Hell Effect

Колонна катила по горам, возвращаясь на базу. Усталые легионеры, подавленные неудачной атакой, рассматривали уже набивший оскомину пейзаж. Некоторые вспоминали слова ветеранов о том, что не стоит недооценивать местных, жалея, что не вняли предупреждениям более опытных товарищей по оружию. За обочинами никто особо не следил — свалившиеся на головы бойцов испытания пересилили даже хваленую турианскую дисциплину. Десолас Артериус сидел перед сканером в КШМе, невидящими глазами пялясь в экран. Мыслями он был ещё там, у упавшего крейсера, ставшего братской могилой его когорте. Душу глодало чувство вины, вины за то, что не уберег своих легионеров. Умом трибун понимал, что мало что мог сделать, но лучше от этого не становилось. А еще в мозгу турианца билась мысль о том, что ещё ничего не кончено, что местные еще преподнесут сюрприз. Не могут же они просто так отпустить отходящих солдат. Тишину машины разорвал вой сирены, а через секунду ВИ выдал сообщение, продублировав его голосом: — Внимание! Ракетная атака! Снаружи раздался визг работающих по целям лазеров ПОИСК. Очнувшись от апатии, трибун отработанными движениями вызвал кадр зенитного радара и уже осмысленным взглядом взглянул на экран. Взглянул и выругался — на колонну летел целый рой ракет. Судя по засветке, вряд ли эти ракеты были крупными, но их было много. Пугающе много. Причем Артериуса пугало отнюдь не то, что аборигены вполне могли впихнуть в боеголовки что-то убойное — всё же ракетное вооружение местных было хоть и эффективным, но каким-то… архаичным, что-ли. Причина для беспокойства была в количестве ракет. Алгоритм работы противоракетной обороны при столь массированном ракетном ударе заставлял лазеры работать на износ, не заботясь о возможности перегрева. А ПОИСК греется быстро, и если за первой волной пойдет вторая, защищать транспорты будет просто нечем. Внезапно несколько точек на радаре привлекли внимание Десоласа — слишком уж осмысленным было их поведение. Трибун быстро сообразил, в чем причина столь необычного поведения. — Они прикрыли НУРСами управляемые ракеты! Местные опять смогли удивить нас! — подумал трибун, глядя на скорректировавшие курс ракеты. Похолодевший турианец увидел, как пятнадцать точек, подошедшие под прикрытием неуправляемых ракет, довернули и уже целенаправленно полетели к зениткам и… его КШМу. — Все за борт, живо! — рявкнул трибун, выпрыгивая из кресла и открывая дверь. Операторы, до того сидевшие за компьютерами, поспешили выполнить указание командира. И в тот момент, когда Артериус справился с дверью, в машину одна за другой прилетели три ракеты. Первые две, ударив в щит, взорвались, гася кинетический барьер — плазменные боеголовки мгновенно перегрузили экран, а третья, сделав небольшую горку, ударила в крышу неприкрытой штабной машины. Взрыв прошелся по внутренностям КШМа, перемолов всех тех, кто не успел покинуть обреченный транспорт. Духи были милостивы к трибуну — успевшего выпрыгнуть Десоласа подхватило ударной волной и отбросило в кювет, хорошенько приложив при падении. *** Капитан Ричард Бонг, сидя за рукоятками своего верного Mk VII, злорадно улыбался, филигранно проводя на бреющем свою машину между гор. Хоть Гадюки не были предназначены для ударов по земле, но капитан напросился на боевой вылет — слишком сильная была жажда мести пришельцам, сбившим «Варяг». В конце концов, ничто не мешает дать пару очередей по земле, убив десяток-другой костелицых. Он летел в группе из своих машин, прикрывая атмосферные штурмовики — от перспективы отомстить за крейсер не отказался ни один из авиагруппы «Варяга». На пилоны истребителям подвесили два блока с ракетами ближнего боя и две ракеты дальнего радиуса. Рядом сбились в звено атмосферники — пять неказистых на вид машин под командованием капитана Ван Ханя несли под крыльями такое количество смертоносного груза, словно собирались атаковать не разбитый отступающий полк, а как минимум крупную базу — на восьми пилонах висели четыре контейнера с неуправляемыми РСами, самонаводящиеся ракеты и извлеченные непонятно откуда корректируемые кассетные и зажигательные бомбы. Вишенкой на торте была вмонтированная в сам штурмовик тридцатимиллиметровая роторная пушка и две с половиной тысячи бронебойных снарядов с сердечником из обедненного урана в комплекте. Глядя на этот арсенал, Бонг поймал себя на мысли, что атмосферный штурмовик чем-то напоминает своего далекого предка из двадцатого века. Даже название созвучно — A-40 «Thunderstrike IV». — Мы у цели, — отметил Ричард, сверившись с картой. Машины летели в режиме полного радиомолчания — о возможностях радиоперехвата пришельцев не было известно ничего, поэтому приходилось рассчитывать лишь на карту и отчеты