Вторник, клиника Паидея, 02:40
— Впустите меня в палату! Сейчас же! — кричал черноволосый парень, пытаясь выбраться из рук двух врачей, что как можно сильнее удерживали его и старались увести от злосчастной палаты номер 17, в которую он так рвался. — Синьор, держите себя в руках!.. Вам нельзя… Туда-а-а!.. — прошипел медбрат и рывком оттащил его от двери. Получив посреди ночи звонок из больницы, Сульфус немедленно примчался туда на мотоцикле ради новостей о состоянии Раф, которые с каждым днём становились всё печальнее и печальнее. Он поддерживал связь с Да Вита по несколько раз в день, постоянно морально готовясь к лучшему или худшему, но, к сожалению, именно к худому исходу событий ему приходилось готовиться каждый раз, когда на экране телефона высвечивался номер доктора, а само устройство играло жуткий рингтон. И этот случай не стал исключением. Как только он поговорил с глав. врачом и самим психиатром, Росси сразу же помчался в палату девушки, куда обязательно заходил каждый раз, когда приезжал в клинику, но в этот раз его никто не собирался туда впускать. — Синьор Росси, пожалуйста, успокойтесь! — в конце коридора янтароглазый услышал голос доктора. — Мы переводим Рафаэллу в реанимацию, не заходите туда! Он словно не слышал. Увидев, как в семнадцатую палату зашёл врач, Сульфус вырвался из рук медбрата и тут же побежал туда. С каждым шагом к помещению с несчастливым номером* внутри всё сжималось, а сердце колотилось, как сумасшедшее. Однако даже несмотря на это и козни шестого чувства, он продолжал бежать и полностью игнорировать слова врачей, что эхом звучали в голове и просили остановиться, не делать глупости, которую он вот-вот совершит. Но он словно не слышал. Знакомые черты лица вошедшего врача и ужасное чувство страха, которое зародилось, стоило ему увидеть закрывшуюся за тем типом дверь, буквально кричали в голове: «Беги! Скорее, пока не поздно!». — Прочь от неё! — рявкнул парень, молниеносно распахнув дверь и быстрым шагом приблизившись к койке, на которой лежала белокурая девушка. Точнее…Её окровавленный труп…
Золотистые зрачки мгновенно сузились от ужаса, когда встретились взглядом с распахнутыми, безжизненными и полными боли голубыми глазами, чей взгляд был прикован к потолку. На пушистых, чёрных ресничках застыли капли слёз, а на самой коже были видны свежие дорожки горького плача. Буквально рухнув на пол, Сульфус на одних коленях дополз до края кровати, где капала свежая кровь, и с комом в горле посмотрел на руку Бьянки, на которой иглой от капельницы было выцарапано слово, которым он называл себя несколько дней назад.«Убийца»
Чувствуя, как собственные слёзы обжигают кожу и предательски наполняют глаза, не давая возможности ничего видеть, парень еле перевёл взгляд на самую ужасную рану, которая красовалась на животе мёртвой девушки — змеевидная, огромная буква «S», инициал его имени, по середине которой был воткнут кухонный нож с лезвием полностью покрытым красной жидкостью, которая вмиг испачкала большую часть больничной рубашки. Это было последней каплей. Непрерывное пищание кардио прибора, зелёная линия на чёрном экране и его громкие всхлипы, наконец, словно разбудили разум и громко крикнули в подсознании: «Она мертва!». У него не было сил даже сказать что-нибудь: ком в горле сдерживал даже её имя, и лишь всхлипы и вздохи были слышны в семнадцатой палате. — Я же предупреждал, что убью её, если она посмеет сбежать, — за спиной Сульфуса раздался голос ненавистного одноклассника. Зелёные с голубым отблеском глаза Мизери хищно сверкнули в темноте, а губы искривились в противной улыбке. Одетый в форму врача он вытащил нож из тела Раф и тут же замахнулся на убитого горем Росси, ухмыляясь и злорадно хихикая. — Будьте счастливы на том свете! Это было последнее, что запомнил черноволосый, прежде чем Гейб вонзил нож ему в живот. Холодное лезвие проникло во внутрь, заставив адскую боль мгновенно охватить тело парня и лишить его жизни. Тихо простонав от боли, Сульфус рухнул на пол, закрыв янтарные глаза навсегда. — Покойтесь с миром, Ромео и Джульетта, — усмехнулся шатен. Схватив иглу, которой он выцарапал слово на руке Раф, он принялся царапать на руке мёртвого Росси другие буквы. — «П», «Р», «Е», «Д»… — шептал он выводя на коже тринадцать знаков. Закончив, он снова со всей силы воткнул нож в бездыханное тело Сульфуса…***
