Иллюзия ненависти

      Однако несмотря на то, что скромная и покорная до непозволения принцесса, вызывала больше сомнений, чем удивления, все же в этих слухах была своя правда. Уже с самого утра, как только стало известно о состоявшемся бое императорского войска с наемниками, в столице воцарился хаос. Раненых оказалось настолько много, что с трудом хватало свободных рук. Поэтому, как только узнала, что в госпитале нужны помощники, наследница не только направила туда своих служанок, но и сама последовала за ними. И переодеваясь в прислугу, чтобы незаметно покинуть дворец, она думала только о том, как поскорее добраться до места и хоть чем-то помочь. Но, невзирая на ее искреннее стремление, ее няня волновалась и заботилась совершенно о другом.       ― Боги… Этот ребенок сведет меня с ума, ― темноволосая женщина в сером кимоно измеряла комнату принцессы шагами и обреченно качала головой. ― А если пойдет… дождь?       Она замерла в середине комнаты и задержала взгляд на зеркале, возле которого стояла чаша с бамбуковым углем. Хоть и была категорически против отпускать наследницу с остальными служанками, она самолично помогла ей спрятать серебристый цвет волос, закрасив его золой. Не в силах воспротивиться упрямству своевольной принцессы, она и одуматься не успела, как уже затягивала пояс на ее рабочем кимоно. Но только сейчас обдумав все, что произошло в этой комнате, женщина посмотрела на свои ладони, на которых все еще были черные следы.       ― Негодница… ― едва не простонав от отчаяния, женщина стремительными шагами направилась на веранду. ― Ками-сама, только не допусти дождь, умоляю.       Но, к счастью, боги все-таки оказались благосклонны, так как на небе не было ни облака. Легкий прохладный ветер и ярко светящее солнце гарантировали приятную погоду на ближайшие несколько часов. И как только убедилась в том, что наследница вряд ли попадет под дождь и намочит волосы, цвет которых тут же себя проявит, женщина облегченно выдохнула.       ― Благодарю, Ками-сама, ― она сложила ладони на груди, направив взгляд на небо. ― Остается надеется, что Его Величество Император не станет ее…       ― Иё-сан!       Вздрогнув от раздавшегося голоса за спиной, Иё обернулась и наткнулась на беспокойство карих глаз. Бегущая к ней девушка так спешила, что ее темно-каштановые волосы уже из последних сил держались на опустившейся заколке. И как только преодолела оставшиеся метры до управляющей, она с трудом себя остановила и едва не сбила женщину с ног.       ― В чем дело, Мая-чан? ― вовремя схватив личную служанку принцессы, Иё заглянула ей в глаза. ― Ты снова что-то разбила или…       ― О, нет-нет, ― безуспешно стараясь делать вдохи и одновременно говорить, Мая все-таки замолкла, чтобы восстановить дыхание. ― Я ничего не разбивала…       ― Тогда успокойся и просто скажи мне, что произошло?       ― Его Величество… Император.       ― Ох, Ками-сама… ― Иё выпустила плечи девушки из хватки и прижала ладонь к губам. ― Что-то случилось с нашим… Императором?       ― Нет же, Иё-сан. Я хотела сказать, что Его Величество… ищет принцессу.       Женщине потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл этих страшных и неприятных слов, услышать которые она так боялась. И как только осознала, что самое худшее уже началось, она схватилась за сердце. В беспокойном потоке ее мыслей мгновенно наступила тишина. И понятия не имея, каким образом сможет объясниться перед императором, Иё уже могла прощаться со своей собственной жизнью.       ― Иё?!       Раздавшийся строгий мужской голос со стороны главной веранды вызвал в теле женщины ледяную дрожь. С трудом осознав, что император уже сам лично явился за принцессой, Иё даже не представляла, в каком настроении он сейчас пребывает. И по-прежнему не обуздав свой страх и панику, она так и не сделала новый вдох.       ― Это… Император, ― тихо заметила Мая, нервно сглотнув. ― Кажется, это он Вас… з-зовет.       ― Все пропало, ― Иё обреченно схватилась за голову, всеми силами пытаясь побороть свою панику. ― Если он узнал, что ее нет во дворце, то…       ― Где моя дочь?       Вновь погрузившись всем телом в леденящий душу ступор, женщина едва устояла на ногах. Уже спиной чувствуя на себе взгляд серых глаз, она увидела, как стоящая перед ней Мая склоняет голову в поклоне для приветствия императора. И так как уже не было шанса что-то исправить или что-то предпринять, Иё осторожно опустила руки и неторопливо обернулась.       ― Ваше Величество, ― в последний момент подавив в теле крупную дрожь, Иё смогла изобразить видимое спокойствие и поклониться. ― Позвольте поприветствовать Вас и пожелать…       ― Иё.       Нервно сглотнув после очередного подкатившего кома к горлу, женщина замерла, затем направила все силы на то, чтобы вновь выпрямить спину и посмотреть на императора в ответ. Хоть ситуация уже и была критичной, Иё все равно должна была найти из нее выход. Поэтому, глубоко и медленно вдохнув, она призвала на помощь всю имеющуюся в ней стойкость, чтобы ответить:       ― Да, Ваше…       ― Ваше Величество!       Услышав мужской голос, который перебил ее и не позволил ответить императору, Иё обернулась. По веранде спешно и нетерпеливо шел один из старших офицеров императорской охраны. И как только признала в его лице того, кто хранил абсолютно все секреты непокорной наследницы, женщина облегченно вздохнула. Учиха Шисуи был единственным сторонником императора, который готов утаивать от него все, о чем попросит принцесса. Поэтому увидев в их встрече последний шанс, Иё уже с нетерпением ждала, когда капитан дворцовой охраны займет все внимание присутствующих на веранде.       ― Нападение удалось отбить, ― продолжил Шисуи, подойдя к императору. ― Наемники убиты отрядом Учиха, который направлялся к нам из Эдо.       — Учиха? ― напряженно повторил мужчина, повернувшись к капитану. ― Много потерь?       — Достаточно. Раненые доставлены в лазарет, но работников по-прежнему не хватает.       Не прошло и мгновения, как лицо императора стало мрачным от новых новостей. До этого с трудом разобравшись с помощью раненым своей армии, он и представить не мог, что подобная участь настигнет последователей сёгуната. Но несмотря на то, что очень давно клан Учиха участвовал в войнах против императорской семьи, сейчас они доказали свою преданность. И так как лично гарантировал безопасность и уважение этим воинам, император решил поступить так же, как и некоторое время назад.       — Соберите всех слуг со двора, ― начал мужчина, повернувшись к своему сопровождающему советнику. ― Возьмите лекарей императорской семьи. Ни один воин не должен быть обделен вниманием или ждать помощи.       — Да, Ваше Величество.       Провожая взглядом уходящего помощника, который отправился выполнять приказ, император вспомнил о том, по какой причине сюда пришел. И, вернув взгляд на женщину, которая так и не успела ему ответить, он снова задал ей вопрос:       ― Где принцесса? После службы в Храме она должна была ко мне зайти.       ― Ох… ― выразив искреннее удивление, женщина уже мысленно проклинала себя за наглую ложь. ― Кажется, Ее Светлость совсем позабыла о Вашей с ней встрече, Ваше Величество. После службы она отправилась в сад, чтобы покормить птиц в пруду.       ― Что за ребячество? ― обреченно покачав головой, протянул император. ― Шестнадцать лет, а ведет себя, как ребенок.       ― Семнадцать… Ваше Величество.       ― Что?       ― Принцессе исполнилось семнадцать, ― повторила Иё, неловко улыбнувшись. ― Минувшей зимой.       Не скрыв своего удивления, мужчина даже с некоторой досадой вспомнил прошедший день рождения, о котором успел забыть. Погруженный в государственные дела он не всегда мог вовремя поздравить единственную дочь. И проблема заключалась не в том, что он поздно вспоминал об этом. Чаще всего ему просто не хватало времени, которое пролетело слишком незаметно. Чем взрослее становилась принцесса, тем труднее ему было ее увидеть. Едва решая один вопрос, император уже приступал к другим возникшим проблемам. Поэтому, стоило сегодня дочери немного опоздать на их совместное собрание, как он лично решил выяснить причину и наконец-то увидеться с ней.       ― Вот как? ― нарушив свое молчание, тихо начал император. ― Казалось, только вчера нам пришлось отложить ее помолвку, как прошло уже… три года.       И это незаметно приблизило тот момент, который ждала империя и буквально весь Совет. Из-за того, что три года назад сын одного из феодалов скончался, так и не став мужем для принцессы, ей пришлось соблюдать траур. После объявленной помолвки не прошло и пары дней, как жених императорской наследницы был найден мертвым в своих покоях. И даже если не стал ее законным супругом, традиции обязывали ее скорбеть ровно три года. А так как уже этой весной срок истек, в ближайшее время на совете заговорят о ее новой помолвке.       ― Когда вернется, передай ей, что вопрос со школами будет решаться завтра. В это же время.       ― Да, Ваше Величество, ― ответила Иё, поклонившись мужчине. ― Я прослежу, чтобы Ее Светлость пришла на собрание вовремя.       Дождавшись того момента, когда император скрылся за ближайшим углом и покинул веранду, женщина не сдержала облегченного вздоха. Лишь сейчас, когда отсутствие принцессы удалось объяснить такой нелепой причиной, она смогла спокойно дышать. Однако из-за стоящего рядом капитана этому долгожданному спокойствию не было суждено задержаться.       ― Кормит птиц в саду, ― с недоверием повторил Шисуи, взглянув на застывшую Иё. ― В самом деле?       ― Господин Шисуи… ― с нескрываемым волнением посмотрев на него, Иё нервно сглотнула. ― Негодница заговорила меня. Вы же знаете, как умело она это делает. Даже если бы сильно этого хотела, я была не в силах ей отказать       ― Где она?       Увидев в черных глазах капитана мелькнувшее беспокойство, смешанное с нарастающим недовольством, Иё постаралась перевести дыхание. Она прекрасно знала, как именно отреагирует Шисуи, если узнает правду. Однако несмотря на сложность всей ситуации, рассказать все ему намного предпочтительнее, чем императору. Поэтому, даже если принцесса наказала никому и ничего не говорить, Иё не могла хранить молчание перед этим человеком.       ― В госпитале. Под видом служанки.       ― Что? ― не веря своим ушам, Шисуи нахмурил брови. ― Под видом… кого?       ― Дворцовой служанки… Мы собрали ее волосы и скрыли их цвет, чтобы ее никто не узнал. Я отговаривала ее, но…       ― С этого момента вы лично будете докладывать мне о каждом ее шаге.       Ответив подобным распоряжением, мужчина окинул служанок осуждающим взглядом, затем спешно направился к выходу из дворца. Наблюдая за тем, с каким настроением Шисуи пересекает дворцовый сад, Иё в очередной раз обреченно вздохнула:       ― Когда-нибудь он точно отправит меня… в темницу.       ― Не отправит, ― осторожно возразила Майя, провожая взглядом уходящего самурая. ― Это ведь Господин Шисуи. Он самый добрый и терпеливый мужчина из всех в нашей империи.       ― Наивное дитя, ― протянула Иё, покосившись на девушку. ― Да что ты знаешь о мужчинах? Они самые непостоянные и непредсказуемые люди. Каким бы терпеливым ни был, рано или поздно господин Шисуи перестанет быть таким.       