наблюдателей. Звено штурмовиков разделилось — две машины отвернули от основной группы и по дуге обогнули конвой, чтобы зайти на цели на контркурсе с основной группой. Звено штурмовиков выдвинулось вперед — они должны были отстреляться первыми, заняв ПВО колонны. Пять машин, идущих клином, набрали высоту и, перевалив за горный хребет, начали работу, в секунды опустошая два блока НУРСов и тут же, переключившись на управляемые ракеты, пустили их следом, наведя на системы ПВО. Зенитки врага уже вовсю гвоздили, стараясь расстрелять рой ракет, что, на взгляд капитана, было занятием бесполезным — в каждом блоке НАРов было двадцать ракет, восемьдесят НУРСов на штурмовик, итого четыреста на звено. Конечно, штурмовики выпустили далеко не все ракеты, да и на дистанции в двадцать километров они давали чудовищное рассеяние. Но их было много — достаточно много, чтобы причинить неприятности колонне. Что-ж, тем лучше. Занятые отстрелом неуправляемых ракет, зенитки не заметят угрозы для себя. До назначения на «Варяг» отслуживший в планетарной авиации Ричард прекрасно представлял, что сейчас происходит на борту атмосферников. Включив систему РЭБ, штурмовики начали заход. Распределить цели — дело нескольких секунд, когда в твоем распоряжении мощный бортовой вычислитель. ГСН захватывают цели, и в шлемофоне женский голос речевого информатора произнес заветные хлесткие, словно выстрелы, слова: — Shoot, shoot. Со злым шипением далекие потомки AGM-65 «Мэверик» сорвались с пилонов. Умные снаряды, виляя из стороны в сторону в противозенитном маневре, устремились к целям. Впрочем, это было лишним — занятые отстрелом легких НУРСов, зенитки пропустили смертоносные стрелы, и одна за другой гибли, уничтоженные точными попаданиями пущенных пилотами с «Варяга». Внезапно капитан увидел, как четыре ракеты, совершив очередной маневр, сбились с курса и, отвернув от цели, устремились к одному из фургонов. Одна ракета все же была сбита противоракетной обороной конвоя, но три других достигли цели, превратив вражескую машину в пылающий костер. Чуть не сплюнувший с досады капитан подумал, что сбившиеся с курса ракеты, скорее всего, перенавелись на ближайшую похожую цель, взорвав неопасный для истребителя броневик. Уже позже, на базе, Ван Хай с удивлением узнал, что своими ракетами взорвал командно-штабную машину пришельцев, чуть не отправив на тот свет полковника чужих. Но сейчас было не до размышлений — атака зениток была лишь началом возмездия. Бонг, не удержавшись, бросил машину вперед, и открыл огонь, перепахивая очередями крупнокалиберных пушек землю и разрывая на части мечущихся в поисках укрытия инопланетян. К его веселью присоединились и другие летчики из его звена, отстреливая разбегающихся солдат. — Кэп, в сторону, — прозвучал голос командира звена штурмовиков, — мы ими займемся, прикройте с воздуха. — Окей, Ван, — отозвался Ричард, уводя Семерку в набор, — работайте. Подошедшие штурмовики образовали над колонной круг, и один за другим ныряли вниз, ракетными ударами окончательно добивая технику чужих. Кинетические экраны уже не спасали чужих — пяти НАРов хватало, чтобы просадить барьер и поразить бронетехнику в крышу. А затем, расправившись с машинами, звено капитана Ван Хая развернулось и, пройдя на бреющем, засыпало дорогу и кусты вдоль неё кассетными и зажигательными бомбами, превратив остатки конвоя в пылающий ад. — Мы закончили, — флегматично сообщил китаец, сделав для верности круг над колонной, — можно возвращаться. — Принято, Ван, — отозвался Бонг, — мясно работаете, парни. — Стараемся, — улыбнулся пилот СТО, — они наши дома разбомбили. — Понимаю, — кивнул Ричард, — ладно, полетели домой. Машины, выстроившись клином, взмыли вверх и ушли на базу. А через несколько минут к колонне подошел поисковый отряд космодесанта, который, обшарив окрестности, с удивлением обнаружил, что, несмотря на внезапность атаки, часть солдат противника все же успела улизнуть. Бен Хислоп смачно выругался — если чужие успеют уйти, то отлавливать их в горах можно до бесконечности. *** Спокойно дойти до авиабазы им не дали. На радаре появилось несколько красных точек, стремительно приближавшихся к возвращавшимся со штурмовки машинам. Гости явно шли на перехват — агрессивное поведение в сочетании с отсутствием кодов опознавания Альянса (о чем свидетельствовал цвет сигналов) не оставляло других вариантов. По разумению Ричарда Бонга, сама атака отходящих штурмовиков в данном случае была бесполезна. Вот зачем, спрашивается, атаковать отходящие машины, когда можно проследить за ними, хоть визуально, хоть с орбиты и, выяснив таким образом расположение аэродрома, атаковать уже его. Но то ли ведущий пришельцев не обладал достаточной инициативой, и воспринял