***
— Как вы могли это допустить! — сердито вопил Гарри в кабинете МакГонагалл. Гриффиндорцы ворвались к ней несколько минут назад и наперебой возмущались тем, что Гермиона отправилась в Шармбатон вместе с Малфоем и Забини. Для пущей наглядности герой ударил ладонями по столу и впился взглядом в собеседницу. — Я не понимаю, в чем проблема, мистер Поттер, — спокойно ответила она, поправляя свои очки. — Что?! Как вы можете так спокойно говорить, профессор? — снова закричал Гарри. — И это после того, как вы отпустили ее одну с этими, этими… Слизеринцами! Рон кивнул, но сам ничего не сказал. Он достаточно хорошо знал, что не стоит встревать, когда Гарри злится. — Успокойтесь, мистер Поттер, — приказала профессор МакГонагалл. Холодный рассудок никогда не покидал ее, хотя она заметила, как мальчик-который-выжил недоволен ее бесстрастностью. — Я не могу успокоиться, когда она там с ними! — Ей не угрожает никакая опасность, — отчеканила женщина. Ее голос был суровым, впрочем, как всегда, но Гарри мог с уверенностью сказать, что она начинает раздражаться. — Я сказала, что они могут выбрать, кого бы они хотели пригласить с собой. Мистер Забини выбрал мистера Малфоя, а мисс Грейнджер… Ну, она предпочла отправиться одна. Я не понимаю, почему, учитывая то, что несколько месяцев назад она сказала мне, что собирается взять с собой вас двоих. — Она… Она не говорила, что Малфой поедет, — прошептал Гарри больше для себя, чем для остальных. Теперь ему стало все совершенно ясно. Он повернулся, чтобы взглянуть на Рона, который, кажется, думал о том же. В конце концов, это была вина не профессора МакГонагалл. Это была их вина. Они позволили этому случиться. Они оставили Гермиону одну, беспомощной и одинокой, давая слизеринским змеям возможность сожрать ее. — Мисс Грейнджер находится в абсолютной безопасности под присмотром профессора Флитвика, уверяю вас, — продолжила успокаивать юношей профессор МакГонагалл. Как же она была неправа! — А теперь, пожалуйста, возвращайтесь к своим занятиям, прежде чем я накажу вас обоих. — Она не в безопасности! — снова взвыл Гарри. — Вы должны отпустить нас в Шармбатон! Пожалуйста, профессор! — Мистер Поттер, вы действительно испытываете мое терпение. Вернитесь к занятиям. Немедленно! Разговор окончен.***
Академия магии и волшебства Шармбатон представляла собой сверкающий дворец, более новый и яркий, в сравнении с Хогвартсом. Его золотые арки выстроились в причудливый коридор, что напоминало дорогу к самим богам. Высокие стеклянные окна доходили до пола, а на потолке висели люстры самых необычных и удивительных форм. Это поразительное зрелище, но ни блеск, ни золото никогда не смогут привлечь внимание Гермионы. Она была полностью сконцентрирована на том, что происходило во дворце, а не на его красотах. Повсюду виднелись книги, книжные магазины и авторы. Это было похоже на ее мечту. Она выглядела так, будто не знала, с чего начать, поэтому просто плыла в толпе, заглядывала в киоски, разговаривала с разными авторами и собирала все книги, заинтересовавшие ее. И она была так счастлива. Драко наблюдал за ней, стоя чуть в стороне. В тот момент, когда Гермиона вошла в здание, ее лицо засветилось от счастья. Точно так же, как когда она сделала снежного ангела. Парень почувствовал, как что-то шевельнулось где-то в животе, но не понимал, почему это происходит только когда она рядом. Грейнджер была единственным человеком, способным заставить его почувствовать это. Она была единственным человеком, который вообще мог заставить его почувствовать что-либо. Он мало что делал на конвенции, за исключением разговоров с несколькими девушками из Шармбатона, желавших узнать больше об «Удивительном Драко Малфое». Он ответил на несколько вопросов, но ему сразу стало скучно. Он чувствовал себя гораздо более удовлетворенным, когда просто следовал за Гермионой и видел ее такой счастливой. — Ах, эти девушки из Шармбатона! — Драко обернулся на возглас позади себя. Блейз остановился рядом с другом, удерживая на руках стопку книг. Забини имел в виду девушек, хихикающих и следящих за ними, на что Драко лишь фыркнул. — Новый фан-клуб, Драко? — Они не перестают следовать за мной, — слизеринец демонстративно закатил глаза. Он продолжал наблюдать за Грейнджер, что теперь с энтузиазмом беседовала с другим автором, не обращая внимания на весь окружающий ее мир. С ее доверчивостью, вероятно, было бы достаточно легко манипулировать ею, чтобы заставить ненавидеть своих друзей… — Ох, я узнаю этот взгляд, — расстроенно прошептал Блейз. — Ты или сделал что-то плохое, или намереваешься вот-вот сделать что-то скверное. Так что из этого? Драко коварно ухмыльнулся. — И то, и другое.***
