Hell Effect

Шаньси. Пятый день боев. - Расчетное время прибытия полчаса, господин трибун. Десолас Артериус, давно морально подготовившийся к предстоящему бою, в последний раз проверил снаряжение. Винтовка заряжена и исправна, броня в норме, коммуникатор и тактический экран тоже. Все пока шло хорошо. Если, конечно, не считать того, что вскоре его поредевшей когорте предстояло столкнуться с противником, причем хорошо окопавшимся и, кроме того, умеющим и любящим воевать. Настроение легионеров в целом было боевое – этого сражения ждали с нетерпением. Многие смеялись, чувствуя себя героями старых войн - мол, мы одним ударом, как во времена Восстаний кроганов, сомнем этих обнаглевших защитников, поквитавшись за кровь товарищей по оружию. Но были среди когорты те, кому было не до смеха. Уже имевшие опыт столкновений с местными, они на себе испытали всю мощь оружия неизвестной расы, и знали, на что они способны. Эти легионеры пытались образумить новоприбывших, но те лишь отмахивались, говоря, что это всего лишь атаки из засады, и в открытом бою они не выдержат. Некоторый резон в их словах был, вот только сам трибун не разделял их энтузиазма. Он уже понял, что местные войска в корне отличаются от всего того, с чем приходилось сталкиваться турианцам. Защитники планеты уже преподнесли ряд неприятных сюрпризов, и кто знает, что еще за сюрпризы они заготовили для легиона. - Мы на месте, командир. Турианец поднялся с сиденья, и, переключившись на общую частоту, скомандовал: - Высаживаемся! Всем построиться в наступательные порядки и приготовиться к атаке. Немедленно из грузовиков высыпали солдаты, подгоняемые криками тессерариев. Вперед выезжали танки и бронемашины, за корпусами которых выстроились легионеры, формируя боевой порядок. Пискнул коммуникатор, сообщая об обновлении данных. Десолас открыл карту, внимательно рассматривая изображение. Защитники планеты явно даром времени не теряли - направление удара когорты было прикрыто сетью полнопрофильных окопов, перемежавшихся с укрытиями из набросанного мусора и лома, явно вытащенного со сбитого корабля. Вместе с тем, перед самими окопами простиралась ровная, как доска, местность в восемьсот метров длиной. - Что сказать, хорошо окопались, с наукой, - отдал должное вражескому командиру трибун, - только и нам есть, чем ответить. Подойдя к одному из пультов командно-штабной машины, Артериус нажал несколько кнопок, выходя на связь с орбитальной группировкой. - Небеса, это Двенадцать-пять. Запрашиваю орбитальный удар. Передаю координаты. Работать требуется в непосредственной близости от объекта. - Принято, Двенадцать-пять, - ответили с орбиты, - ожидайте. К чести флотских, долго ждать не пришлось. Один из крейсеров, отделившись от основной группировки, начал снижение, выдерживая курс, заданный навигаторами. Ускорение все росло, высота падала, и когда корабль прошёл над точкой, расположенные в нижней части крейсера орудия, наводимые ВИ, выплюнули смертоносные вольфрамовые болванки, тут же устремившиеся к планете. А сам корабль, идущий под острым углом, буквально спружинил от атмосферы и снова вышел на орбиту, непрерывно работая силовыми установками. А снаряды через несколько секунд, пролетев положенное расстояние, упали точно в расположение окопов защитников планеты, превращая оборонительный рубеж в менайский пейзаж (прим. авт. кто не в курсе, Менае - спутник Палавена, родины турианцев). Филигранный расчёт в сочетании с выучкой экипажа и достижениями турианской военной машины позволил уложить снаряды, не зацепив важный трофей. - Отличный залп, Небеса, - поблагодарил крейсер трибун, - благодарю. - Всегда пожалуйста, - женским голосом отозвалась орбита, - Духи в помощь, трибун. - Да уж, их помощь нам определенно понадобится, - подумал про себя Десолас, но вслух сказал совершенно другое, - внимание всей когорте. Разминировать местность и начать наступление. Услышав от своего трибуна долгожданный приказ, легионеры приготовили странные на вид устройства. Будучи длинными трубами с бобиной на одном конце, они неуловимым образом напоминали удочки. Даже назначение их, если вдуматься, было схожим. Вот только ловили они отнюдь не рыбу. Укрепив трубы на земле, бойцы отошли на некоторое расстояние, а затем взяв в руки пульты управления, ввели нужные данные и нажали на кнопки пуска. Трубы с шипением выпустили ракеты, к концам которых был примотан довольно толстый шнур. Пролетев почти до остатков окопов, ракеты рухнули на землю, а затем шнуры сдетонировали, спровоцировав мины на подрыв. Легионеры ринулись в атаку в образовавшиеся прорывы в минных полях. Впереди шли танки, на некотором отдалении - бронемашины, а за ними, прикрываясь