приказ о перехвате слишком буквально, то ли просто пожелал расквитаться с нахальными летчиками, безнаказанно отработавшими по колонне. Факт остается фактом — девять направляющихся домой машин Альянса были атакованы двенадцатью истребителями чужих. — Ван, у нас гости. Уводи своих, мы прикроем. — В курсе, — ответил штурмовик, — удачи. Звено Бонга развернулось к противнику и пошло на сближение. Дистанция между истребителями стремительно сокращалась — противник резво гнал к земным машинам, стараясь выйти в ближний бой. Когда расстояние между звеньями сократилось до шестидесяти километров, семь перехватчиков костелицых отвернули в сторону, явно намереваясь расправиться с отходящими штурмовиками. — Ага, так я вам и дал, — ухмыльнулся капитан, нажимая тангету радиостанции, — парни, запускайте ракеты по отвернувшим. — Есть, сэр! Ричард переключился на управление УРВВ, выбрав LRASM-13 «Artemis». Распределив цели с помощью встроенного в шлем прицела, Бонг дождался сигнала об успешном захвате и выжал гашетку, запуская обе «Артемиды». Звено повторило пуск, и восемь ракет устремились к целям, ведомые головками с полуактивным наведением. Пилоты противника попытались было сманеврировать, но прицельный комплекс Гадюки-7 надежно держал цели в захвате. Когда до цели оставалось десять километров, ракеты переключились на всеракурсное инфракрасное наведение и, пролетев остаток пути, взорвались, выплюнув в перехватичики врага облака стальных стержней. К разочарованию Ричарда, стоявшие на машинах противника кинетические щиты с честью выдержали ливень поражающих элементов — лишь два истребителя, летевшие слишком кучно, попали под сдвоенные взрывы и вывалились из строя, забирая влево. Уцелевшие машины явно пересмотрели свое мнение о приоритете целей — отколовшиеся было перехватчики легли на новый курс, стараясь взять звено Семерок в клещи. Ричард улыбнулся — его расчет оправдался. Пришельцы явно не представляли себе возможностей его машины, и решили расправиться с показавшими зубы палубниками перед тем, как заняться штурмовиками. Что ж, возможно, своим действием Ричард подписал себе и своим людям смертный приговор, но они смогут задержать врага, дав атмосферникам спокойно уйти. Жаль, конечно, погибать в начале войны, но все мы солдаты, и умирать — часть нашего долга. Машины сблизились на тридцать километров. — Так, парни, — произнес Ричард, — разделяемся и работаем парами. Не допускайте, чтобы вас отсекли. Вперед, пилоты! Двадцать километров. Эскадрильи вышли в ближний бой. — Посмотрим, как вам другие ракеты, — подумал Бонг, — кушайте, не подавитесь! Из пусковых контейнеров вылетели сразу две ракеты ближнего боя — совсем не расточительно, если учитывать малую массу ВВ в боеголовке. Это было вынужденной расплатой за возможность установить в боевом блоке сразу десять SRASM-73 «Arrow». Его примеру последовали другие летчики. Вражеские машины попытались было уйти из-под удара, но малая дистанция в сочетании со сделанными на совесть инфракрасными ГСН не оставили шанса противнику, который, похоже, не ожидал такой подлости. Все ракеты нашли свои цели, но особого урона не нанесли — лишь одна из машин, поймав сразу четыре «Стрелы» завертелась в штопоре, стремительно падая к земле. Впрочем, такой результат был ожидаем для капитана, наслышанного про более совершенные кинетические барьеры чужих. Пришельцы, тем не менее, не растерялись от такого поворота дел и, набрав скорость, сократили дистанцию до километра. Звено Ричарда успело выпустить еще несколько ракет, ссадив с небес еще два истребителя ценой половины запаса ракет. А затем пришло время пушек, и в небе над Шаньси в лучших традициях воздушных боев первой половины двадцатого века закипела собачья свалка. Бонг бросил машину вправо, уходя от запущенной противником очереди. Вспыхнул и погас щит, гася удар — вражеский пилот вовремя скорректировал курс. Капитан ответил залпом из пушек, и крайняя в дуге машина, похожая на гроб с двигателями, полетела к земле, оставляя след из черного дыма. Взвыла сигнализация об облучении — справа-сверху Гадюку взяли на прицел. Оглянувшийся летчик увидел пикирующий на его пару «гроб». Но через секунду машина противника утонула в пламени взрыва — ведомый Бонга, нарушив указание командира, отвернул в сторону, вывалившись из строя, и запустил все имеющиеся на борту ракеты, спасая лидера. Мысленно пообещав устроить своенравному пилоту взбучку, Ричард развернул машину и взял на кабрирование, догоняя «потеряшку». Резвый пилот уже успел влезть в самую гущу боя, стреляя практически наугад. Капитан, помянув недобрым словом придурка, перевел РУДы на форсаж, молясь о том, чтобы успеть спасти ведомого. Но молитвы не помогли — в бессильной ярости Бонг