Мой ночной кошмар

POV Соня

      Опять тот же автобус, те же зеленые глаза напротив и те же руки, которые прижимают меня к себе, обжигая даже через ткань рубашки. Его губы скользят по шее, спускаясь к ключицам, и обратно, словно специально обходя место, которое так ждало поцелуя.       Горло уже пересохло от частого дыхания, но кислород словно перекрыли, и ничего не охлаждало пылающее тело.       И вот его губы накрывают мои, и между нашими языками развязывается настоящая война за право доминировать. Но вскоре он одерживает победу, и мне остается с глухим стоном подчиниться ему.       Его руки блуждают по телу, заставляя мурашки неровным строем проноситься по моему телу. Ему явно надоела рубашка, которая отделяет его от меня, и вскоре он разрывает ее, заставляя пуговицы с противным стуком разлететься в стороны. Моя выгнутая спина чувствует жар его рук, который заставляет меня разгораться еще жарче.       Лифчик отлетел в сторону, следом за ним последовала юбка, и я осталась в одних трусиках перед полностью одетым зеленоглазым кошмаром.       Так не честно, мои руки тянутся к пуговицам его рубашки, и через мгновение она опускается на пол следом за моей юбкой.       Я чувствую под своими пальцами его горячее тело, его твердый пресс, к которому так и хочется прикоснуться губами, провести по нему языком.       Но он не теряет времени зря, и его губы исследуют мою грудь, заставляя соски превратиться в твердые горошины, чтобы каждое его прикосновение проходило электрическим разрядом сквозь мое тело.       Я уже не стесняюсь своих стонов, но пассажиры автобуса словно растворились и больше не окружали нас. Только темнота и жар его рук еще удерживали меня в этой вселенной.       Мои трусики присоединились к его рубашке, а его пальцы медленно провели по самому сокровенному месту моего тела, заставляя меня выгнуться навстречу к ним и громко застонать.       Но он не собирается торопиться, растягивая и углубляя поцелуи, одной рукой сжимая мою грудь, а другой лаская сосредоточение моей женственности.       Я уже готова взорваться на тысячу кусочков и увидеть звезды, как он поднял голову посмотрел в мои глаза и…       — Стрельцова! Как тебе совесть позволяет спать на математике?! — проговорил мой соблазнитель противным голосом математички.       — Не отвлекайся, мы не закончили, — отвечаю я, думая, как сейчас заткну ему рот поцелуем и мы продолжим начатое.       — Стрельцова! Родителей в школу и марш к директору! Я столько лет проработала здесь, но такой наглости еще не встречала! — продолжала кричать Зинаида Львова, и я только сейчас поняла, что уснула на математике! Вот это я попала.       Но… То есть то, что я видела, это всего лишь сон? …       Пока учительница писала записку, с которой я должна пойти к директору, я размышляла о своем сне. То, что я уснула, в принципе, нормально, при условии, что почти всю предыдущую ночь я читала новый приключенческий роман, но печально, что это произошло именно на математике.       — И чтобы до конца моих уроков я тебя здесь не видела! После уроков я зайду к Станиславу Ивановичу и спрошу, была ты у него или нет. Все, иди! — Она впихнула мне в руки записку и отправила из класса.       «Уснула на уроке математики. Станислав Иванович, придумайте ей занятие, чтобы до конца уроков она не шлялась по школе. С уважением, Зинаида Львова.»       Зашибись, в одиннадцатом классе меня впервые вызвали к директору. Что ж, я могу гордиться собой.       Но этот сон того стоил.       В приемной было тихо, секретарша куда-то ушла, лишь из-за приоткрытой двери кабинета слышался легкий шелест страниц и еще какие-то странные звуки.       — Станислав Иванович, можно войти? — хоть я и сказала это очень тихо, но мне показалось, что в кабинете кто-то упал.       Все звуки прекратились, затем раздалось какое-то тихое шипение, что-то типа «ты что, не закрыл дверь?» и «я думал, что ты закрыла!».       Я, наверное, прервала что-то очень интересное для тех, кто находился в кабинете. Осознание того, ЧТО я прервала, заставило меня покраснеть и вспомнить события в автобусе. Воспоминания о поцелуе с директором заставили меня покраснеть еще больше.       А что, если на месте этой девушки, которая с ним сейчас, была бы я? …       Так, стоп. Они просто читали вместе книжку, да, именно книжку, и это была даже не Камасутра! А обычная классическая литература: «Евгений Онегин», может быть, «Преступление и наказание», ну, или «Пятьдесят оттенков серого»… Хотя, судя по звукам застегивающихся молний, был последний вариант, и я опять покраснела.       Через минут пять, в течение которых я занималась разглядыванием одной-единственной картины, висящей в приемной, из кабинета вышла немного растрепанная секретарша, которая, увидев меня, немного покраснела.       — Мы книжку читали. Станислав Иванович принес очень интересную, — и она улыбнулась мне.       — Я тоже так подумала, — с радостью ответила я, понимая, что во вранье она ушла не дальше меня.       — Так я могу зайти к Станиславу Ивановичу? — Пора бы вспомнить о реальном мире и перестать думать о «книжках».       — Да, конечно заходи, — прощебетала девушка, продолжая поправлять смазавшийся макияж.       Кабинет директора был обставлен достаточно просто: три книжных шкафа вдоль дальней стены, возле окна — большой компьютерный стол и напротив несколько стульев.       Но на столе, помимо компьютера, ничего не стояло, а сам директор ползал по полу и собирал бумаги, документы и все остальное, что когда-то лежало на столе.       — Здравствуйте, Станислав Иванович! — я произнесла это громко и с выражением, чтобы меня точно услышали. Только вот чего он подпрыгнул-то? Ну, стоит он на четвереньках с ручкой в зубах и спиной ко мне, ну и что? Зато я могу на его… ягодичные мышцы правильной формы посмотреть. Да, именно так, это просто биологический интерес и ничего больше.       Но Станислав быстро взял себя в руки, встал, повернулся ко мне и по его лицу расплылась хитрая улыбка. Блин, неужели он меня узнал? Я сегодня в узких джинсах, белой майке и черном пиджаке, даже накрасилась, а не так, как тогда.       — Здравствуй. Прости, я еще не знаю, как тебя зовут, — проговорил этот обладатель идеальных ягодиц.       — Соня Стрельцова, ученица одиннадцатого «а», — а может и не узнал. Не могу понять, о чем он думает — сказывается нулевой опыт общения с противоположным полом.       — Приятно познакомиться, Соня. Что привело тебя ко мне? — И снова эта улыбка, мне прям не по себе.       — Я уснула на математике, меня учительница к вам отправила, вот записка, — он взял клочок бумаги из моих рук, быстро пробежал по нему глазами, и его улыбка стала еще более широкой.       — Ну, пошли, Соня, я придумаю тебе увлекательное задание, — вот и приплыли, называется.