***
[My chemical romance - Mama]
Я не слышала, а скорее чувствовала приближающиеся тяжелые шаги. Кровь стыла в жилах, и казалось, что позвоночник холодит липкое дыхание смерти. Я и врученный мне отряд, который до безжалостности покорно был готов идти за мной, сгрудились на крыше длинного дома и молчали, боясь своих дрожащих голосов. Я не мигая смотрела на пару солдат Гарнизона с подзорной трубой в ожидании приказа об атаке. Живот сковывало спазмами, сердце стучало так сильно, что было больно. Я механически прокручивала в голове одну и ту же мысль, вспомнив редкие психологические тренинги в нашем училище, и старалась дышать глубоко и ровно. Поэтому чуть не пропустила приказ. Сзади кто-то из моих подчиненных сдавленно пискнул, и я, сделав три коротких выдоха, пошла к краю крыши. Времени на самовнушение оставалось ровно на девять шагов. Впереди поднимались к небу совсем редкие облачка пара от поверженных титанов и среди домов маячили волосатые, темные на фоне слепящего солнца головы новоприбывших. Крыша почти закончилась, я остановилась, и спину тут же мурашками объяли волны ужаса, исходящие от моих товарищей. Затаив дыхание, я достала лезвия, чтобы еще немного оттянуть момент, когда будет пройдена точка невозврата. На какой-то краткий во временном потоке мироздания, но длиной в целую вечность для меня миг я представила себя отчаянным самоубийцей, хотя это и так было отчасти правдой. Самоубийцей, который уже все для себя решил, все обдумал и попрощался с этим дерьмовым миром. Самоубийцей, который стоял на краю, отделяющем его от конца, и, закрыв глаза, уверенно делал шаг. Ведь главное – только шагнуть, а там уже все равно. Главное – решиться, победить страх на долю секунды, потому что потом все будет неважно. Оставшиеся два метра я преодолела бегом, для храбрости что-то крикнула охрипшим голосом и сиганула с крыши. Ждать больше не имело смысла. Оставалось только упасть в пропасть и делать то, что должно. Маневрировать получалось почти без проблем, но иногда пальцы все же срывались с курков, и я всем телом виляла в сторону. Однако навстречу своему первому титану я вылетела из наиболее удобного положения. Этот семиметровый гад проходил мимо, заинтересовавшись кем-то другим, что меня спасло и позволило нанести первый удар. Теперь думать не было времени – я уже просто не успевала оформить в голове какую-либо мысль. Набрав скорость, я размахнулась посильнее, резанула по титаньей шее и сразу попала в поток пара, постаравшись быстрее выровняться. Вместе с оглушительным падением противника я приземлилась на крышу одного из тесно прижатых друг к другу зданий. Сдерживая дрожь в руках, я смотрела на то, что только что сделала. Я действительно убила титана раньше, чем он меня. Значит, я все-таки что-то могу и, быть может, не умру так легко. Испаряющийся труп посреди улицы заставил почувствовать одновременно и облегчение, и ужас – ведь это только начало. Начало очередного кошмара, который обязательно заставит меня биться в истерике и хвататься за голову снова и снова. Справа послышались душераздирающие крики. Сердце упало. Я обернулась, и на меня налетел мощный порыв ветра, принесший металлически-тошнотворный запах крови. Я встревоженно завертела головой – на земле, на крышах ближайших домов не было никого, а совсем рядом бродили новые титаны. Где мой отряд?.. На меня накатила чуть ли не самая сильная за всю жизнь волна холодной паники, когда я поняла, что осталась одна. Больше всего на свете я боялась оказаться в одиночестве и пережить катастрофу Шиганшины еще раз. Но, похоже, самые тайные и самые жуткие страхи сегодня реализовывались, чтобы не оставить от меня ничего. Я не колеблясь кинулась назад, смутно понимая, что там не ждет ничего хорошего. Они же все только что были рядом. Почему они не пошли за мной? А почему… я не проследила за тем, где они и что с ними? Я же несла за них ответственность. Боже, только бы они были в порядке и уже рубили титанов на куски где-то неподалеку. Крыша злосчастного здания, где я пересекла черту, встретила меня своей пустотой. Тучи быстро затягивали небо, делая все вокруг серым, зловещим и давящим с невероятной силой. Я беспомощно крутилась на месте и едва не плакала. Где же они? Слыша свое сбитое свистящее дыхание, словно оно было чужим, я принялась кружить над окрестностями, лишь бы увидеть знакомые лица, хоть одно, и убедиться, что я не одна и что я не… ужасный командир. Черт, зачем, зачем эти олухи из Гарнизона отдали мне, трусливому кадету, командование отрядом из таких же кадетов, детей, как и я?! Под ногами текли просто реки крови, среди которых валялись откусанные части тел. Я заставляла себя смотреть на это и изо всех сил давить рвотные позывы. Наконец я, отчаявшаяся и обессилевшая, опустилась на очередную крышу. Из груди вырвался жалкий стон, а за ним последовали не менее жалкие всхлипы. Я спрятала лицо в сгибе локтя, в руке по-прежнему сжимая нелепый клинок. Что я наделала? Я, я и только я стала причиной, по которой мои товарищи погибли. Даже не ублюдочные титаны, а именно я. Это было самым отвратительным. Вдруг прямо по курсу, в просвете между домами, образовывающими тупик, показался сгорбленный титан, заставивший меня подавиться слезами. А потом я увидела