Прототип 3

Чайнатаун, Красная Зона, вечер Джеймсу Хеллеру с трудом в это верилось, но, несмотря ни на что, они с Алексом смогли спастись из разрушающегося небоскреба, выбраться из канализации, избежав участи стать добычей ее отвратительных обитателей, и добраться до здания, ставшего их новым убежищем. Теперь дело оставалось за малым – подняться наверх и открыть дверь. До того, как вернуться в убежище, напарники нашли покинутую квартиру с работающим водопроводом и поспешили принять душ – от них исходил тот еще аромат, а разводить вонь у себя дома совершенно не хотелось. К сожалению, Хеллер потерял свою рацию – вероятно, во время боя с крысами, - а потому им не удалось выйти на связь с товарищами и сказать им, что с ними все в порядке. Поднимаясь по лестнице, Джеймс испытывал сильное волнение. Как там его дочка? Все ли с ней в порядке? Как она отреагирует на то, что ее отец практически вернулся с того света? Замок был сломан еще до того, как команда присмотрела эту квартиру, а потому входная дверь была лишь плотно прикрыта и не помешала напарникам пройти внутрь. - Ребята, вы здесь? – подал голос Алекс. Не прошло и секунды, как в прихожей появилась Николь. Развитая замерла, как вкопанная, увидев на пороге тех, кого уже несколько часов считала покойниками, и настороженно посмотрела на товарищей, которые словно воскресли из мертвых. Мгновение спустя за ее спиной показались Бен, Брэдли и Майя. - Майя! – воскликнул Хеллер. - Папа?.. – глаза девочки округлились. – Ты… - Да, жив, - Джеймс улыбнулся и, переступив порог, шагнул навстречу дочери, бросившейся в его объятия. Развитый крепко прижал девочку к груди. - Я думала… ты уже не вернешься!.. – забормотала Майя, глотая слезы. - Все хорошо, моя милая, - произнес Джеймс тихим успокаивающим голосом. – Разве папа может тебя бросить? - Как вам удалось выбраться? – Николь, наконец, обрела дар речи. - Да, - продолжил Бен. – Ведь мы видели, как этот чертов «Феникс» выстрелил прямо по тому этажу, на котором вы находились. - Успели в последний момент спрыгнуть в шахту лифта, - ответил Алекс. – А потом вышли через подземку. Прямо скажу, не без приключений. Алекса передернуло, когда он вспомнил крыс и Массу, пытавшихся ими пообедать. Несмотря на то, что эта страшная прогулка по городской клоаке осталась в прошлом, Развитому все равно становилось не по себе, стоило ему хоть на секунду про нее вспомнить. Но, тем не менее, он должен был рассказать своим друзьям и про то, что узнал от Дина Купера, и про охотившуюся за ними Массу. - Выходит, гентековцы опять доигрались с биоинженерией, - подытожил Регланд, когда Мерсер закончил свой рассказ. – Честно говоря, я не хотел бы увидеть эту штуку рядом с собой. «А я бы как не хотел!» - добавил про себя Алекс. Мерсеру не раз доводилось сталкиваться с самыми разными чудовищами, порожденными вирусом, но именно Масса показалась ему наиболее ужасающей. Лишенная формы, органов чувств и хотя бы зачатков нервной системы, эта клеточная культура, мутировавшая в темной смрадной канализации, теперь существовала лишь с одной целью – есть. Боль, страх, злость, любопытство, жалость – все это было ей чуждо. Она знала лишь голод, а потому находилась в постоянном поиске пищи, вслепую ползая по мрачным туннелям среди нечистот. Масса не видела разницы между покрывающей стены биомассой, звероподобными мутантами и разумными существами – все годилось в пищу. И тот, кому не удавалось избегнуть контакта с ее аморфным телом, переваривался заживо. Совершенная машина по переработке в ничто всякого, кто не сможет убежать вовремя. Однако Масса была не главной их проблемой. Эта опасность осталась позади, хотя теперь все члены команды будут внимательнее смотреть себе под ноги, дабы не повторить судьбу того незадачливого голиафа. Теперь же им предстояло разобраться с тем, что могло в одночасье оборвать