Fate/Hypnagogia

Искра. Ещё одна вспышка света в темноте. И ещё. Только четвёртая попытка привела к успеху – свеча, уже наполовину сгоревшая, с подтёками парафина на своём тонком теле, зажглась, осветив дубовый массивный стол, заваленный множеством предметов. Тут можно было найти, казалось, совершенно несовместимые друг с другом вещи: стамеска для дерева лежала рядом с тонким рунным кинжалом, под свитками чистого пергамента виднелся слиток железа, в баночку с чернилами была опущена заострённая кость, похожая на шило, а в центре этого хаоса лежал труп обыкновенной трёхцветной кошки, по-видимому, умершей совсем недавно. Любой маг, увидев подобное безобразие на рабочем столе, с презрением бы покачал головой и впредь не стал вести дела с хозяином подобной мастерской. Но магу, который сейчас отложил в сторону горелую спичку и потянулся за косточкой в чернилах, на мнение остальных было наплевать. Он давно стал изгоем для остального мира. С тех пор, как он стал настоящим чародеем, его целью было одно – изничтожение Ассоциации. Той Ассоциации Магов, которая являлась ничем иным, как заживо гниющим организмом, существом, которое каждый день принимает смертельную дозу яда лишь для того, чтобы приблизиться к бессмертию. Маги, посвятившие свою жизнь стремлению к Истинному Волшебству, лишь бессмысленно проживали свои жизни, ни на шаг не приближаясь к нему. Соревнуются друг с другом, убивая союзников и спасая врагов ради крох знаний, крупиц артефактов и обрывков древних легенд. После они возвращаются в свои мастерские для того, чтобы запереться там снова на несколько лет, чтобы разработать следующую часть Великого Проекта их Благородного Рода. Гуляющие на краю пропасти между жизнью и смертью. Вечно сражающиеся друг с другом за свои бессмысленные цели. Маги. Поражённые неизлечимой болезнью – стремлением к величию, они заслуживали одного – смерти. На левой руке мага и на левой передней лапе мёртвой кошки появились идентичные друг другу узоры – несколько перекрещённых линий, отдалённо напоминавших паука. Белая шерсть охотно пропиталась чернилами, смешав отдельные линии в неразборчивое месиво, но внешней красоты работа не требовала. Смысл глифа закладывался в процессе его начертания, и даже его частичное нарушение не могло более повлиять на итоговый результат. Отложив в сторону запятнанную чёрным косточку, маг достал из-под стола засохший цветок лаванды и поджёг его в трепещущем пламени свечи. Тут же потушив вспышку огня дуновением своего дыхания, он положил его рядом с хвостом животного, оставив тлеющие огоньки цветка источать едкий дым, наполнивший помещение запахом гари, смешанным с едва различимым лавандовым оттенком. Склонившись к столу, маг прикоснулся лбом к чёрно-рыжему животу кошки, отставив помеченную глифом левую руку в сторону, и начал что-то шептать, будто рассказывая умершему животному тихую и спокойную историю. Так продлилось минут десять. Бесконечный шёпот, повторяющийся раз за разом, убаюкивал, смыкал глаза, погружал в некий транс, и, казалось, сам маг уже давно задремал, лишь на автомате повторяя одни и те же слова на неизвестном языке. Но вот он тихо выпрямился, прекратив заклинание, и вытащил из небольших ножен кинжал – меч Азота. Взяв его в правую руку, он приставил лезвие к засохшим чернилам глифа на своей левой руке и надавил, разрезая собственную кожу. Не поморщившись, маг провёл лезвием по всем шести линиям, расцветшим красным, и, отломив сгоревший цветок лаванды, обмакнул в смешанную с чернилами кровь. Вложив его в безвольно приоткрытую челюсть кошки, он прошептал ещё три слова, склонившись к уху животного: - Леивен. Даинен. Сзиехен. И произошло невероятное. Вздрогнув всем телом, кошка