И он имел полное на это право, так как побег из дворца не только нарушал все правила, но и подвергал принцессу риску. Оказавшись за пределами территории, на которой была в безопасности, она рисковала не только репутацией императорской семьи, но и своей жизнью. Однако возможность оказаться раскрытой в месте, в котором не должна быть, уступала ее желанию помочь. Занимаясь перевязками, она заботилась только о том, скольким раненным еще должна помочь. Но свободных рук было настолько мало, что вместо лекарских навыков, ей приходилось использовать обычные, чтобы просто расстелить постели и уложить новых больных.       Но каким бы тяжелым ни казался сегодняшний день, царящая в госпитале суматоха незаметно стихла. Прибывшие слуги и лекари из императорского дворца значительно повлияли на состоянии дел. Буквально каждому поступившему раненому была оказана помощь. Никогда до этого не имея дела с чужой кровью, принцесса, к своему удивлению, справилась достаточно неплохо. Возможно оттого, что больше была озадачена видом кровавых бинтов, она не вспоминала о том, кем на самом деле является. Лишь спустя некоторое время, когда с перевязками было законченно, она занялась стиркой постельного белья и наконец-то кое-что увидела.       На белой простыне, которую она только что отжала, появилось чуть заметное черное пятно. Задержав на нем взгляд, девушка озадаченно нахмурилась, однако спустя несколько мгновений опомнилась. Запоздалое волнение, которое она за этот день так и не испытала, все-таки подкралось к ней. Вспомнив о том, что малейший дождь или даже пот могут раскрыть ее секрет, девушка опустила на землю корзину с отжатым бельем.       ― Боги… ― тихо прошептала наследница, вытянув из пояса хакама маленькое зеркальце.       С бешено бьющимся сердцем она взглянула на свое отражение и замерла. Ей хватило лишь мгновения, чтобы найти в небольшом кусочке зеркала причину того самого пятна. Черная капля, как оказалось, незаметно пробежала по ее виску и упала в корзину. Разумеется, цвет волос от этого никак не изменился, но на лице осталась темная полоса, которую девушка тут же принялась стирать.       — Иё-сан права, ― заключила она, смахнув остатки пота рукавом хаори. ― Это было слишком рискованно.       — Эй, ты помогать сюда пришла или собой любоваться?       Услышав строгий женский голос позади, девушка вздрогнула и обернулась. Старшая служанка, следящая за выполнением работы других, указала принцессе на задний двор и снова к ней обратилась:       — Белье само себя не развесит. Поторопись.       — Да, ― убрав зеркальце, наследница подняла корзину. ― Простите.       Не желая привлекать к себе внимание служанок из дворца, она торопливо продолжила свой путь, чтобы раньше всех закончить. Но так как времени до заката еще оставалось достаточно, принцесса не планировала покидать это место. Она хоть и осознавала весь риск, однако все равно решила остаться здесь до самого конца. И девушка даже понятия не имела о том, как сильно это безрассудное решение и всего лишь одна случайность повлияют на ее жизнь.       Как уже всем стало известно, минувшая битва затронула не только воинов императорской армии, но и личных самураев сёгуна. Ввязавшись в бой, чтобы помочь солдатам Хэйана, вассалы клана Учиха сорвали планы наемников. И несмотря на то, что отряды императорской армии возвращались с продолжительного похода и испытывали явный недостаток сил, им удалось отбить атаку. Если бы не самураи, направляющиеся в столицу, то итог этого сражения однозначно был бы другим.       Но каким бы удачным ни оказался исход этого сражения, не обошлось без жертв и потерь. Отправившись со своими отрядом из Эдо в Хэйан, новый капитан дворцовой охраны, оказался среди раненых. Приняв решение помочь императорским солдатам, Итачи взял их командование на себя, за что поплатился. Понимая, что их планы сегодня уже точно не реализуются, вражеские наемники в последней попытке исправить ситуацию, окружили его и старших офицеров. Разумеется, подобный ход противника не исправил всю обстановку, однако затронул Учиху в виде стрелы, которая в него попала.       ― Значит, в бой действительно ввязались воины сёгуна? ― лекарь склонился над своим новым больным, который все еще бредил и не приходил в себя. ― Как он вообще там оказался?       — Он взял командование на себя, когда нашего командира не стало.       В комнату вошел офицер императорской армии, наконец-то найдя человека, которого сам лично доставил в госпиталь. Но как бы он ни пытался помочь этому самураю, тот все еще испытывал боль и держался на волоске от смерти. Мужчина подошел к лекарю, надеясь услышать хоть что-то о состоянии раненного:       — Его рана не смертельна?       ― К смерти способна привести даже самая безобидная ссадина, ― накрыв лоб самурая мокрой повязкой, лекарь вернулся к столику с лекарствами. ― Я обработал его рану и остановил кровь, но, как видите, ему не становится лучше.       ― Пожалуйста, сделайте все, что от Вас зависит. Я обязан этому человеку жизнью.       ― Кажется, Вы не знаете, кто он?       Поймав на себе взгляд лекаря, который задал ему простой, но неожиданный вопрос, мужчина растерялся. И это была вполне ожидаемая реакция, к которой работник госпиталя отнёсся с пониманием. Однако это было еще не все из того, что может поразить и сбить с толка офицера. Понимая, что все-таки должен внести ясность в затронутую им тему, лекарь продолжил:       ― Человек, который спас Вас и возглавил командование императорскими отрядами, является правой рукой сёгуна Ходзё.       