их жизни – с «Алым Рассветом». Было решено отправиться на завод завтра утром – сейчас же все они были измотаны и отчаянно нуждались в отдыхе, а для предстоящей вылазки, которая, возможно, решит судьбу Нью-Йорка, им понадобится ясный ум. Деловой Центр, Красная Зона, утро следующего дня Как и планировалось, они вылетели утром, предварительно обзаведясь рацией, которую сняли с трупов дозоровцев, подошедших слишком близко к убежищу. Для того, чтобы добраться до фабрики по производству «Алого Рассвета», были задействованы два вертолета – тот самый «Ирокез» с вышедшим из строя орудием, на котором Развитые совершали предыдущую вылазку, и сопровождающий его «Апач», который, в случае чего, мог бы обеспечить прикрытие. Использовать второй ударный вертолет, который был в их распоряжении, они не стали, поскольку это могло бы привлечь к ним лишнее внимание, а транспорт был необходим на тот случай, если им придется перевозить что-то тяжелое. В сегодняшней вылазке участвовали четверо – Алекс, Джеймс, Николь и доктор Регланд. Бена решили оставить в убежище, чтобы он присмотрел за Майей и заодно попытался добыть новую информацию о планах Черного Дозора посредством взлома «Блэкнета». Алекс и Брэдли являлись учеными, когда-то работавшими на Гентек, а потому именно им предстояло заняться изучением «Алого Рассвета», образцы которого команда надеялась найти на фабрике. Джеймс и Николь не особо-то разбирались в таких вещах, однако команда летела на важный объект, который наверняка охраняется, так что ей вряд ли удастся избежать драки с дозоровцами – пара бойцов определенно не будет лишней. Вот только когда внизу стал виден комплекс, состоящий из большого главного здания и нескольких второстепенных корпусов, окруженный бетонной стеной с колючей проволокой, удивлению команды не было предела. - Глазам не верю, - произнес Джеймс, пилотировавший «Ирокез», на котором также летели Николь и Брэдли. – Алекс, ты видишь то же, что и я? – обратился он по рации к Мерсеру, сидевшему в кабине «Апача». - Да. Ни души, - удивленно ответил Развитый. – Вот вам и важный охраняемый объект! Вы пока оставайтесь на месте, а я осмотрюсь. Из всей команды у Мерсера было самое острое зрение, а потому именно он должен был убедиться, что комплекс действительно опустел. «Может, мы ошиблись адресом? Нет, все правильно, это та самая фабрика из воспоминаний Купера. Может, они все внутри? Да ну, бред! Все равно должна быть охрана – мало ли, кто забредет. Трупов или хотя бы следов крови тоже не видно – не похоже, чтобы их всех выкосили твари. Если они только не эвакуировали комплекс. Надеюсь, что нет, в противном случае нам тут нечего делать». - Все чисто, - доложил Алекс, убедившись, что поблизости никого нет. – Думаю, можно высаживаться. Док, надень хотя бы марлевую маску. Остальные - принимайте облик дозоровцев. Мы не знаем, кто может находиться внутри, да и камеры наблюдения там наверняка есть – не хочется лишний раз светиться. Приняв маскировку, команда посадила свои вертолеты на широкой крыше главного корпуса – трехэтажного кирпичного здания. И хотя в условиях сильного загрязнения воздуха частицами «Черного Света» вирусные детекторы, находящиеся на земле, были не особо-то эффективны, у Развитых все равно не возникало желания подходить к ним вплотную, даже если поблизости и не было ушей, способных услышать завывание сирены. Впрочем, куда сильнее Алекса тревожило другое – то, что заставляло сердце биться чаще, а глаза – внимательно смотреть под ноги. В воздухе, провонявшем трупным смрадом, витал едва уловимый, но все же ощутимый кисло-сладкий запах. «Выходит, Масса побывала здесь…» - Ребята, вы это чувствуете? – спросил Мерсер. - Нет, - пожала плечами Николь, чье обоняние было не настолько острым. – А что такое? - Держите ухо востро и смотрите под ноги. Судя по запаху, эта дрянь из канализации