медленно приоткрыла глаза. Хвост её нервно заметался, лапы, уже тронутые параличом смерти, не сразу подчинились ей. Только с третьей попытки животное сумело подняться и взглянуть на своего хозяина. Её тёмно-зелёные глаза встретились с серыми глазами мага, и он, не отведя взгляда, твёрдо, но тихо проговорил: - Ступай. Ищи Тень. Найди её Хозяина. Вернись и расскажи мне всё. Будто вняв словам своего спасителя, кошка махнула хвостом и, спрыгнув со стола, неторопливо направилась к едва видной в темноте комнаты приоткрытой двери. Проскользнув в щель, животное исчезло из виду, напоследок махнув рыжим хвостом. В комнате снова воцарилась тишина. Откинувшись на спинку стула, маг погрузился в собственные мысли, смотря сквозь потолок. Раненая левая рука ещё некоторое время кровоточила, но уже через минуту тёмные капли перестали стекать к пальцам и падать на каменный пол – порезы стянулись, и остались лишь тонкие шрамы, вторящие немного размывшемуся чернильному глифу. - Любопытный способ создания фамильяра, - послышался позади него голос. - Мало кому удавалось оживить уже мёртвое тело для собственных нужд. Лишь молчание донеслось в ответ. Тихий смешок нарушил тишину, и с шелестом за спиной мага материализовалась фигура, тряхнувшая длинной серо-голубой косой. Звонкий стук металлических каблуков по камню сопроводил его шаги, и Парацельс склонился над уже окончательно погасшим цветком лаванды. - Весьма оригинальный способ создать связь на расстоянии. Лучше, конечно, было использовать растение, растущее тут в изобилии, для крепкого контакта, но из-за успокаивающего воздействия запаха лаванды подобное взаимодействие будет сложно заметить постороннему. Кровная печать, дающая энергию фамильяру, хорошо известна любому некроманту, но не очень надёжна на больших расстояниях. Единственное, что мне непонятно – принцип действия руны. Для оживления даже такого простого существа, как кошка, требовалось бы перевести многострочное заклинание в руническую форму, которая заняла бы слишком много места, - взгляд алхимика устремился на кость со следами чернил на заострённом конце. - Было бы интересно узнать, как ты смог поместить в столь простой узор такой глубокий смысл, Мастер. - Даже не надейся, - грубо отозвался Генрих Энгельбрехт, очнувшись от собственных раздумий. - Ты преуспел в создании своего проекта? - О да, ещё как, - будто не обратив внимания на резкость своего Мастера, радостно ответил Кастер. - Работа движется, один образец уже был испытан в полевых условиях. Для первого опыта после столь долгого перерыва – поразительные результаты. Могу заверить, что через четыре-пять дней я смогу предоставить не менее трёх полностью работоспособных изделий. - Если они действительно настолько хороши, как ты их нахваливаешь, то победа у нас будет в кармане, - хмуро подвёл итог маг, вставляя ветвь лаванды в небольшую баночку и сметая всё остальное на столе в сторону, освобождая место. Обведя взглядом сваленные в кучу свитки пергамента, он, помедлив, вытащил один из них и развернул. Взяв в руки лежавшее под ними растрёпанное перо, он обмакнул его в чернила и продолжил заполнять таблицу, озаглавленную как «Война Святого Грааля». Семь строк. Мастер, Слуга, Имя, особые заметки. Одна из них была заполнена полностью, две – лишь частично. Остальные четыре пустовали. Сводная таблица всех противников в этой Войне, с краткой информацией о каждом, пополняющаяся с течением времени. Каждому из Слуг соответствовал отдельный свиток, с подробным описанием, угрозами и слабостями каждого из них. По крайней мере, так должно быть в идеале. Ныне же, пребывая в неведении о природе доброй половины своих врагов, Генрих принялся за создание подобных