Встреча

      У него оставалось ещё немного времени, а возвращаться домой, «в теплую постельку», как любили выражаться его друзья, до чёртиков не хотелось. Благовидный предлог, позволяющий задержаться в мире магов, нашелся быстро: Тэррил наверняка волнуется, не мешало бы к нему заглянуть. Да и за кольцо, утерянное при переходе, следовало извиниться.       Начхав на разведение церемоний, Катьяри материализовался на этот раз прямо посреди кабинета принца. Выходное отверстие портала изобразить не поленился — чего ещё надо?       — Мамочки! — взвизгнула полуобнажённая златокудрая девица, сидящая на коленях у Его Высочества. — Тэри, кто это?!       Тот с воистину королевским хладнокровием ссадил блондиночку с колен.       — Один знакомый маг. Привет, дружище!       — Извините, я, кажется, не вовремя! — Катьяри попятился к тому месту, где уже угасал призрачный мазок лже-портала.       — Пустяки. — Тэррил поднялся с кресла, зашнуровывая ворот рубашки. — Мина, милая, будь добра, подожди меня в спальне, пока мы с другом разговариваем о делах.       Красотка возмущённо приоткрыла пухленький ротик, подумала секунду — и промолчала. Привела платье в относительный порядок, демонстративно вильнула бедрами и удалилась в указанном направлении.       — Так даже лучше, — пробормотал киратанский принц, проводив девицу взглядом. — В ближайшие два часа ни одна живая душа не осмелится заглянуть в мои покои, и твой визит останется в тайне. А нам с Миной времени хватит.       Катьяри, готовый по первому знаку Тэррила в буквальном смысле дематериализоваться, вымучил из себя смешок:       — Это что, конспирация?       Но попыток свести ситуацию к шутке киратанский принц не поддержал. Подпихнул гостю кресло, во второе опустился сам:       — У тебя неприятности, дружище.       Восемь долгих лет (если не считать недавних событий) слово «неприятности», услышанное в мирах Спектра, звучало для Катьяри как синоним к слову «приключения».       — Таицукаль? — лениво поинтересовался он.       — В точку. Правда, во всеобщий розыск вы пока не объявлены. Напротив, Его Величество владыка Киратану Ластроф III — по чьей просьбе, скромно умолчим — объявил вас беженцами с Такара и взял под защиту императорского дома Киратану. Но жрецы вокруг папаши вьются табунами. Рано или поздно они убедят его, что в качестве вольных магов вы опасны.       — Ага. Начнём склонять его к подрыву порядка, установленного Великой Силой, и прочая, и прочая… Самому-то не смешно? Да я зарёкся после Такара лезть в эти разборки!       Тэррил покачал головой:       — Самое интересное, что про инцидент в Такаре маги почти не вспоминают. Но — только не падай! — ты объявлен самозванцем.       Катьяри замер. Потом бросил вороватый взгляд в сторону двери, за которой скрылась любовница Тэррила. Девица казалась достаточно благоразумной для того, чтобы честно не подслушивать. Но честность — хорошо, а честность плюс заклинание, преграждающее звуку путь, — ещё лучше. А начинать что-то спешно колдовать, едва речь зашла об определённой теме, означает насторожить уже Тэри. Вот чёрт!       — Чушь, конечно, но ведь могут и поверить, — продолжал киратанский принц, не замечая метаний гостя. — Мол, настоящего принца Катьяри убил некий маг, способный перевоплощаться, и занял его место. Утверждают, что в окружении твоего отца таких оборотней было несколько…       — И именно они подтолкнули его к войне с магами?       — Именно. Кстати, в архивах ордена Уштанби нет никаких записей о рождении Майолин и Тарка, а также об их браке.       — Кто-то выкрал? — предположил Катьяри, про себя судорожно вспоминая детали таиндарской легенды старшей пары магов: не ляпнуть бы лишнего.       — Скорее просто сделали вид, что не нашли, — «успокоил» его Тэри. — И прочим их «доказательствам» я тоже не верю…       — Каким ещё доказательствам?       — Нашлись письма, якобы твои Тарку, дневниковые записи… Эй, ты чего?       Катьяри откинулся на спинку кресла так, что бедная мебель издала что-то среднее между скрипом и хрустом. Подделка, чистой воды подделка! Разумеется, никаких писем об их внетаиндарском происхождении они друг другу не писали. Выходит, прямых улик жрецам всё-таки не хватает — иначе зачем ударяться в фальсификации?       — С письмами они, конечно, перегнули, — словно прочитал его мысли киратанский принц, — но некоторые доводы жрецов выглядят вполне резонно. Кстати, мне-то ты можешь объяснить, почему твои магические способности никто не замечал до бегства из Такара?       — Э-э… М-м-м… Ну, я же изначально не собирался делать карьеру волшебника. Ты вон тоже от отца скрываешься, когда над книжками сидишь…       — А можешь обойтись без ссылок на меня, когда будешь повторять эту историю Его Величеству? — поморщился Тэррил. — И приготовься как-нибудь объяснить способность вашей пятёрки мгновенно исчезать и появляться, не создавая порталов. В книгах жрецов я этого места не нашёл, но Таицукаль утверждает, что проделывать это могут, согласно нашим знаниям о мире, только призраки.       Нет, на выстрел наугад это всё-таки не было похоже. Жрецы явно знали лишнее. Но где и как прокололись маги Круга, которых педантка Май едва ли не перед каждой вылазкой в иные миры призывала к аккуратности? Или Катьяри, сам того не замечая, «мерцал» немного во время последней схватки? Но ведь враги сначала должны были убедиться, что появления-исчезновения мага им не примерещились, а потом подвести под загадочное явление целую теорию — настолько связную и логичную, что даже образованный Тэррил почти поверил, что теория эта известна давно. На деле же новым знаниям Таицукаля от силы пара дней. Подозревай верховный о необычных способностях противника раньше, он выстроил бы тактику боя совсем по-другому. Не напел ли ему кто-нибудь на ушко что-либо интересное уже после бегства «вольных» домой?       Вслух же Катьяри переспросил:       — Значит, нам предстоит аудиенция у Его Величества?       — Да, и желательно поскорее. Пока жрецы не опорочили вас в его глазах окончательно. Вернёшься сейчас на Мглистые — посоветуйся с друзьями и передай мне ответ, а я всё организую.       — Денька три этот вопрос обождать может? — практически перебил Катьяри. Ох, как же это всё некстати! До Сбора ещё полнедели — а ведь Тэри уверен, что его гость увидится с товарищами, едва лишь шагнёт обратно в портал.       — Ситуацией ты, я вижу, не проникся. — Принц, казалось, сдерживался, чтобы не выразиться покрепче. — Раздумывать некогда. Вас скоро обложат по всем фронтам. Быть свободным магом, да притом ещё успешным исследователем, в наше время слишком большая роскошь. Жрецы охотятся не за вами, а за вашими наработками.       — Так же, как мы за их, — вставил Катьяри.       — Ну, вы-то гораздо более мирный народ, — усмехнулся киратанский принц.       — «Мирный», скажешь тоже… — Помимо воли всплыла в памяти стычка в воротах Красного Города. — Слушай, мы в прошлый раз мужичка одного неслабо так поджарили. Как он там, жив?       — Прогнозы хорошие, — отмахнулся Тэррил. — Будет потом шрамами, полученными от вас, гордиться! Сделаем вам имена, которые останутся в истории. План такой: успокоить моего отца — раз. Во-вторых, в жреческий орден надо будет всё-таки вступить. Раз ни с Кеоки, ни с Уштанби вы общаться мирно не можете, остаётся Сотари. Правда, сфера их влияния далеко отсюда, на севере, зато к вольным они относятся полояльней. Секреты ваши частично придётся слить, это неизбежно. Но взамен вам будут доступны жреческие знания. Сдаётся мне, не пройдёт и года, как заключат союз все три ордена. Таиндар ждёт эпоха мира и процветания. Кеоки с Уштанби подостынут, орден Сотари оценит ваши услуги… И между прочим, со светскими властями жрецы тоже хотят жить в мире. Тут может сыграть на руку твоё происхождение. Трон Такара тебе, конечно, не светит, но можно попробовать женить тебя на какой-нибудь принцессочке с северных островов. Салли поймёт. Это же просто политики ради.       — Салли? — тупо переспросил Катьяри.       — Хочешь сказать, что ни разу не замечал, как она на тебя смотрит? — хохотнул Тэррил.       Катьяри растерялся. Со стороны, конечно, виднее, но… Роскошные наряды, вычурные заклинания, показная смелость — это всё лишь для того, чтобы произвести на него впечатление? Да ему бы и в голову такое не пришло! Утака и Салли, пара младших магов, всегда представлялись ему неделимым целым.       Эта новость почему-то его доконала. Что ж, раз он не может спрогнозировать прибабахи свои сокомандников, придётся действовать без оглядки на остальных. Уже не особо заботясь о реакции хозяина кабинета (тот насторожился, но несильно), он окружил помещение защитой от подслушивания.       — Тэри, мне нет нужды спасать свою шкуру вступлением в орден Сотари. Только не пугайся! Я и впрямь самозванец. Маг из другого мира, занявший место настоящего Катьяри.       Тэррил с перекошенным лицом хватанул себя по бедру — безоружен! — и потянулся к шнуру звонка на стене. Маг бережно отвёл его руку в сторону силовой подушкой.       — Подожди. Дослушай… Меня невозможно схватить — я тут же перемещусь к себе домой. То же произойдёт, если я усну или потеряю сознание. Если ты выдашь меня, мне ты не повредишь. В конце концов, это не единственный доступный нам мир.       — «Нам»?       — Нашей пятёрке. Мы все — пришельцы. Моё настоящее имя… Впрочем, оно ничего тебе не скажет. Я уже привык зваться Катьяри. Но настоящего принца я не убивал. Он погиб при штурме королевского замка в Такаре. Ты даже почти не знаком с ним. Все эти годы твоим другом был именно я, маг-пришелец… Если хочешь, вызывай стражу. Я не буду тебе мешать. Я покину этот мир навсегда, и ты не дашь мне выяснить, как жрецы догадались о нас. Да и сам ничего не узнаешь. Решайся, Тэри, друг мой! Если ты веришь — выслушай меня. Если нет — просто скажи, и я уйду.       — Я верю тебе, — тихо ответил принц. — Рассказывай!       — Мы с друзьями путешествуем по разным мирам — и своему тоже — чтобы тренироваться в магии и просто забавы ради. Мы делаем это во сне. Иными словами, в этот момент моё тело там, дома, спит и видит сон, что я тут разговариваю с тобой.       — Весёленькое дельце! Стало быть, я твой сон?       — Не совсем. Хочешь знать, как я стал Катьяри? Я впервые появился в этом мире в разгар штурма королевского замка в Такаре. Тогда я ещё не был магом.       Обосновать наши способности внятной теорией пытается Тарк, я знаю его выкладки недостаточно хорошо, но попробую объяснить. Дело в том, что во сне практически все люди путешествуют по разным мирам, просто не все это замечают. Это потому, что без потока ощущений, который нам привычен и который льётся на нас во время бодрствования, внимание наше неустойчиво. Во сне мы собираем мир из осколков дневных впечатлений. Но это мирок одноразовый, личного пользования, и меняется он ежесекундно. Иногда в этом хаосе проглядывают картины реальных миров, где можно и впрямь побывать. Если напитать увиденное своим вниманием, есть шанс, что тебя туда втянет.       Мне повезло. Во-первых, я с детства любил читать про миры, подобные твоему, поэтому снились они мне часто. Во-вторых, картина штурма заинтересовала меня настолько, что среди прочей сонной шелухи я её практически не терял. Но проявиться в твоём мире до конца я тогда ещё не смог. Если б это случилось, у меня появилось бы тело, и удерживать внимание стало бы в разы легче. Тарк считал тогда, что находиться вот так, в подвешенном состоянии, дольше нескольких секунд практически невозможно. Я продержался минут пятнадцать. Майолин говорила потом, что я установил рекорд.       — Они всё-таки были там? Жрецы не лгут? — перебил его Тэррил.       — Да. Но отбивались от Уштанби они вдвоём. Салли с Утакой присоединились к нашей компании несколько лет спустя… В общем, когда жрецы отзеркалили заклинание Майолин и начали разрушать замок, стало ясно, что битва проиграна. Настоящий Катьяри попытался увести оставшихся в живых на Мглистые острова через портал. Но жрецы каким-то образом переключили точку выхода на храмовый зверинец — знаешь, они держат шипастых скуббов для особо изощрённых казней. Так погибла королева и ещё несколько человек. Майолин с Тарком им помочь не могли, они едва удерживали замок от обрушения… Сам принц погиб чуть позже, хотя имел шанс спастись, и ни одна живая душа не могла знать точно, воспользовался ли он этим шансом.       — И ты ничего не сделал?       — Как? Меня фактически не было в вашем мире. Я едва-едва удерживал здесь своё внимание. Потом всё же «рассыпался». Той же ночью, всё вспомнив, я «нащупал» ребят и сумел проявиться уже в обычном их месте для встреч. Лицо погибшего Катьяри всё это время стояло у меня перед глазами, поэтому неудивительно, что я скопировал его облик. А потом меня убедили, что не стоит его менять. Не будет, мол, проблем с легендой. Всё, что мне известно о настоящем принце Такара, я узнал от Майолин и Тарка. Кстати, они действительно не супруги. Почти…       — И ты мне всё это так запросто выкладываешь? — Судя по голосу, Тэррил начал отходить от шока. — Посоветовался бы с друзьями для начала.       — Сначала пойму, как жрецы догадались, что мы чужаки.       — Ты подозреваешь, что кто-то из вас предатель?       — Пока я просто не представляю, что вообще случилось. Для предательства я не вижу мотива. Тэри, ты лучше меня знаешь свой мир, свою эпоху. Кому это может быть на руку? Поставь себя на моё место и скажи, что ты думал бы обо всём этом.       Тэррил улыбнулся:       — А вы с друзьями сверяете свои сны, когда просыпаетесь утром в своём мире?       — Это исключено. Мы даже не знакомы.       — Тогда я подумал бы: мне всё это просто снится. Я буду смотреть свой сон и не тревожиться ни о чём.       Катьяри до хруста в костяшках пальцев сжал руками подлокотники:       — Это не сон, Тэри. Я уже имел удовольствие убедиться в этом.