наблюдал за тем, как две машины врага, зайдя в хвост истребителю, ударили из пушек, разрывая в клочья палубник. Зарычав от ненависти, капитан поймал в захват обе машины врага и выпустил по «гробам» все оставшиеся «Стрелы». Один из истребителей разлетелся на куски, разорванный взрывами легких ракет, второй же, каким-то чудом увернувшись от пущенных с кинжальной дистанции SRASМов, совершил боевой разворот, уходя из-под удара Бонга. — Свалить вздумал? Так я тебе и дал, — подумал Ричард, отключая канал продольной устойчивости и резко взяв ручку на себя. Летящая Гадюка-7 встала на дыбы, задрав нос в направлении перехватчика врага, и Ричард с мстительным удовольствием нажал гашетки, открывая огонь из плазменной и кинетических пушек. Скорость не помогла костелицему — дистанция между машинами была достаточна, чтобы Бонг, выводя Семерку на закритический угол атаки, удерживал вражеский перехватчик в прицеле. Под напором плазмы барьер сдался, и по беззащитной машине чужих хлестнули очереди урановых болванок, раскалывая пришельца на мелкие куски. Капитан недолго радовался удачному маневру. Заметив потерявшую скорость машину, к ней рванул очередной истребитель, открывая огонь из пушек. Восстановившийся было кинетический щит вновь рухнул, сдавшись под многочисленными ударами. — Проклятье, да когда же вы все сдохнете?! — просипел капитан, уводя Viper в вираж. Преследователь не отстал, заложив на своей ошибке аэродинамики боевой разворот, плотно сев Ричарду на хвост. Истребители закрутились в карусели смерти, где все зависело от техники и выносливости пилота. На стороне пришельца была более совершенная техника, а пилот Альянса выживал благодаря более подходящей аэродинамике и мощным двигателям. Но так долго продолжаться не могло — постепенно сказывалось превосходство вражеской машины в горизонтальном маневре. У капитана было два варианта — крутиться в небе в надежде на помощь своих или попытаться справиться самостоятельно. И Бонг решил рискнуть. На очередном витке он вывел истребитель из крена, переводя Гадюку в горизонтальный полёт. Чужой тут же повторил маневр, открыв огонь из кинетических пушек. Вновь восстановившийся щит пока держал попадания, но быстро сдавал позиции. Впрочем, для выполнения задумки Ричарду много времени было не надо — всего лишь требовалось, чтобы пришелец уверовал в свою победу. Расстояние между машинами сокращалось, и когда дистанция между противниками убавилась до каких-то трехсот метров, Бонг резко крутанул машину, описав чакру Фролова. Маневр сработал — не ожидавший такого поворота событий костелицый не сумел погасить скорость и проскочил вперед, подставив хвост завершившему фигуру высшего пилотажа летчику. И капитан в полной мере воспользовался ситуацией — в удачно подставивший хвостовую часть «гроб» полетели заряды плазмы, в считанные секунды проплавив себе путь сквозь щит и броню и превратив пилота в кучу горелого мяса. — Так, еще один готов, осталось четверо. И ни одной ракеты. Хреново дело, — сделал вывод Бонг, бросив взгляд на радар. Ситуация действительно была не из лучших. Три палубника землян успешно зажимали к земле, сводя на нет их маневровые возможности. Две машины чужих двигались как-то дергано — парни смогли зацепить «гробы», повредив управление. А к самому комэску медленно подходили ещё два костелицых — видимо, повреждения, полученные от попадания «Артемид» оказались не столь серьезными, как ожидал пилот. Прошипев пару нелицеприятных ругательств в адрес излишне живучих машин пришельцев, капитан развернулся и направил Семерку на помощь своим товарищам — соблазн спалить недобитков был велик, но в этом случае капитан фактически оставлял своих летчиков на расправу нелюдям. Помощь пришла, откуда не ждал никто. Внезапно с небес ударили пять длинных очередей и хлестнули по перехватчикам костелицых. Щиты вражеских машин всего мгновение держались против потока обедненного урана, а потом рассыпались, открывая огненным хлыстам путь к истребителям. Три из четырех «гробов» разлетелись на мелкие обломки, а четвертый, успевший отвернуть в сторону, нарвался на снаряды Гадюки и, завертевшись в штопоре, упал, разбившись о скалы. Два подранка не стали испытывать судьбу и отвалили в сторону, уходя на базу. Их не преследовали. Бонг поднял голову, уже зная, что увидит над собой — пять штурмовиков, мастерски исполнивших соколиный удар, вышли из пике, и пронеслись в десятке метров над Семеркой капитана. — Ван, я же говорил вам уходить на базу. — И это твоя благодарность за спасение твоей задницы, янки? — притворно обиделся китаец, — и потом, ты же не думал, что мы вас оставим наедине с такой оравой тварей? — Честно говоря, кэп, да, так и подумал. Спасибо за помощь. — Ты хренового обо мне