оживлённой кошке фамильяров для разведки и получения информации о врагах. Единственное полностью заполненное досье, лежавшее в груде пергамента, принадлежало Кастеру, и то некромант не был уверен, что его Слуга сказал ему всё о себе. Про Лансер ему было известно совсем немного – небольшая стычка позволила лишь определить её внешний вид и класс. А информацию о Сэйбере сообщил ему Кастер, причём некоторые моменты наводили на определённые мысли и догадки. Остальные четыре слуги - Арчер, Райдер, Ассасин, Берсеркер - ещё никак не проявили себя, и Генрих собирался это исправить. Не без помощи своего Слуги, конечно же. - В течение часа я уйду, - не отвлекаясь от письма, бросил в сторону Кастера Генрих. - Попробую найти кого-то в восточной части города. Ты же в это время проверишь запад. В бой не вступать, действовать максимально скрытно. Если тебя обнаружат, немедленно отступай. Приказ ясен? - Да, Мастер, - кивнул в знак согласия Парацельс. - Разузнать как можно больше информации о враге и не дать сделать то же самое ему самому. - Быстро соображаешь, - пробормотал маг, недовольно глядя на расползшееся пятно чернил. - А теперь исчезни. Мне нужно сосредоточиться. Склонившись в небольшом поклоне, Кастер толкнул дверь в комнату и вышел, оставив Генриха наедине с собой. Некромант ещё некоторое время скрёб пергамент остриём пера, записывая свои мысли и догадки по поводу Лансер и Сэйбер, но спустя минут десять отложил его в сторону. Раздражение в нём чувствовалось даже на расстоянии. Оно его не покидало последние три дня, что было само по себе странно – с тех пор, как он постиг цель своей жизни, Генрих редко поддавался сильным эмоциям. Но теперь… Теперь он никак не мог смириться с тем, что для достижения победы ему требуется помощь другого мага. И не просто мага – величайшего алхимика, труды которого составляли основу современной магии. Несмотря на все попытки успокоиться, клокочущее чувство не покидало его. Одной только мысли, что он ментально связан с Кастером, было достаточно для отвратительного настроения. И, конечно, сам Парацельс наверняка прекрасно знал о его отношении к нему. «Что же, пока он выполняет приказы, его нужно просто терпеть. Оружие не должно думать, оно должно разить врагов, пока хозяин командует»,- перевёл свои мысли в другое русло некромант и встал из-за стола. Подойдя к едва освещённой пламенем свечи стене, он протянул руку и снял с крюка тёмно-коричневые ножны с полуторным мечом. Меч Высших Маршалов. Древний клинок с более чем семисотлетней историей, он был выкован для Энгельбрехта-основателя рода и верно служил своим хозяевам, разя врагов, когда магии было недостаточно. Это была единственная вещь, которую Генрих взял из родового поместья перед началом своей охоты, и несколько раз оружие спасало ему жизнь, хоть он и никогда не был мастером меча. Древние глифы, начертанные уже давно мёртвым кузнецом, повышали магическое сопротивление владельца, а также с лёгкостью разрушали магические связи любых фамильяров, позволяя убивать подобных существ одним взмахом. Единственное, что не устраивало некроманта в оружии – размер. Полуторный меч был слишком тяжёл и неуклюж, чтобы с его помощью бороться против быстрых противников. Но выбирать не приходилось. Прикрепив ножны к поясу, Генрих проверил, насколько легко вытаскивается меч, и, удовлетворённо кивнув, направился к двери, по пути затушив почти догоревшую свечу. Впереди была целая ночь, и чародей хотел посвятить её более полезным делам, чем размышлениям о ни о чём и записям своих, наверняка неверных, догадок.