Застыв от накрывшего его недоумения, офицер императорской армии задержал взгляд на лице лекаря, затем неуверенно перевел его на самурая. Оцепеневшее от удивления тело хоть и не позволяло двинуться с места, однако никак не препятствовало мыслям. Подумав о том самом правителе Эдо, который не раз создавал проблемы императорской семье, мужчина невольно вспомнил и о его окружении. Нередко, когда в какой-то истории произносилось имя сёгуна Ходзё, обязательно упоминалось другое. И то, что клан Учиха являлся преданным последователем сёгуната не одну сотню лет, не для кого не было секретом. Собственно, как и то, кто именно являлся правой рукой и тенью самого жестокого сёгуна этого времени. Человек, который к тридцати годам заполучил такую славу, которую его предшественники зарабатывали всю свою жизнь.       ― Учиха… Итачи?       ― Да, — ответил лекарь, сняв со лба самурая уже теплую повязку. — Больше двадцати лет назад я служил в их главном храме в Эдо. Тогда он был еще ребенком. Я не сомневался, что старший сын Фугаку-доно вырастит таким храбрым и сильным воином. Но чтобы он и его отряд ввязались в бой за императора… никогда бы не подумал.       ― Я слышал о его назначении в императорский дворец. До последнего думал, что это пустые слухи.       Однако, как выяснилось, та безумная новость, обсуждаемая не только среди военных, но и в кругах аристократов, оказалась правдой. Император пригласил на службу в свой дворец самурая, которым сёгун Ходзё дорожит как родным сыном. И причина у подобного решения могла быть не одна. Либо император действительно нуждается в помощи такого одаренного командующего, либо он просто решил держать его подле себя как потенциального врага. Несмотря на то, что между Эдо и Хэйаном заключен мир, обе стороны все равно стараются проявлять осторожность. Поэтому, каким бы ни были намерения императора и сёгуна, которые вечно соперничали друг с другом, каждый их шаг лишь часть большого умысла.       И прервав свои размышления о том, почему император обратился за помощью к администрации Эдо, офицер вернулся к мыслям о раненом самурае. Пусть его поступок по-прежнему вызывал вопросы, однако все равно заслуживал признания и восхищения. Являясь преданным слугой сёгуна Ходзё, он даже еще не успел приступить к службе в императорской армии, как уже смог ей помочь. И помимо того, что руководил чужими отрядами, он позволил раненым отступить, после чего попал в окружение.       ― Надо доложить об этом Императору, ― задумался офицер, боясь представить его реакцию. ― Вряд ли его порадует новость о том, что новый капитан в таком состоянии. А если об этом станет известно в Эдо, то…       ― По дороге в Хэйан это могло произойти с каждым, ― лекарь прикоснулся ко лбу хмурящегося Итачи. ― Жар до сих пор не спадает. Не понимаю. Думаю, его должен посмотреть императорский лекарь. А Вы пока отправляйтесь во дворец и доложите обо всем Его Величеству.       Получив кивок в ответ от вышедшего из комнаты офицера, лекарь напоследок взглянул на воина Ходзё. В очередной раз убедившись в том, что в этом случае нужен совет императорского лекаря, мужчина поспешил к нему. И благодаря тому, что был слишком озадачен самочувствием своего подопечного, он не заметил на веранде служанку, мимо которой прошел.       Услышав последнюю часть разговора, в котором обсуждалось чье-то состояние, наследница уже не могла пройти мимо. Убедившись в том, что вокруг никого нет, она оставила корзину с бельем на веранде и заглянула в комнату. Ей потребовалось несколько мгновений для того, чтобы понять, по какой причине этому раненному не становилось лучше.       ― Дело не только в ране, ― заключила принцесса, подойдя к лежащему на футоне мужчине. ― Его отравили.       Лихорадка, которую она сейчас наблюдала, была похожа именно на ту, что пережил один из приближенных императорской семьи. Однажды проверяя еду, подаваемую на стол во дворце, он слег в таким же сильным жаром. Яд, который тогда предназначался для императора, чуть не отнял жизнь у его преданного слуги. И так как своими глазами видела, как все произошло, наследница сразу же узнала эти симптомы.       Несмотря на то, что действие яда подняло температуру и буквально сжигало его изнутри, лицо мужчины по бледности не уступало белой простыне. Его сбитое дыхание, которое никак не приходило в норму, становилось все тяжелее. Благодаря тому, что до последнего боролся, он еще не лишился сознания, но уже не был в состоянии вернуться в реальность. И это говорило только об одном: у него осталось слишком мало времени.       Понимая, что больше не может просто наблюдать за его муками, принцесса подбежала к лекарскому столу. Проведя с императорскими целителями немало времени за обучением, она накопила достаточно знаний о лечебных растениях, которые уже давно выращивала сама. Освоить подобные умения ее подтолкнула не только любовь к цветам, но и ее положение. Чем больше в императорской семье будут знать о ядах и противоядиях, тем спокойней и безопасней будет жизнь во дворце.       И задумавшись над тем, как именно может помочь этому самураю, принцесса вспомнила, каким противоядием удалось спасти того слугу:       ― Отвар из корней инулы…       Найдя взглядом сухоцвет, среди которых были необходимые ей травы, она схватила со стола фарфоровую ступку. Теперь оставалось лишь собрать ингредиенты в нужной пропорции, измельчить их и сделать отвар. И несмотря на то, что за подобное своевольство обычная служанка и вовсе может поплатиться жизнью, принцесса с непоколебимой уверенностью занималась противоядием. Стараясь воспользоваться тем, что рядом нет лекаря и его помощников, она торопливо забрасывала в ступку семена и сухие травы.       И когда полученная смесь была измельчена до мелкого порошка, девушка отсыпала его часть в маленькую чашку. Заметив в углу чайник, стоящий на раскаленных углях, она подбежала к нему. Хоть и торопилась, не в силах унять своего волнения, ей удалось сохранить собранность и уверенность в своих действиях.       