Право выбирать

Кто держал в руках огонь, На всю жизнь его запомнит – Но довольно боль и память мучили тебя. За окном пастельный тон, Под дождем кострище мокнет. Остывают шрамы поцелуями огня. (с) Кошка Сашка - Далеко собрался? Застигнутый у под завязку заправленного истребителя Сейвард обернулся. - По личному делу. Леди Ривин эти интонации у сына и у мужа называла «сквозь зубы вежливый». Сама-то она прекрасно умела ворковать и мило улыбаться, не показывая истинных эмоций ни на лице, ни в голосе, ни в Силе. - Ах да. Конечно, - Лорд Риш сложил руки на груди, склонил голову к плечу. – Наивно было думать, что по делам Империи. - Если мне «дела Империи» по дороге попадутся, я их непременно переделаю, - пообещал разведчик и шагнул на первую перекладину приставной лестницы. - Попадутся непременно, - начальство отделилось от тени у стены, подошло к составленным ящикам. После тщательного изучения Риш решил, что они достаточно чистые, чтобы на них сидеть. – До меня Вран не дотянется, до тебя, как он считает, тоже, мы находимся посреди армии. Но армия республиканцев далеко, так что за твоей девочкой он обязательно явится. В надежде если не исправить ситуацию, то хотя бы отомстить. - Я понял, - Сейвард улыбнулся, очень спокойно и очень недобро. – Значит, отпускаете. - Отпускаю и надеюсь, что все свои… личные дела и личные вопросы ты решишь сам. До того, как их примутся решать за тебя другие. - Что?! – Сейвард обернулся, балансируя на последней перекладине. - Нет, не я, других желающих будет в достатке, - Риш поморщился и поднялся, расправив складки одежды. – Мне не хочется тебя терять, поэтому обдумай следующее: иногда лучшее, что ты можешь сделать для любимой женщины, это её оставить. - Конечно, - вызверился разведчик. – Очень легко давать мудрые советы со стороны. - Почему же со стороны, это из личного опыта, - Лорд ничуть не обиделся на непочтительность. Или успешно сделал вид, что не обиделся. – Твоя мать очень серьезно относится к долгу одаренной женщины Империи. И всегда относилась серьезно. У нас с Тарьей, так вышло, полная генетическая несовместимость – здорового потомства даже современная наука гарантировать не могла. - А? – если бы не намертво вбитые в тело навыки, Сейвард точно бы кувыркнулся с лестницы. От изумления. - А для неё это важно – продолжение рода, - Риш изумления собеседника словно не заметил. Потер лоб, возвращаясь в настоящее из воспоминаний: - Поэтому замуж она вышла за твоего отца. - А вы? – Сейвард присел на край открытого люка истребителя. – Просто взяли и отпустили? - Да, - безжалостно приговорил Риш. – Я взял и отпустил. Но напрасно думаешь, что это было «просто». Развернулся и ушёл из ангара. А Сейвард так и остался сидеть на краешке люка, выбитый из колеи. Признаться честно себе самому – он в слухи про мать и Лорда Риша никогда не верил, потому что хорошо знал обоих. Да и отца своего хорошо знал, Кед Ривин только со стороны казался рассеянным ученым – у него хватало и ума, и наблюдательности, и той особой гордости пробившегося на вершину своим трудом, без вереницы предков за плечами. Если бы там продолжилось что-то, кроме дружеских отношений… нет, терпеть такое отец бы не стал. Значит – действительно не было. Значит – и правда отпустил. И было это непросто. Сейвард встряхнулся и запрыгнул в истребитель. Обо всем этом он будет думать чуть попозже. Когда связавшие их с Мирэей узы Силы перестанут кричать об опасности. * * * - Сейчас маленький корабль пролетит, - скороговоркой протараторил комэск, силой всовывая Ифи в руки датапад с расчетом трассы. – Вы пролетите. Потом ещё несколько дней полного закрытия навигации, и всё, следующие полгода пролёт свободный. По расчетам. Всё, в добрый путь! Ифи проводил его взглядом, с улыбкой покачал головой и отдал датапад астродроиду. Тот одобрительно посвистел и не торопясь, с чувством собственного достоинства, поехал к кораблю. - Что ж, трасса в надежных манипуляторах, - пробормотал Лэй. Ифи он уступил свой корабль, потому что остался подменять его на Сотте. По тому, что здесь гордо называли «космодромом», гулял хлёсткий ветер. Над базой ещё светило солнце, но с северо-востока неумолимо наползал дождевой фронт, несущий бесконечные осенние ливни. Последние не опавшие щётки травы гнулись под порывами. Белая, освещенная солнцем, кромка облаков делила небо на тускло-синее и мрачное свинцовое. - Может, тебе лучше вернуться? – Ифи посмотрел старшему товарищу в глаза. – Сам знаешь, какой из меня дипломат. - Именно поэтому летишь ты, - Лэй отрицательно покачал головой, запрокинул голову, глядя на приближающееся ненастье. – Передать мою запись без комментариев ты сможешь именно потому, что мой друг. - Да, тебе я верю, - согласился Ифи. – А вот им – нет. - А нам с ними, возможно, ещё придется действовать заодно, - Лэй тепло улыбнулся и приобнял друга за плечо, заговорщицки понизив голос: - А вот выбивать у канцлера нормальный гарнизон для Сотта – это как раз по тебе. Забрак многообещающе улыбнулся. - Думаю, он здесь