***

Спустя два часа Генрих остановился у подножия холма, на вершине которого ещё издалека виднелась белая церковь, ныне закрытая на реставрацию. Вера всегда оставалась для некроманта чем-то бессмысленным, не заслуживающим внимания, и он искренне не понимал людей, посвящающих свою жизнь служению выдуманным богам. Поэтому, лишь презрительно усмехнувшись бесполезности этого здания, собрался было продолжить путь дальше, как что-то привлекло его внимание. Короткий, но острый импульс будто прошёл сквозь его тело, сигнализируя о применении какой-то сильной магии неподалёку. И было очевидным, что источник находился на вершине холма – около или даже в самой церкви. Проследив взглядом путь наверх, тянувшийся по слегка извилистой дороге, освещённой фонарями, Генрих начал своё восхождение, гадая кто решится настолько откровенно раскрывать свою позицию в разгар Войны. Подъём занял всего несколько минут, и вскоре асфальтное полотно выровнялось, открыв вид на ровную вершину холма. Дорога, которая привела к внешним воротам церкви, после них резко расширялась, образуя длинный проспект, ведущий вплоть до самого здания, а по бокам ютилась уже несколько обросшая рассада кустов. Кованые ворота были приоткрыты, и при ближайшем рассмотрении Генрих увидел оплавленный металл на месте, где должен находиться замок. «Его буквально расплавили»,- констатировал факт некромант, параллельно вспоминая уже полузабытые формулы сопротивлений. Он давно уже не встречался с магом, владеющим элементом Огня, и отметил собственную промашку, которая может стать роковой. Но за воротами никого не было. Широкое полотно дороги не оставляло шансов скрыться кому-либо здесь, поэтому тот неосторожный маг мог прятаться лишь за кустами, росшими по бокам или в самом здании. Рассудив, что соваться в уже наверняка расставленную ловушку внутри церкви было бы самоубийством, Генрих решил сначала проверить окрестности. С лёгкостью перепрыгнув невысокий кустарник, некромант продолжил свои поиски, открыв свой разум и внимая любому колебанию энергии вокруг. Он оказался прав. Пройдя вдоль белокаменной стены дальше, маг обнаружил за церковью кладбище. Многие надгробия, ранее бывшие несомненно красивыми и величавыми, к настоящему времени постарели и износились, натерпевшись от природы и погодных условий. Лишь редкие новенькие плиты свидетельствовали, что кладбище используется по назначению и по сей день. Но внимание Генриха привлекло отнюдь не это – примерно в пятидесяти метрах от него, по узкой тропинке между могил, кто-то шёл. И он, точнее, она, являлась отнюдь не простым посетителем кладбища, пришедшим почтить своих предков. Даже на таком расстоянии некромант почувствовал, как ему в лицо пахнуло жаром, и он нахмурился, сжимая рукоять своего меча. Длинные, почти до земли, рыжие волосы мага светились в темноте, создавая причудливые тени надгробий, будто танцующих в бушующем пламени. Тёмно-красная роба с непомерно широкими и длинными рукавами скрывала её фигуру, но острый глаз Генриха определил, что она была не очень высокая – не больше метра восьмидесяти. Оставалось загадкой, что этот Мастер собиралась тут сделать (а в том, что она являлась Мастером, у чародея не оставалось сомнений). Будто почувствовав приближение противника, неизвестная повернулась в сторону некроманта, раскрыв своё лицо. Будто выточенное из алебастра мастером-скульптором, её красота могла заворожить любого смертного, случайно взглянувшего на неё. Узкий подбородок, тонкая линия плотно сжатых губ, сияющий белизной нос и широкие, с невероятно длинными ресницами глаза устремили своё внимание на Генриха, неторопливо спускавшегося от церкви к ней. Казалось, изящность её черт ничуть не тронули его, что было, впрочем, логично – он уже умирал один раз и не считался смертным в полном смысле этого слова. Два Мастера остановились