мнения, Ричард. Сочтемся. А теперь полетели домой — хрен его знает, сколько их тут еще ошивается. Стоит ли говорить, что на базе летчиков встречали как героев. Позднее за этот бой Ричард Бонг получит свою первую, но далеко не последнюю награду, став одним из первых асов Альянса, схлестнувшихся с турианскими пилотами в этой войне. А капитан Ван Хай позднее переведется в космическую авиацию и отлично покажет себя на службе — его эскадрилья тяжёлых истребителей станет одной из самых результативных за всю историю аэрокосмических сил людей. *** То же время, в полутора километрах от места авиаудара. Бен Хислоп мрачно ругался, видя, как желанная добыча в виде недобитого отделения буквально ускользает из рук. Пришельцы оказались на редкость прыткими, и пусть десантники сокращали дистанцию, постепенно нагоняя чужих, но беглецы весьма грамотно уходили в сторону горного хребта, в пещерах которого искать их можно было до скончания времен. И, как это ни прискорбно, время вполне позволяло недобиткам дойти до желанных гор, что отнюдь не прибавляло настроения ротному. — Бен, прием. Это Джек, — голос из гарнитуры шлема прозвучал для Хислопа как минимум неожиданно, — как обстановка? — Хреново, майор. Преследуем группу пришельцев, идущих на север от моей позиции. Но они вполне могут ускользнуть — дистанция слишком велика. — Ясно, — ответил старый соратник, — вот что. Возьми азимут пятнадцать — там небольшой проход между горами. Гони этих п*доров туда — мы их встретим. — Окей, майор, сделаю. И вот еще что — они больно прытко идут, так что у них вполне может быть что-то ценное. Если будет возможность, возьмите их командира живьем. — Принято, Бен. Работаем. Погоня возобновилась с новой силой. *** Несколько минут спустя. Вход в горное ущелье. — Так, а вот и наши клиенты, — хищно улыбнулся Джек, увидев выбегающих прямо на укрывшихся десантников пришельцев. Быстро, но настороженно продвигаясь по скалам, чужие приближались к позициям бойцов 101-й десантной. — Огонь! — скомандовал Харпер, дождавшись, пока группа отступавших войдет в зону поражения его оружия. Разрядники — вещь хорошая, но у них есть свои ограничения, особенно когда они выставлены на режим парализации, в разы уменьшающий поражающую способность оружия. В горах раздались характерные звуки выстрелов — бой начался. К чести пришельцев, они быстро сориентировались, моментально попрятавшись за многочисленные скалы. Харпер сплюнул с досады — конечно, перебить врагов труда не составляло, но вот взять их живыми было задачей не из легких. Тем более, что из нелетального оружия у них были одни разрядники. — Командир, — обратился к Джеку один из десантников. Вернее, обратилась, — я могу попытаться взять их лидера. Джек задумался. В принципе, обратившаяся девушка вполне была способна не только захватить командира костелицых. Ее сил вполне хватало на то, чтобы в одиночку вырезать всех отходящих. Но вот к силам обратившейся десантницы Харпер прибегал лишь в самых крайних случаях. Майор еще не до конца научился доверять варлокам с их малопонятными для непосвященного фокусами. С другой стороны, это было бы неплохим испытанием её возможностей против чужих, что само по себе является ценной информацией. Ну, а то, что в процессе вполне может погибнуть ценный офицер — тут уж как карта ляжет. И Джек решил довериться подчиненной. — Добро, Вилли. Действуй. Только аккуратно — их командир нужен нам живым.  — Исполню в лучшем виде, командир, — весело отозвалась варлок. Сержант войск космического десантирования Вильгельмина Черч аккуратно положила на камни разрядник — он ей не понадобится. Рядом легли запасные батареи и большая часть гранат. Себе же сержант оставила лишь крупнокалиберный пистолет с запасными магазинами и ВЧ-меч, отличающийся от уставного клинка некоторой кривизной, гардой и «заточкой», делающей высокотехнологичное оружие похожим на катану. Вызвав меню встроенного компьютера, Черч нажала несколько раз на наручный экран, и, просмотрев вызванный список, нажала на одно из названий. В гарнитуре шлема заиграла музыка и Вилли, глубоко вздохнув, прикрыла глаза, открывая душу тяжелым звукам, входя в измененное состояние сознания. Голову привычно заволокло кровавым туманом, кожа сильно зачесалась. И когда варлок открыла глаза, в них уже не было ничего человеческого. Welcome to the city that’ll bring you to your knees… Мир вокруг изменился, заиграв оттенками красного. Отдельными пятнами выделялись живые. От некоторых огнем веяло чем-то родным — таких трогать нельзя, они свои. А вон те, за камнями, своими не являются, а значит, они — добыча. Your blindford is so tight, but you lie what you see… Начать следует вон с того, за острой скалой — до него ближе всего. Сосредоточиться на