пригодится, - заключил Лэй. – В Империи явно не один такой дурной водится. И потом, это сейчас они хотят договариваться, а что будет через десять, двадцать, двести лет? Никто не знает. - О, тогда я могу поработать предсказателем, - поморщился Ифи. – Они опять решат, что своего куска галактики им мало, и проще отобрать готовое, чем обживать неисследованные регионы. А твоего знакомца, чтобы воплотить глас разума, уже не будет. - Может, будет кто-то другой, - пробормотал целитель, покачал головой: - Но это будет заботой наших правнуков. Тебе пора, Ифи. - Удачи, Лэй. Ученицу береги. …Корабль описал красивую петлю над базой и «свечкой» ушел вверх, оставив инверсионный след на фоне тучи. Действительно, игла, прошившая клубящийся сумрак и потянувшая за собой пушистую нить. Лэй долго смотрел вверх, щурясь от ветра. Потом накинул капюшон и пошагал к базе, опережая секущий степь дождь. На душе у джедая было тоскливо. От предчувствия бродящих в двух шагах неприятностей и от виноватых взглядов ученицы. Хаттья матерь его знает, может, прав был Ифи, может, надо было объясниться сразу после того, как Мирэе косичку срезали… да что теперь сожалеть, надо как-то выпутываться из намотанного судьбой клубка. - Учитель?.. Светлая тень в коридоре. Мирэя всегда предпочитала либо бледно-желтые, либо светлые бежевые оттенки. Лэй помнил, как при её виде неподготовленные или незнакомые с таврианами жители «внешних» планет вздрагивали, особенно если ученица бесшумно из-за угла выходила. Да и сородичи с интересом вслед смотрели – все-таки белые волосы встречаются хорошо, если у трети населения. - Что такое, Ри? Самая большая ласка, которую Лэй себе позволял – это погладить по волосам и приобнять за плечи, как сейчас. Девушка доверчиво прижалась к его плечу в поисках поддержки. Обмануть такое доверие и заставить виновато шарахаться в сторону?! Немыслимо. Значит, по-прежнему – молчать и улыбаться, даже если душу дерет прайд лотальских котов. И заставлять себя радоваться тому, что ситхский мальчишка, хоть и оставил Мирэе шрамы на душе, спас ей жизнь. - Учитель, он придёт. - Мирэя, - Лэй глубоко вздохнул. – «Их» здесь отметилось, как минимум, трое. Пожалуйста, уточни, про которого ты говоришь. Несколько шагов прошли молча, пока Мирэя не остановилась напротив дверей столовой, сейчас совсем пустой. Даже едой не пахло – обед давно закончился, ужин только готовили. - Вран, - тихо сказала она. – Этот… он должен был всё про нас понять. Он ведь думал, меня силой будут брать… а мы с Сейи вообще не о том… и атаку отбивали вместе. Теперь он, наверное, думает, что всё случилось из-за меня. Учитель, ты бы знал, какой он пакостный! - Я догадываюсь, - коротко ответил Лэй. - Он захочет отомстить, - Мирэя нахмурилась и сжала губы. – Причем подло, чтобы я умерла или в плен попала, а он сам ушёл невредимым. - Их Лорд меня о том же предупреждал. Всё хорошо. Я понимаю, что ты хочешь – себя как наживку предложить, но об этом мы с Ифи и командором уже подумали. Просто не усложняй задачу по своей охране. И вот что ещё… - Лэй поколебался, но все-таки сказал прямо: - Постарайся называть своего… спасителя хотя бы полным именем. Я охотно верю, что он замечательный человек и достоин, но, боюсь, твои заверения, что «он не такой» и отличается от прочих... их не поймут ни в армии, ни в Ордене. Сейчас мы не воюем, но в Империи слишком привыкли видеть врага. - Я понимаю, - тусклым голосом отозвалась Мирэя. – Я сама сначала видела в нём только врага. Учитель, Сейвард тоже придет. Мы связаны, я знаю. - Было бы неплохо. Это будет означать, что ситхи тоже честны. Лэю было очень интересно – этот Сейвард придет или уже идет? Иначе с чего бы Мирэя так уверенно о нём говорила. * * * Взрыв прогремел неожиданно и, как водится, в самое отвратное время – после полуночи. Мирэя проснулась за несколько мгновений до того, как пол и стены вздрогнули и покачнулись – из-за того, что перетянутая струна ожидания лопнула, принеся даже какое-то облегчение. Началось. Но почему взрывы?! - Что случилось?! В кабинет командора Мирэя влетела, на ходу продевая руки в верхнюю тунику. Обычно она её не носила, но на Сотте наступила осень и резко похолодало. Если придется бегать по улице – лучше уж потом скинуть на ходу, чем простыть. В сполохах недоброго огня, полыхающего где-то за дальним забором, лицо у командора казалось резко постаревшим и заострившимся. Глаза застывшего у окна учителя из светлых, сиреневых, стали темно-лиловыми. - Значит, что мы полные идиоты! – Джанис стукнул кулаком по столу. – Мы решили, что этот урод решит помстить и смыться! А он решил нас добить! - Терять ему нечего, - Лэй отвернулся от окна. – Мирэя, на тебе эвакуация раненых – проследи. Взрыв был на шахтах, пострадали часовые и часть казарм. Командор, я к пехоте. На эскадрилью нам бросить некого, но эти ребята и так летают не хуже одаренных. Мирэя кивнула. Конечно. Она все-таки не боец. Хотя и защитник, как выяснилось, не из худших. И как поднимутся – сразу за лечение. - А куда мы летим, если навигация