корпусами от возможной атаки, сами солдаты. Странно, но атаки не было. Ни одного до боли знакомого "ШШАРХ!" не прозвучало со стороны перекопанной снарядами линии обороны. В душу Артериуса начали закрадываться нехорошие подозрения. В отличие от большинства командиров его звена, он предпочитал идти в составе наступающих порядков и прекрасно видел возможное поле боя. Поле боя, над которым не прозвучал ни один выстрел. Лишь громада подбитого корабля лежала перед ними. Даже в мертвом состоянии он производил впечатление подавляющей мощи. Более того, вблизи он, ощетинившийся турелями различных размеров, производил впечатление какой-то крепости... Стоп, крепости?! Догадка стрелой пронзила разум трибуна. Вот оно! Вот что смущало все это время Артериуса в подготовке местных. Какой смысл рыть окопы, если в твоем распоряжении находится корабль, чья броня защитит от обстрела гораздо лучше любого окопа? И какой смысл подтягивать технику, если все необходимое есть на месте? А это значит... - Бронетехнике - взять турели крейсера на прицел! - не своим голосом заорал турианец, молясь Духам, чтобы приказ не опоздал. Но, видимо, в этот день Духи были заняты чем-то более важным, нежели приемом молитв. Словно услышав слова трибуна, одна из башен ожила, и, повернув орудия на наступающие порядки, с оглушающим грохотом выплюнула снаряды. *** - Подумать только, они купились, - подумал Бен Хислоп, глядя на наступающих пришельцев. С его позиции открывался отличный вид на идущих к крейсеру костелицых. В голову бывшего полицейского пришла мысль, что на месте его лежки неплохо бы смотрелась артиллерийская батарея - уж очень удобно пришельцы подставлялись, поглощенные наступлением. Но чего не было, того не было, и Бену оставалось только ждать сигнала временного командира, вспоминая эти безумные деньки. Каких трудов стоило майору Цербера уговорить людей Уильямса и ополченцев рыть полнопрофильные окопы, лучше не вспоминать. Зато, когда Глазков ночью приказал покинуть окопы, Хислоп пожалел, что не имеет привычки таскать на голове шлем все время - уж очень запоминающимися были лица командиров прикрепленных подразделений, и их фото грели бы душу космодесантника в свободное время. Впрочем, местные командиры СПО и мобильной пехоты довольно быстро вникли в суть плана майора, и выражение полного обалдевания на их лицах сменилось кровожадным предвкушением. Глазков решил обмануть пришельцев, сыграв на их незнании человеческой тактики. Ну вот скажите на милость, кто додумается рыть окопы, зная, что в любой момент с орбиты может прилететь скоростной гостинец, для которого эти укрепления вообще не представляют никакой преграды? Правильно, никто. Но вот костелицые об этом не знали, и, увидев полнопрофильные окопы, совершенно закономерно не стали рисковать, а вызвали орбитальный удар, перепахавший укрепрайон. Если бы там были люди, то от них остались бы жалкие ошметки, которые с легкостью можно было бы сгрести в совочек. Но как раз людей-то там и не было - все укрылись внутри крейсера, закономерно предполагая, что пришельцы пришли именно за ним, и обстреливать корабль если и будут, то очень аккуратно, стараясь не задеть нужные им образцы технологий. И вот тут-то и был самый тонкий момент - наученные горьким опытом, пришельцы вполне могли, не рискуя, расстрелять орудийные турели с дистанции, благо, отсутствие кинетических щитов это позволяло. В этом случае люди остались бы один на один с полком озлобленных потерями пришельцев, к тому же усиленных бронетехникой, которая пусть и не смогла бы поддержать штурмовые группы внутри корабля, но точно поставила бы крест на добивании отступающих костелицых. Однако чужие стрелять не стали - видимо, побитый вид крейсера уверил их в том, что корабль мертв. Но инженеры не зря ели свой паек, успев за это время не только перезарядить заветную ракету, но и ввести в строй несколько турелей. Кинетических, правда - плазменные орудия жрали море энергии, которое обеспечить люди, увы, были не в состоянии. Техники и так сильно рисковали, выводя термоядерный реактор на четверть номинальной мощности, а дальнейшее увеличение наверняка привело бы к тому, что термояд пошел бы в разнос, что привело бы к выплескиванию плазмы из активной зоны, ну а дальше... понятно что. Так что перспектива стрельбы из высокотехнологичных пушек накрылась еще на стадии смотровых работ. - О, началось, - сидевший в засаде недалеко от крейсера Хислоп заметил, как одна из пушечных турелей ожила и, повернув башню, изрыгнула снаряды, которые через считанные мгновения разорвались в рядах инопланетян, раскидав в стороны уже мертвые тела пехотинцев. Бывший полицейский радостно оскалился - атакующие переживали