навестила фабрику. - Хреново, - констатировал Джеймс, все еще хорошо помнивший их встречу с Массой. В здание команда пробралась через люк в крыше, который, видимо, служил для эвакуации персонала – недаром крыша была удобна для того, чтобы посадить на нее вертолет. Когда они оказались в помещении, тошнотворный запах Массы стал более отчетливым – теперь его могли уловить и спутники Алекса. Но, что не могло не радовать, все же он был не настолько сильным, как тогда, в канализации – стало быть, они вряд ли увидят желеобразного монстра на этом этаже. - Так вот куда пропала вся охрана, - тихо произнес Джеймс. - Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил Алекс, в ответ на что его напарник кивнул. Если бы фабрику атаковали крикуны или еще какие-нибудь твари, на территории комплекса наверняка бы валялись останки охранявших его дозоровцев, однако солдаты бесследно исчезли. Мерсера передернуло от мысли, что, возможно, от этих людей не осталось ничего, даже кровавых следов. Готовые к нападению мутантов, они не ожидали, что могут столкнуться с совершенным хищником, который ранее был им неведом и не боялся оружия, способного причинить боль зараженным или даже убить их. Масса могла почти бесшумно проникнуть на территорию комплекса, поглотить охрану и просочиться в здание, расправившись и с персоналом, после чего, как надеялся Мерсер, отправилась на поиски новой добычи. Пусть Алекс и его товарищи знали, что такое Масса и какую опасность она представляет, им вовсе не хотелось встретиться с ней в этом здании. Третий этаж, на котором они очутились, действительно пустовал – троица Развитых и один смертный не увидели ни охраны, ни персонала. Однако, что не могло не радовать, и запах Массы не усиливался – вполне возможно, что эта дрянь уже далеко. Зато осмотр этажа преподнес довольно приятную находку – четыре синих костюма химической защиты. - Думаю, нам стоит их надеть, если мы не хотим откашлять свои легкие, - предложил Алекс. Несмотря на то, что команда опасалась встречи с Массой или уцелевшими охранниками фабрики, не стоило забывать и о том, что производилось в этих стенах. «Алый Рассвет» представлял не меньшую опасность, особенно для Регланда, который, вдохни он это смертоносное вещество, будет мертв уже через несколько секунд. А ведь им еще предстояло найти в здании фабрики образцы химического оружия, разработанного Дином Купером, с помощью которого Джон Ренделл собирался уничтожить все живое в Нью-Йорке, и исследовать их. Вскоре все четверо надели защитные костюмы, что заметно снижало риск отравиться «Алым Рассветом» - никто не знал, не произошло ли его утечки во время визита Массы на фабрику. Одно плохо – теперь было трудно что-то учуять, а потому Алекс решил снять шлем. Все-таки Развитый, проконтактировав с детищем Купера, может продержаться примерно минуту, поэтому у Мерсера будет достаточно времени, чтобы надеть шлем или покинуть опасное место, хотя он и не знал, какими могут быть отдаленные последствия даже легкого отравления. Но он знал наверняка, что если Масса застанет их врасплох или, еще хуже, зажмет в угол, то им не помогут никакие костюмы. Осмотр второго этажа также не выявил каких-либо признаков наличия Массы – как, собственно, и персонала, - хотя запах хищной клеточной культуры был более отчетливым. Зато команда нашла лабораторию, которая, похоже, была нетронутой – все оборудование находилось на месте, более того, свет по-прежнему был включен, а компьютеры работали. - Не похоже, что они эвакуировались, - подытожила Николь. - Значит, все-таки ими отобедала та штука? – спросил Регланд упавшим голосом. - Похоже на то, - кивнул Алекс. – Ладно, осмотрим первый этаж, а потом вернемся в лабораторию. На первом этаже запах Массы был еще сильнее, однако ее самой, что не могло не радовать, поблизости не было. Никого из персонала команда