ещё закрыта? - Да хоть на дальнюю планету! – огрызнулся командор. – Где мы не будем мишенью в тире… Рыцарь Женнэ. Мирэя обернулась от деверей. Командор Стар смотрел на неё тяжелым, угрюмым взглядом. - Вы уверены, что это всё не желтоглазые затеяли? Вы ж там были. - Уверена, - отрезала девушка. – Это затеял лично Вран. Пожалуйста, командор, если вдруг заметите имперский корабль – не сбивайте, это может оказаться помощь. И впервые в жизни хлопнула дверью, выходя. Медики вокруг выделенного им транспорта метались, как подстреленные. Но паники в этом хаосе не было ни капли. Все прекрасно знали, что надо делать, куда бежать и кого в первую очередь заносить. Все здесь были военными и не первый год служили на фронтирах Республики, всякого навидались. Мирэя чувствовала себя лишней в этой деловой суете. Сосредоточиться и заняться исцелением она сможет не раньше, чем транспорт поднимется в воздух, оставалось только стоять, наблюдать, подсказывать, если к ней обратятся, и с тревогой смотреть вверх. Вот, наконец-то, с воем пронеслись над площадкой истребители комэска Секуры – построились атакующими клиньями и умчались куда-то за границу зрения. Ещё один взрыв – на шахтах продолжало что-то гореть. И всё слышнее свист бластерного огня рядом. Громкий и вразнобой – кто-то прорывается сюда, на площадку, с ручным оружием. - Я слышу, - она жестом остановила подбежавшего к ней старшего медика, который с тревогой оглядывался в сторону звука и хотел что-то ей сказать. – Я иду туда. Заканчивайте погрузку раненых и в случае чего взлетайте, меня не дожидаясь. Просто подержите подольше люк открытым, чтобы я запрыгнуть могла. Если не успею – не беспокойтесь, отступлю к основной группе. - Удачи, - медик пожал ей руку. В его глазах была тревога и сосредоточенность. Он понимал, что это самый лучший вариант действий, но за Мирэю всё равно волновался. Мирэя и сама, если на то пошло, не хотела повторения, но на войне – как на войне. Надо идти и делать что должно. Без оглядки на то, чем это лично тебе грозит. Потому что надо. Потому что за тобой твои товарищи. Потому что ты можешь погибнуть, но спасти десятки других жизней. …В мельтешении теней и бликов огня проще полагаться на Силу, чем на свои глаза. Мирэя непроизвольно вздрагивала, когда ощущала очередную оборвавшуюся жизнь. Своих. Чужих. Не важно. - Рыцарь Женнэ, что вы тут?! – лейтенант, которого Мирэя знала в лицо, но не помнила по имени, явно проглотил какое-то ругательство в окончании фразы. - Вас много? - Здесь? Десятка два, - он прокашлялся и сплюнул серую от дыма слюну. – Остальные там… - Там есть, кому драться, - Мирэя махнула рукой в сторону транспорта. – Сгруппируйтесь так, чтобы я могла вас прикрыть – и отступаем! - А они?! - А они поймут, что пора взлетать! Не мы их прикрываем – они нас! - Понял. Это сложнее, намного сложнее, чем в пещерах. Там огонь был сплошной стеной, состоящий из тысяч разрядов, но и защищать надо было только себя. Здесь огонь пореже, но и группа – двадцать человек без малого! И один мириаланец, конечно. Их угрюмый интендант не мог не пойти прикрывать самых беспомощных, а его не могли не взять, здесь каждый ствол на счету, даже непрофессиональный. - Уходим! И перебежать до транспорта – быстро, пока враги не заняли прежние позиции и не начали обстрел с широкого полукруга. В таком случае Мирэя одна их прикрыть не сможет, для такого случая нужно как минимум два джедая, а лучше трое-четверо. …Успели. Будь в этих широтах Сотта лето, они сражались бы уже под солнцем, но осенью небо едва-едва начинало светлеть. Больше ничего не взрывалось, огонь стал ниже, но ровнее. Страшный свет заливал площадку кровью, и по ней, рассекая эту иллюзорную кровь, шел он. В доспехе и традиционном черном плаще. - Мирэя, беги!! – орал с трапа забывший о званиях лейтенант. Нельзя. Если она побежит, он тоже рванется, и успеет запрыгнуть в транспорт за ней следом. И, нет повода сомневаться, вырежет всех. А её ранит, обезоружит и заставит смотреть. Желания Врана читались, как отрытая книга, и Мирэя никуда не побежала. Осталась неподвижно стоять – светлая фигура посреди пляски багрового света, блики играли на волосах алой короной. Лучше умереть тут, на земле, зная, что остальные успели взлетать. И продержаться надо как можно дольше, чтобы улетели далеко, туда, куда Силой не дотянуться. Белый меч тихо гудел. В вое истребителей, гуле огня, рычании двигателей транспорта его не должно быть слышно, но Мирэя слышала. Не держала меч, а держалась за него. «Должна – значит, могу». Девушка медленно пошла врагу навстречу, переступая так плавно и осторожно, словно двигалась по болоту, и любая кочка могла провалиться под ногой. Шаткая тишина взорвалась вихрем ударов. Как воин Вран был хорош и опытен, Мирэе пришлось остановиться и отрешиться от всех мыслей, сосредоточившись на защите. Он не оставит её за спиной. Значит, не продвинется дальше, пока не избавится от угрозы. Удар за ударом. Красное и белое. Каждое соударение – как щелчок четок, отсчитывающих мгновения