на расстоянии друг от друга, внимательно разглядывая друг друга: Генрих – внимательно и сосредоточенно, а девушка – со злостью и даже яростью. Даже скрытые рукавами, было видно, что её руки непроизвольно подрагивали, будто желая выпустить целый поток магии на незваного гостя. Наверняка, она бы так и сделала, если бы некромант не нарушил повисшее молчание: - Чей ты Мастер? - просто спросил он. - Назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна тебе рассказывать о себе хоть что-то, - царственно ответила незнакомка, сменив позу на более раскованную. - Я спрошу последний раз. Чей ты Мастер? - будто проигнорировав её реплику, повторил свой вопрос Генрих. - «Последний раз»! Ха, только посмотрите на этого колдуна! - залилась смехом девушка, удивив даже своего противника подобной сменой настроения. - Он считает, что имеет право разговаривать со мной в таком тоне! Может быть, тебе стоит указать твоё настоящее место, горстка пепла? - её тон так же, как и мгновение назад, сменился на угрожающий, и рукава её робы стали подниматься. В тот же момент Генрих сжал кулак и, устремив свои мысли к груди незнакомки, повернул его. Это был элементарный трюк для некроманта, который позволял легко если не убить, то ослабить врага, нарушив работу его сердца. Конечно, на то он и был элементарным, что блокировался такими же простыми защитами, но не каждый маг ставил подобную защиту от повелевающих мёртвой плотью. Немало магов, убитых Генрихом, как раз пренебрегли такой защитой и поплатились за это своей жизнью. Но спустя мгновение его ладонь, которой он сжал «сердце», обожгло, будто он внёс её в пылающий костёр, и на лице мага появилась гримаса боли. Он впервые столкнулся с подобным противодействием и теперь, осторожничая, он предоставил следующий ход противнику, стремясь узнать о ней больше информации. Девушка не заставила себя ждать. Будто и не заметив пробной атаки некроманта, она взмахнула правым рукавом в сторону врага, и с появившейся на миг тонкой белой ладони сорвался огненный сгусток, со свистом устремившийся к Генриху. Подобный пушечному ядру, он пролетел два десятка метров, разделявших противников, за считанные мгновения, но реакция мага была такой же быстрой, как и атака. Вытянутая вперёд рука некроманта покрылась пылью, взлетевшей с земли у его ног, и огонь, встретившись с аэрозольной тучей, быстро потух, не причинив вреда. Поднятая магией пыль, более не удерживаемая ни чем, стала медленно оседать, и враги снова замерли, изучая друг друга ещё пристальней, чем ранее. - Элемент Земли значит, да? - презрительно спросила рыжеволосая девушка, поднеся к своему лицу руку. На её пальцах вспыхнуло небольшое пламя, осветившее её бледное лицо оранжевыми красками. - А ещё и некромант. Какое пошлое и обыденное сочетание. Я ожидала чего-то более редкого и занимательного. Генрих молчал, всматриваясь в её движения. Его правая рука, обожжённая врагом, уже выглядела абсолютно здоровой, и пальцы на ней уже подрагивали, готовые сложиться в нужную комбинацию для нужного заклинания. - И сам ты, как я вижу, такой же скучный и серый, как твоя магия, - лицо неизвестного Мастера скривилось в гримасе отвращения, будто только присутствие подобного человека, как Генрих, вызывало у неё приступ омерзения. - Умри, мышь, пока меня не стошнило. Но ещё до окончания её фразы некромант вскинул правую руку в магическом жесте, устремив её в сторону девушки. Близлежащие камни разных размеров, от мелких до внушительных, размером с кулак, сорвались с места, со скоростью пули полетев во врага. Магия Земли позволяла контролировать землю и песок, и подобная левитация была одним из первых заклинаний, которые изучает начинающий маг. В