далеко не лучшие моменты в жизни. *** Два выстрела спаренной турели, перелетев бронетехнику, легли прямо в гуще пехоты, мгновенно отправив на тот свет сразу две контубернии. Почти сразу же за этим вся бронетехника дружно повернула орудия в сторону ожившей башни и открыла ураганный огонь по турели. Вольфрамовые снаряды один за другим врезались в башню, в большинстве своем с визгом рикошетя от брони - крейсерская броня была рассчитана на гораздо более серьезные попадания. И все же турианцам повезло - один из снарядов удачно угодил прямо в прицельные сенсоры, которые, по иронии судьбы, были единственным доступным средством наведения для защитников корабля. Обычно подобные турели наводились с помощью радаров, однако мощностей дышащего на ладан реактора попросту не хватало на запитку основного сенсорного комплекса - на сами турели хватало, что называется, с натяжкой. И попадание в резервный "глаз" окончательно ослепило турель, которой оставалось стрелять лишь наугад. Толку от этого было мало - легионеры не стояли на месте, с каждой секундой бегом приближаясь к заветному боку корабля, а заодно и мертвой зоне турелей. - Бейте в прицелы, они слабо экранированы! - раздался крик одного из танкистов. Кинетические пушки успели сделать еще несколько залпов, лишив когорту в общей сложности ста-ста двадцати легионеров и подбив три танка и две бронемашины, прежде чем последнюю из них ослепили меткие выстрелы турианских наводчиков. Но и без этого толку от них уже не было - бойцы успели уйти в мертвую зону, а более мелкие пушки по иронии судьбы снесло при посадке или покорежило до неремонтопригодного состояния. - Инженеров ко мне! - рявкнул в микрофон Артериус, - пусть рвут обшивку. К трибуну, натужно пыхтя, подбежали несколько легионеров со знаками различия инженерных войск. Один из них, покопавшись, прилепил на броню сенсор и, выведя результаты сканирования на омнитул, крикнул: - Толщина полтора, прочность ноль-девять! Ставим двойные! Взрывотехники облепили кусок обшивки, ставя заряды. Глядя на слаженную работу инженеров, трибун мимоходом порадовался, что в свое время очень удачно конфисковал подрывные заряды у одного волуса, не став сдавать их в числе прочей контрабанды. Ушлый торгаш одному ему ведомыми путями сумел добыть заряды, используемые в основном штурмовыми подразделениями, и попытался сбыть их на черный рынок, но турианцы оказались расторопнее. В то время трибун, вспомнив наставления старого офицера из военной школы о том, что взрывчатки бывает или мало, или не бывает вовсе, решил, что произведение турианских заводов будет лучше смотреться в арсенале его когорты, а не на столе с вещдоками, коих и так было достаточно, и прикарманил ящики для нужд легиона. Как оказалось, не зря. С яркой вспышкой подрывные заряды, предназначенные для абордажных команд, сдетонировали, пробивая обшивку судна, и солидный кусок брони, расположенный под наклоном к земле, с грохотом упал на землю, обнажая внутренности корабля. Штурмовики тут же рванули вперед, предварительно закидав гранатами помещение. Легионеры вошли внутрь крейсера. *** - Бегом, бегом! - подгонял сержант мобильной пехоты своих солдат, - эти твари быстро продвигаются, так что шевелитесь! Солдаты, впрочем, и без понуканий неслись, как на пожар - пятьсот прорвавшихся пришельцев времени даром не теряли, и прорыв требовалось заткнуть и обороняться до прибытия парней из Цербера. Добежав до одного из перекрестков, солдаты по команде сержанта рассредоточились и заняли укрытия, ожидая чужих. Солдаты волновались - пусть большинство из них готовились к этому всю службу, реальное столкновение - это все же другое. Люди были на взводе. Пришельцы не заставили себя ждать. Из-за одного поворота показалась голова, закрытая непривычного вида шлемом. Всматриваясь в коридор, пехотинец чужих исчез за поворотом, а затем из-за угла выбежали другие солдаты противника, перемещаясь от укрытия к укрытию короткими перебежками. -Ждать, ждать, - напряженный голос сержанта сдерживал инстинктивное желание людей тут же открыть огонь по ненавистным вторженцам. И когда пришельцы, наконец, достаточно втянулись в коридор, командир отделения взревел, словно забыв о существовании микрофона, - ОГОНЬ!!! Воздух тут же наполнился характерными звуками боя - характерные "ШШАРХ" разрядников перемежались пульсирующими звуками стреляющих плазмаганов и взрывов гранат. В первые же секунды боя чужие потеряли троих. Один из пришельцев буквально сгорел, поймав грудью аж пять молний разрядников. Второй, получив очередь плазменных разрядов, беззвучно упал, источая запах расплавленного металла, потрескавшийся керамики и горелой плоти. А рядом с третьим взорвалась