— НЕ-Е-Е-ЕТ! — черноволосый моментально вскочил на кровати, покрытый потом. Это просто сон… Около пяти минут он приходил в себя после этого сна, который казался явью. Его нынешние страхи просто превратились в жуткий кошмар: мёртвое, изуродованное тело Раф на больничной койке и сумасшедший Гейб, который так же поступил и с ним, когда он погиб от его ножа. Жуткое зрелище… Сульфус даже не мог понять, какой кошмар страшнее. Этот или вчерашний, в котором в день выписки из больницы Раф жестоко послала его и не захотела даже больше видеть в своей жизни? Наверное, первый… Во втором — все хотя бы живы и он не наблюдал того ужаса с изуродованными телами… Всё ещё отходя от шока и глубоко дыша, собираясь с мыслями, парень огляделся вокруг. В холодном кабинете его бабушки, где он продолжал коротать ночи, боясь вновь увидеть аварию во сне, раздался какой-то звук. Опять… И ещё… Он, словно… Рингтон… Телефон! Сульфус тут же посмотрел в сторону рабочего стола и заметил мигающий экран. Значит, ему не показалось. Молниеносно он слез с кровати и взял гаджет, затем вернулся обратно. На экране высветился номер, подписанный как «Доктор Да Вита». Это могло значить одно из двух: или случилось что-то хорошее, или плохое… Третьего, в таком случае, не дано. Глубоко вздохнув и морально приготовившись, Росси взял трубку, мысленно молясь Богу, чтобы всё обошлось. — Алло? — «Алло, Синьор Росси, извините, что так поздно звоню, но… Думаю, Вам стоит знать…» — грустно произнёс психиатр, тяжело вздыхая. Сульфус почувствовал, как сердце забилось, как сумасшедшее, а капли пота поочерёдно струились с его лица. — «В общем… Состояние Рафаэллы ухудшилось… Мы поставили ей капельницу пару минут назад. Будем надеяться, что это поможет… Но шансов мало. Если к утру состояние не улучшится, мы переведём её в реанимацию…» — Да-да… Спасибо, доктор… — только и смог произнести парень, чувствуя, как по щеке скатилась одинокая слеза. — Я могу завтра приехать?.. — «Если ей станет лучше, то — да, в противном случае — нет, » — кратко ответил Да Витая, не обезнадёживая, но и стараясь не подавать ложных надежд. — Хорошо, спасибо… — «Синьор Росси, не расстраивайтесь, » — подбодрил его врач. — «Я уверен, что она поправится, и Вы не теряйте надежду. Ей очень нужна Ваша моральная поддержка. Доброй ночи.» Сульфус не успел и слова произнести, как мужчина бросил трубку, когда на другом конце провода кто-то позвал его. В устройстве послышались гудки, и парень медленно убрал телефон от уха, бросив его на кровать. Новость оказалась далеко не хорошей… Одного словосочетания «шансов мало» было достаточно, чтобы понять, что с каждым днём Раф всё хуже и хуже, и она уже вряд ли очнётся, если лекарства не помогут. Отчаяние и безысходность заполнили разум, заставляя ту капельку надежды постепенно угасать и умирать в душе Росси. Даже последние слова доктора не придавали уверенности в том, что девушка выкарабкается и вернётся к нормальной жизни. Не придавали… Зарывшись рукой в волосы, янтароглазый лег на спину и тяжело вздохнул. Его безумно бесило это состояние беспомощности: он ничего не может сделать, чтобы помочь ей… Хотя… Он и так уже немало дров наломал своей помощью… Единственное, что остаётся делать, это только надеяться. Говорят, что именно надежда и умирает последней, но даже вера в это была слабой. А со временем, Сульфус к своим восемнадцати годам почти уже ни во что не верил… Закрыв глаза, парень повернулся на бок, уставившись в одну точку и не отводя взгляда от огромной гравюры, в стекле которой он разглядел её черты, будто она стояла перед гравюрой, в раме, как перед зеркалом. Голубые глаза продолжали заливаться слезами, а губы слегка дрожали, словно из них вот-вот вырвется крик. Он сходит с ума от всего этого. Во снах и в отражении он видит её и продолжает винить себя. Не моргая и чувствуя, как одинока слеза стекает по щеке, он губами произносит тихое и больное «прости» и понимает, что следующий звонок от Да Вита станет последним, и слова доктора эхом ударят по сердцу:— «Синьор Росси… Мне очень жаль… Мы потеряли её…»
Вторник, парк Адриана, 14:00
Двадцать восьмой день апреля, на удивление жителей «Вечного города», вышел весьма ясным. Непрерывные дожди и тучи, затянувшие небо, что люди наблюдали почти всю прошлую неделю, куда-то пропали, уступив на время место солнцу и нескольким белым облакам, плывущим по голубому полотну. Погода слегка изменилась, но ветер и холодный воздух явно подсказывали, что это не надолго. Жители Рима не торопились доставать из шкафов летнюю одежду и расставаться с зимними куртками и каждый день заглядывали в прогноз погоды, надеясь на то, что скоро холодам придёт конец. Однако погода и температура всегда были непредсказуемы. Ни один прогноз не мог верно подсказать: взять с собой зонтик или запастись парой солнечных очков? Да, не все предсказания сбываются… Что будет с тобой завтра, сегодня, даже через