Сказания Иномирска

      Знай я какую бурную реакцию вызовет у моих новых и старых знакомых моя неприятная находка, я бы, пожалуй, и кричать о ней не стала. Серьёзно, что такого интересного в человеческом трупе, распухшем, синем и очень-очень непривлекательном?..       Стоп, я уже начала заговариваться. Где я вообще видела привлекательные человеческие трупы?!       Ах да, киношные вампиры. Будем считать, что они не в счёт.       В любом случае, мне хотелось бы, чтобы внимание уделяли не столько и не сколько трупу, а непосредственно мне.       В чём причина?       Ну, наверное, в том, что я в первый раз за всё своё сознательное существование увидела мёртвого человека. Но утешать меня никто не собирался. Так, полотенечко на голову швырнули, выказывая этим свою заботу, и сосредоточились на трупе.       Мне оставалось только сидеть в сторонке и горестно вздыхать, надеясь, что про меня не забудут и мне не придётся заночевать прямо на этом крутом бережку.       Делать, в общем-то, мне было нечего, и я стала прислушиваться к неторопливой беседе, которую вели между собою люди и нелюди, обступившие мёртвое тело, уже вытащенное из воды.       — На вид ему около тридцати шести, — бормотала Фэй, внимательно оглядывая тело. — Скорее всего, умер не здесь. К дачному посёлку его вынесло течением и…       — И кто же убийца, о Великая и Несравненная Фэй? — перебила её родственница Алекса, Синн. — Поведай нам сию деталь немаловажную и проблема будет разрешена.       — Тётушка, мисс Фэй же не экстрасенс, откуда она может это узнать? — вступился за детектива-любителя Рей. — У нас слишком мало данных для того, чтобы сделать хоть какие-то выводы. Правильно?       Фэй одарила его мимолётной улыбкой и вновь уткнулась в труп.       Господи, ну что там такого интересного высмотреть-то можно? Объясните мне кто-нибудь!       — Представь, каково мне… со мной ведь такое каждый день почитай, — я и не заметила, как компаньон Фэй, Вадим присел рядом со мною. — Тебе ещё повезло, Ида. У тебя хоть спутники относительно нормальные.       — Ты хотел сказать ненормальные, — поправила его я. — Все они поголовно нелюди, ни в грош не ставящие человеческие жизни.       — Да, есть такое, — согласился со мной Вадим. — Синн так вообще опасная маньячка и психопатка. Всё жду, когда её переклинит и она нас с Фэй порешает, как моих одноклассников…*       — О, так это была она? — удивилась я. — Рей упоминал про этот случай. Страшная личность. И вообще, все они страшные. Но, чур, пусть это останется между нами, ладно? Я обещала больше не говорить ничего плохого про них.       — Ладно, — Вадим с интересом посмотрел на меня. — И… как тебе с такой компанией? Туговато приходится? Тебя, небось, постоянно подкалывают по поводу твоего человеческого происхождения и прочее? Они ж тут все высокомерные.       — Как ни странно, нет, — пожала плечами я. — Конкретно Рэй с Джульеттой меня не подкалывают, а даже… пытаются подружиться, что ли? Хотя возможно, что это мне только кажется.       — Точно, точно, — проворчал мой собеседник, настороженно глядя на демоническую компанию, по-прежнему занятую осмотром. — Никогда не знаешь, чего от них ждать. Это-то и удручает.       — Ну, Ида от нас, кроме добра, ничего не увидит, — вклинилась в разговор незаметно подошедшая Джульетта. — Она — особенная. Не то, что вы, простые смертные.       — Опять эта демоническая высокомерность, — вздохнул Вадим и поднялся. — Короче… если тебя будут доставать, сразу ко мне обращайся. Уж я-то им задам.       — Ага, — кивнула я, понимая в душе, что скорее мои «приятели» отметелят великодушного защитника, чем он причинит им хоть какой-то вред.

