Когда ты будешь готова

      Сильные мужские руки гладили бедра девушки, а губы покрывали поцелуями шею. Длинные пальцы давили на самые чувственные точки тела, вызывая дрожь. Легкий стон вырвался из горла девушки, и мужчина провел языком по ее губам. Она выгибалась ему навстречу, так сильно желая, притягивая к себе и царапая спину. — Потерпи, — тихо сказал он и оторвался от нее. Девушка увидела лицо мужчины и его белые волосы, которые упали на ее лицо. Она вздрогнула от неожиданности.       Гермиона вскочила с колотящимся сердцем, сон как рукой сняло. Девушка была напугана и возбуждена. Впервые в жизни ей снился эротический сон, тем более с таким персонажем в главной роли. Она встала, умылась холодной водой и налила себе чашку горячего чая. На часах полночь, вновь это проклятое время.       Гермиона попыталась выкинуть из головы сон, но он вновь и вновь возникал перед глазами — улыбающийся Люциус и его поцелуи. — Все потому, что я так сильно пытаюсь забыть Азкабан и Малфоя, поэтому мне и снятся такие сны, — попыталась вслух утешить себя Гермиона. — Это ничего не значит.       Девушка посмотрела в окно, где полная луна освещала звездное небо, ночь была прекрасна. Гермиона опустилась в мягкое кресло у камина и задремала. Под утро ее вновь стали мучить кошмары, где Люциус вперемешку с Дементорами говорил: «Не забудь, не забудь».       На часах шесть утра, Гермиона поняла, что ей уже не уснуть, и пошла готовить кофе. — Забыла! — хлопнула себя по лбу Гермиона. Из тумбочки в ванной комнате она достала скомканный листок бумаги — письмо для Драко Малфоя, она спрятала его в первый день. — Нужно отдать, — задумчиво пробормотала она, наливая кофе мимо чашки.       Гермионе изрядно надоело бездумное шатание по дому, но на работу она пока не могла выйти, к тому же не знала, решится ли кто–то ее взять. Ее репутация была запятнана. Хотя ее дело и было засекречено, люди все равно знали, что она находилась в Азкабане, да и слухи то и дело просачивались из Министерства.       День клонился к вечеру, и Гермиона стала собираться на матч. Она оглядела себя в большое зеркало. То, что Гермиона видела, ей не нравилось — серая кожа, синяки под глазами, одежда мешком и воронье гнездо на голове. — Пора что–то делать, — вздохнула девушка и взялась за скудную косметичку. Не обошлось и без магии, но отражение преобразилось, как и настроение Гермионы.       На лице заиграл румянец, волосы аккуратно причесаны и собраны в высокий хвост, джинсовые брюки и приятная блузка облегали чуть исхудавшую фигуру.       Девушка собиралась выходить, когда на глаза попалось письмо, Гермиона решительно положила его в сумку. Прежде чем отправиться на встречу с друзьями, она аппарировала недалеко от Малфой–мэнора.       Она видела великолепный белый замок. Гермиона невольно восхитилась огромному саду и фонтанам. Девушка осторожно подошла к кованым воротам и постучала зачарованным молоточком, которые спустя несколько мгновений отворились. Вдалеке на пороге замка уже стоял легко узнаваемый Драко Малфой. Гермиона нерешительно шагнула на территорию Малфой–мэнора. Спустя ровно сто пятьдесят шагов, столько насчитала девушка, она оказалась на пороге замка. Гермиона видела презрительный взгляд Драко Малфоя, но отступать было некуда. — Грейнджер, — скривился Малфой, — чем обязан? Опять министерские шавки с проверками? — И тебе доброго вечера, — ответила Гермиона, — ты же знаешь, что я давно не с Министерством. — Мне ли этого не знать, — хмыкнул Драко, вспомнив убитого друга. — Что у тебя? Выкладывай, я опаздываю на матч. — Впустишь меня? — мирно сказала Гермиона, сейчас даже Драко Малфой не казался ей отвратительным, Люциус много про него рассказывал. А сейчас Гермиона видела, что он еще и его точная копия. — Конечно нет! Говори или проваливай, — выплюнул Драко.       Гермиона вынула письмо, грубо сунула ему в руки и зашагала к воротам. Она слышала, как Драко разворачивает его. — Грейнджер, — хрипло позвал Драко.       Она остановилась. — Ты виделась с ним?       Девушка не оборачиваясь, кивнула. — Зайди.       Гермиона не двинулась с места. — Пожалуйста, — добавил Драко.       