желании оказаться рядом. So follow me to the night, cuz I got just what you need… Кожа полыхнула огнем, и картинка перед глазами стремительно изменилась, резко переместившись за камень. Been to hell I can show you the devil! Взмах меча — и голова жертвы катится по камням. Мясо ничего не успело понять. Soul to sell Down here you live forever! Вот еще один. Уже развернулся, жить хочет. Глупец, сегодня тебя ничто не спасет. Welcome to the world… Пистолет в руке рявкнул, сбивая прицел смертнику. Бросок вперед, выпад — добыча захрипела, насаженная на клинок. Приставить пистолет к шлему, выстрелить. … Where dreams become nightmares! О, остальные сообразили, что что-то не так. Вон они, разворачивают оружие. In the belly of the beast, I’m a wolf among the sheep… Небольшой шаг в сторону, прикрыться мясом — и пули начинают рвать обезглавленный труп. At the bottom of the hill, But at the top of the street… Вытащить меч из раны, сосредоточиться. Несколько камней послушно взлетают, поднятые красноватым туманом, и плавятся, формируя снаряд. … And you running hard, but this wolf’s it’s always at your feet, Yes you’ve seen it all before, but the wolf’s outside your door… Метнуть шар пламени — дело секунды. Попала. Враг еще жив, но уже не опасен. And you’re old enough to run, you ain’t hiding anymore… Сорвать с пояса гранату, метнуть за камень. Another victim of the warlock banner of the street. Now you’re in the world of the wolves… Взрывом из-за укрытия выносит покореженное тело. Готов. … And we welcome all you, sheeps! Бросок к следующему. На этот раз на своих двоих — перемещение так часто использовать нельзя. You need to wake up and face it, so you can taste my reality… Навстречу летят пули — вытянуть руку вперед, отчаянно желая прикрыться от смерти — и очереди отлетают в стороны, отбитые красным, похожим на линзу щитом. Now you stuck in this place you hate, and you came here so happily Добежать, ударить в колено — визг жертвы слышно даже сквозь тяжелый металл. Then it made you lose your faith, and that’s fucked with your sanity… Добивающий ногой в горло — все, он не жилец. Say goodbye to your soul and say hello to your sanity, Так, а куда это остальные побежали? Назад? Надеетесь уйти от меня? Зря. Бегом к замыкающему. Military’s your friend, and the hell is your family… Три выстрела на бегу. Неточно, но это неважно. Обратил на меня внимание? Это правильно — смерть надо встречать лицом. We’ll take you to the edge, and turn your regret to it to agony… Опять стреляешь? Пора бы уже понять, что со мной это не работает. Первый удар разрубает винтовку. And I’ll never let you go… Второй отсекает руку. … cuz i know you’ll come back to me… Третий вспарывает живот. I’m the reason you here… Описавший дугу меч опускается на голову пришельца и без труда идет вниз, разрубая чужого на две половинки. … I’m the humankind tragedy! Голубые разряды проносятся мимо. Молодцы, друзья, время не теряете. Но добыча все равно моя. Вон она, кстати. Рослая фигура в приметном шлеме. Командир. Его не надо убивать. Мир сузился до маленького коридора, который отделяет от добычи. Мясо попалось прытким — жить хочет, наверное. Интересно, он бежал бы медленнее, если бы знал, что сегодня смерть за ним не придет? Вряд ли. Огонь справа. Чёрт, в укрытие! Пули высекают искры из скалы, не давая высунуться. Проклятье, так командира и упустить недолго. Ладно, рискнем. Тело снова обжигает огонь аргент-кристаллов. На этот раз скачок дался куда как тяжелее. В голове появляются голоса. Дьявол, так и до Сияния недалеко — первые симптомы уже проявились. Теперь использовать силу просто опасно. Но это и неважно — скачок оставил заслон пришельцев позади. Убегающий командир пытается отстреливаться. Аргент-щит не поставить, придется качать маятник. Виляя из стороны в сторону, сблизиться с противником. Пистолет чужого направлен в лицо — голову в сторону. Блин, зацепило — пуля высекла искру из шлема, чуть не опрокинув. Повезло. Ответные выстрелы из пистолета — костелицый уклоняется. Тоже умеет качать маятник. Ствол разряжен. Ладно, идем ва-банк. Метнуть пушку в голову врагу и рвануть вслед. Ушел, но это и неудивительно. Зато это дало время сблизиться на удар меча. Взмах, свист рассекаемого воздуха — и вскинутая рука с пистолетом отлетает в сторону, отрубленная ВЧ-клинком. Теперь дуга, и опустить меч на голову противника. Стоп. В замутненном сознании молнией мелькает мысль. Не добивать. Взять живым. Меч замирает в миллиметре от шеи. Хватит. Усилием воли варлок отгоняет пелену. Мир проясняется. Голоса постепенно уходят, пока совсем не пропадают из сознания. Пронесло. На этот раз. — Дернешься — оставлю без башки, — прорычала сержант пришельцу в лицо. Вряд ли он понял слова Черч, но воинственный вид в сочетании с клинком у шеи оказались для чужого гораздо более доходчивыми знаками, нежели банальные слова. — Черч, — окликнули её сзади. Обернувшись, варлок увидела майора Харпера. Ствол разрядника был направлен в землю, но девушка не сомневалась, что командир в случае чего способен в считанные мгновения вскинуть оружие и выстрелить. Глубоко вздохнув, Вилли заговорила. — Вильгельмина Черч, сержант войск космического десантирования, личный номер Виски-ноль-четыре-Альфа дробь Дельта-сто один (прим.