граната, от взрыва не спасли ни щиты, ни броня - слишком близким был взрыв. Осколками гранаты костелицей твари оторвало руку, и теперь ублюдок, отчаянно вереща, катался по коридору, орошая проход своей кровью. Пришельцы попрятались в укрытиях, открывая ответный огонь, заставляя пехотинцев залечь. Но плотность огня давала о себе знать - поток вольфрама пробил триплекс шлема одного из бойцов и попал в голову, тут же перемолов содержимое черепа в кашу. Смерть пришла к солдату мгновенно. - Ааа, сдохните, суки! - потеря товарища, казалось, лишь придала солдатам сил, и пехотинцы, включая самого сержанта, наплевав на возможную смерть, высунулись из укрытия, поливая коридор веерами молний и потоками плазмы. И это принесло свои плоды - несколько чужих как раз меняли укрытия, и, попав под ураганный огонь защитников корабля, упали на пол, не подавая признаков жизни. - Граната, - резкий крик одного из бойцов совпал со взрывом летящего дискообразного предмета. Чужие определенно знали толк во взрывчатке - граната пришельцев свалила наповал одного из солдат и серьезно ранила еще двух, но те в горячке боя, похоже, даже не заметили ран, и сейчас, продолжая вести огонь, медленно истекали кровью. Чего тут было больше - природной ярости, помноженной на ударную дозу адреналина, или влияния боевых препаратов, тайком принятых еще до боя, не брался сказать никто. Но, видимо поняв, что жить ему осталось недолго, один из солдат, приготовил гранаты, и положив разрядник с батареями, с воплем "Прикрывай!" швырнул осколочные в сторону чужих и, дождавшись взрывов, издал душераздирающий вопль и рванул в сторону чужих, на ходу выдернув две чеки из последних бомб. - Куда, придурок?! - донесся вслед бегуну запоздавший крик сержанта, но солдат вряд ли услышал окрик командира - начала сказываться потеря крови, и в затухающем сознании солдата набатом билась одна мантра, которую заучивали все солдаты всех учебных частей Альянса. Смерть - ничто. Мы живем, когда есть цель. Цель - главное в жизни. Без цели мы - ничто. Наша цель - убивать врагов. Мы всегда должны помнить о цели. И даже умирая, мы должны убить врага. - Убить врага, убить врага, - бухало в голове солдата. Из-за спины летели голубые разряды и сгустки плазмы, заставляя ВРАГА залечь. Трусы, даже перед лицом смерти они не способны на подвиг. В лицо летели выстрелы врагов, но солдат словно заговоренный бежал вперед с зажатыми гранатами в руках. Вот в грудь словно ударили кувалдой - какая-то из пуль все же нашла свою цель. Солдата развернуло ударом, но не опрокинуло, и он продолжал бежать к врагу. Еще один выстрел заставил бойца споткнуться, но солдат, кувырнувшись, вскочил на ноги и снова бросился вперед, ведь у него была ЦЕЛЬ. В этот момент солдат понял одну простую истину. Инструкторы были правы - смерть не просто ничто. Смерти попросту не существует. Каждый из них бессмертен, когда у него есть цель. И пусть не все из людей дойдут до неё и не все её увидят, но души тех, кто не дошел, будут охранять тех, кто еще здесь. Ибо сила в единстве, и пока люди едины, их никто не сможет победить. До врагов осталось метров пять, когда какой-то удачливый чужой все же смог попасть по ногам солдата. По икрам словно хлестнули плетью, и обреченный солдат упал, покатившись в сторону пришельцев. Впрочем, для него это было уже неважно. "Радиус гарантированного поражения оборонительной гранаты составляет семь-десять метров, - вспомнились строчки из прочитанной когда-то инструкции, - поражающий эффект усиливается, если взрыв происходит в замкнутом пространстве". Сейчас был именно такой случай. Умирающий солдат разжал кулаки, нагло ухмыляясь атакующим. С негромким щелчком отлетели предохранительные скобы, и обернувшийся на звук чужой, увидев смертоносные предметы, что-то отчаянно прокричал своим скрежечущим металлическим голосом. - Поздно, ублюдок, - мелькнула мысль в голове землянина, - я поставил запал на три секунды. Но вслух он сказал совершенно другое. Ему показалось важным, чтобы пришельцы напоследок услышали его крик. И, через силу собрав воздух в легкие, он негромко, но отчетливо произнес: - Terra omnia. Угасающее сознание успело запечатлить ослепляющую волну света, брызнувшую из гранат. И если бы однажды этот солдат вернулся в мир живых, он бы поклялся, что за мгновение до того, как его глаза померкли, он успел увидеть сквозь темный триплекс шлема пришельца наполненные ужасом глаза чужого. Бой, казалось, на секунду замер, словно обе стороны, не сговариваясь, решили отдать дань памяти героическому солдату, подорвавшему себя гранатами. Но тишина продолжалась недолго. Коридор вновь ожил, и воздух пронзили жалящие вольфрамовые пули, сгустки плазмы