Первая бэта после начала войны

Он опустил голову, фиксируя сенсорами непривычно приятные, согревающие прикосновения… и недоуменно мигнул, увидев крупные ладони Прайма там же, где и всегда — на распахнутой интерфейс-панели. Более того, они вообще не шевелились, стиснув пучки проводов и даже не пытаясь их потеребить. Если… если Тандер и позволял себя трогать, прекрасно понимая, что сопротивлением только заводит шлакова психа еще сильнее, — это не значило, что… О нет. Нет! Торопливо запуская распознавание посторонних примесей в топливе, спустя наноклик Тандер знал точно, что с процессора он пока не слетел. Это Прайм, заешь его ржа, подсунул возбуждающий препарат под видом энжекса. Как Тандер мог быть таким идиотом?! Все, что делал Прайм, в конечном итоге оборачивалось новой болью, и никакие попытки подыграть ему, притвориться, что Тандер сдался, ничего не меняли. Вряд ли Прайм действительно хотел бэту — скорее, ему нравился сам процесс «приручения». Зашипев сквозь стиснутые денты, Тандер в который раз передернул плечами, забыв, что руки парализованы. Они висели бесполезным грузом, не подчиняясь командам мозгового модуля, а шлаков Прайм дразняще медленно проводил пальцем по коннектору — полуактивному, едва среагировавшему на химический стимулятор. Не зная, куда смотреть, Тандер сосредоточился на тонких черных антеннах. Прайм осторожно потянул его за топливопровод, расположенный рядом с распахнутой, опустевшей камерой для вынашивания, и пришлось шагнуть вперед, раздвигая ноги и вставая вплотную к платформе. Был бы закрытым кокпит, Тандер бы точно касался им выступающего шва по центру маски. — Ты настолько упрям, что можешь управлять своим болтом силой мысли? — Нет, это ты меня не привлекаешь! — огрызнулся Тандер, осознавая, как смешно и жалко это звучит. Прайм обхватил коннектор ладонью, массируя сенсорные кольца и мягкие, вялые шланги. Ну уж нет. Достаточно того, что Тандер позволяет щупать все, что обычно скрыто под броней. Наслаждаться этим Прайм его не заставит. А потом коннектор обожгло острой болью, и Тандер едва не рухнул Прайму на колени, с трудом удержав равновесие. — Ты в принципе слабее чувствуешь любое воздействие, чем колесные или флэшки, — заметил тот равнодушно, как будто речь шла о чем-то абсолютно теоретическом, а собеседник не дрожал и не пошатывался, почти утыкаясь интерфейс-панелью в оптику. — Осмелюсь предположить, что это связано с особенностями нейросетей у джетов. Не расскажешь мне о них? — Ты же вроде образованный. Библиоте… а-ах! — В то время физиология крылатых не входила в круг моих интересов, — охотно пояснил Прайм, продолжая сдавливать коннектор — может, не столь чувствительный, как у других альтформ, но все же прекрасно ощущавший попытку расплющить. — А позже я понял, что получать информацию от живых меха гораздо веселее… — Нагрузка… шлак!.. больше! — ржа заешь этого любознательного урода, что еще он хотел услышать?! — Значит, все те наркотики, что ты у меня выпрашиваешь, тоже на тебя почти не действуют? — видимо, возмущение Тандера было слишком заметным, потому что Прайм насмешливо продолжил: — Офицер военно-воздушной элиты, глава Отряда сопротивления… так вы себя называли, да?.. «Гроза небес»… и раскрываешься за пару глотков энжекса, как дешевый интер. Очаровательно. Нет, ради одного этого стоило захватывать власть… Ох, а лучше было бы терпеть, как «грозу небес» возят фейсплейтом по коннекторам уроды, едва освоившие собственные крылья? И потом, он не выпрашивал. Ни разу. Просто подчинялся, когда Прайм лапал интерфейс-системы и многочисленные механизмы, предназначенные для нормального развития бэты, — а под опьяняющими веществами это проще было вынести. — Но ты же как-то получал удовольствие с Мегатроном, а? — Прайм надавил на разошедшиеся в стороны пластины брони, расшатывая и так поврежденные крепления. — Только не говори мне, что тебя возбуждали его крылья — не поверю. Ну ладно, я попробую угадать, — эта фраза совпала с каким-то особенно резким и болезненным движением в глубине корпуса, и Тандер тихо выругался. — И ты при этом еще заискрить умудрился… Ты любишь боль? Страх? М-м… Прямую стимуляцию Искры? Нет? Слушай, я ведь все равно заставлю тебя рассказать. Тандер дернулся, ударяясь левым коленом о Прайма и о платформу, и упал бы, если бы не горячая, подхватившая сзади рука. — Какой же ты упрямый… Да ладно, чуть не огрызнулся Тандер, но только стиснул денты, позволяя усадить себя верхом на жесткие и гудящие бедра Прайма. Вес крыльев тянул назад, и, хотя падение на пол не причинило бы никакого вреда, совесть