***

      Мне даже поесть не удалось нормально. Все настолько увлеклись обсуждениями причин смерти, что у меня и кусок-то в горло не лез. Нельзя ли уже сменить пластинку?       Да ещё и Рей что-то слишком уж близко сидит к этой Фэй и так преданно смотрит ей в глаза, что мне аж тошно становится. Нет, нет, я не ревную, но мне просто неприятно видеть их вдвоём. Рею бы подошла куда более симпатичная девушка с благородным происхождением.       — Вроде тебя? — спросил ехидный голос у меня над ухом.       — Да хотя бы и меня, — с досады сказала я. — Ой, стоп… Вы это… Нехорошо читать чужие мысли!       — Так ты блок поставь, — посоветовала мне Синн, усаживаясь напротив меня. — Ни за что не поверю, что отучившись в Академии Западного Домена, ты даже такой малости не можешь сделать.       — Не могу, — тяжко признаваться в собственном бессилии, но другого выхода не было. — Я вообще мало что могу. А то супер заклинание было простой случайностью.       — Видишь ли, я не верю в случайности, девочка, — Синн заговорила со мной уже более деловым тоном. — Фэй сказала, что ты — дуал, а уж её-то чутью можно доверять. Я, например, и вовсе никакой магической силы от тебя не чувствую. Но если сопоставить уже известную нам информацию, то…       — То что? — безрадостно спросила я, внутренне настраиваясь на то, что сейчас услышу очередную гадость.       — То, что ты и Корнелия Найтингейл, Архимаг Западного Домена — одна личность, — спокойно произнесла Синн, глядя в огонь.       — И как долго вы эту сказку сочиняли? — кисло улыбнулась я. — Пять секунд? Оно и видно.       — Это не сказка, а суровая истина, — Синн покосилась в сторону Рея и, увидев, что тот всё ещё увлечён построением теорий убийства вместе с Фэй, облегчённо вздохнула. — Дуал — это демон, перерождённый в человека, Ида. И это как раз твой случай.       — Чем докажете? — нахмурилась я. — Хотите, чтобы я просто так взяла да поверила вам на слово?       — Я на это и не рассчитывала, — пожала плечами Синн. — Посуди сама… Твоё «избранное оружие», что сейчас стоит, заботливо прислонённое к стеночке, раньше принадлежало Корнелии Найтингейл. Заклинание «Экзодус» — это разновидность древней тёмной магии, на применение которой способны только чистокровные демоны. Бывали, разумеется, случаи, когда и люди применяли её, вот только все они благополучно помирали сразу же по его завершении. Понимаешь, к чему я клоню? Ты далеко не обычный человек, Идочка.       Сразу же после того, как Синн начала говорить, моя голова начала раскалываться. С каждой произнесённой фразой боль становилась всё сильнее и сильнее. Но я должна вытерпеть.       Мне нужна правда. Вся правда.       — Выходит… — медленно сказала я, с трудом ворочая языком. — Я и Корнелия Найтингейл — одна личность?.. Допустим, вы правы. Что тогда?       — А тогда, моя дорогая Соловушка, всё очень просто, — ухмыльнулась Синн. — Ты возвращаешь былое могущество, отучиваешься в Академии Западного Домена, получаешь диплом и выходишь замуж за Рея. Наверняка, у слабачки Селестины на тебя именно такие планы.       Наверное, последнюю фразу Синн говорить не стоило, потому что у меня начало стремительно темнеть в глазах. Ещё немного и моя многострадальная голова повстречалась бы с полом, если бы не подоспевший Рей.       В его взгляде читалось беспокойство, чего не скажешь о его ухмыляющейся родственнице, сидевшей скрестив руки и даже не думавшей помогать мне.       М-да, Вадим был прав. Демоны определённо излишним человеколюбием не страдают… до тех пор, пока им чего-то от конкретного человека не надо.       Оттолкнув от себя Рея, я встала, покачиваясь.       — Я ведь… — с трудом проглотив непрошеный комок, я продолжила. — Я ведь… Ида Сидорова, верно? А не какая-то там магичка прошлого, Корнелия Найтингейл, так?..       — Что ты ей уже успела наговорить?! — несмотря на моё слабое сопротивление, Рей предоставил мне дополнительную опору в виде своего плеча. — Ты же прекрасно знаешь, что сознание в такие моменты очень уязвимо! А ты на Иду сразу такой ворох информации обрушила.       — Правдивой информации, попрошу заметить, — недовольно прищурилась Синн.       — Даже если и так, то это не даёт тебе права травмировать бедняжку!       — О, какая трогательная забота! — в свою очередь фыркнула Синн. — И это я слышу от того, кто считал, что на людей и взгляд-то лишний бросать не стоит!       Комната стала одним сплошным разноцветным пятном. Головная боль только усилилась, а в глазах, которые пришлось прикрыть, замерцали странные оранжевые искры.       Больше я ничего не видела и не слышала, потому как милосердное сознание, поняв, что не в силах переносить столь болезненные ощущения предпочло отключить себя.