Залив кипятком противоядие, она почувствовала тот аромат, который помнила до сих пор. Мысленно поблагодарив небеса за то, что смогла подобрать правильные пропорции и приготовить лечебное снадобье, наследница разбавила его водой. И как только полностью готовое противоядие оказалось в ее руках, она опустилась на колени возле самурая и поднесла чашку к его посиневшим губам.       Все это время пребывая в бреду и полусонном состоянии, лишённый какого-либо понимания Итачи все-таки открыл глаза. Он смог прогнать окутавшие его видения благодаря инстинкту самосохранения, который, в отличии от него, не утратил бдительность. Мужчина даже не успел обдумать своих действий, как его рука сама схватила чье-то тонкое запястье. Стоило ему только почувствовать, что какой-то человек хочет его чем-то напоить, как в нем нашлись силы для сопротивления. Уверенный в том, что кто-то вновь пытается его отравить, Итачи попытался прогнать туман в глазах и сфокусировать взгляд на незнакомом лице.       ― Ты… ― хрипло прошептал он, усилив хватку в руке. ― Не смей меня ничем…       Не смутившись его угрожающего тона, в котором все равно выражалось лишь утомление и слабость, девушка подловила момент. Когда его губы раскрылись для того, чтобы выразить недовольство, она заставила его сделать глоток. И, вопреки своим опасениям, отпив из чаши, Итачи скривился от возникшей горечи во рту:       ― Мерзость…       ― На мой взгляд, саке гораздо хуже на вкус, но Вы ведь наверняка его пьете.       Услышав женский голос, Учиха снова открыл глаза. Расплывчатый силуэт незнакомки, так нагло обращающейся с ним, начал постепенно проявляться. И в какой-то момент слабость и обеспокоенность тем, что именно он выпил, уступили его задетой гордости. Мало того, что какая-то девчонка заставляет его пить этот омерзительный отвар, она посмела ему дерзить.       ― Да как ты…       ― Пейте, ― снова не дав ему закончить, наследница и в этот раз воспользовалась моментом. ― Это нейтрализует яд и избавит Вас от жара.       В очередной раз наткнувшись на ее приказной тон, который ни одна женщина не в праве себе позволить по отношению к мужчине, Учиха испытал новое возмущение. Однако то, с какой настойчивостью она заставляла его делать один глоток за другим, не позволило ему ответить хоть малейшим сопротивлением. Сил по-прежнему было мало настолько, что даже мысли и понимание происходящего давались Итачи с трудом. А горький вкус выпитого им отвара и вовсе перехватил дыхание, отчего даже слово вымолвить стало невозможно. Тело продолжало гореть, а все перед глазами вновь погрузилось в туман, затем в темноту.       Высвободив свою руку из хватки мужчины, в которую он вложил все оставшиеся силы, принцесса облегченно вздохнула. Так как с момента его отравления прошло уже достаточно времени, она решила изменить дозировку. Но несмотря на то, что на вкус отвар получился слишком приторным и горьким, его свойств оказалось достаточно. И то, что раненный самурай сразу же заснул крепким безмятежным сном, было тому доказательством. За ближайшие несколько часов, которые проведет в сновидениях, он избавится не только от жара и озноба, но и от оставшегося яда в его крови.       ― Надеюсь, когда проснется, он ничего не вспомнит.       Задержав взгляд на лице, цвет которого уже на глазах становился здоровым, принцесса проявила слабость перед своим любопытством. Так как теперь раненому ничего не угрожало, появилась прекрасная возможность его рассмотреть. Разумеется, наблюдать за спящим человеком, к тому же мужчиной ― выходит за рамки приличий, которые должна соблюдать девушка. Но интерес оказался настолько сильным, что наследница без каких-либо колебаний отбросила все сомнения.       Человек, которого она только что нагло напоила горьким лекарством, даже в бессознательном состоянии излучал внушительную силу. Несмотря на то, что ранен и спит крепким сном, казалось, в нужный момент он снова откроет глаза и схватится за меч. След от его хватки на запястье принцессы свидетельствовал о его неусыпной бдительности, которая характерна лишь настоящим воинам.       И задумавшись о том, кто же перед ней, наследница опустила взгляд с его лица, которое могла бы назвать не только суровым, но и красивым. Однако то, что этот человек обладает слишком располагающей к себе внешностью, не вызвало в ней слепого доверия. И причиной тому стало темно-синее кимоно, какое могли носить лишь одни люди.       ― Самурай Ходзё…       Вспомнив правителя Эдо, имя которого никогда не любила слышать, наследница ощутила в теле дрожь. Сёгун Ходзё хоть и являлся ее дядей по материнской линии, однако никогда не рассматривался как член их семьи. Да, между двумя столицами уже давно держится мир и нет прежних конфликтов, но то, что творил сёгун на своих землях, всегда шло в разрез с моральными принципами императорской семьи. Став самым беспощадным и безжалостным сёгуном своего времени, он провел между Эдо и Хэйаном черту. И чем жестче становилась политика сёгуната, тем больше она осуждалась в императорских кругах.       Каждая дипломатическая встреча с Господином Ходзё на территории Хэйана проходила под пристальным вниманием едва ли не всей страны. Каждый, кто имел хоть какое-то отношение к двум армиям, с опаской вспоминал о былой междоусобице. Поэтому, когда встречи императора и сёгуна заканчивались лишь обсуждением важных вопросов, а не конфликтом, жители империи могли спокойно вздохнуть. К подобному результату привели не только долгие переговоры, но и обмен кланами-посредниками. Однако, если к императорскому клану Учиха наследница еще могла проявить доверие, то вот с теми, кто продолжал служить у сёгуна, она всегда будет осторожна.       