с облегчением цеплялась за этот повод не вырываться. Не сопротивляться. — Ты же хочешь, я знаю, — Прайм снова запустил пальцы в глубину интерфейс-панели, вытягивая и перебирая тонкие провода. Черные острые антенны вибрировали прямо перед оптикой Тандера. Жаркие потоки воздуха из решеток на честплейте Прайма щекотали распахнутые внутренности. Он умел правильно ласкать штекеры и разъемы — но этого было шлаково мало; однако даже от этой малости хотелось расслабиться и дрейфовать в ощущениях тепла и близости. Эффект возбуждающего препарата, не иначе. Тандер не заметил, когда алая оптика, пугающе близкая и яркая, пристально уставилась прямо в линзы, и как-то даже растерялся, наконец увидев этот изучающий, внимательный взгляд. Красные блики подсветки переливались на верхней кромке маски. — Разве твои глупые принципы важнее шанса стать среди нас своим? — неожиданно серьезно спросил Прайм. — Когда ты будешь носить мою бэту… — И я сразу перестану всех раздражать, ну конечно! — перебил Тандер. — Ну, это уже зависит только от тебя. Со мной ты ведь ладишь, правда? Потому что понимаешь, что своим упрямством себе же делаешь хуже… Рука Прайма скользнула ниже, оставляя в покое провода, начала поглаживать коннектор — ласково, осторожно, но Тандер все равно не смог сдержать злости. Из динамика не вырвалось ни звука, но эмоции легко читались по всплескам электромагнитного фона. — Все-таки потрогать Искру? — Энергообмен, заешь тебя ржа! Плечи заныли от напряжения, когда Прайм не слишком аккуратно толкнул его на платформу, крыльями вниз — шлак, как же мерзко было ощущать себя настолько беспомощным! Тандер уперся турбинами в прогибающееся пенопокрытие, пытаясь отползти, отодвинуться, хоть немного отстраниться… Первый разряд был еще терпимым, и второй тоже, но вот дальнейшие… Хуже всего Тандер переносил рваный, непредсказуемый ритм — он не успевал генерировать откаты, системы то выдавали сотни сообщений о вылете предохранителей и сопутствующих рисках, то выплескивали едва ли не весь заряд аккумуляторов. — Ты сожжешь меня, фрагов садист! О Праймус, как же больно. Топливные насосы истерично содрогались, перекачивая жалкие остатки жидкого энергона поближе к системам переработки, и не было сил пошевелиться — но Прайм отсоединился, и его ненормальные даже для крупного колесного мощности больше не угрожали Тандеру коллапсом Искры и выгоранием нейроконтроллеров. Состыковаться заново не получится, слишком многие провода оказались оборваны, с правой стороны сплавились и воняли десятки штекеров и разъемов. — Да чтоб ты сдох! — заорал Тандер — глухо, ерзая по платформе и пытаясь вывернуться; но без помощи рук защитить порт было невозможно, и от каждого рывка Искра вздрагивала в бессильном отчаянии. — Что ты делаешь, тупая ты тварь?! Прайму лить было на собственные повреждения — выкачав из партнера почти всю энергию, он яростно вбивался в порт, утробно урча и грубо хватая крылья. Дорвался, урод. Жесткие пальцы мяли закрылки и элероны, едва не выламывая их, и Тандер зарычал, подтягивая левое колено к честплейту. Фраг. Фраг! Прайм был слишком тяжелым и вдобавок очень не хотел, чтобы его сбросили на пол. Все попытки спихнуть эту тварь привели только к тому, что под шлемом и законцовками крыльев теперь ощущалась пустота — а потом Прайм до хруста серво вывернул Тандеру шею, вбивая фейсплейтом в выступающую часть правого воздухозаборника, снова и снова. Ругательства звучали невнятно, динамик заливал энергон, хлещущий из разодранного металла; но, видимо, даже так они злили Прайма, потому что он впихнул пальцы глубоко в рот, расширяя свежие царапины и трещины. — Да! — стон со смехом маска приглушила еще сильнее, чем обычно. — Кусай сильнее, ну же! Спустя полклика Тандер сдался, разжал ноющие денты, попробовал даже изобразить сосущие движения, сглатывая свое и чужое топливо. Оно все равно уже текло по фейсплейту вниз, щекотной струйкой задевая левую линзу. Вывороченные из интерфейс-панели провода искрили, лишенными изоляции концами попав между боком и крылом. Низ корпуса почти лишился чувствительности — но вот боль сенсоры все еще улавливали, и от резких толчков глухо ныл весь центральный нейроствол. — Чтоб тебя так Праймус драл. В плавильне, — устало пожелал Тандер, когда все закончилось. — Можешь помечтать об этом, пока меня не будет, — Прайм снова надавил на саднящие губы, силой впихнул горлышко колбы, заскрипевшее по дентам, и только проглотив большую часть, Тандер сообразил, что это та же самая дрянь, на этот раз не смешанная с энжексом. — Впрочем, ты и так не заскучаешь.