жизни. Всё ближе и ближе завершающая бусина, последний удар. Мирэя пятилась и понимала, что вот уже сейчас настанет момент, когда ей придется остановиться, тот предел, за который Врана пускать нельзя – слишком близко к транспорту. Почему они не взлетают?! Они должны лететь! А она не хочет второй раз попадаться в плен, лучше бросится на чужой меч сама, когда другого выхода не останется. В мельтешении двух мечей вспышку третьего разглядеть неопытному бойцу трудно, особенно, если меч такой же красный, как у врага. Мирэя и не разглядела. Защищалась, встав намертво, с отчаянием понимая, что уже близка к пределу, а транспорт ещё не взлетел. Чего они ждут?! Вторая красная вспышка стала для неё неожиданностью. Для Врана тоже. Он даже развернуться не успел, только отклоняться начал, угрозу ощутив – но ничего не успел. Чужой меч ударил в стык между доспехом и шлемом, прожигая сначала ткань, потом человеческое тело. Мирэя шарахнулась сначала от запаха припаленного мяса, потом – от рухнувшего ей под ноги тела. Когда готовишься погибнуть, но не сдаться, внезапная победа оглушает. Мирэя сначала просто застыла, потом осторожно протянула руку. Их разделяло небольшое расстояние, полшага вперед – и пальцы коснулись черной ткани, под которой билось родное сердце. Чужое, но почти своё. - Сейи… Сейвард быстро улыбнулся – сполох огня блеснул, отразившись в желтой радужке – перескочил через труп и одним движением закинул её себе на плечо. И побежал к наконец-то оторвавшемуся от взлетного поля транспорту. Мирэя с запозданием поняла, что больше их никто не обстреливает. Стрелять, видимо, стало некому. Транспорт шел так ровно, словно стартовал не из центра боя, а с цивилизованного космодрома по штатному расписанию. Только гравикомпенсаторы с нагрузкой справлялись плоховато – всех пригибало к полу, слишком уж быстро они поднимались. Сейвард стоял ровно – и не такое переживать доводилось – и крепко прижимал к себе своё сокровище. Спускать Мирэю с рук не хотелось. Ведь ещё бы чуть-чуть… ещё бы полминуты… если бы он не добежал… они бы погибла на его глазах. Мирэя не возражала. Сидела на руках тихо, обхватив его за шею. Меч при этом из ладони не выпускала. И больше ничего нет. И ничего больше не надо. Она жива – значит, всё хорошо. Тяжесть отпустила – транспорт вышел из притяжения Сооты. Сейвард очнулся и завертел головой, с недовольством обнаружив, что на них все смотрят. В основном с разной степенью удивления. - Куда летим? – вопрос он задал в пространство. Но Мирэю на пол поставил. Она провела рукой по лицу, тоже возвращаясь к реальности, и ответила: - На наш большой корабль. Его командор на луне спрятал, чтобы он по сигналу тревоги на орбиту вышел и нас подобрал. А я… - она огляделась. – Мне надо идти… В голосе девушки звучала неуверенность. Сейвард невольно улыбнулся: - Иди, иди. Я первым не нападаю, - и многозначительно посмотрел на чумазого лейтенанта. Вроде бы здесь никого более старшего по званию не видно. - Да что мы, дураки, что ли, - проворчал тот и сел прямо на пол, устало сгорбившись. Мирэя ещё раз погладила его по груди, безмолвно прося не исчезать без предупреждения, и побежала к раненым. Да, сейчас ей долго будет ни до чего. Раненых хватает, некоторых – в тяжелом состоянии, со сложными ожогами. Вопрос, чем заняться ему самому, решился неожиданно. Транспорт пристыковался к большому кораблю, раскрылся люк, и внутрь влетела оранжевая твилека в форме пилота. Затормозила посреди входного отсека, быстро огляделась, нашла взглядом Мирэю и успокоено выдохнула. - Ну вот, нашлась, - удовлетворено заявила она. - А вы что здесь делаете? – удивился республиканский лейтенант. - Сижу в засаде, - фыркнула твилека. – Приходится, знаете ли, потому что ползвена, включая меня, и ещё один истребитель без пилота, – она топнула ногой. – Треть эскадрильи в минус! - Истребитель есть – пилота не хватает? – Сейвард внимательно оглядел разметку на её форме. Так и есть, комзвена. – Можете считать, что он у вас есть. И залюбовался немой сценой. - Что, против своих? – недобро прищурилась твилека. Сейвард так же недобро улыбнулся в ответ: - Покажи мне там хоть одного имперца. Оранжевая красотка почесала основание лекку под повязкой и неожиданно быстро согласилась: - А пошли. Будет, что внукам рассказать, - развернулась и помчалась вниз по трапу, взывая на весь ангар: - Чам! Истребители на взлет! Да, все три! Да, всем техникам пинка под зад! Да, сама пну, если через две минуты мы не взлетим! * * * - Ну, всё, основное мы вычистили. Завтра – десант вниз, проверка, и можно возвращаться. - В развалины? – Лэй медленно, морщась, снял верхнюю тунику, оставшись в нижней и в рубашке. Обе были закопченные и потом пропитавшиеся, но хотя бы, в отличие от верхней, целые. - Гарнизон оставим, - пожал плечами командор. – Сменяющийся. Чтобы всякие не шлялись, пока наши не прилетят. И патрулирование с воздуха, конечно. Интересно, почему мы так легко отделались? Ситх не вылез, наемники смешались… и краса наша где-то третьего пилота