несколько минут, не знает никто… Поиграв с сухими листьями и пролетев мимо черноволосого юноши, шальной, прохладный ветер заставил сотни мурашек пробежаться по его телу. Сульфус съёжился и, сделав глоток горячего кофе, приобретённого в ближайшем кафе, закутался в куртку получше. Холодно. Вроде бы конец апреля, а погода всё равно портится, несмотря на то, что в Италии уже в марте люди готовятся к летнему сезону и убирают тёплые вещи в шкаф. Хотя, чего удивляться? Погода — вещь капризная… В этом янтароглазый убедился ещё на прошлой неделе, когда все семь дней небо было затянуто облаками, а дождь практически не прекращался. Стоя напротив фонтана, где вода блестела от количества золотистых монеток, лежащих на дне, Росси постоянно смотрел на наручные часы с Микки Маусом и глубоко вздыхал, тихо что-то бормоча и оглядываясь по сторонам. Одноклассник всё ещё не пришёл, а договаривались они встретиться в парке в 13:45 ещё на выходных. Поиски блондина с карими глазами успехом не обвенчались: на глаза попадались влюблённые парочки, пожилые люди, дети и собачники, но знакомой, светловолосой башки, постоянно спрятанной капюшоном спортивной кофты «EA7», он не увидел. Наверное, странно, что он захотел встретиться с Марко, переборов свою гордость, но Росси было просто необходимо отвлечься и хоть как-то загладить свою вину перед пареньком, после неприятных звонков из больницы и ночных кошмаров… «Может, струсил?..» — подумал Сульфус, ища глазами парня среди прохожих, но с каждой секундой надежда на появление одноклассника угасала, на улице становилось всё холоднее, а тот не появлялся. Янтароглазый продолжал стоять у фонтана и ждать. В какой-то степени, тот факт, что Марко не пришёл, его ничуть не удивлял. Кто же захочет встретиться с тем человеком, который постоянно насмехался и унижал тебя? Правильно, никто. Ты, скорее, объявишь ему бойкот, будешь постоянно сердиться и, вообще, игнорировать грубияна. Куда уж там до приватной встречи… Так же, наверняка, поступил и Марко: проигнорировал просьбу о встрече и забил на Росси. И правильно сделал. По сути, так должны себя вести все «жертвы» завышенной самооценки Сульфуса. И обманутые девушки, и Кабале, и даже Гас, над которым, первое время, он постоянно издевался из-за лишнего веса, пока тот не вмазал ему хорошенько и не показал, кто тут главный. Грустно улыбнувшись воспоминаниям о зародившейся дружбе с Гасом, парень и не заметил, как к фонтану подошёл кареглазый пацан с капюшоном. — Привет, — произнёс он, повернувшись и встретившись взглядом с гневными, карими глазами одноклассника. — Я тебя умоляю, давай без этого лицемерия, Росси, — грубо отрезал Марко и закатил глаза. — Говори, чего тебе надо и катись отсюда! Сульфус, конечно, ожидал такой реакции. После того, как Виттория отвергла блондина, и он закрылся в себе, его общение с ним, Мефисто и Анг-Ли резко ухудшилось: парни обменивались гневными взглядами; ядовитыми диалогами, которые не обходились без обзывательств, а иногда, вовсе, без кулаков; мелкими пакостями и прочими гадостями. Кареглазый даже не обращал внимание на «свиту» Росси, а на самого главаря этой банды, чьё эго его бесило больше всего на свете. И, похоже, что бесит до сих пор… Карие глаза, что когда-то приобретали цвет тёмного золота, стоило им увидеть объект любви блондина, сейчас были такими мрачными, как будто, вовсе, являются чёрными из-за гнева и ненависти к стоящему перед ним черноволосому однокласснику. Сам Росси понимал, что даже заслужил такого взгляда, но остальные люди в жизни Марко — нет. Именно это и хотел сделать повзрослевший парень: вернуть влюблённый, счастливый взгляд тёмно-золотистых глаз для тех, кто имеет важную роль в жизни одноклассника. — Послушай, я понимаю, что ты меня ненавидишь за то, что я сделал тогда… — начал Сульфус, виновато потирая затылок. — Но… Марко, я хочу извиниться и исправить то, что натворил… — Прощаю, — буркнул кареглазый и, развернувшись, пошёл прочь. — До свидания. — Марко, стой! — крикнув, янтароглазый обогнал одноклассника. — Пожалуйста, выслушай меня! — удивившись умоляющему голосу, несвойственному черноволосому, блондин остановился. — Марко, я искренне прошу у тебя прощения за то, что постоянно издевался над тобой только потому, что ты не так богат, как я. Я богат только деньгами, а ума у меня нет, в отличии от тебя. Ты — наоборот — интересный, романтичный парень, и внешность у тебя привлекательная — мечта любой девушки! Из-за моей глупости ты закрылся в себе и стал одиночкой, но, поверь, у тебя ещё есть шанс найти свою вторую половинку! — Очень «смешная» шутка… — съязвил Марко, скрестив руки на