отличие от управления водой, для манипулирования которой требовалась недюжинная подготовка, и, уж тем более, огнём, подобные трюки были лёгкими для некроманта, поэтому он решил начать свою атаку таким довольно примитивным способом. Он не надеялся, что подобное нападение причинит хоть какой-то вред и был прав – приблизившись к девушке, камни просто сгорели, не преодолев какую-то невидимую преграду. С условием того, что даже на таком расстоянии Генрих чувствовал жар, исходящий от неё, он засомневался, насколько высокая температура будет вплотную к ней. Лёгким движением пальцев левой руки он попытался поднять пылевую завесу около девушки, но, едва взлетев, мелкие частицы земли сгорели так же, как и крупные камни мгновением раньше. Нахмурившись, некромант стал соображать, чем пробить такую банальную защиту, как огненный щит, на поддержание которого у обычного мага ушло бы невероятное количество энергии. Отразив атаку Мастера Кастера, рыжеволосая девушка лишь рассмеялась, снова взмахнув рукавами своей красной робы. Ещё два огненных шара устремились к Генриху и были успешно погашены тем же способом, что и раньше, но это был не конец атаки. Начав движение, Мастер стала приближаться к врагу, посылая в него разряды огня в самых различных формах. Пламенные копья, всполохи, взрывы и выпады разорвали тишину кладбища, освещая окрестности на много метров вокруг. С каждым заклинанием, которое она метала в противника её волосы начинали светиться ярче, будто заряжаясь пропускаемой сквозь тело хозяйки маной. За ней на дороге оставались чёрные следы, будто выжженные на земле, а воздух вокруг девушки дрожал, как над охватившем лес пожаром. Генрих был поражён подобным шквалом. Количество маны, затраченной врагом, ещё в первые пару секунд было поражающим и оно не уменьшалось ни на каплю. Вокруг него разразился настоящий огненный шторм, и его центром был сам некромант, сосредоточенно бормотавший заклинания, отражающие наступающее пламя. Его кожа покрылась тонкой магической плёнкой, защитившей его от ожогов, вокруг него взметнулась целая туча пыли, и он сам припал к земле, черпая из неё ману для погашения ревущего огня. Вокруг него расцвёл пламенный цветок, грозившийся сомкнуть свои лепестки и поглотить его без остатка, сжечь дотла, но его защита, выстраиваемая с холодным расчётом, сдувала, гасила, тушила ярость огненной ведьмы, обратившей свой взор на него. Девушка, подойдя почти вплотную к припавшему к земле магу, расхохоталась, наблюдая за его попытками отразить её атаки. Она даже не разгулялась на полную, а некромант уже вынужден был прибегнуть к помощи внешней маны. У него не было ни единого шанса и то, что он ещё не превратился в пепел – лишь её прихоть, её нежелание обрушить всю ярость на его голову. Вид сгорбившегося, уже почти побеждённого врага вызывал у неё волны наслаждения, распространившиеся по её телу, и она, почти замурлыкав вслух, поднесла свою правую руку с горящими пальцами к своим волосам. Сиявшие оранжевым светом локоны вспыхнули, будто заранее смоченные топливом. Ревущее пламя охватило её голову, и два длинных хвоста, охваченные огнём, взметнулись в воздух, будто живущие своей жизнью. Они устремились к Генриху, сосредоточенно отражавшему атаки, и, не встретив сопротивления, схлестнулись на его шее, резко дёрнув его вверх. Не ожидавший подобной атаки некромант лишь безуспешно попытался оттолкнуть приблизившуюся слишком близко девушку ближайшим надгробием, но огромный кусок камня сгорел в бушующем вокруг неё пламени так же легко, как и всё, что ранее метал в неё маг. Два хвоста, объятые огнём, подняли его в воздух, оторвав от земли, и начали его душить, кажется, игнорируя немалый вес самого