авт. W04-A/D-101, расшифровывается как Варлок (warlock), сержант (04), штурмовик (assault), десант (Droptrooper), 101-я десантная (101)). Двадцать пять лет. Сейчас 2160 год, я нахожусь на планете Шаньси, участвую в отражении вторжения пришельцев. В настоящий момент мною взят в плен представитель чужих, предположительно офицер. — Ясно, — расслабился майор — экспресс-тест на Кэрри и Сияние варлок прошла, — отличная работа, Вилли. — Рада стараться, сэр! Подойдя к истекающему кровью чужому, Джек приставил разрядник к ране и нажал на спуск. Костелицый завизжал от боли, но дело было сделано — молния прижгла обрубок, остановив кровотечение. — Ладно, теперь оттащим ублюдка к нам. Медик, мать твою за ноги, ты где там! Вколи ему какую-нибудь дрянь, чтобы не загнулся. Краем глаза Вилли отметила движение. Обернувшись, варлок уже вскинула меч, готовая в случае опасности прикончить неугомонного турианца. Но опасности не было. Шипя от боли, пришелец приподнялся и, с видимым усилием встав на колено, извлек из болтавшийся сзади сумки какой-то сверток треугольной формы, протянув его девушке, сказав при этом длинную, трескучую фразу явно ритуального характера. Наплевав на инструкции, Черч приблизилась к костелицему и, приняв подношение, развернула треугольник. Сверток оказался знаменем. На серо-голубом фоне красовался какой-то инопланетный зверь, а ниже него чужими знаками был написан то ли девиз, то ли название — ничего похожего Вилли в своей жизни не видела. — Командир, — обернулась Черч, — похоже, пришелец только что сдал нам свой отряд в плен. Подошедший на шаг Харпер оглядел развернутое знамя, стараясь в деталях запомнить рисунок. Затем он перевел взгляд на костелицего, осматривая броню. Найдя, наконец, совпадающие рисунки, космодесантник вынес вердикт. — Надо же, а традиции у нас похожие. Так, отряд! — гаркнул Джек, — по причине сдачи с этого момента официально считать пришельцев военнопленными, и относиться к ним в полном соответствии с конвенциями. Передаю всем знаки отличия. Приняв знамя вражеского подразделения, майор свернул его на земной манер и спрятал в подсумок. Пятая когорта окончательно прекратила существование. И вряд ли бы оставшихся легионеров утешило то, что, попав в плен, они спасли себя от участи гораздо более жуткой… Из методических указаний по работе с лицами, обладающими способностью к манипуляции аргент-энергией (варлоками). … Все варлоки имеют две основных профессиональных болезни, названные по книгам Стивена Кинга: синдром Кэрри и эффект Сияния. Синдром Кэрри является, по сути, защитным механизмом организма варлока, включающимся в стрессовых ситуациях. Слишком сильные эмоциональные переживания задействуют механизм воздействия на аргент-кристаллы в теле варлока на инстинктивном уровне. Проявляется это в том, что варлок фактически утрачивает осознанный контроль над своими силами. Сам варлок при этом может как биться в припадке, так и сохранить ясность сознания. Эффект Сияния проявляется при слишком активном использовании варлоком своих сил. В этом состоянии ощущения варлока многократно усиливаются, он начинает проявлять дар ясновидения, а также видеть след прошедших событий, особенно если они связаны с демонами и аргент-энергией. Таким образом, варлок временно приобретает демоническое чутьё. Однако расплатой за подобную способность является сверхчувствительность к аргент-воздействию, и, как следствие, привлекательность для демонов. Варлок начинает слышать голоса в голове и постепенно впадать в психоз. Апофеозом Сияния становится связь с демонами и одержимость, со всеми вытекающими последствиями. Оба синдрома не подлежат лечению, так как являются побочным эффектом сил варлока. Однако, вероятность возникновения можно уменьшить, воздействуя на организм медикаментозным или психическим способом… *** Две РСЗО остановились в долине практически одновременно. Чего стоило расчетам машин протащить их фактически под носом у орбитальной группировки противника, разговор отдельный и, несомненно, достойный отдельного рассказа. С остановившихся «органов» тут же посыпались расчеты, приводя смертоносные системы в боевое положение. И хотя большую часть работ выполняла автоматика, до