Гермиона сидела в Малфой–мэноре в кресле напротив Драко Малфоя. Он молчал, и девушка тоже не решалась заговорить. — Как он? — выдавил Драко. — В порядке, держится, — как можно мягче ответила Гермиона. Впервые в жизни она видела боль на лице Драко. — Ты читала письмо?       Гермиона покачала головой. — Он точно в своем уме?       Девушка пожала плечами и улыбнулась: «Мне не довелось пообщаться с ним до Азкабана, но, насколько я могу судить, то да, он в своем уме». — Ты общалась с ним там? — с ужасом спросил Драко. — Да, — недоуменно ответила Гермиона. — Отец точно сошел с ума, — пробормотал Малфой. — Извини, не хотел обидеть.       На камине Гермиона увидела колдографию Люциуса, он стоял и протирал белоснежным платком набалдашник своей трости. Он выглядел надменным аристократом–Пожирателем, но подобие улыбки выдавало в нем Люциуса, которого Гермиона знала сейчас.       В комнату зашла старая эльфиха и низко поклонилась. — Мистер Малфой, — зашелестела она, — к вам гости.       Драко испугано заозирался, он понимал, что никому нельзя видеть Гермиону в стенах его дома. — Я уже ухожу, — сказала девушка. — Отведи гостей в большой зал, — обратился он к служанке.       Драко кивнул Гермионе в знак благодарности и направился к выходу. Грейнджер замешкалась на долю секунды, будто завязывала шнурок, шепнула копирующее заклинание на фотографию Люциуса и, спрятав копию, зашагала за Драко. ***       Она не знала, что толкнуло ее на этот шаг. Видимо, не хотела оставлять Люциуса в прошлом, хотя понимала, что это необходимость. Пора забыть Азкабан и все, что в нем было, даже Люциуса. Пора жить дальше своей жизнью и просто надеяться, что когда–нибудь Люциус выйдет, и они смогут поговорить.       Гермиона посмотрела на фото, спрятала его в сумочку и аппарировала к дому на Гриммо, там ее уже давно дожидались друзья, чтобы отправиться на квиддич, верней, один друг — Гарри. К какому рангу отнести Рона, она не знала. — Гермиона, ты прекрасно выглядишь! — сказал Гарри. — Поэтому задержалась? — улыбнулся он. — Спасибо, — смутилась Гермиона, — разве я опоздала? — Чуть–чуть, но мы успеваем. Нам пора, уже через десять минут сработает портал. — Где Рон? — спросила она, обведя взглядом комнату. — Он будет нас ждать там, с Габриэль, — поморщился Гарри. — Она тебе не нравится? — спросила Гермиона. — Мне все равно придется с ней общаться, похоже, скоро мы породнимся. Верней, когда я женюсь на Джинни, конечно. — А ты собираешься? — улыбнулась девушка. Гарри смутился и кивнул.       Они увидели, как расческа залилась синим светом, взялись за нее и оказались на территории квиддичного поля. Когда друзья проходили контроль, Гермиона вдали увидела Драко Малфоя. Он, заметив ее взгляд, отвернулся. Огромное скопление людей шумело и кричало, Гермионе было не по себе, но понимала, что пора постепенно привыкать. Она с Гарри села на трибуну и увидела первые искры, выпускаемые из палочек судей, а также первую вылетевшую команду на поле. Болельщики взорвались аплодисментами. Так здорово Гермиона не проводила время давно. Игра закончилась победой Болгар с небольшим перевесом благодаря тому, что Крам поймал снитч. Разноцветные огни и салют в конце матча просто сразили девушку. — Гермиона, пошли к Джинни, она будет рада нас видеть в шатре команды.       Они продвигались сквозь ликующую толпу. Людей, конечно, не столько, как на Чемпионате Мира, но все равно очень и очень много. — Джинни! Вы такие молодцы! Здорово сыграли, ты была просто великолепна, — накинулись на нее с объятьями Гермиона и Гарри. — Спасибо, ребята! Гермиона, кстати тебя очень хотел кое–кто видеть. — Кто? — спросила она, хотя, конечно, догадывалась. — Я! — раздалось за ее спиной, и Гермиона, обернувшись, увидела Виктора Крама. — Ты не писать мне больше года, я подумал, что ты больше не хочешь общаться, пока не приехать в Англию, тут я все узнал. Ты в порядке? — спросил Крам на хорошем английском. — Конечно, — улыбнулась Гермиона. Девушке стало приятно, что он тревожился о ней. — Я буду в Англии еще неделю, мы сможем увидеться? — с надеждой спросил он.       Гермиона замешкалась. Вспомнился ее сон о Люциусе, и в животе все сжалось, а потом его слова: «Забудь и меня, если сможешь». Наверное, он не хотел от нее ничего, а в Азкабане были только они вдвоем. Гермиона дала себе слово жить дальше, поэтому, скрыв внутреннюю борьбу, сказала: «Конечно, пришли мне сову».