Облака были темными и громоздкими. Они медленно плыли по небу, заливая дождем и градом сверкающее золото дворца Шармбатона. Раскаты грома грохотали высоко в небе, заставляя девушку съеживаться и закрывать уши ладонями. В ее комнате царил мрак. Единственный свет, который можно было увидеть, исходил от вспышек молнии за высоким стеклянным окном. Она могла видеть свою кровать с балдахином сквозь маленькую щель между дверцами шкафа. Гриффиндорка прикрыла их поплотнее. Шкаф был маленьким и пустым. Она спряталась в нем в тот момент, когда услышала первый раскат грома. Ей никогда не нравились грозы. Детская травма оказала на нее такое глубокое впечатление. Она не пугалась до такой степени встречаясь с дементорами, Беллатрисой Лестрейндж, Пожирателями Смерти или даже самим Волдемортом, но грозы всегда пугали ее до ужаса. Всегда. — Это все скоро закончится, — убеждала девушка саму себя. Затем снова какое-то время было тихо и темно. Молния хлестнула ярким ударом, заставив девушку подпрыгнуть и в страхе прикрыть уши. Именно тогда она приметила стоящую рядом с ее кроватью фигуру. Ей не составило труда сразу же узнать пришедшего: платиновые светлые волосы и все такое. Но что он здесь делает? Гриффиндорка снова зажмурила глаза от очередного раската за окном. Когда же она открыла их, то обнаружила, что смотрит на него. Парень стоял у шкафа, выглядя подобно темному рыцарю, злому и прекрасному, как всегда. — Ты прячешься от меня? — он говорил с ней низким шепотом. Девушка оставалась неподвижной, хотя она чувствовала, как вся дрожит от страха и холода. Его высокая фигура возвышалась над ней, тем более теперь, когда она сидела практически на полу, прижав колени к груди. — Грейнджер, вставай, — так же тихо сказал он. — Не сейчас, Малфой, — прошептала она срывающимся, умоляющим голосом. — Я… Я боюсь. Она опустила взгляд в пол и снова закрыла уши, услышав еще один хлопок. Девушка прямо-таки кожей чувствовала, как Малфой ухмыляется. Он присел на корточки перед ней и чуть подался вперед, уставившись прямо в ее глаза, заставив ее еще больше испугаться. Во тьме ночной грозы радужка его глаз казалась бездонно черной, непроглядно темной, как и мир за окном. Он был так близко… слишком близко. — Что я тебе говорил об уязвимости, любимая? Она снова зажмурилась от внезапной вспышки молнии. — Я просто… Уходи, — заскулила она. Она не хотела, чтобы он видел ее такой. — Нет, — просто сказал он. Она не могла разглядеть его лицо в темноте, но она знала, что ему это нравится. Малфой был мерзавцем с садистскими наклонностями, и ему нравилось видеть боль и страдания других. — Мне не нравятся грозы, окей? — призналась она, вздрагивая от очередного треска за окном. — Я это уже понял. — Что ты делаешь в моей комнате? Чего ты хочешь? — раздраженно спросила она. Малфой рассмеялся, но это было не похоже на теплый и искренний смех, который она слышала всякий раз, когда была с Гарри и Роном, или друзьями. Его смех был холодным и пустым… Точно таким же, как и он сам. — Тебя, — сказал он неторопливо, как будто это была самая очевидная вещь на свете. — Я хочу тебя. — Нет, — Она крепче вжалась в стенку за спиной, но отступать было некуда. Она подпустила его слишком близко. — Ты не можешь, — бормотала она, дрожа от страха и безысходности. — Ты… Ты меня ненавидишь. Ты ненавидишь меня так сильно, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Молния вспыхнула, и на секунду она увидела его раздраженное лицо. — Это то, что ты говоришь себе, чтобы спокойно спать по ночам? — холодно отчеканил он. Затем снова стало темно, маленький мир шкафа погрузился во мрак. Девушка чувствовала, как руки Драко играли с ее волосами. — Не трогай меня, — всхлипнула она, но он даже не думал прекращать. — Что же ты сделаешь? Дашь мне пощечину? — прохрипел он самодовольно. — Ну так давай же. — Перестань вести себя как конченый мерзавец! — сердито вскрикнула она. Гриффиндорка пыталась оттолкнуть его, но он даже не сдвинулся с места. — Скажи мне, Грейнджер, где сейчас святой Поттер? Она прекратила свои попытки оттолкнуть его при упоминании имени Гарри. Гарри всегда обнимал ее и утешал всякий раз, когда случались грозы. Гарри всегда говорил ей, что все будет в порядке. Ну… Не всегда. — Он захотел встретиться с Пушками Педдл, — горько заявила она. Малфой лишь хмыкнул, сжимая ее ладони в своих. Колдунья глядела на него глазами, полными слез. — Для этого и нужны