сих пор оставались такие вещи, которые без человека выполнить если не невозможно, то очень проблематично. Например, прицеливание. Да, современные системы под завязку напичканы всевозможными детекторами и датчиками, но дело, которое предстояло совершить артиллеристам, было слишком важно, чтобы отдавать столь важную вещь, как наведение, на откуп ЭВМ. Командир дивизиона склонился над пультом, в последний раз проверив установки прицела, и уверенно вжал кнопку «Огонь». По машине прошла дрожь, и направляющие одна за другой стали выплёвывать смертоносные ракеты, улетавшие через горный хребет к цели. Им предстояло пролететь ещё сто двадцать километров и преодолеть систему ПРО блокпоста. Разумеется, на блокпосту засекли ракеты и даже подготовились к удару. На беду пришельцев, ракетный обстрел в исполнении армии Альянса несколько отличался от того, к чему турианские военные привыкли в пространстве Цитадели. К ним летели не несколько активно маневрирующих целей, а целая лавина из шестидесяти ракет. Первые две упали с недолётом, подняв в воздух фонтаны земли и пламени. Система ПОИСК работала без остановки, сбивая ракеты одну за другой. Но целей было слишком много — не ожидая атаки с воздуха, турианцы согласно всем правилам тактики разместили ПРО в штатной комплектации, то есть всего четыре зенитные установки. А этого было мало — как бы ни была совершенна техника Иерархии, она просто захлебнулась от такого количества целей. А затем зенитки и вовсе перестали существовать, исчезнув в облаках прямых попаданий скорректировавших курс снарядов. Ракеты стали падать без передышки, парами и поодиночке, методично перепахивая пространство блокпоста, заливая его осколками и огнём. Через полминуты всё кончилось. Блокпоста больше не было — от хорошо укрепленного опорного пункта остались руины, окруженные воронками и горящие десятком костров. По всей территории блокпоста были отвалы и россыпи, в которых перемешались земля, бетон, камень, металл и то, что когда-то было живой плотью. Весь гарнизон лег здесь, толком и не успев понять, что произошло. От укреплённого периметра осталось одно название — бронированные плиты, возведённые ДОТы просто разлетелись по окрестностям, зарываясь в неподатливую землю и кроша камни. *** Вакариан мог по праву считать себя везучим солдатом. Хотя бы потому, что не только пережил мясорубку в горах, коридорах чужого корабля и авиаудар, но и потому, что был одним из немногих, кто сумел ускользнуть от поисковых групп людей. Занятно, но раненого в глаз легионера банально пропустили при поиске живых сначала свои, а затем и местные, так что, когда тессерарий очнулся, он с удивлением обнаружил не только то, что до сих пор жив, но и то, что его попросту забыли. И тогда снайпер решил пробираться самостоятельно. Стоит сказать, что Юниусу повезло — колонну накрыли относительно недалеко от блокпоста, и эту дистанцию на полигоне он покрыл бы за один час. Здесь же ему то и дело приходилось прятаться, хоронясь от поисковых групп, а потому путь до родного места дислокации когорты занял весь день и часть ночи. Взобравшись на очередной горный хребет, турианец осмотрел открывшийся ему вид. И остолбенел! Из-за соседней горы вылетали искры на коротких огненных хвостах — ракеты. Излюбленное оружие местных. И ракет было много. На базе, разумеется, тоже заметили атаку — ожившие системы ПОИСК начали свою работу, и подлетающие огненные стрелы одна за другой рассыпались на обломки. Но ракет было слишком много для противоракетной обороны блокпоста, которую попросту задавили массированным пуском. Вакариан заметил, как две ракеты упали за пределами блокпоста, подняв в воздух облака земли и пламени. Но остальные нашли свои цели. Словно в замедленной съёмке ракеты падали внутри периметра, заливая его огнём и поражающими элементами. Одна за другой отправились в небытие зенитные установки, окончательно оголив периметр. Юниус с нарастающим ужасом смотрел и слушал эту симфонию войны и разрушения — казалось, что даже до его позиции долетают грохот взрывов, рёв пламени и визг рикошетов. А затем всё стихло. Лишь пламя горящей огнесмеси и вторичные подрывы неизвестно чего нарушали оглушительную тишину. Подошедший к блокпосту Вакариан одним уцелевшим глазом безучастно осматривал картину разрушений. Выживших не было — все бойцы и раненые, лежавшие в лазарете, сгорели в огне или лежали, разорванные осколками ракет. Напряжение последних дней подкосило легионера, и он без сил плюхнулся прямо на землю, прислонившись к чудом уцелевшей стене временного вагончика. Таким его и нашла вылетевшая к блокпосту поисковая группа — сидящего у разбитого временного барака, обнявшего винтовку и смотрящего в одну точку единственным уцелевшим глазом.