добыла. Молодец, конечно, кстати пришлось, но где?! Ну, её хоть спросить можно. Лэй коротко, через силу улыбнулся: - Если я прав, то на все вопросы будет один ответ. И куда делся, и почему запаниковали, и кто пилот. Летает он, по словам Мирэи, замечательно. - Кто он?! – Джанис аж перекосился. Его можно было понять – вот только ситуация стала понятной и разложилась по полочкам, только они начали справляться с неприятностями, как вылез некий «он». И что с «ним» делать – непонятно. - На ангар мы посмотреть можем? – вместо ответа спросил джедай. Дождался кивка и подошел к внутреннему экрану на мостике. Здесь было непривычно для такого большого корабля тихо и пусто, только один из рулевых наблюдал за тем, как корабль держит орбиту. – Вот и давайте посмотрим. Как раз эскадрилья вернулась. Если я прав – это надо видеть своими глазами. Мирэя впервые видела, чтобы сдержанный, спокойный и в целом доброжелательный Тирда так орал. Аж эхо по корабельному ангару гуляло. - Я тебе говорил сидеть тихо! Я тебе говорил не высовываться с половиной звена! - А я не с половиной! – Виэйра кричала ничуть не тише. – Я третьего нашла! Трое из четырех по всем инструкциям допустимы! - Хорошо оправдание – неопытного в бой тащить! - А кто вам сказал, что я неопытный? Твилеки дружно развернулись, явно собираясь рявкнуть на непрошенного миротворца хором – а вот нечего влезать в почти семейные разборки – и дружно заткнулись. Мирэя беззвучно засмеялась, прикрывшись ладонью – очень уж демонстративно Сейвард по световому мечу на поясе пальцами постукивал. С учетом того, что одет он сейчас был по-имперски, да и глаза не прятал, зрелище было то ещё. - А, этого знаю, - тут же успокоился комэск. – Этого видел. Принадлежность «этого» к ситхам бравого летчика не беспокоила ничуть. Он рассуждал просто: летал со мной в одном строю, бил со мной врагов – значит, свой. - Где? – Сейвард склонил голову к плечу. – Я-то тебя вижу впервые. - Он катер пилотировал, - Мирэя подошла сбоку, отвела его руку от меча. …Чтобы сразу же оказаться в объятиях. Сгреб, прижал крепко и молча радуется. Все смотрят? Да и пусть смотрят, нет смысла прятаться, когда и так их двоих весь медицинский транспорт видел. И, к тому же, он всё-таки пришел. К ней и за ней. И хочется верить, так хочется глупо и наивно верить, что останется навсегда, он ведь мог бы, ведь не только на границе с империей одаренные нужны… Комлинк на руке возмущенно пиликнул, привлекая внимание. - Мирэя, веди своего друга к нам на мостик, - голос учителя был осипшим и усталым. Пока она с ранеными возилась, он там, внизу, врага гонял. – И постарайся, чтобы его поменьше народа видели. На схеме пустые коридоры. - Да, учитель, - вздохнула она. – Уже идем. - У тебя неприятности? – Сейвард встревожился. – Из-за меня?! - Нет, - ещё раз вздохнула девушка. – У меня – нет. Туманно-голубой шар планеты хорошо просматривался в обзорных иллюминаторах большого военного корабля. Плыл внизу, матово светящийся, с играющей в верхних границах атмосферы космической радугой. Степи, горы, океаны… древняя лаборатория где-то под острыми вершинами горного хребта. Кажется, это именно его видно в просветы облаков. Сейвард угрюмо, исподлобья посмотрел на замотанного джедая с размазанной по лицу сажей. На осунувшегося командора с покрасневшими глазами. Если его попытаются объявить военнопленным, придется драться, а не хотелось бы. На дураков они не похожи, но мало ли что в не отошедшую от боя голову придет. - Мирэя, солнышко, подожди в тамбуре, - устало попросил старший таврианин. Девушка на учителя посмотрела умоляюще, но протестовать не стала – развернулась и бесшумно вышла. Только закрывающаяся переборка глухо чвакнула вслед. - Ну, какие планы? – поинтересовался джедай. - В смысле? – поморщился Сейвард. Больше всего ему сейчас хотелось вымыться. Пока врановых наемников резал, пока его самого догонял, пока на республиканском истребителе твилечью красотку прикрывал – взмок напрочь. Потом от него разит, надо думать, не меньше, чем от этого белобрысого. - В глобальном. Что делать собираешься? Сейвард оглянулся на закрывшиеся двери. Ждет ведь. Надеется… зря надеется. - Возвращаться, - угрюмо ответил он. – Все, что должен был, я здесь сделал. И что не должен был – тоже. Нельзя было привязываться к Мирэе, нельзя было её пускать в душу. Но когда на дороге встречаешь свою судьбу, единственную и неповторимую, разве возможно удержаться? Разве можно думать о чем-то другом? Если бы она согласилась, если бы пошла с ним… но Лорд Риш прав. Мирэя – слишком джедай. -Хорошо, - белобрысый (как его там, Скайуокер, что ли) переглянулся с командором. – Тогда будем считать, что тебя здесь и не было. - Это как?! - Парень, - неодаренный вояка впервые заговорил. – Нам, думаешь, очень хочется три кристалла объяснительными забивать? Во, вижу, понимаешь. Так что тебя тут не было. Мои охламоны это в один голос подтвердят. - А Вран? Джедай прищурился с иронией: - Там была Мирэя. - От световых мечей следы одинаковые, - с ухмылкой подтвердил