тоже не обнаружила, однако вскоре они увидели приоткрытую дверь. - Заглянем? – предложил Хеллер. Джеймс приоткрыл дверь и первым переступил порог, после чего нецензурно выругался. - Так вот где они это дерьмо хранят!.. – добавил Развитый после короткой матерной тирады. Просторное помещение было заполнено огромными серебристыми цистернами, на каждой из которых красовался знак химической опасности. - Емкости с «Алым Рассветом», - произнес Алекс, в сознании которого только что промелькнул образ из воспоминаний Купера. – Он находится в жидком состоянии, но, проконтактировав с атмосферным воздухом, должен превратиться в газ. Одной такой цистерны вполне хватит, чтобы накрыть примерно десятую часть Манхэттена. - На весь Нью-Йорк хватит? – уточнила Николь. - Думаю, нет. Они еще не синтезировали достаточное количество «Алого Рассвета». Ренделл хочет разом накрыть им весь город, чтобы уж наверняка, в противном случае могут появиться резистентные штаммы вируса, как это получилось с «Кровотоксином». - Что же мы ждем? – спросил Джеймс. – Давайте взорвем тут все к чертовой матери! - Попридержи коней, - Мерсер поспешил остудить пыл напарника. – Насколько я знаю, эта дрянь довольно устойчива к высоким температурам. Даже если нам удастся добыть термобарическое оружие, что вряд ли, то мы, скорее всего, сожжем лишь часть «Алого Рассвета». Остальное испарится и попадет в воздух. Будут жертвы среди населения – и, возможно, большие. - Ладно, ты у нас спец по подобного рода херне. – Хеллер развел руками. – Что предлагаешь нам сделать? - Предлагаю изучить «Алый Рассвет» - мы с Регландом этим займемся, а вы вдвоем охраняйте фабрику. Возможно, нам удастся как-то его модифицировать, сделав безвредным для людей. - Ты уверен, что получится? – Николь скептически посмотрела на Мерсера. - А что мы, в конце концов, теряем? Если ничего не делать, то город попросту разбомбят или отравят – Ренделл не остановится, пока не остановит эпидемию. И ему плевать, сколькие при этом погибнут. Когда-то я создал самый опасный вирус – теперь пора заняться и лекарством от этой заразы. Четыре часа спустя Масса, уничтожившая весь персонал фабрики, не повредила лабораторное оборудование, поэтому Мерсеру и Регланду, что называется, было, где развернуться. Им уже давно не доводилось работать с дорогостоящими и точными приборами, позволяющим досконально изучить образец «Алого Рассвета», полученный из цистерны. Также, пользуясь случаем, Брэдли прихватил с собой последнюю дозу «Токс-3», а потому стал обследовать и его. Ученым потребовалось несколько часов кропотливой работы, в ходе которой они исследовали влияние обоих веществ на клетки людей и Развитых, используя при этом образцы собственных тканей. Поскольку им приходилось контактировать со смертельно опасным ядом, вдыхание которого могло их убить, то работать пришлось в костюмах химической защиты, лишь ненадолго снимая перчатки, чтобы взять свою кровь на анализы. - А знаешь, что? – спросил Регланд. – Похоже, что гентековцы, создававшие «Токс-3» и «Алый Рассвет», работали порознь. - С чего такой вывод, док? – Алекс, наблюдавший за тем, как «Алый Рассвет» разрушал помещенные в него клетки крови Брэдли, оторвался от микроскопа. - А с того, что, работай они вместе, наверняка обратили бы внимание на одну интересную особенность «Токс-3» - точнее, входящего в его состав стабилизатора, который препятствует денатурации белка, временно блокирующего эффекты «Черного Света». Уж не знаю, как он там официально называется, но это какой-то синтетический полисахарид. - И что с ним? – заинтересованно спросил Мерсер. - Он вступает во взаимодействие с молекулами «Алого Рассвета» и как-то изменяет их. Пока я не могу делать однозначных выводов – надо понаблюдать за соединением. Возможно, оно окажется нестабильным или еще как-то изменится. - Надо бы его тоже