друзья, — сказал он голосом, полным ехидства. — Они используют друг друга. — Нет! Он меня не использует! — Гермиона кричала в попытке защитить друга. — Ты никогда не поймешь. У тебя нет друзей. Она пожалела о сказанных словах в тот же миг, когда они слетели с ее уст. Ее взгляд мгновенно стал сожалеющим и полным раскаяния. — Прости, я не имела в виду… — О, я прекрасно понимаю, что происходит, — снисходительно произнес он, игнорируя последнее заявление. — Ты просто инструмент для них, который все время используется и игнорируется, когда это удобно хозяину. — Ты ошибаешься, Малфой, — выдавила она, но склизкий комок в горле не позволял ей говорить ровным тоном. «Он ошибается. Он так ошибается…» Она все время повторяла эту мантру. Но почему-то ей не удалось самой поверить в это. — Они ублюдки, многие из них. Она прижала голову к стене и закрыла глаза. За окном снова раздался раскат. — Пожалуйста, перестань манипулировать мной. — Они не заботятся о тебе. Гермиона слегка вздрогнула. На мгновение она подумала о том, что ее друзья снова покидают ее. Это чувство одиночества — оно было подобно тому, как если бы она смотрела на них сквозь толстое стекло. Они были счастливы и веселились, не обращая внимания на ее присутствие. И как бы она ни кричала, они не могли слышать ее голос. — Я думал, что они должны были поехать с тобой, любовь моя, не так ли? — продолжал шептать он. — Так где же они сейчас? Да, она тоже постоянно спрашивала себя об этом. Они должны были приехать сюда. Они обещали ей приехать сюда. Так почему же она сейчас одна? — Я не… Она не должна его слушать. Она должна вырваться из его ловушки, прежде чем она возненавидит Гарри и Рона. Они не были плохими. Они были ее друзьями. Они заботились о ней. Гермиона пришла в ужас от того, как легко он смог убедить ее в обратном. — Н-нет, ты ошибаешься! — истерично лепетала она. — Прекрати! Перестань промывать мне мозг! Гермиона понимала, что Драко зол, он начал нервно цокать языком. Малфой был разочарован. Он вскочил на ноги, и Гермиона дернулась от столь резкого движения. — Встань, — слизеринец не просил и не предлагал. Он приказывал. — Нет, — пробубнила она упрямо, опустив голову на колени. За окном в очередной раз вспыхнула ветвистая молния. — Не испытывай мое терпение, — прошипел он резким тоном. — Я сказал, вставай. Девушка не шевельнулась, и в тот же момент почувствовала, что ее тянут наверх. Гриффиндорка вскрикнула, когда ладони собеседника до боли сжали ее запястья там, где еще не сошли синяки. — Малфой! — взвыла она от боли. Он снова тянул слишком сильно. Слизеринец вытянул ее из шкафа и опрокинул на широкую кровать с балдахином. Девушка глядела на него с ненавистью и страхом. — Ты придурок, ты это знаешь? Да пошел ты! — Не испытывай меня, любовь моя. Я мог бы просто принудить тебя силой, — угрожал он, а глаза вспыхивали от раздражения и ярости. На мгновение она подумала, что он всего лишь шутит, но выражение его лица заставило ее думать иначе. Ее била крупная дрожь, страх внутри клокотал безумным потоком по венам и артериям. Они долго смотрели друг на друга, не отрывая взгляда. Гермиона не смела двигаться, не тогда, когда он все еще сердился. Он взмахнул рукой, и занавески закрылись, а в комнате внезапно наступила тишина: она больше не слышала раскатов грома. Он смог овладеть беспалочковой магией? И какое заклинание он использовал? Невербальные заклинания работали только на людей. — Прекрати эту детскую ерунду, — резко сказал он. — Это недостойно. Она чувствовала, как ее самообладание возвращается к ней, и она постаралась тут же воспользоваться этим. — Недостойно? Ты не моя мать, — отрезала она, не в силах контролировать свой гнев. — Умереть желаешь? — сказал он угрожающе, ступая на несколько шагов вперед. Ее сердце замерло от ужаса. — Хорошо, хорошо, извини, — сказала она нервно. Она не хотела, чтобы он подошел ближе. Гермиона крепко зажмурилась, думая, что он снова схватит ее за запястья… Но удивленно распахнула глаза, почувствовав легкий поцелуй на щеке. — Спокойной ночи, любимая, — сказал он, ухмыляясь. А затем он просто исчез. Девушка глядела в пустоту, где он стоял всего несколько секунд назад. И боялась подумать, что могло случиться, если бы он остался немного дольше. Она проклинала себя за то, что едва не поверила во все это, в его слова. То, что он говорил, тон его голоса, то, как он говорил — казалось, будто все, что исходило из его уст, было правилом — правдой. Малфой был хорошим лжецом. Он как заклинатель змей, пытался манипулировать ей… И у него получалось.