груди. — Меня отвергла Виттория, и все остальные девушки тоже перестали обращать на меня внимание! Нынешние женщины — продажные шлюхи, которые ведутся на таких уродов с бабками, как ты! — Откуда ты знаешь, что это так? — не унимался Сульфус, повышая тон, как Марко. — Если ты имеешь ввиду все те интрижки, которые у меня были с ученицами нашей гимназии, то это была лично моя прихоть. Я был бабником по натуре: я хотел всех девушек, но не имел ни одну в качестве второй половинки. Плюс, в мире ещё есть нормальные девчонки, которые не обращают внимания на угрюмых одиночек, грубящих всем подряд! Сказать, что Марко был удивён — всё равно, что не сказать ничего. Вся та эмоциональная «исповедь» одноклассника, которую он только что услышал, лишила его дара речи. С каких это пор сам «великий» и «могучий» Сульфус Росси просит у него прощения и признаётся в своей тупости и в натуре школьного Казановы? За четыре года обучения в «Теренцио Мамиани» такого никогда не было. Появившись в гимназии и найдя себе «свиту», Росси буквально стал самой громкой личностью: слухи о драках, хулиганствах и сексе с одноклассницами и другими ученицами превратились в легенды, о которых знали почти все, но они ни разу не покидали стены учебного заведения, благодаря немалым деньгам, которые платил его отец директору за молчание. Странно, что сейчас, он один и кажется кареглазому абсолютно другим человеком. — Дай угадаю, — начал парень после недолгой паузы. — Тебе не дала очередная девка, а твои «друзья» поняли, какой ты дебил, и забили на тебя? — Нет… Не совсем… — опустив голову, ответил одноклассник. — Я позвал тебя сюда не только, чтобы признать вину… — он поднял голову и посмотрел на блондина. — Марко, послушай, как я говорил, в мире ещё есть действительно хорошие девушки, которые достойны тебя, и которых достоен ты. Даже в нашем классе… — Ну-ну, — усмехнулся блондин и начал загибать пальцы. — Каби, которая проводит время с Мефом; Мики, которая встречается с твоим дружком Гасом; Рафи — чокнутая тихоня, которая сбежала с выпускного и больше не появлялась, и на которую, кстати, ты уже положил глаз; Витто — продажная шлюха, которая теперь вешается на всех подряд; Лаура — вандал, которую отстраняют от занятий; и остальные девки-пустышки нашего класса, которые ничего из себя не представляют. И кто из них «хорошая девушка, которая достойна меня, и которую достоен я»? — Ури, — загадочно улыбнулся янтароглазый. — Ури? — Ты глухой, или как? Говорю же, Ури Дель Фиоре. — Я понял, блин, — процедил Марко и закатил глаза. — То есть, я правильно понял, ты предлагаешь сыграть в купидона и влюбить меня в Ури, чтобы полностью «искупить свою вину»? — Ну, я подумал, что тебе нужен небольшой «пинок», чтобы побороть себя, — усмехнувшись, Сульфус улыбнулся. Кареглазый внимательно наблюдал за выражением лица одноклассника, и что-то, всё-таки, подсказало ему, что стоит поверить черноволосому: его мягкая улыбка не была высокомерной или фальшивой, как обычно, она просто другая, не привычная своему обладателю, чьи янтарные глаза тоже как-то странно блестели. Может… И правда, изменился?.. — Ладно, чёрт с тобой, Росси… — Марко сдался и вздохнул. — Ну и… Каков твой план? На данный вопрос одноклассника Сульфус лишь хитро прищурился и загадочно улыбнулся.***
Тот же день, где-то в центре города, 16:34
«Ну, здравствуй… Старый, добрый дом…» — подумал черноволосый, когда машина остановилась у небольшого дома, который находился в центре Рима. Трёхэтажка, построенная в стиле средневекового богатого дома, выглядела, как произведение искусства: декоративные колонны были вновь покрашены в белый, на огромной, входной двери сменили старый замок, а на окнах починили ставни и заменили стеклопакеты. Похоже, синьор Валента не скупился на ремонт во всём доме. Когда-то совсем недавно, Сульфус часто бывал здесь. Он прекрасно помнит каждый уголок, каждого жильца и каждый этаж этого здания, где часто проводил время вместе с Кабале после школы. Просмотры фильмов, какие-то вечеринки, посиделки с друзьями или просто тихий вечер вдвоём — всё это было в этом самом доме. Припарковав автомобиль у тротуара, Росси прошёл мимо охранника и поднялся на третий этаж, где его бывшая снимала квартиру. По пути, он успел поздороваться со знакомыми соседями и морально подготовиться к разговору, который точно не будет лёгким. Сюда он приехал по той же причине, что и в парк для встречи с Марко: попросить прощения и больше не быть эгоистичным уродом хотя бы для себя самого. Но что-то подсказывало ему, что будет не так уж и легко завоёвывать прощения Кабале. Желтоглазая брюнетка — девица со сложным