Именно по этой причине обратив внимание на кимоно, в котором был раненный мужчина, принцесса растерялась. Лишь взглянув на бинты, опоясывающие его крепкую грудь, она пришла в себя и опомнилась. Даже если и служит сёгуну Ходзё, этот воин ничем не отличается от обычных солдат, которым она уже помогала сегодня. Каким бы безжалостным и мерзким ни был правитель, среди его подданых все равно найдутся люди с благородным сердцем. И это правило, к сожалению, не распространяется на его детей, а точнее на сына, который уже как год посылает ей очень наглые письма.       Принцесса не сдержала усталого вздоха при мысли о посланиях, к которым не могла прикоснуться без отвращения на лице. Это еще раз напомнило ей о том, что бояться и обходить стороной стоит именно своих «родственников», а не их самурая.       ― Пожалуйста, поправляйтесь.       Тихо пожелав ему выздоровления, которое искренне для него желала, девушка поднялась на ноги и поспешила к выходу. К счастью, никого не встретив на веранде, наследница подняла корзину с мокрым бельем и поспешила на задний двор.       К этому времени оставшиеся служанки уже закончили со стиркой и начали возвращаться обратно во дворец. Но так как при входе через главные ворота охрана ведет учет всех зашедших, наследница не могла так просто пройти со всеми. Поэтому возвращаться во дворец было решено через императорский сад, в котором на закате ее должна ждать Иё. И, взглянув на небо, на котором солнце уже стремилось к горизонту, девушка узнала, как долго еще может находиться здесь.       С завершением всех работ задний двор опустел и погрузился в тишину. Несмотря на то, что день близился к концу, солнце по-прежнему щедро освещало землю. Теплый весенний ветер гулял среди деревьев, заставляя мелодично шелестеть листву. Впервые за сегодня оставшись наедине с природой, которая всегда помогала ей собраться с мыслями, наследница наконец-то расслабила напряженные плечи. Помимо рядовых служанок во дворец отправились и те, что следили за выполнением всех работ. Теперь не осталось никого, кто не будет спускать с нее глаз и внимательно следить за каждым ее шагом. И это было самое драгоценное время до заката, за которое она сможет почувствовать себя свободной от всего.       Но даже в этом месте, в котором она обрела спокойствие и временную свободу, не обошлось без неприятных воспоминаний. Расправляя простынь по натянутой веревке, девушка бросила взгляд на свое запястье, на котором остались светло-розовые следы. Хватка того человека, едва не лишенного сознания, по силе не уступала той, с которой ей уже приходилось сталкиваться. Волнение и страх от того, что она испытала в прошлом месяце, до сих пор не оставляли ее в покое. И так как сегодня наткнулась на воина, который имеет непосредственное отношение к одному подлецу, принцесса все-таки вернулась в тот самый вечер.       Обычно присутствуя на всех дипломатических встречах, которые проводил императорский Совет, в этот раз принцесса его пропустила. Стоило лишь увидеть среди прибывших гостей из Эдо своего двоюродного брата, как желание сидеть с ним в одном зале тут же пропало. Однако их несостоявшаяся встреча не помешала ему «случайно» подстроить другую.       ― Подайте ужин в моей комнате, ― направляясь в сторону своих покоев, наследница раздавала указания следовавшим за ней служанкам. ― Сообщите чайному мастеру, что меня не будет на церемонии.       ― Ваше Высочество? ― тихо и неловко обратилась к ней одна из служанок. ― А что, если Император спросит, почему Вы не вышли на встречу к гостям?       ― Скажите, что я неважно себя чувствую, поэтому решила лечь пораньше.       ― И как Вам не стыдно обманывать Императора?       Услышав впереди мужской голос, наполненный наигранным укором и ехидством, девушка замерла. Зайдя перед этим за последний угол коридора в считанных метрах от ее покоев, она увидела человека, которого весь день старалась избегать. Сын сёгуна Ходзё, безрезультатно пытавшийся с ней связаться на протяжении последнего года, явился собственной персоной.       Ей даже не требовалось поднимать на него взгляд, чтобы убедиться в том, что это он. Узнав его по голосу, наследница также видела перед собой знакомое черное кимоно и хаори, напоминавшие императорской семье о разделенной власти. И если для нее в зрительном контакте с этим человеком не было необходимости, то в его случае это уже стало обязательным условием. Принцесса знала, что он не нарушит свое молчание, пока она на него не посмотрит.       Призвав в себе все силы для того, чтобы поднять свой взгляд и посмотреть на него, она сделала глубокий вдох. И уже спустя мгновение наследница увидела то, за чем скрывалось воплощение самых мерзких и похотливых мыслей. Его глаза. Вопреки их яркому янтарному цвету, который должен согревать и наполнять взгляд солнечным теплом, они всегда выражали лишь лицемерие и холод. И особо ледяную дрожь в теле вызывала его улыбка, являющейся неестественной и крайне щедрой. Увидевшись с ним лишь однажды, принцесса даже не обмолвилась с ним и парой фраз, как многое из его мыслей увидела в этих глазах. И несмотря на то, что сейчас состоялась их новая встреча, в его взгляде с тех пор ничего не изменилось.       ― Ваше Высочество… ― склонив голову в знак приветствия, мужчина не сдержал довольной улыбки. ― Какая приятная встреча.       Окинув взглядом наследную принцессу, он так же посмотрел и на сопровождающих ее служанок. И так как вполне ожидаемо хотел поговорить с ней наедине, он небрежно махнул прислуге рукой, молча приказав им уйти.       В этот момент напряжение, сковывавшее тело наследницы, усилилось. Услышав, что ее личные служанки направились по коридору обратно, она испытала новое волнение. Но невзирая на безвыходность всего положения, она не могла позволить своему страху явиться перед мужчиной, который этого и ждал. Подавив в себе легкую дрожь от его взгляда и осознания того, что они остались наедине, девушка решила как можно скорее закончить с ним разговор.       ― Это мои покои. Вам не позволено здесь…       ― Но как часть императорской семьи я имею право здесь находиться, разве нет? Вы моя драгоценная сестра, я просто не мог с Вами не увидеться.       Вновь собравшись с силами, наследница постаралась оставаться терпеливой и не реагировать на его бесцеремонность. Хоть ей и не нравилось его общество, она понимала, что выпроводить его без неприятной беседы будет невозможно. Поэтому, заставив себя не обращать внимание на его бесстыжий взгляд, гуляющий по ее телу, принцесса решила перейти к главному:       ― О чем Вы хотели со мной поговорить?       ― Должно быть, Вы после омовения, ― проигнорировав ее вопрос, мужчина протянул руку к ее распущенным волосам. ― Они все еще влажные.       ― Господин, ― сдержанно протянула девушка, отступив от его руки назад. ― Мужчина не должен прикасаться к…       ― К чему эти формальности? Я ведь просил Вас называть меня по имени.       ― Господин Ходзё-но Сатору.       Решив оставаться формальной до конца, даже если ему это не нравится, наследница уже увидела мелькнувшее недовольство в его глазах. Как и ожидалось, особое выделение его принадлежности к клану сёгнуната понравилось ему не больше, чем сухое «господин». Но так как к этому моменту уже физически не могла сдерживать свои истинные эмоции, принцессу не заботил его раздраженный вид. И считая необходимым напомнить ему о немаловажных правилах, она продолжила:       ― Мужчина не может прикасаться к моим волосам. Это позволено лишь моим служанкам. И моему…       ― Будущему мужу?       С ухмылкой озвучив статус, на который сам настойчиво претендует, Сатору наконец-то решил перейти к тому, зачем на самом деле прибыл в Хэйан. И осознав, что сама перешла к интересующему его вопросу, наследница не без сожаления вспомнила о его письмах и дарах.       ― Я в глубокой печали, Куруми-сама, ― шумно вздохнув, мужчина все-таки вернул между ними прежнюю дистанцию. ― Я послал Вам столько писем, но Вы так и не соизволили мне ответить. Также за все это время Вы не приняли ни одного моего подарка. Почему?       ― Я соблюдала траур. Мне было запрещено принимать от Вас что-либо и отвечать на Ваши… письма.       С трудом не назвав его послания вопиющей наглостью, девушка подавила в теле очередную дрожь. Прекрасно зная, что ее первая помолвка была сорвана, он даже не дождался окончания ее траура, как начал без конца навязывать вторую с ним. И то, что на его лице возникло фальшивое удивление, лишний раз говорило о том, какой он подлый и лицемерный человек.       ― Кажется, я забыл о Вашем трауре, ― продолжил мужчина, неловко улыбнувшись. ― Но разве это справедливо? Заставлять свою дочь скорбеть по человеку, которого она никогда не видела, целых три года. Император с Вами очень строг.       ― На то была воля богов и правила, которые я обязана соблюдать.       Но несмотря на то, что его аргумент не нашел ее поддержки, Сатору приберег и другие. Даже если она прекрасно дала понять ему, что не заинтересована в замужестве, у него были заготовлены условия.       ― Если станете моей женой, никакие правила и боги не будут над Вами властны. Вам достаточно лишь изъявить желание, выдвинув мою кандидатуру на роль Вашего супруга на следующем Совете.       Все-таки до последнего надеясь, что он не продолжит настаивать на своем, Куруми поняла, что так просто отказаться от их помолвки не получится. Но благодаря тому, что администрация Эдо не посмеет отправить ей официальное приглашение о замужестве, право выбора все равно остается за ней. Поэтому что бы сейчас ни сказал сын сёгуна, он получит лишь один ответ.       ― Нет.       ― Полагаю, Вы все еще не понимаете, от чего отказываетесь, ― явно задетый ее категоричным ответом, Сатору скрыл свое легкое негодование новой улыбкой. ― Я обеспечу Вам не только защиту, но и полную свободу.       ― У меня уже есть люди, способные меня защитить. И то, что я следую строгим правилам и приказам, не заставляет меня желать свободы. Я счастлива исполнять волю Императора и богов.       Казалось, на этом можно уже поставить точку в данном вопросе, но мужчина по-прежнему намеревался получить тот ответ, который желал услышать. Уже достаточно изучив нрав наследной принцессы, он также ознакомился и с тем, что еще могло ее заинтересовать. Уделив немного времени на разговор с аристократами из Совета, Сатору узнал о планах наследницы. И то, что у нее возникли проблемы в продвижении некоторых идей, стало прекрасной возможностью их использовать.       ― Вам ведь известно, насколько пополнится императорская казна, если Вы станете моей?       Воздержавшись от желания ударить его по лицу за подобные формулировки в своих наглых вопросах, наследница попыталась сделать глубокий терпеливый вдох. До этого ей еще не доводилось проявлять столько сил и самообладания. Будь перед ней кто-нибудь другой, она бы уже давно указала ему на дверь. Но по причине того, что имеет дело с сыном сёгуна, перед ним ей стоит проявлять достоинство до самого конца. И пока она по крупицам собирала оставшееся в ней терпение, обнаглевший наследник сёгуната продолжил:       ― Совет отказал Вам выделять на это средства, однако же я покрою все расходы на строительство. Только представьте, как много школ Вы сможете открыть в честь моей тетушки, покойной императрицы.       ― Думаю, на первое время получится обойтись без строительства. Я уверена, многие храмы пойдут мне навстречу. Детей можно обучать и у них.       ― Вы так молоды и наивны, ― заметил он, не сдержав усмешки от глупости, которую услышал. ― Служители в храмах и разговаривать с Вами не станут, если им не заплатить.       И это была правда, о которой она знала очень давно. Но так как желание исполнить волю своей покойной матери было слишком сильным, наследница нашла и другой способ воплотить эти планы в жизнь. Сделать знания доступными для всех людей вне зависимости от их статуса окажется возможным, если найти особый подход к служителям.       ― Последний год был очень урожайным, ― ответила девушка, нарушив свое недолгое молчание. ― Я уверена, мы сможем с ними все обсудить. Я открою школы, ни монеты не взяв из казны.       Услышав далеко не то, на что рассчитывал, Сатору все-таки истратил свою оставшуюся выдержку. Ради того, чтобы хоть как-то ее заинтересовать и заставить задуматься над его предложением, ему пришлось использовать все заготовленные аргументы. И то, что на каждый он получил неприятный отказ, заставило его вернуться к своим предположениям.       ― Все действительно так, ― придя к окончательному выводу, он уже наблюдал на лице наследницы недоумение. ― Вас невозможно купить.       ― Простите?       ― Вся разница между Вами и юдзё.       Еще даже не осознав весь смысл его слов, наследница вздрогнула. Лишь одно упоминание ее и падшей женщины в одном предложении едва не выбило землю из-под ног. Все то терпение, которое она бережно проявляла при разговоре с ним, мгновенно себя истратило. И накрывший ее гнев оказался настолько сильным, что сам поднял ее руку. Замахнувшись на подлеца, который вывел ее из себя за несколько минут, она не думала о последствиях. Оттого переоценив свои способности и позабыв о том, что не обладает той силой, какая у него, принцесса тихо вскрикнула от боли в запястье.       Остановив ее руку еще до того, как она добралась до его щеки, Сатору усилил и без того цепкую хватку. Его маска почтительности и уважения, с которой он вел эту беседу, окончательно спала. И наконец-то увидев его истинное лицо, которое выдавали его глаза, девушка по-настоящему испугалась. От насквозь прожигающего ее недовольства сердце пропустило удар и подкосились ноги. По сравнению с этим диким зверем она казалась маленьким беззащитным птенцом, которого он схватил в свои грубые руки. И чем больше она сопротивлялась, безрезультатно пытаясь выбраться, тем сильнее становилась его хватка.       ― Маленькая дрянь, ― прошипел мужчина, схватив ее вторую руку, которой она замахнулась. ― Думаешь, твоя поганая императорская кровь меня остановит?       Придавив ослабевшую и напуганную девушку к стене, через которую она и вовсе хотела бы провалиться, Сатору и сейчас наткнулся на ее упрямство. Хоть и позволила себя спровоцировать, что заставило ее нарушить субординацию, принцесса больше не планировала соблюдать какие-либо приличия. И отсутствие зрительного контакта с ним, пока он говорит, было одним из них. Под биение своего испуганного сердца, от которого дрожало горло и закладывало уши, Куруми отвернула голову к плечу. Однако это оказалось очередной ошибкой, которую она совершила, вновь недооценив сложившиеся обстоятельства.       ― Если мужчина говорит с женщиной, она должна смотреть на него.       Строго напомнив ей о правилах, который она уже неоднократно нарушала при нем, Сатору обхватил ее подбородок и заставил повернуться к нему. Полностью игнорируя то, что перед ним крайне слабое и впечатлительное создание, он не контролировал силы. Поэтому подумав о том, что своей непокорностью делает только хуже, девушка все-таки подняла на него глаза. И встретившись с ней взглядом, в котором горел неприкрытый испуг, мужчина склонился к ее лицу и продолжил:       ― Я овладею тобой, чего бы мне это ни стоило. И не важно кто встанет на моем пути: император или мой отец. Убью каждого, кто мне помешает или же просто возжелает тебя.       Придя в себя лишь тогда, когда вместо угрожающего ей мужчины возникла ее личная служанка, принцесса неуверенно отпрянула от стены. Убедившись в том, что он действительно ушел, она наконец-то смогла сделать вдох. И так как по-прежнему была напугана, наследница приложила все усилия, чтобы сделать очередной шаг вперед, но ноги снова подкосились. Незапланированная беседа закончилась пережитой паникой, полным отсутствием сил и жгучей болью в запястьях.       Поэтому увидев знакомые следы на своей руке, принцесса невольно погрузилась в те воспоминания. До этого не имея дело с таким обращением в свою сторону, она долго не могла смириться с наглостью сына Ходзё. Но благодаря его вопиющему и вызывающему поведению она поняла, что в следующий раз оставаться с ним наедине нельзя ни при каких обстоятельствах.       Закинув на веревку последнюю простынь из корзины, девушка всерьез задумалась о том, о чем с нежеланием вспомнила. Если наследник сёгуната однажды утратил терпение, то кто знает, чем подобное обернется в следующий раз? Как мужчина, у которого лишь одно на уме, он вряд ли обойдется только красноречивыми угрозами. И то, что она узнала его истинные намерения, станет причиной, по которой…       ― Ты…       Услышав голос, который вытянул ее из размышлений в реальность, наследница обернулась. Бросив взгляд на веранду и увидев того, кого точно не могло здесь быть, она замерла. Человек, который после ее снадобья должен был проспать до самого утра, стоял перед ней и держался за голову. Явно с огромным трудом дойдя до заднего двора, воин все равно оставался в сознании и мог передвигаться несмотря на то, что некоторое время назад его жизнь висела на волоске. И собственными глазами наблюдая именно его, девушка не сдержала искреннего недоумения:       ― Как?       ― Чем… ― хрипло продолжил Итачи, стараясь справиться с головокружением. ― Чем ты меня… опоила?