и разряды молний, изредка перемежаемые взрывами гранат. Обе стороны, казалось, вдохновились примером павшего героя, остервенело стреляя во врага, в каком-то безумном стремлении убить, разорвать противника. Чужие лезли как орда демонов, словно напрочь забыв о тактике, прикрываясь не столько кинетическими экранами, сколько потоками пуль, не позволяя людям поднять голову. И люди сдавали позиции - не имея на себе щитов, они падали замертво, успев забрать с собой несколько врагов. Запас гранат подходил к концу, а к костелицым прибывали подкрепления, сменяя друг друга и создавая впечатление неудержимого катка, который, несмотря на отчаянное, даже фанатичное сопротивление защитников корабля, рано или поздно сомнет их. От отделения сержанта осталось одно название - в живых остались лишь четверо, а не раненых не было вовсе. Более того, самостоятельно передвигаться могли лишь двое, в том числе и сам сержант. - Командир, - прохрипел один из раненых, - уходите. Мы их задержим. - Иди нахер, рядовой! - послал его сержант, - я здесь никого не оставлю! В эту секунду в проход влетела очередная граната - один из чужих, подобравшись на нужное расстояние, кинул взрывоопасный гостинец землянам. Сержант словно в замедленной съёмке увидел, как дискообразная хреновина, вращаясь, упала как раз, чтобы свалить наповал троих. И когда сержант уже развернулся, чтобы схватить диск и швырнуть гостинец обратно, один из раненых с криком раненого зайца распластался и накрыл гранату собой, приняв удар на себя. Раздался глухой взрыв, и тело сослуживца, подброшенное взрывной волной, рухнуло на пол, орошая его потоком крови. Шансов выжить у солдата не было. От увиденного у людей, казалось, окончательно пропал инстинкт самосохранения. Остатки отделения высунулись из укрытия и с яростными криками, особо не прицеливаясь, начали поливать коридор огнем. Один из солдат вообще садил сразу из двух разрядников, пользуясь отсутствием отдачи. Костелицые поначалу растерялись от такого напора и даже начали отступать назад, видимо подумав, что к защитникам корабля пришла подмога, но быстро соориентировались и, перегруппировавшись, продолжили наступление. Отчаянный любитель стрельбы по-македонски погиб первым - половину его головы буквально снесло выстрелом из снайперской винтовки. Через секунд десять со стоном упал на пол второй, получив пять попаданий, от которых на такой дистанции броня уже не спасала. А затем и самому сержанту, до того получившему лишь пару легких ранений, прилетела очередь. Одна за другой две пули вонзились в броню, и, пробив ее, вонзились в правую руку и плечо. Разрядник выпал, и тут же отлетел, отброшенный то ли случайной, то ли специально пущенной очередью. Солдат выругался - оборонять позицию было больше некому и нечем. Кроме него остался только один боец, но и он лежал на полу, медленно истекая кровью. - Думаете, что вы победили, твари? - прошипел солдат, - как знать, твари, как знать. Мы ещё разберемся с вами, до конца разберемся. Жаль только, что задержали мы вас ненадолго. Левой рукой солдат вытащил последнюю, припрятанную как раз на такой случай гранату. Глухо матерясь, с горем пополам выдернул чеку, и, прижав гранату к груди, отполз к стене, дожидаясь, пока уроды подойдут поближе. Выстрелы инопланетных винтовок звучали все громче, и все чаще над укрытием сержанта проносились пули. Землянин ухмыльнулся - его парни заставили костелицых бояться себя, раз до сих пор по ним садят. Сознание постепенно куда-то уплывало - видимо, пули перебили артерию или вену. Рука с гранатой медленно сползала к земле, постепенно теряя хватку. - Похоже, скоро конец, - подумал боец, медленно разжимая руку. И в этот момент над головой сержанта раздался характерный грохот, перепутать который было попросту невозможно - слишком запоминающимися были звуки выстрелов из МРВ. Руку бойца аккуратно, но твердо сжали, не дав выпустить гранату из рук. Уплывающее сознание выхватило изображение черного щита с красной окантовкой, на котором красовались три собачьи головы. - Цербер, - прошептал сержант. БАХ! Резкая оплеуха вернула почти отключившегося сержанта в сознание. А последовавший за ним укол окончательно прояснил сознание, выветривая черную хмарь из головы. - Тебе еще рано на тот свет, сержант, - произнес космодесантник с майорскими знаками отличия, и, чуть повернув голову, произнес, - в медчасть его, нам такие нужны. Чьи-то руки подхватили солдата и аккуратно понесли прочь от разгоревшегося с новой силой боя. Краем глаза сержант отметил, что рядом с ним точно так же несут его сослуживца. - Жив, зараза, - с радостью подумал боец. *** - Вовремя, - подумал Глазков, отправив остатки отделения мобильной