характером, а её гордости и высокомерия нет предела. Хотя… Люди меняются, может и Валента стала другой за то время, что они не общались?.. Оказавшись перед дверью квартиры, Росси хотел позвонить в домофон, но его опередили: — Да, увидимся завтра, — хихикая, сказал какой-то парень, открывший дверь. За его спиной послышался девичий смешок, но стоило обоим увидеть черноволосого на пороге квартиры, они замолчали, и на лестничной клетке повисла гробовая тишина. Пару минут трое молодых людей смотрели друг на друга и удивлённо хлопали глазами: Кабале не понимала, какого лешего бывший припёрся сюда средь бела дня; сероглазый брюнет спортивного телосложения пялился на Сульфуса и мысленно задавался вопросами по поводу личности этого непонятного незнакомца; сам янтароглазый ошарашенно смотрел на обоих. Похоже, он пришёл не вовремя. Сейчас точно начнутся сцены ревности, которые могут окончиться глупой дракой. — Эм… Приятель, тебе кого? — с немного натянутой от неудобной ситуации улыбкой спросил парень. Кабале не смела отвечать за незваного гостя, продолжая смотреть на Росси. — Я… Мне нужно поговорить с Кабале, — ответил парень, взяв себя в руки. — Хорошо, но можно спросить кое-что? Кто ты и кем ей приходишься? — спокойно задал вопрос незнакомец, скрестив руки на груди и не собираясь пропускать черноволосого в квартиру. — Я жду ответа. — Слушай, топай отсюда и дай мне поговорить с ней! — серьёзно произнёс Сульфус, стараясь обойти брюнета. Тот лишь схватил его за предплечье и чуть не отшвырнул к косяку входной двери. — Каб, кто это? — спросил парень, обращаясь к брюнетке и кивком головы указывая на Росси. — А-а… Брук, это Сульфус… Мой б… Знакомый… — пролепетала девушка, чувствуя, как ей хочется провалиться сквозь землю, когда она поняла, к чему может привести «удачное» знакомство бывшего и нынешнего молодого человека. Она, как и янтароглазый, предполагала, что сейчас начнутся крики, выяснения отношений или, вообще, размахивание кулаками, что обычно происходило, когда у Сульфуса появлялся конкурент. Но, на удивление ребят, брюнет нашёл выход из положения без всего этого. — Мне не надо беспокоиться за тебя? Я могу спокойно уйти и доверять тебе? — спросил парень, серьёзно заглядывая в очи желтоглазой и практически игнорируя присутствие черноволосого, что удивлённо смотрел на нового парня бывшей. Та лишь кивнула и прошептала, что всё будет в норме. — Хорошо, люблю тебя. Крепко обняв девушку и попрощавшись с обоими молодыми людьми, Брук застегнул куртку и спустился по лестнице. Вскоре, с первого этажа послышался хлопок входной двери. — И что это было? — спросил Сульфус, ошарашенно глядя на Кабале. — Понятия не имею, о чём ты, — не поднимая на него взгляда, спокойно ответила девушка. — Не притворяйся. Ты прекрасно знаешь, о чём я! — сердито произнёс Росси. На это брюнетка лишь усмехнулась и хихикнула. — Господи, Сульфус, ты такой наивный… — прикрыв глаза ладонью, засмеялась Кабале. — Ты, что, действительно думал, что ты такой незаменимый, и я всю жизнь буду рыдать, потому что ты меня бросил? — Что? — Что слышал, — съязвила она. — Росси, я понятия не имею, зачем ты сюда пришёл, но, если, вдруг, тебе надоела твоя белобрысая подружка и ты захотел вернуть былые отношения, то можешь смело прямо сейчас разворачиваться и уходить отсюда, желательно больше не появляясь у двери этой… — Валента не договорила, когда черноволосый перебил её. — Послушай, я пришёл сюда не за этим. Мне правда нужно с тобой поговорить… Насчёт нас… Двусмысленная фраза и это короткое слово «нас» весьма удивило девушку. Никогда раньше она не слышала, чтобы Сульфус произносил «мы», «нам», «нас» — только «я» и «ты». С какого дерева он свалился, что стал так себя вести? Никаких истерик и наездов, из-за другого парня в её окружении, никакого флирта и пошлых намёков… Даже впервые произнёс это слово, не считая того случая, когда он объявил, что они расстаются. Перед ней стоял другой парень, вовсе не тот, с которым она встречалась два месяца назад. В его янтарных глазах, безумно похожих на её, она видела нотку грусти и печали, что было не свойственно Росси. Она его знает не первый год, но всё это время ей казалось, что такого слова, как «уныние» нет в словаре Сульфуса: она привыкла к его застывшей ухмылке и озорному взгляду, но никогда не видела его таким… Убитым, что ли… — Ладно, заходи… — обречённо вздохнула брюнетка и впустила его. — Пошли на кухню, там поговорим. Я как раз чай собиралась заварить… Проходя к кухне, парень едва не заблудился. Давненько его ноги тут не было… Похоже, Кабале устроила колоссальный ремонт: квартирка выглядела чище и новее, благодаря