Ганса, одного из своего отряда. Он, дыша широко раскрытым ртом, бежал от этого титана прямиком в тупик, который я со своей крыши прекрасно видела. И ничего не делала. Застыла, вросла в черепицу – я просто не могла… у меня не осталось сил… Этот десятиметровый титан был самым мерзким и злобным из всех, что я когда-либо встречала. Я отчетливо видела его перекошенное, морщинистое лицо, обрамленное длинными, слипшимися волосами. И, господи, оно было обращено не ко мне… Страх вытравил из сознания все. Даже меня саму. Титан загнал Ганса, который прижимал к себе правую, наверное, травмированную руку, в угол и тянулся к нему, беспощадно скалясь. Ганс бешено махал мечом перед его носом. Когда гигантский кулак схватил его выброшенную в очередном бесполезном выпаде руку и поднял над землей, Ганс стал отчаянно брыкаться, но титан просто оторвал ему ногу. Крик невероятной боли вонзился в душу и чуть не сбил меня с крыши, словно был тараном, проломившим стену. Я сорвалась с места, как по сигналу, глотая тошноту. В голове билась, отдаваясь пульсирующими уколами в висках, одна-единственная мысль: «Спасти». Но я потеряла слишком много времени. Когда я была уже совсем рядом, Ганс заметил меня и сорванным голосом закричал: «Помо…», – и потом ему откусили голову. Я будто врезалась в прозрачную преграду прямо в воздухе и полетела вниз, слыша собственные вопли. Ударилась обо что-то мягкое плечом – может, навес чьей-то лавки? – а потом встретилась с холодной брусчаткой, кое-как попытавшись сгруппироваться. Лезвия зазвенели, ударяясь о землю, зубы стукнулись друг о друга, и в глазах резко потемнело, но я осталась в сознании. Спину сковало болью, я застонала, поморщившись, но тут же попыталась перевернуться. Встала на четвереньки, и меня все-таки вырвало. Я поднялась на ноги и привалилась к стене ближайшего дома, стараясь сморгнуть пелену перед глазами. Кажется, я ничего не сломала, но оглушило меня прилично. Чудовищно медленно повернув голову, я столкнулась с хищным взглядом измазанного в крови титана, который уже отправил Ганса к себе в желудок. Я жалась к стене не в состоянии даже руку поднять, чтобы отбиться. Казалось, только зрение осталось работать из всех пяти чувств. Словно все это происходило с кем-то посторонним и незнакомым, я следила за тем, как быстро ко мне подбирается титан. А я ведь столько всего наобещала сделать… Но участь всех моих обещаний была понятна в тот момент, когда я, сродни самому настоящему монстру, смотрела, как моего товарища едят заживо. И какое право я вообще имела быть последним, что он увидел в своей жизни? По щекам струились слезы, которых я почти не чувствовала, грудь сдавливало кольцом беззвучных рыданий, разрывающих легкие изнутри. В конце концов изображение перед глазами поплыло, и я превратилась в слепого и беззащитного котенка, который даже не сможет посмотреть в лицо смерти. Может, это даже хорошо? Может, я и боли не почувствую?[Band of horses - The funeral]
Смиренно подняв голову, я смотрела куда-то мимо титана, который протягивал ко мне свои обжигающие ладони. В темно-серых расплывающихся пятнах в вышине я признала небо. Да, с ним слишком много всего было связано в моей жизни. На фоне этого полотна появилась неясная мелкая тень, похожая на муху, которая вдруг резко спикировала куда-то совсем рядом. Луч солнца пробился сквозь толщу туч и высветил улицу, выдернув меня из оцепенения. Титан с застывшим выражением жажды крови на роже завалился набок, и его падение сотрясло землю. Из-за его головы показалась человеческая фигура, отмахивающаяся рукой от пара. Когда я смогла сфокусироваться, то различила, кто это был. Жан Кирштайн. Задавака Жан, мечтающий о комфорте внутри стен, только что спас мою жалкую жизнь. Закашлявшись, он подошел ближе. За его спиной появились другие кадеты – видимо, его отряд, который, в отличие от меня, ему удалось сберечь. Я отлипла от стены, не веря своему счастью, и похромала навстречу Жану. – Ты как? – участливо спросил он, и я заметила в его глазах тень страха и тревоги, с которыми он, как, впрочем, и со всем остальным, справлялся значительно лучше меня. Вместо ответа я безумно улыбнулась, вытирая мокрые щеки. Никогда в жизни я не была так рада этому человеку. В его пепельных волосах играло внезапное солнце, и он походил на воплощение надежды всего человечества. – Можно, – я не узнала собственный голос, настолько он был дрожащим и хриплым, – я тебя обниму? Жан удивился совсем чуть-чуть. Он наверняка заметил мое неуравновешенное состояние, побитый вид и животный ужас во взгляде. И по его лицу я догадалась, что он прекрасно понимал меня. Он прямо сейчас находился в такой же ситуации. – Да, – сказал он просто, не делая из этого что-то сверхъестественное или предосудительное. Я, коротко всхлипнув, бросилась ему на шею, зашептала: – Спасибо, спасибо… И почувствовала руки, теплые человеческие руки, на своей спине. Мы, обреченные, должны держаться вместе и поддерживать друг друга. Тогда притупляются все страхи и становится немного легче оттого, что ты не один среди этого кровавого хаоса. И тебе есть на кого положиться. Но может ли кто-то положиться на тебя?.. Я зажмурилась, продолжая цепляться за Жана, и как никогда остро ощутила ледяные капли слез на ресницах.