пехоты в тыл, - еще чуть-чуть, и их бы дожали. Подхватив плазменную винтовку, полковник осмотрел коридор. Да, отделение хорошо справилось с задачей - проход был буквально завален трупами пришельцев. С трудом верилось в то, что все это - двадцатиминутная работа одиннадцати человек, но, тем не менее, так и было. Сделав в голове заметку выяснить поподробнее об этом сержанте, Алексей скомандовал: - Зачистить коридор! Один из бойцов аккуратно подошел к углу, на ходу доставая из-за спины тяжелую даже на вид пушку. Чужие, видимо, подумали, что отделение приказало долго жить, стали постепенно втягиваться в проход, временами постреливая в сторону баррикад. Что-ж, тем лучше - больше убитых будет. Сняв орудие с предохранителя, космодесантник зажал рукой нижнюю кнопку, заряжая пушку, а затем, выставив ее в проход, выстрелил. С характерным визгом из ствола вырвался крупный, диаметром сантиметров пятьдесят, плазмоид зеленого цвета, и быстро понесся в сторону противника, где и разорвался ослепляющей вспышкой, превращая в атомарную пыль всех находящихся ближе десяти метров от места взрыва. Выжить при взрыве было невозможно - плазмопушка на испытаниях пробивала даже танковую броню, и пехотные доспехи для нее препятствием не были. В который раз пушка оправдала свое название - "Ударно-дробящее орудие мощностью десять тысяч ватт", или BFG-10000. Мельком пожалев, что отделению перед отправкой дали старый вариант BFG, полковник крикнул, бросаясь в атаку: - В рукопашную! Ореол включить! Космодесантники ринулись в проход, активируя дополнительную защиту. Система "Стальной ореол", первые прототипы которой создала еще ОАК при разработке своего квантового компьютера. Ореол использовал систему проекторов, которые, работая, буквально сплетали фотоны в единую молекулу, создавая дополнительный слой защиты, регенерирующий с чудовищной скоростью. Поэтому пробить его можно было лишь одним мощным ударом, но никак не огнем штурмовых винтовок. И пусть система жрала океан энергии, её все же поставили на вооружение, за что сейчас полковник был благодарен - прикрытые светящимися полями десантники могли сколь угодно долго находиться под огнем пришельцев без малейшего вреда для себя. Но они не стояли. На ходу стреляя из винтовок, церберовцы сблизились с противником и, словно ходячие танки, врезались в строй чужих, расстреливая их в упор. И началась резня. Костелицые, не готовые к такому повороту событий, не смогли ничего противопоставить двухметровым закованным в броню спецназовцам. А десантники, привыкшие сражаться с демонами, находились в своей стихии. Вот один из бойцов, отбив в сторону направленный на него ствол винтовки, с хеканьем ударил пришельца прикладом МРВ в район челюсти. Глазкову даже показалось, что он услышал хруст ломающейся шеи. Вот боец, схватив чужого за шею, одной рукой швырнул его в товарищей, сунув за шиворот активированную гранату. Истошный крик летящего чужого прервался мощным взрывом, накрывшим сразу четверых. На офицера выскочил один чужой, вооруженный чем-то вроде дробовика. Ствол оружия, уже направленный в грудь Алексея, выплюнул облако вольфрама. На том все и кончилось - даже без Ореола грудная кираса толщиной в сорок миллиметров с легкостью сдержала бы удар. Бросок вперед, отбить ствол в сторону и ударить в горло, ломая трахею - хрипящий чужой падает на пол, схватившись за шею. Движение сбоку - пришелец с гранатой наготове. А вот это опасно. Вскинув винтовку, полковник послал в голову костелицего очередь. Все, готов. Плечевой сегмент Ореола вспыхнул от попадания - враг еще не сообразил, что для убийства космодесантника нужно что-нибудь тяжелее винтовки. Разворот, очередь, и обожженное тело, конвульсивно дергаясь, заваливается назад. Мерзкий писк зуммера возвестил об опустошении картриджа с рабочим телом. Времени на замену нет. Плазма отправляется за спину, а ее место в руках заменяют пистолет и старый добрый ВЧ-меч. Два выстрела дабл-тэпом - и словивший пятнадцатимиллиметровые пули чужой летит к стене с пробитым забралом шлема. Щит сел, одного бы хватило, мимоходом отмечает сознание. Зрение вычленило чужого с крупной винтовкой, берущего на прицел товарища. Спецназовец увлекся, пластая очередного чужого вращающимся в бешенной скоростью клинком. Янычар... сколько раз говорил ему. Резкий бросок, три выстрела на ходу. Щит пришельца вспыхнул от первого попадания, но другие пули прошли мимо - костелицый ушел с линии огня, разворачиваясь лицом к новой угрозе. Кувырок. С чудовищным грохотом винтовка выплевывает вольфрамовую смерть. Поздно - цель уже гораздо ниже. Встать на колено. Выпад мечом в грудь. В немыслимом для неподготовленного пируэте чужой уходит от удара, готовясь