некроманта. - Кажется, ты больше не получаешь энергию от своей стихии, не так ли? - губы девушки тронула хищная улыбка, и она склонила голову, наблюдая, как Генрих пытается освободиться от пылающей хватки её волос. - Пожалуй, я наигралась с тобой. Справиться с тобой было очень легко даже без этой Слуги. Сгори в очищающем пламени и уступи место истинной Повелительнице Огня! Её волосы вспыхнули ещё ярче, раздувая пламя сильнее, и Генрих почувствовал, что ещё пара мгновений – и его защита не выдержит, а он сгорит так же быстро, как и то надгробие, которым он попытался защититься. Он попытался рассчитать, в какой момент тонкая плёнка исчерпает свой запас прочности, но тут же откинул эту мысль, поняв, что она сломается быстрее, чем он сообразит результат. Оставалось положиться лишь на удачу и, выждав ещё полсекунды, некромант выхватил свой меч. В тот же момент со стеклянным звоном защита лопнула, и мощная волна энергии толкнула в грудь ведьму, заставив её отступить на полшага. Но это было лишь побочным действием. Когда последний рубеж обороны был разрушен, сработал глиф антимагии, резко заглушивший весь огонь вокруг. Пламя на волосах девушки дрогнуло и погасло, но лишь на доли секунды. Но этого хватило Генриху – Меч Высших Маршалов, описав дугу, отсёк потерявшие на мгновение приток энергии локоны, освободив себя от смертельной хватки ведьмы. Тут же сорвав с себя остатки волос, маг вскинул вверх левую руку и прокричал: - Кастер, приди ко мне! Вспыхнула тёмно-зелёная вспышка Командного Заклинания, и рядом с магом тут же материализовалась белая фигура Парацельса, сжимающего Меч Азота. Его глаза тут же сфокусировались на девушке, и его левая рука сжалась в магический знак, взорвавшийся целым потоком воздуха. Он буквально сдул вражеского Мастера, откинув её на десяток метров назад. В ярости вскочив, девушка было приготовилась разразиться потоком огня, но Кастер уже выкрикнул три слова, каждое из которых одним звучанием внушало страх: - Wellhen Blitz Bereichaire! С пальцев алхимика сорвались молнии, которые устремились к ведьме. Одновременно с этим земля под её ногами покрылась льдом, заковав её ноги в ловушку, а вокруг закружилась целая снежная буря, появившаяся из ниоткуда. Пламя, ранее бушевавшее, словно в аду, сжалось и почти угасло под напором воды и снега, и, казалось, разряды молний должны покончить с девушкой, но после того, как они исчезли в буране, Кастер сосредоточенно нахмурился, сжав свой меч крепче. Его взгляд, ранее расслабленно взиравший на своего противника, резко похолодел, обретя трезвость. Метель в один момент будто взорвалась изнутри, клоками снега разлетевшись в разные стороны и прекратив своё существование. Более ничего не скрывая, она обнажила уже освободившуюся из ледяных оков девушку и ранее отсутствующую тёмно-фиолетовую фигуру с красным копьём. С кошачьей грацией Лансер перекинула оружие в правый хват, прикрыв при этом своего Мастера, и с раздражением в голосе сказала: - Так вот, кто решил без разрешения проникнуть в лес, используя столь примитивные и грубые методы. Ты настолько труслив, что не рискнул прийти сам, Кастер! Как ты после этого можешь считать себя величайшим алхимиком? - Приятно знать, что тебя помнят даже спустя столь долгое время, - пустив в голос толику дружелюбности, ответил Кастер. - Но не тогда, когда тебя узнаёт герой древности. Откуда ты знаешь моё Имя, Лансер? - Твой меч является достаточным доказательством твоей сущности, Парацельс, - объяснила Слуга. - А теперь я жду извинений за твоё бесцеремонное вторжение на личную территорию Айнцбернов, ныне принадлежащей Изалит фон Айнцберн. Я наказывала смертью за гораздо меньшие провинности, тогда как твою нельзя искупить и девятью, алхимик. - Ха, и в самом деле. Стоило быть осторожнее, раскрывая своё оружие, - рассмеялся Кастер. - Однако, у тебя странное видение Войны Святого Грааля, дорогая. Если враг не выходит из своего укрытия, я лучше пошлю к нему фамильяра, чтобы узнать, кто это, чем сунусь сам в уже готовую западню. А якобы бесцеремонное вторжение - лишь мера предосторожности. Неужели ты убиваешь своих гостей из дальних земель, которые пришли к тебе вооружёнными лишь для того, чтобы добраться до тебя в безопасности? - Раз так...