командор. – Что от ваших, что от ихних, - кивнул на джедая. А может пройти. Мало ли кто на что в стрессовой ситуации способен! Они тут, в Республике, не знают, каким Фемеус Вран был (Сила великая, как же приятно звучит это «был»!), могут поверить. - Мне улетать сейчас? - А есть, на чем? - Так-то есть… только оно внизу, - разведчик кивнул на планету в иллюминаторе. – Бросил, когда к вам подбирался. - Тогда, думаю, за сутки по корабельному времени с ним ничего не случится, - подытожил Скайуокер. – Отдохни пока. - Спасибо. Сутки на отдых – это много. Сутки на прощание – чудовищно мало. - Тебе спасибо, - серьезно ответил джедай. Командор вместо ответа потрепал по плечу. Тоже, надо думать, благодарил. В тамбуре перед рубкой Мирэя пристально посмотрела на него, уставшего и взвинченного, молча взяла за руку и повела. Сейвард по привычке запоминал коридоры и повороты. Хорошо, что не надо будет отсюда ни бежать тайком, ни пробиваться с боем. - Куда идем? - В каюту, - Мирэя искоса взглянула на него, в уголках губ пряталась улыбка. – Мне прислали, заодно с самым незаметным маршрутом. Она на офицерской палубе, поэтому личная уборная там есть. - Вот за это трижды спасибо… Каким бы незаметным ни был маршрут, но кто-нибудь обязательно должен на нём попасться. Если по дороге в рубку повезло, то на обратном пути им попалась вся твилечья эскадрилья. Хотя, «попалась» - это не совсем верно. Разноцветные пилоты целенаправленно поджидали их у лифта жилых палуб. - Что? – нелюбезно спросил Сейвард у комэска. Сил на вежливость уже не осталось. Да и не хотелось ни с кем общаться, хотелось запереть дверь с внутренней стороны и остаться с Мирэей наедине. Им так мало времени осталось! - Да мы тут подумали, - Тирда улыбнулся, блеснув зубами. – Надо бы тебе кой-чего на память оставить. И с размаху припечатал к груди ситха развернутую ладонь. Сейвард дернулся и скривился – да что его сегодня все республиканцы лапают?! – и посмотрел вниз. На черной безрукавке красовалась яркая нашивка. Разведчик перевел взгляд на пилота, на томно прильнувшую к нему комзвена, на прочих пилотов, как один, ухмыляющихся. Точно такая же нашивка была на их комбезах. Не войсковая, совершенно неуставная – видимо, сами придумали и сами наклепали, для себя. Виэйра подмигнула и демонстративно выпятила грудь, чтобы было лучше видно. - Ты с нами летал, ты наших прикрывал, - пояснил Тирда. – Значит, наш. Так что, в случае чего – вали на Рилот, мы туда вернуться хотим, мы ж контрактники. Местечко в истребителе найдем! - С-спасибо… за доверие, - Сейвард даже растерялся, не ожидал он такого. – Мне понравилось с вами летать. Приложу все силы, чтобы не пришлось летать против. - Да и мне тебя по ту сторону прицела как-то видеть не хочется, - согласно кивнул комэск. – Так что удачи. Бывай! * * * Дай мне тебя запомнить… нет, не думай, я буду помнить тебя всегда. Твою отвагу, твою мудрость, твою силу. Ты прекрасна, и я люблю тебя, я люблю твою душу. Я унесу с собой твой свет, я смотрел на тебя, как на солнце в зените – ослеп и был счастлив этим. Я сейчас прозрел, но ты выжжена у меня в душе. Сейчас я хочу запомнить тебя иной. Запомнить рваное дыхание, прикушенные губы, кожу под пальцами. Как ты льнешь и прижимаешься. Как бьется под губами жилка на шее. Я хочу запомнить тебя всю. Потому что больше это не повторится. * * * Рассвет – медленный, тяжелый, едва видимый сквозь облака. Совсем не похожий на невесомое пламя, полыхающее в летних небесах. И дождь, вроде бы мелкий и нечастый, при порывах ветра бьет в лицо ледяными иголками. Подходящая под настроение погода. Сейвард шел к своему истребителю, зло вдавливая каблуки в мелкий щебень предгорья. Пробившиеся сквозь каменную крошку травы уже раскисли, время от времени сапоги проскальзывали. Надо улетать. Надо. Надо. - Ты её тоже любишь? – в горле клокочут ревность и боль, которые Сейвард изо всех сил пытается сдержать. - Мастер, не любящий своего ученика – это плохой мастер. Да-да, так Сейвард и поверил. Это Мирэю, доверчивую и добрую, можно обмануть, а он-то видит… - Тогда увези её. Куда угодно, только подальше – на Корускант, в центральные сектора, да хоть на вашу Тавру, только чтобы никто из нас до неё не добрался! - Даже ты? - Тем более я. Тяжелое вышло объяснение, муторное. Старший джедай понимал больше, чем нужно, и не собирался довольствоваться отговорками. Ему надо было понять до конца. Пришлось рассказывать – и про своё нежелание, и про здравую мысль служить на фронтирах и встречаться время от времени, и про то, как Лорд Риш дал понять, что в Империи шашни с противоположной стороной не потерпят. Даже если глава разведки снизойдет и будет смотреть сквозь пальцы – другие не станут. И про то говорить, что ему, Сейварду, проще знать, что Мирэя где-то там жива, чем видеть её мертвой. Мастер Скайуокер посмотрел внимательно, кивнул и спросил, не хочет ли сам Сейвард с ними улететь. Вроде бы совершенно серьезно предложил, но Сейвард всё равно зло рассмеялся и ушел. Улететь! В Республику! Спасибо, для