ко второму выстрелу. Вскинуть пистолет, выстрелить. Демоны, опять мимо. Что это за существо такое? БАНГ! Пуля из тяжелой винтовки проходит по касательной, оставив на шлеме внушительную борозду - усиленные генной терапией рефлексы спасли от смерти. Встать с колена. Бросок к противнику, еще один выстрел по чужому - и очередной промах. Но это неважно - костелицый стрелок достаточно близко. Прыжок, секущий удар мечом. Пришелец подсталяет винтовку - глупец, тебе это не поможет. Враг тоже это понял, и постарался отпрянуть назад. Поздно - меч уже идет вниз. Удар клинка разрубает винтовку пополам, даже не заметив сопротивления. Клинок идет дальше, к голове верткого чужого. В последний момент он все же успевает отпрянуть назад, спасая себя от разрубания на две половинки. Но до конца не ушел. Самый кончик меча чиркает по шлему. Будь это обычный меч, тем бы дело и ограничилось. А так... ВЧ-клинок впивается в инопланетную броню, рассекая её, словно бумагу, и идёт вниз, вспарывая шлем, триплекс брони и скрытую за ними голову. Вскрикнув, чужой делает несколько шагов назад. Из внушительной трещины в шлеме льется кровь. Похоже, меч задел глаз. Всё, спекся. Ты хороший противник, костелицый, но это конец. Вопль слева. Зрение ловит бегущее вперед тело, на ходу стреляющее из дробовика. До кого-то ещё не дошло, что это бесполезно? Тем лучше. Полшага назад с разворотом в сторону бегущего. Выставить меч вбок. Не успевший остановиться чужой сам напарывается на лезвие, тут же рассекшее его в районе поясницы. Готов. Теперь добить подранка. Стоп, а где он? Окинуть глазами поле боя. А, вон он. Упирающегося стрелка буквально за шкирку вытаскивают из боя два солдата. Не уйдешь. Вскинуть пистолет, выстрелить. Твою мать, да что за хрень такая? Пуля опять проходит мимо, попав в одного из "спасателей". Щит успешно сдержал попадание. Всё, это был последний патрон. Похоже, сегодня судьба решила оставить пришельца в живых. *** Бой затих. Чужие, не выдержав рукопашного боя, дрогнули и побежали, оставив на поле боя умирающих. Коридор был буквально устлан частями тел инопланетян - ВЧ-клинки были на редкость кровавым оружием. То тут, то там на стенах встречались потеки крови, а воздух оглашали стоны раненых костелицых. Это была победа. - Что дальше, командир? - спросил подошедший к полковнику спецназовец, - ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ УЖЕ! - рявкнул он, выпустив очередь из МВР по заунывно подвывающему на одной ноте раненому пришельцу. Во все стороны потелети брызги крови и ошметки мяса, заляпав всех стоявших рядом. - Млять, Мавр! - выругался Янычар, - вконец охуел, чокнутый ты психопат?! Как мне теперь броню чистить? Ты давно у психиатра проверялся, а?! Глазков негромко хмыкнул - претензии по поводу чистоты скафандра, звучащие от замызганного кровью чужих любителя мечей звучали, мягко говоря, необоснованно. - Да месяц назад уже, - отозвался Маврин, и, подумав, добавил, - царствие ему небесное. Спецназовцы грохнули от смеха. Шутка была стара, как мир, но отходящим от горячки боя солдатам многого и не надо было. - Так, - оборвал подчиненных полковник, - поржали, и хватит. У нас еще есть работа. Спецназовцы, мигом настроившись на рабочий лад, подобрались, и вскоре скрылись за углом, хлюпая ботинками по залитому кровью полю боя. Бои продолжались. *** Сержант сидел у стены в углу корабельного лазарета, где находились те, кому уже оказали помощь, флегматично глядя на то, как в операционную затаскивают очередного бледного от потери крови солдата. Адреналин уже ушел из крови, оставив после себя усталость и опустошенность. Краем уха прислушиваясь к негромким разговорам раненых, сержант смог составить некоторую картину боя. В целом, дела шли неплохо - костелицых ценой значительных потерь удалось затормозить, а кое-где даже остановить, а после прихода космодесанта пришельцы откатывались назад, оставляя за собой дорожку из трупов - управление "С" своих врагов никогда не жалело. - Говорят, парни Стоуна целых пятнадцать минут держались против роты чужих, - выхватил солдат из общего потока слов интересную фразу. Сержант прислушался - речь шла о нем и его людях, - там настоящая бойня была, от отделения лишь двое остались. Сам Стоун и еще один рядовой. Они там сорок пришельцев положили, не меньше. - Ого, - удивился собеседник, - и что дальше? - Чужие под конец перли, как демоны. Стоун уже гранатой хотел себя подорвать, чтобы в плен не сдаваться, но тут Цербер вовремя прибыл. Там, говорят, еще один парень из его взвода раненый с гранатами в толпу кинулся - от пришельцев только кишки во все стороны полетели. - А откуда ты такие подробности знаешь? - Да вон, медики проговорились, пока