протестировать – возможно, модифицированный «Алый Рассвет» иначе влияет на клетки людей и зараженных. В ходе изучения «Алого Рассвета», получившего свое название за то, что пораженные им существа буквально захлебывались собственной кровью, Алекс выяснил, что это вещество является мощным цитолитическим ядом. Проникая в легкие вместе с вдыхаемым воздухом, оно разрушало стенки альвеол и оплетающих их капилляров, из-за чего легкие попросту превращались в кровавое месиво. А еще «Алый Рассвет» поражал клетки крови. У Развитых организм пытался восстановить поврежденные ткани, однако регенерация протекала не так быстро, как некроз, и, в конце концов, наступала мучительная смерть, а у людей и вовсе не было шанса продержаться хоть сколько-то в облаке убийственного газа. К счастью, в лаборатории удалось найти образцы легочной ткани, полученной от подопытных, что позволило изучить влияние «Алого Рассвета» на дыхательную систему. К тому же, яд разрушал вирусные частицы, тем самым уничтожая и сам «Черный Свет», а не только его носителей и попавших в зону поражения здоровых людей. Но как быть с отравляющим веществом, изменившимся под влиянием другого яда? К превеликой радости обоих исследователей, модифицированный «Алый Рассвет» не повреждал ткани легкого здорового человека, хотя тому, из чьего тела они были извлечены, это послужило бы слабым утешением. Наверняка это был какой-то гражданский, которого гентековцы вскрыли, словно лабораторную крысу – и, скорее всего, его смерть была насильственной. Настал черед легочной ткани Развитого – и для этой цели куда лучше подходил свежий образец, а не найденный в лаборатории трупный материал. Алексу пришлось покинуть лабораторию, дабы иметь возможность снять с себя костюм, отрастить когти на правой руке и, стиснув зубы, вонзить один из видоизмененных пальцев себе в грудь. Несмотря на то, что у Развитых болевой порог намного выше, чем у простых смертных, процесс взятия биопсии оказался мучительным. Мерсеру пришлось рассечь кожу и мышцы в одном из межреберных промежутков, после чего, расширив рану пальцами левой руки, обнажить легкое и отрезать от него кусочек. Покончив с этим, Алекс вернул руке нормальный вид и подождал, пока его рана заживет, после чего снова надел костюм. Проделывать тот же трюк с Регландом он, конечно, не собирался, а потому пришлось довольствоваться легкими неизвестного подопытного, сгинувшего в застенках лаборатории Гентека. На ткани Алекса измененный «Алый Рассвет» оказал куда более губительное воздействие: альвеолы, капилляры и форменные элементы крови разрушились в считанные секунды – намного быстрее, чем от изначального вещества. - Жутковатое зрелище… - прокомментировал Мерсер увиденное в микроскоп. – Не хотел бы я вдохнуть такую гадость. Думаю, теперь у зараженных – по крайней мере, у Развитых – нет шанса покинуть очаг поражения и отдышаться: убьет сразу. Да и на других мутантов «Алый Рассвет», по логике, теперь должен подействовать быстрее. - Теоретически, - добавил Регланд. – У нас нет свежих образцов легочной ткани здорового субъекта, не говоря уже о крикунах, гидрах и иже с ними. Все-таки сам понимаешь, что трупный материал не даст нам полной картины, хотя я, пожалуй, проведу еще один анализ со своей кровью. Так что нам определенно еще потребуется немало времени, чтобы сделать окончательные выводы, основанные на фактах, а не на догадках. - Ну, все равно уже что-то, - улыбнулся Алекс. – Пусть и в теории, но мы создали вещество, быстро убивающее зараженных, но безопасное для здоровых. Как раз то, что надо. Вопрос в том, как запустить его в массовое производство. - Полагаю, это уже не наша забота. Нам попросту не под силу создать достаточное количество модифицированного «Алого Рассвета», чтобы обработать им весь Нью-Йорк, и, думаю, ты и сам это прекрасно понимаешь. Поэтому я сделаю записи, в