самоубийства есть много других, более простых и легких способов. Или всю жизнь ходить под щитами, не применять Силу, спрятать меч. Нет! Он тот, кто он есть, таким и останется. …А прощаться не стал, ушел, оставив спящую Мирэю. Может, обидится и забудет его быстрее. Движение в облаках насторожило. Сейвард вскинул голову – и с изумлением понаблюдал за пикирующим катерком. Даже не катерком – флаером пассажирским, с армейской, правда, разметкой на боках. Это надо же такие финты крутить на такой посудине! И стиль пилотирования очень знакомый. Флаер заложил вираж, приземлился неподалеку. Ну точно, оранжевая комзвена за штурвалом. Правда, Виэйру сквозь транспаристил Сейвард разглядывал недолго – из флаера на ходу, не дожидаясь полной остановки, выпрыгнула вторая девушка и побежала к нему сквозь дождь. Сначала он прикипел взглядом к светлой фигурке, потом невольно сделал шаг вперед. Протянул руки. Мирэя, добежав, обняла поперек груди и прижалась. Молча. - Почему? – наконец, спросила она подрагивающим голосом. – Почему, Сейи? Он чуть отстранился, с болезненным вниманием разглядывая запрокинутое к нему лицо. Пристально рассматривая каждую черточку, запоминая этот обиженный, отчаянный взгляд, дрожащие и кривящиеся губы, переливающийся в белых волосах свет тусклого осеннего утра. Неповторимое. Невозвратное. - Потому что люблю, - просто ответил Сейвард. - И поэтому уходишь навсегда?! Всё она правильно поняла. - Да. - Но ведь мы же можем… - Нет, не можем, - он взял её лицо в ладони, погладил по щекам большими пальцами. – Я ситх, ты джедай, жить долго и счастливо у нас не получится, только умереть в один день. Даже если мы будем встречаться раз в полгода по обещанию! Даже если Лорд Риш и твой учитель будут нам потакать… скольким в твоем Ордене это не понравится? А наши инквизиторы?! Они были правы, Мирэя, понимаешь, они все были правы, а я… я лучше тебя так потеряю, чем похороню. Я не выдержу, я с ума сойду. А просто уйти… я уже смог. Мирэя сжала губы, пытаясь не разрыдаться. Слёзы всё равно текли, собираясь в дорожки и мешаясь с дождем. Зарядило сильнее – её волосы слиплись, потемнели от воды и потеряли блеск. Сейвард не плакал. Он ещё будет выть и кидаться на стены, но – потом. - Заколку для плаща мог бы не воровать, - Мирэя охрипла, голос стал каким-то надтреснутым. – Я бы и так тебе её подарила. Я… я тебе хотела сказать… но уже, наверное, не надо. Я тебя люблю, и буду любить ещё долго. «Я буду тебя любить всегда. И через год, и через век – если гробницы удостоюсь и призраком стану. И через тысячу лет…» Последний поцелуй – легкое касание, но хватает и его, чтобы почувствовать соль. Последний раз провести рукой по мокрым волосам. - Иди, - шепнул он. И, видя, что Мирэя не двигается с места, повысил голос: - Да иди уже! Она сделала шаг назад, смотря на него широко распахнутыми, умоляющими глазами. Безмолвно просила если не остаться, то хотя бы передумать. Сейвард, понимая, что ещё мгновение – и он наворотит ещё один горный хребет глупостей, резко развернулся и пошел к кораблю, быстро, почти срываясь на бег. Он не обернулся ни разу. - Я всё слышала, - Виэйра тяжело вздохнула и перевела рычаг на «старт». – Я молчу. - Спасибо, - безразлично ответила Мирэя. Её колотило от холода и от осознания конца. Сейвард прав, но как же он горько и страшно прав! Как же больно! «Я джедай, - Мирэя закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья, - у эмоций нет надо мной власти. Я должна это осознать и пережить. И жить дальше…». Пережить, что между ними теперь граница, две армии и несчетные звездные системы. Пережить, что они никогда не увидятся. И что… Мирэя глубоко вздохнула, сосредотачиваясь и уходя в транс. Если есть хоть малейший, самый призрачный шанс – надо в него вцепиться обеими руками. А значит, немедленно, прямо сейчас, отрешиться от рвущей душу боли и проконтролировать всё. * * * Минувшую неделю Лэй едва заметил. Мирэя оставалась на кружащем по орбите корабле с ранеными – каждый раз, когда учитель тянулся к ученице через Силу, натыкался на хрустальную стену полного самоконтроля – а на него легли все обязанности на планете. Иногда мастеру хотелось раздвоиться, расстроиться… словом, порваться на несколько маленьких джедайчиков, чтобы успеть везде. К счастью, заканчивается всё, закончились и искривления гиперпространства. На орбите Сотта возник аж целый крейсер. Лэй с чистой совестью передал дела Ифи, взглянул на трех присланных рыцарей – нет, не знакомы. Два воина и консул, последний передал Лэю распоряжение Совета, сочувственно взглянул и настоятельно порекомендовал отдохнуть, как следует. Лэй согласился и отбыл на орбиту. Он не сможет отдыхать, пока не увидит Мирэю. Состояние ученицы его нешуточно беспокоило. Она ведь без памяти влюбилась в этого ситхского разведчика, Виэйра видела, как они расстались – и вдруг такое ледяное спокойствие. Либо Мирэя что-то задумала, либо всё намного хуже, чем он думал поначалу. Ученица нашлась в лазарете. Сидела в кабинете, сосредоточенно занося