новым обоям и заменённым лампочкам; новая, дорогая мебель была расставлена абсолютно иначе; на знакомых полках и в шкафчиках нашли своё место фотографии и декоративные статуэтки, вместо кучи вазочек и полароид-снимков, которые стояли перед книгами и создавали эффект убогости. — Вижу, ты тут всё поменяла, — заметил Сульфус, присаживаясь за деревянный стол. — Ну, не буду же я жить с таким нищенским интерьером, как пенсионер, — усмехнулась девушка и включила электрочайник, предварительно налив в него воду. — Я, конечно, уже не та стерва, но это не значит, что я буду ограничивать себя в роскоши. — Хех, по-моему, ты всё та же… — слегка улыбнулся Росси. Кабале проигнорировала замечание и расставила на столе сладкое к чаю. Будь она всё ещё с ним в отношениях, она бы обиделась и дулась долгое время, но сейчас не было абсолютно никакого желания строить из себя принцессу и комментировать его замечание. Ей уже давно плевать на любые его слова. Даже на него самого, в какой-то степени, плевать. Они больше не друзья и уж точно не пара. Они просто бывшие. И желтоглазая давно смирилась с тем, что именно этим словом она может называть свою первую любовь. С тех пор, как она встретила Брука и начала встречаться с ним, она почти забыла о Сульфусе, заставив былые чувства постепенно уйти из её сердца, вместе с прошлыми обидами и какими-то давними воспоминаниями, которые связывали их. Она просто навсегда избавила себя от той глупости, которую назвала «отношения с Росси». Однако любому станет интересно вот что: с какого перепугу она впустила его в свою квартиру, услышав, что речь пойдёт о «них»? Она сама не знала ответа на этот вопрос. Наверное, чисто из-за любопытства. — Так, о чём ты так рвался поговорить, что поставил меня в неудобное положение перед моим молодым человеком? — безразличным тоном спросила девушка, присаживаясь перед гостем и наливая чай. — Мы, вроде, не обо мне собрались тут болтать, а о нас. — Так он — твой парень? — опомнившись от раздумий, спросил янтароглазый. — Пф, конечно! — фыркнула брюнетка. — А ты что думал? Что он мне для развлечения? Что я так отомстить тебе решила за то, что ты меня бросил и стал встречаться с Рафаэллой? Нет, мой дорогой, ты — не пуп мира, чтобы по тебе все девки до конца жизни сохли, — усмехнувшись, девушка преподнесла чашку к алым губам и сделала глоток горячего напитка. — Да я знаю… — вздохнул он. — Я просто хотел уточнить. Рад, что у тебя всё хорошо теперь. Может, это даже и к лучшему, что мы расстались… — Не нравится мне твой тон, Сульфус, — произнесла Валента, не спуская с него глаз. — В чём дело? На тебе лица нет. Заболел, что ли? Или с алкоголя на наркоту пере?.. — Я пришёл извиниться, — перебил парень, когда речь бывшей потихоньку превратилась в сарказм и издёвку. — Каб, я знаю, что… Мы с тобой уже вряд ли когда-нибудь будем вместе, но я не могу оставить всё так, как есть. Мне безумно стыдно за то, что я не ценил тебя, как и всех моих друзей, по-настоящему. Я всегда наплевательски относился ко всем, но я только сейчас понял, что я — редкостный козёл, который ставил себя выше даже близких людей: и тебя, и Гаса тоже… Ты всегда была замечательной подругой, ты поддерживала меня, помогала, когда я нуждался в помощи… Ты закрыла глаза на то, что я тебе изменил по-пьяни, и была готова вернуть наши отношения… А я просто отвернулся от тебя и даже не захотел дать второго шанса… Прости меня, если сможешь… Я прошу прощения от всего сердца и надеюсь, что ты больше не станешь держать на меня обиды. Слушая слова Сульфуса, Кабале не смогла сдержать слёз. В этот момент в душе брюнетки буквально смешались чувства ненависти и частички былой любви. Она ненавидела его за то, как он мерзко поступил с ней, и ненавидела себя за то, что два года была дурой в розовых очках, которая влюбилась в обложку, во внешность Росси, под которой он прятал такую мерзость, как похоть, высокомерие, жестокость, равнодушие, безразличие и даже злорадство, в какой-то степени. Ей хотелось прямо сейчас наброситься на черноволосого и избить за всё, что он ей сделал, но его раскаяние и искренность, с которой он произносил каждое слово своего монолога, сдерживали её. В отличии от янтароглазого, Кабале всегда была милосердна по отношению к тем людям, которые были дороги ей. Как и все интрижки и измены, она была готова простить бывшему и всю ту его «чернь», которая постоянно портила отношения, пока они и вовсе не сошли на «нет». — П-прощаю… — тихо произнесла девушка, когда почувствовала теплые, дружеские объятия Росси. — Я тоже далеко не подарок… Прости за то, что вела себя, как последняя дура и стерва, и за