее Пит. — Если бы у него была какая-то способность, ты бы о ней уже знала, потому что невозможно это скрывать столько лет. Да и профессор сказал, что в доме всего три мутанта. Если, конечно, твой парень не соврал, что у него есть брат. — Если не соврал… — прошептала вслед уже исчезнувшему спидстеру Хармон и захлопнула дверь. Вай даже не заметила, что Максимов уже несколько раз сказал, что Тейт — ее парень, и она это не поправила. Внимание не обратила, наверное.