меня латали, а уж откуда они знают - не в курсе. - Да, если хотя бы половина из этого - правда, то этот Стоун - серьезный парень. Как его зовут-то? - Хрен его знает. То ли Скотт, то ли Сэм. Что-то на "С", в общем. Дальше сержант не слушал, не став влезать в чужой разговор. Серьезный... серьезными были его люди, которые остались лежать в коридоре крейсера. А он, месяц назад получивший сержанта, лишь проявил некомпетентность в командовании. Вспоминая бой, Стоун подумал, что таких потерь вполне можно было избежать. Но сделанного не воротишь, а задним умом, как говорится, все крепки. Усталость все сильнее давала о себе знать, и веки постепенно наливались свинцом, и сержант не стал сопротивляться, прикрыв глаза. И перед тем, как провалиться в сон, Стоуну в голову пришла отстраненная мысль: - Серьёзный Сэм... а что, звучит и правда неплохо. *** Это была катастрофа. Самое поганое было в том, что Десолас, хоть и понимал это с самого начала, изменить, по сути, ничего не мог - нарушение приказа в боевой обстановке каралось расстрелом. Впрочем, если так пойдет и дальше, то казнить его и не понадобится - работу расстрельной команды с успехом выполнят солдаты аборигенов. Когорта за час боя потеряла две трети состава и количество погибших продолжало увеличиваться с каждой минутой. Фанатичное сопротивление местных в сочетании с высоким, стоило признать, профессионализмом порождало по-настоящему гремучую смесь, делая из солдат настоящую помесь кроганов и турианцев. И легионеры гибли. Гибли и отступали, не в силах прорваться через ряды защитников корабля. Некоторые держались до последнего, лишь увеличивая количество потерь. И в такой ситуации Артериусу пришлось отдать приказ, который шел вразрез с приказом легата, но позволил сохранить остатки бойцов. - Внимание когорте! Общий отход! Повторяю, общий отход! Турианцы стали отступать, преследуемые в коридорах контратакующими аборигенами. Значки легионеров продолжали гаснуть, но потери уменьшились. Вскоре ко входу стали подтягиваться остатки когорты. Один за другим солдаты выпрыгивали из проёма, ныряя под прикрытие танков. Зачастую мимо трибуна проносили раненых. Краем глаза Десолас вычленил из общей массы шатающегося, порой опирающегося на товарищей, тессерария с жуткого вида пробоиной в шлеме, откуда медленно вытекала, пятная броню, кровь. В руках легионер держал разрубленную пополам крупнокалиберную винтовку. Трибун вспомнил, что это тот самый солдат, что остался за главного в разведотделении, заменив погибшего Варса. Вакариан, кажется. Последние выжившие выскочили из пробоины в боку крейсера через пятнадцать минут. Преследователей не было видно - видимо, солдаты противника не рискнули высовываться под огонь танков. Тем хуже для них. Артериус вызвал штаб. - Двенадцать-первый, это двенадцать-пять. Захват объекта провален, понесли значительные потери. Запрашиваю разрешение на удар по объекту. - Ответ отрицательный, Двенадцать-пять, - отозвался штаб, - отходите на переформирование к опорному пункту, у командования свои планы насчет корабля. - Принято, Первый, - проскрежетал трибун, с трудом удержавшись от того, чтобы высказать штабным крысам все, что он думает о захвате корабля, обороняемом распробовавшими вкус турианской крови местными, - отхожу к блокпосту. - Внимание, бойцы, - переключился Десолас на канал когорты, - поступил приказ отходить для переформирования на базу. Грузимся и уходим - нам здесь больше делать нечего. *** Глазков, не имевший понятия о том, что от перспективы быть размазанным орбитальным ударом его спасла лишь упертость командования чужих, наблюдал за отходящими пришельцами. Желание командира было понятно - потеряв в коридорах крейсера ораву народа, он наверняка понял, что с его силами корабль не захватить, и решил ретироваться. Радость от победы портили лишь значительные потери. В бою со штурмовым группами погибло более ста двадцати человек из мобильной пехоты и шесть десантников. Еще больше было раненых - среди пехотинцев не раненых просто не было, и еще десять десантников получили ранения, загнавшие бойцов в лазарет. Полковник покосился на свой шлем, щеголявший теперь глубокой бороздой. Да, если бы не реакция, отточенная в боях с демонами и инсургентами, список погибших пополнился бы еще одной фамилией. Да... оставалось надеяться, что в ближайшее время атаки не повторятся - повторного нападения защитники корабля не переживут. Дождавшись, пока остатки вражеского подразделения скроются за деревьями, майор щелкнул селектором связи и произнёс в микрофон: - Хислоп, они отошли, так что дело теперь за вами. Доброй охоты, парни. - Принято, Глазков. Не беспокойтесь - они не уйдут с этой планеты.