то, что постоянно бесила тебя, после расставания. — И я тебя прощаю, — улыбнулся Росси прослезившейся Валенте и отпустил девушку, заглядывая в золотистые глаза, в которых до сих пор блестели слезинки. — Ты… Это… Чай-то будешь? Остынет же… — девушка вытерла слёзы и слегка улыбнулась, кивком головы указывая на две жёлтенькие чашки, стоящие перед ними. — Да, конечно, — опомнился янтароглазый и преподнёс чай к губам. — М-м-м… С малиной? — Ага, ты очень любил его, когда гостил у меня. — Нет, — покачал головой Росси. — МЫ очень любили его, когда я гостил у тебя. На лице брюнетки вновь появилась улыбка. Да, Сульфус был козлом, и, возможно, какой-то негатив в нём всё ещё остался. Но за эти несколько минут, что они поговорили, девушка поняла, что люди всё-таки меняются. И он не стал исключением. Хоть она была не очень доверчивым человеком, его искренности она поверила. Она чувствовала её, как и слова раскаяния, которые покидали его уста. Да, быть его второй половиной она уже давно не хочет, но, может быть, их обоих устроит статус хороших друзей? Всё-таки их общение тринадцатилетних подростков началось именно с дружбы… Ещё раз улыбнувшись, Кабале выпила содержимое чашки и посмотрела на сидящего напротив неё парня. Точнее, на доброго тринадцатилетнего «ёжика», которого она снова может назвать своим другом.Тот же день, вилла Росси, 22:45
Устало рухнув на кровать в своей комнате, Росси впервые за долгое время почувствовал некое облегчение. Возможно, это эффект какой-то родной атмосферы, которая царила именно дома, где живут родители, но, в любом случае, черноволосый мог вздохнуть спокойно после тяжелого, с точки зрения эмоций, дня. Извинившись перед Марко и Кабале, Сульфус попросил прощения у Николь и тайно подбросил в её почтовый ящик деньги на лечение, после чего раскаялся перед Гасом и родителями. Хоть ему и было больно вновь вспоминать всё то, что он натворил, и как он провинился перед ними всеми, в глубине души он понимал, что не может просто взять и забыть про это. Он не мог уйти безнаказанным, даже не извинившись. Да и одного простого извинения было бы слишком мало… За всю свою подростковую жизнь в список его грехов уже столько всяких гадостей записалось, что, думаю, в Чистилище он пробудет очень и очень долго. Наверное, правильно считают, что держать всё в себе — всё равно, что тащить груду тяжелых камней. Обиды, эмоции, грехи… Всё это лишь усложняет твою жизнь и забивает все мысли, не позволяя сосредоточиться на чём-то более важном. Только выплеснув всё это наружу, избавившись от того, что терзает душу, ты освобождаешься от этой боли в душе и скидываешь с себя булыжники. Главное — вовремя это сделать, иначе будет поздно, а тебе — ещё тяжелее и больнее. Сульфус понял, что сделал всё вовремя. Внутри появилось какое-то чувство умиротворения и спокойствия, которые будто говорили, что всё хорошо, и он правильно поступил, даже несмотря на то, что пришлось услышать от всех парочку неприятных слов и ещё раз постыдиться. Но результат того стоил. Конечно, он получил словесных люлей от родителей, особенно от матери, когда, наконец, признал, что вёл себя, как неблагодарная и эгоистичная сволочь; получил нагоняй от Гаса, за обзывательства и прочие гадости, когда они только познакомились; ну, и Николь явно не была рада видеть одного из парней, которые её избили. С ней, вообще, разговаривать было тяжелее всего. Но, всё-таки он справился, чему был рад не только он сам… Парень повернул голову к окну и увидел, как сквозь стекло прошла его давняя гостья из снов и приветливо и мягко улыбнулась. Буквально вскочив с кровати, он подошёл к ней и с надеждой посмотрел в её синие глаза, сияющие тёплом и нежностью. «Лунная» девушка молчала и в ответ смотрела в его очи, будто пыталась прочитать мысли и что-то сказать одним взглядом. То, чего не может передать даже голос. Молчание и абсолютная тишина, окружающие их, придавали таинственности и загадочности, заставляя волнение и желание поговорить с беловласой постепенно расти в душе парня, однако она не торопилась, продолжая молча глядеть в янтарные очи своими сапфировыми глазами и что-то искать там. Какое-то слово, какую-то тайну или секрет, какое-то чувство или эмоцию, но что именно, он понять не мог. Такой хорошо знакомый и родной, но одновременно далёкий и чужой взгляд синих глаз завораживал и словно гипнотизировал. Он хотел что-то сказать или спросить — в голове слышалось отчётливое, серьёзное «нет», а он повиновался, продолжая не произносить ни слова и смотреть на неё, пока бледная рука, украшенная серебряными браслетами, не коснулась его щеки, а эта непонятная связь пропала