данные в датапад. - Всё хорошо, - она подняла спокойные, слишком спокойные глаза. – Угроза жизни миновала, мы всех вытащили. Даже самых тяжелых. - Это замечательно, - Лэй похвалил от души, присел за стол напротив, оперся локтями. Устал. – Ты молодец. А я добился, чтобы тебя отсюда отозвали. - Хорошо, - она не обрадовалась и не огорчилась. И вообще с Мирэей было что-то не так, только Лэй от усталости никак не мог понять, что. Было бы «оно» однозначно плохим – сразу бы понял, а так… какие-то еле заметные изменения… - И всё-таки не надо было тебя сюда отправлять, я с самого начала это чувствовал. - Надо, - возразила Мирэя. – Одна Сила знает, как здесь всё повернулось бы без меня. А я… - она опустила глаза, сжала пальцы, - я не знаю, что лучше – никогда не находить или найти и потерять, но я всё переживу. Обещаю. Только, пожалуйста, не переводите меня на Корускант! - Я помню, что столицу ты не любишь. - И ребенка там растить не собираюсь, - угрюмо подтвердила она. Лэй потряс головой. Какого ребенка?! Откуда… ах вот в чем дело! Вот что «не так»! И вот откуда это необъяснимое спокойствие! Срок ничтожно мал, Мирэя контролирует процесс, как целитель. А ей ещё других лечить приходилось. На переживания и хоть какие-то эмоции просто сил и времени не остаётся! Сердце болезненно сжалось. У Мирэи будет ребенок, и не его. Колонистам на Тавре тысячи лет назад пришлось очень постараться, чтобы выжить. И плату за выживание, за отсроченное старение, обманутая природа взяла с них суровую. Нет, не тонкую кость и светлые сияющие волосы – это, по мнению многих, даже красиво. Дети у тавриан рождались редко и трудно. Да, не было таких перекосов, как у цериан, не было так безнадежно-трагично, как у медленно вымирающих тилинов, но демографическую проблему прекрасно описывал один факт – на Тавре никогда не производилось никаких контрацептивов. Просто было незачем. Чуть лучше ситуация была с «внешниками» – шанс зачать, если один из родителей человек с другой планеты, резко повышался, поэтому тавиране так охотно женились и выходили замуж на стороне. А потом под любым предлогом перетаскивали супругов на свою родину. Или, как бабушка Лэя, просто рожали от инопланетных любовников – с первым браком у бабушки не сложилось, но отец Лэя на память о красивом романе остался. И высшей наградой для любого мужчины-таврианина было желание женщины родить ему ребенка. «Род считают по мужчине, но выбирать, который продлить, может только женщина!» - вот Мирэя и выбрала. Вот и придется с этим жить. - Успели всё-таки, - в голосе Лэя помимо воли прорвалась горечь. – Что ж, значит, будем воспитывать. - Бу…дем? – с запинкой произнесла она. - Неужели ты думаешь, что я тебя одну брошу? – Лэй грустно улыбнулся. – Я бы мог, если бы тебя перевели в наш анклав, у тебя там родные, но ты летишь в другое место. И теперь я точно лечу с тобой. * * * Бури на Дромунд-Каасе – обычное дело. Особенно в экваториальном поясе, где и расположена столица. В вечернем небе клубились перемешанные ветром сизые облака, разряды молний раз за разом били в громоотводы, обвивали ветвистыми разрядами зеркально-черные здания высоток. Листва деревьев во вспышках света блестела, как пластиковая. Из их окон очень красивый вид, но сейчас Сейвард смотрел на него без удовольствия. Крепкая настойка оседала на языке горечью, оживляя воспоминания о других пейзажах и других дождях – тихих, степных, занудно-долгих. За спиной раздался цокот когтей. В приоткрывшуюся дверь просочилась Баса, повертела мордой. Подкралась, виновато поджимая уши, заскулила и полезла тереться носом о плечо. Она до сих пор не понимала, где та чужая-своя, которой пропах хозяин и которую надо охранять любой ценой. Сейвард почесал её между глаз пальцем. - И сколько ты собираешься молчать? – в дверях стояла Леди Ривин, сложив руки на груди. Это означало, что она крайне недовольна, но ещё не злится. – Может, объяснишь? Она небрежным движением кисти очертила требующее объяснения: мрачного сына, скулящую гончую и бутылку на столе. - Может, и объясню, - Сейвард пожал плечами. И опять замолчал. Но мать была не настроена на отмалчивания. Прошла через комнату, встала с другой стороны от кресла, изящно оперлась рукой о спинку и вкрадчиво произнесла: - В голове твоего подарка прочно застрял образ какой-то женщины. Я хочу знать, кто это и как она довела тебя до такого состояния. Сейвард хмыкнул. Нехотя разжал левую руку. Заколка для плаща – крылатый меч, герб Ордена джедаев. Стянул на память, но можно считать, что сама подарила… Леди Ривин новость приняла сдержанно. Возможно, сама начала о чем-то догадываться. - Ну, что же, она хотя бы одаренная. - Тем хуже… Он сжал ладонь, пряча единственное материальное воспоминание. - Переучить? - Только переломать, - Сейвард покачал головой. – Но это будет уже не она… Тарья тихо вздохнула. Растрепала пальцами русые вихры сына, потом заново пригладила – как в детстве. - Хорошо, что ты это понимаешь, - грустно усмехнулась: – Что ж, невесту мы тебе в ближайшие годы не ищем.