которых укажу все полученные нами данные. Ну, а потом нам надо лишь позаботиться о том, чтобы они попали в нужные руки. - В руки гентековцев, - Мерсер криво усмехнулся. Алекс понимал, что его друг прав. Хоть он и не испытывал теплых чувств к своим бывшим коллегам, но, тем не менее, у них было куда больше возможностей для разработки и создания химического оружия, чем у бывших сотрудников корпорации, за которыми теперь охотится Черный Дозор. Гентековцы должны узнать о результатах исследований, проведенных Регландом и Мерсером, чтобы использовать их на благо человечества. Когда стоит выбор между старой версией «Алого Рассвета», которая убьет все живое, и новой, безопасной для здоровых, нетрудно догадаться, в какую сторону склонится чаша весов. Да, на корпорацию работали безжалостные убийцы вроде того же Купера, однако все-таки не стоило обобщать: в числе гентековцев были и адекватные люди, отнюдь не желавшие смерти выжившим жителям Нью-Йорка, среди которых наверняка были их родные и друзья. Если разработки попадут в хорошие руки, то вскоре с вирусом будет покончено – и удастся избежать многочисленных человеческих жертв. Однако Мерсер осознавал, что им не суждено остановить эпидемию, не замарав при этом руки, ведь не все мутанты были чудовищами, убивающими все, что движется. Развитые. Несмотря на изменения, произошедшие с телом под влиянием «Черного Света», эти зараженные, в сущности, оставались людьми. Да, среди них были монстры, подобные Энтони Дрейку, Роберту Кроссу и их прихвостням, однако то же самое наблюдалось и среди простых смертных – достаточно вспомнить Джона Ренделла. До недавних пор Алекс не знал о существовании сородичей, однако теперь трое из них стали его верными боевыми товарищами – и, более того, друзьями. Конечно, как только разработки попадут в руки гентековцев, его команда поспешит выбраться из города, чтобы оказаться подальше от Нью-Йорка, когда он будет накрыт модифицированным «Алым Рассветом». Они спасутся, так как будут знать об опасности и заблаговременно покинут будущую зону поражения – но как быть с другими Развитыми? Сколькие из них заразились случайно, будучи подстреленными дозоровцами или покалеченными обломками рухнувших в ходе проведения операции «Феникс» зданий? Сколькие из них не стремятся к уничтожению мира, а просто пытаются выжить, используя свои способности для защиты себя и тех, кто им дорог? Сколькие, подобно Алексу и его товарищам, вставляют палки в колеса тем, кто пытается погубить Нью-Йорк, из последних сил цепляющийся за жизнь? «Алый Рассвет» не видит разницы между ними, шестерками Кросса, зомби, утратившими человеческий облик тварями и мутировавшими животными – умрут все. - Эй, Алекс! Все в порядке? – вырвал его из раздумий голос Брэдли. - Не совсем. – Мерсер вздохнул. – Док, я просто подумал о других Развитых, включая Ричарда. Мы ведь не сможем предупредить их об опасности. - К сожалению, нам по-любому придется выбирать из нескольких зол. – Регланд хлопнул друга по плечу. – И это является меньшим из них. Как ни старайся, всех не спасешь. - Я понимаю. Но от этого на душе не становится менее погано. Брэдли понимал, что чувствует Алекс. «Алый Рассвет» погубит не только тех Развитых, чьих имен они даже не знали, но и Ричарда Блэка – бывшего члена их команды. Несмотря на то, что два года назад он был в числе дозоровцев, стрелявших в Мерсера на Пенсильванском вокзале, Алекс не держал на него зла. Он уже простил своего несостоявшегося убийцу, который, несмотря на трения в команде, показал себя бесстрашным бойцом, готовым рисковать жизнью ради того, чтобы помочь своим товарищам, ставшим Развитыми после того, как их чуть не убили бывшие сослуживцы Ричарда. Конфликт на базе Цербер заставил мутанта, до этого скрывавшего свое прошлое, уйти из команды, однако теперь Алекс понимал, почему он так себя вел. Если бы