и зачаровывающая синева её зрачков перестала приковывать взгляд, словно магнит. Она слегка отдалилась от парня и загадочно улыбнулась, как Джоконда. Янтароглазый всегда мог понять её грустные, гневные или довольные взгляды, но её загадочных улыбок и безэмоциональных взоров он никак не мог разгадать. Она — персонификация энигмы. — Я рада, что ты справился, — тихо произнесла она. — Честно, я не думала, что такому человеку, каким ты был раньше, под силу пойти на раскаяние… — Мне самому сложно было признаться себе в том, что я наделал, — виновато опустив голову, печально произнёс парень. — Чувствовать вину было просто невыносимо. — Знаю… Мне знакомо это чувство… — так же грустно сказала синеглазая, глубоко вздохнув. Сульфус заметил, как по её щеке скатилась слеза, которая тут же исчезла. Но само выражение лица «Лунной» девушки было практически без эмоций. Она просто с безразличием смотрела на парня и беззвучно пролила слезу. Янтароглазый собирался спросить что-то, как в комнате раздался рингтон. Кивком головы беловласая позволила Росси взять трубку. Немного колеблясь, он посмотрел на экран и, увидев незнакомый номер, взял трубку. — Алло, кто это? — немного удивлённо спросил Сульфус, преподнеся гаджет к уху. — «Росси, это Марко, » — на другом конце провода послышался голос блондина. — «Извиняюсь, если звоню слишком поздно, но я хотел сказать… В общем… Эх…» — кареглазый глубоко вздохнул. — «Не думал, что когда-нибудь скажу тебе это слово, но… Спасибо, Сульфус. Свидание с Ури прошло очень хорошо, и… Наверное, если бы ты не предложил мне попробовать, я бы не нашёл смелости пригласить её. Вряд ли я могу назвать тебя хорошим другом или приятелем, но, знай, я тебя простил. Надеюсь, что наша прошлая неприязнь — хороший урок для обоих.» — Да-а… Не за что. Рад, что у вас всё получилось, — улыбнулся янтароглазый. — Каждый из нас заслуживает счастья и любви. Надо просто преодолеть себя и бороться за это. — «Согласен. Ладно, не буду больше беспокоить. Спокойной ночи, Сульфус, » — мягким голосом пожелал Марко. Росси показалось, что он слегка улыбается. — И тебе, Марко. Увидимся, — на этом их разговор окончился. Не переставая улыбаться, Сульфус отложил телефон в сторону, но его улыбка сменилась недоумением и удивлением, когда он снова взглянул на «Лунную» девушку. Бледный, голубой свет, похожий на тот, что появился под её ладонью, когда она разговаривала с ним в пятницу, неярко засиял на её груди, отражаясь в сапфировых глазах. Черноволосый заметил, как неожиданная вспышка вмиг осветила гостью и уничтожила кровавое пятно, которое не исчезло в ночь её последнего визита. Синяя жидкость, испачкавшая верх белоснежного платья, испарилась, словно и не бывало, но на её месте осталась синяя царапина, по форме похожая на пентаграмму**. — У тебя есть миссия, которую ты должен выполнить… — тихо произнесла она. — С тобой всё будет в порядке?.. — взволнованно спросил Росси, приблизившись к ней. — Не беспокойся обо мне. Тебе есть о ком подумать, — девушка еле заметно улыбнулась и указала пальцем на вибрирующий телефон, лежащий на кровати. Сульфус посмотрел на экран и увидел номер, который так боялся набирать каждый день, когда спрашивал о состоянии Раф. «Доктор Да Вита» — так был подписан звонящий абонент. Тревога и волнение опять нахлынули в голове и в душе Сульфуса, заставляя его долго колебаться: брать трубку или нет? А вдруг его страхи оправдаются? Рука неуверенно тянулась устройству. Парень взял телефон и повернулся к синеглазой. Постепенно исчезая в стекле окна, из которого она появилась, «Лунная» девушка медленно кивала головой и тихо повторяла его слова, которые он сказал Марко:— Каждый из нас заслуживает счастья и любви. Надо просто преодолеть себя и бороться за это. Не забывай…
Проводив её взглядом, парень глубоко вздохнул и вернулся к разрывающемуся от звонка смартфону, который всё ещё продолжал вибрировать в его руке. Чувство тревоги постепенно пропало, точнее, ему пришлось побороть его. Надо снова преодолеть себя. Надо, и он это сделает. Избавившись от проклятой гордости, он извинился перед теми людьми, которым сделал плохо, и сейчас надо победить и страх, который будто парализовал, когда на экране телефона высвечивался номер психиатра. Всё-таки он во всём виноват — ему и расплачиваться или быть благодарным судьбе за помилование. Кто знает, какие слова прозвучат в его голове, когда он ответит на звонок… — Пусть всё обойдётся… — прошептал Сульфус и нажал на зелёную иконку на сенсоре. — Алло?.. — «Добрый вечер, Синьор Росси…» — произнёс Да Вита. — «Я… Не знаю, как сказать Вам это… Но… Есть новости… Плохие новости…»