- её голос опустился до шёпота, а она сама припала к земле, отставив в сторону копьё. В следующую секунду произошло сразу несколько вещей. Лансер, не дождавшись удовлетворяющего её ответа, занесла оружие за спину и подпрыгнула на десяток метров в воздух, будто подброшенная пружиной. Копьё вспыхнуло красным огнём, кровожадно облизавшим сталь наконечника, и рот копейщицы раскрылся в низком горловом рыке, совершенно не вязавшимся с её прежним приятным голосом. Тогда же, Кастер метнулся к своему Мастеру, схватив его за ворот плаща, и крутанулся на месте, не обращая внимания на болезненный удар по кисти от собственного хозяина, попытавшегося защититься от подобного захвата. Кристалл в основании Меча Азота ярко вспыхнул, осветив окружающую местность словно на миг взошедшее солнце, и, вторя ему, красный отблеск копья задрожал и взорвался, устремившись за исчезающим белым подолом плаща. - Gae... - Flucht! - одновременно прозвучали два заклинания. Две тени, едва видимые во вспышке камня, исчезли, и Лансер, замахнувшись своим копьём, было позволила ему сорваться в полёт, но вовремя остановила уже изнемогающее в желании чьей-то крови оружие. Огонь, вспыхнувший на его наконечнике, с неохотой погас, и она мягко приземлилась на землю, для равновесия помогая левой рукой. Её Мастер, тоже было вскинувшая руку, чтобы отправить огненный шквал в противника, разочарованно вздохнула и подошла к своему Слуге. - Я, конечно, рада, что ты защищаешь мою честь, но убийство противника восполнит мою раненую гордость куда полнее, чем его извинения. Помни об этом, когда в следующий раз встретишься с врагом,- её рука опустилась на плечо Лансер, вызвав небольшое почернение тонкой ткани, едва скрывавшей её тонкие плечи. - Слушаюсь, Мастер, - кивнула Слуга, смотря на место, где только что были Кастер и его Мастер. То, что они смогли сбежать в последний момент, конечно, огорчило её, но её смутил меч Парацельса. Она знала слишком многое об этом мире, чтобы не заметить во вспышке энергии присутствие не только самого Кастера. Отблеск кого-то другого в заклинании, применённого алхимиком, был настолько слаб, что сначала она подумала, что ей показалось. Но, привыкшая доверять своим ощущениям, Лансер в задумчивости растворила своё копьё, гадая, что бы это могло значить. - ...Лансер? Ты меня слушаешь вообще? - импульсивная натура её Мастера снова дала знать о себе, когда та в ярости затрясла Слугу за плечи. - Ох, прошу прощения, Мастер. Да, стоит поспешить, - согласилась с озвученным ранее предложением Лансер. Вдвоём, огненно-рыжая ведьма, известная как Изалит фон Айнцберн, последняя наследница своего рода, и её Слуга, Лансер, направились прочь от церкви. Им предстояло пройти через весь город, чтобы достигнуть леса, и пока в небе царила ночь, другие Мастера наверняка заметят их присутствие. И, если Изалит ничуть не беспокоилась о том, что может встретить слишком сильного противника, то Лансер была настороже. Даже принадлежность к рыцарскому классу не давала ей непобедимости. Сэйбер, а также Берсеркер могли предложить ей козыри, на которые она может и не найти ответов, да и Кастер... Не нравился ей этот алхимик.