у него была возможность связаться с Блэком, то он обязательно бы предупредил его о том, что надо убираться из города, пока это еще возможно, но, увы, связь не работала. Воображение невольно рисовало страшный образ захлебывающегося собственной кровью Ричарда. «Лучше просто сваливай из города – пока у тебя еще есть шанс спастись…» Где-то в Красной Зоне «Мы охотимся. Мы убиваем. Все находятся в опасности. Нет ничего святого. Мы – Черный Дозор, последняя линия обороны. И мы сожжем даже друг друга, если это будет нужно. Это – наш долг!» Казалось, что с того дня, когда Ричард Блэк, только что вступивший в ряды Черного Дозора, произносил эти слова хором с другими новобранцами, прошла целая вечность. За эти пять лет ему довелось повидать всякое. Он видел смерть своих близких и друзей, убивал – и несколько раз сам едва не был убит. После нападения крикуна, едва не отправившего Ричарда на тот свет, бывшие сослуживцы превратились в его злейших врагов. Не желая принимать Блэка таким, каким он стал, дозоровцы раз за разом пытались уничтожить того, с кем еще недавно сражались плечом к плечу. Поначалу ему было тяжело забирать жизни солдат, но, в конце концов, он понял, что он вынужден убивать, чтобы самому не быть убитым – точно так же, как это делал Алекс Мерсер. Ричард понимал, что, лишившись команды, он уже мало что сможет противопоставить Черному Дозору, однако Развитый не сдался, ибо знал, что стоит на кону. Знал, что случится с Нью-Йорком, если не остановить генерала Ренделла. И сегодняшняя вылазка на расположенную в Красной Зоне базу Черного Дозора, целью которой было поглощение одного из офицеров, только подтвердила худшие опасения Ричарда. Лейтенант Сандерс, чьи воспоминания теперь перешли к бывшему дозоровцу, знал, что Джон собирается сбросить на Нью-Йорк ядерную бомбу – однако он не знал, когда именно это произойдет и, главное, где искать главнокомандующего, который отдаст убийственный приказ. Если бы сейчас рядом с ним был Бен, способный взломать «Блэкнет» и узнать то, чего не знал поглощенный офицер. Или Алекс Мерсер, в свое время остановивший отца Джона и спасший Нью-Йорк от взрыва. Да даже грубый и вспыльчивый Джеймс, являющийся, тем не менее, отличным бойцом. И Николь, которая оказывала неоценимую моральную поддержку команде, не позволяя ей сдаваться даже тогда, когда, казалось бы, все было потеряно. Но нет – Ричард был один. И, увы, он оказался в тупике и не знал, что ему делать дальше – и в этом была исключительно его вина. «Если бы выродки вроде тебя не угрожали ему оружием, возможно, он и не разбил бы ту чертову пробирку!» В памяти до сих пор звучали слова Джеймса – и теперь Ричард с горечью понимал, что чернокожий Развитый был прав. Еще не так давно Блэк был простым солдатом, беспрекословно выполняющим приказы, и два года назад ему было приказано стрелять на поражение в Алекса Мерсера. И если бы в тот роковой вечер дозоровцы не настигли ученого на Пенсильванском вокзале, то, скорее всего, страшной эпидемии, унесшей жизни родителей Ричарда, его младшего брата и еще миллиона человек, не было бы – как не было бы и второй, еще более опустошительной, охватившей весь город. Но, к сожалению, Ричард не мог отмотать время назад и отпустить Алекса вместе с похищенной пробиркой с «Черным Светом» - что сделано, то сделано, и теперь ему приходится расхлебывать последствия. Надежда на то, что Нью-Йорк удастся спасти, таяла с каждым днем, однако, пока Ричард Блэк был жив, он не собирался опускать руки. Он сделает все, что в его силах, чтобы добраться до ненавистного генерала, которому когда-то служил верой и правдой. И, несмотря на ничтожные шансы, попытается найти свою команду, чтобы извиниться перед боевыми товарищами – и, в первую очередь, перед Алексом – и снова сразиться с ними плечом к плечу против общего врага, не знающего пощады и жалости.