***
Хватая ртом воздух, чародейка вскочила с кровати. Всё её тело было липким от пота, сердце билось, будто после хорошей пробежки, а рука едва заметно подрагивала. Во рту ещё остался тот терпкий, едва заметный, но от этого не становящийся менее противным какой-то животный привкус имбиря и мандариновых корок, а ей самой было в первые мгновения настолько страшно, насколько не бывало даже во время своей комы. Но спустя уже полминуты Герда уже немного успокоилась, прислонившись к стене и приложив руку к груди, слушая, как замедляется биение сердца. Лихорадочное дыхание умерило свой пыл, и, всё ещё на взводе, чародейка перевела взгляд на окно. На улице ещё было темно, а часы показывали начало четвёртого. - Какого чёрта… это было? - пробормотала она, вставая с кровати, чтобы сходить за полотенцем и хотя бы просушить свою кожу – настолько противным было ощущение липкой плёнки на её ней. Найдя тапочки рядом, Герда было шагнула вперёд, как воспоминания о сне нахлынули на неё. Второй раз она очнулась уже на полу, видимо, только чудом не ударившись головой об угол стола. Чертыхнувшись, чародейка с трудом поднялась, цепляясь трясущейся рукой за стул, и обессилено рухнула на кровать. «Что происходит?» - мысленно задалась она вопросом, и на помощь ей снова услужливо подоспели видения тёмной комнаты, наполненной страхом. В груди у неё снова вспыхнул адреналин, разгоняя кровь, но на этот раз Герда отреагировала спокойнее, лишь быстрее задышав. - Это… это был сон? - в её хриплом голосе прозвучало крайнее изумление. Она ещё ни разу в жизни не видела снов, и подобное во время отдыха ей виделось впервые. «Неужели сны всегда такие реалистичные?»- мелькнуло у Герды в голове, когда она приложила к своему лицу ладонь – просто чтобы успокоить себя своим собственным прикосновением. Глубоко задышав, чародейка постаралась вернуть своё дыхание в норму. Но этого она не успела сделать – послышались едва слышимые шаги в коридоре, и спустя пару секунд дверь отворилась. Внутрь вошёл Фэйтер, освещаемый, выглянувшей из-за дымки, луной и уличным освещением. - С тобой всё в порядке? - спросил он тут же, глядя на своего Мастера. Герда некоторое время бессмысленно смотрела сквозь своего Слугу, даже не восприняв его слов, как внезапная мысль пронзила её мозг. «Это он». Это он стоял около стены, пригвоздив неизвестную девушку мечом, это он чуть не сошёл с ума, когда осознал содеянное. «Или всё же сошёл?». Это его прошлое? Его воспоминания? Откуда она их узнала, прочитала? «Он знает?». Поражённая этим открытием, Герда в изумлении уставилась на Фэйтера, не веря в произошедшее. Только спустя минуту до неё дошло, что её Слуга усиленно пытается привлечь её внимание, и, постаравшись вытряхнуть все эти мысли на обдумывание потом, кивнула и сказала: - Чёрт, прошу прощения, я забылась. Что-то произошло? - Ну наконец-то, - беспокойство исчезло с лица Фэйтера, уступив место едва заметной ухмылке. - Я почувствовал, что тебе не очень хорошо, и вернулся с дежурства, чтобы узнать, что произошло. Кажется, теперь всё в порядке? - Да, конечно, - наверное, по её лицу прекрасно читалось, что это отнюдь не так, но Герда надеялась на те крупицы сострадания, что наверняка остались у её Слуги после перерождения. И она выбрала правильно – поняв ситуацию, Фэйтер лишь кивнул и сказал прежде, чем удалиться: - Что же, тогда замечательно. Но, если что-то произойдёт, тебе нужно лишь позвать, я всегда рядом,- его губы тронула какая-то тёплая улыбка, неестественная для его образа. - Сегодня будет трудный день, так что тебе стоит выспаться. Я разбужу тебя в девять, постарайся урвать хоть немного сна до этого времени. Скрипнула притворяемая дверь, и Герда снова осталась одна, наедине со своими мыслями и догадками. Переведя взгляд на часы, она снова увидела стрелку, замершую в начале четвёртого утра, и вздохнула, выражая этим своё мнение по поводу всего произошедшего. «Тебе, кажется, не стоило брать в Слуги такого человека»,- устало упрекнула чародейка саму себя, прикрывая глаза. Сегодня будет действительно тяжёлый день. Ей нужно быть в форме, а для этого надо выспаться. - Надо… выс… пать… - пробормотала Герда, желая начать выполнять элементарные упражнения для того, чтобы уснуть, но провалилась в сон раньше, чем успела договорить невольно вырвавшуюся фразу. Больше ей ничего не снилось.***
Утро встретило Герду серой пеленой и шумом дождя. Капли, барабаня по козырьку крыши, сливались в сплошной фон, под который так не хотелось просыпаться и вылезать из тёплой кровати. Но, увы, сегодня были запланированы грандиозные дела, и для их выполнения требовалось хотя бы принять вертикальное положение. Спустя десять минут чародейка, расчесав волосы и приведя себя в порядок, вышла из ванной и было направилась в сторону гостиной, как в её голове раздался всё такой же спокойный голос Фэйтера: - Уже проснулась, как я вижу? - Да, - просто ответила Герда, сдвигая дверь и входя в просторную комнату. - В десять прибудут гости, у нас ещё чуть больше часа, - она всё никак не могла привыкнуть, что в её голове звучит чей-то посторонний голос. - Я помню, - согласно кивнула чародейка в ответ, хоть и понимая, что Фэйтер этого жеста не увидит. - За ночь ничего не произошло? - Только погода испортилась окончательно, - его голос странно повеселел при упоминании дождя. - Значит, накинем что-нибудь от влаги, - пробормотала уже вслух Герда, перебирая продукты на завтрак. Сегодня они вместе с Лувиязеритой Эдельфельт и её Арчером собирались атаковать Сэйбера и его Мастера - Тосаку Рин. Причём не ночью, а в самый разгар дня, и убедить свою новую союзницу для Герды было довольно затруднительно. Причина скрывалась в Фантазме Фэйтера – ему не составило бы труда превратить поле битвы в закрытую площадку, внутри которой попросту бы не оказалось наблюдателей. Но раскрывать такой козырь ей, разумеется, не хотелось, поэтому, прибегая к уловкам и уговорам, она-таки сумела убедить Лувию, что её Слуга может поставить Замкнутый Барьер, который не позволит случайным прохожим увидеть сражение. Волшебница, конечно, долгое время отказывалась от такого плана, но внезапно в спор вступил Арчер, который согласился с замыслами Герды. Оставшись одна против троих, включая собственного Слугу, Лувия не могла долго сопротивляться и в конце концов сдалась, лишь добавив некоторые поправки к уже имеющимся наброскам. Общий план был довольно прост. Особняк рода Тосака стоял на вершине холма, что облегчало его оборону, однако для Фэйтера это было несущественно. Герда и Лувия должны будут отвлекать Рин достаточно долго, чтобы она не успела применить Командные Заклинания для спасения своего Слуги. В это же время Фэйтер и Арчер займутся Сэйбером, и, если в сражение не вмешается Мастер, то победа будет предрешена. Так как основы плана были уже утверждены, то, не особо волнуясь по поводу предстоящих испытаний, Герда сосредоточилась на приготовлении завтрака. Если её Слуга ещё мог обойтись пищей духовной (чему он почему-то был не всегда рад), то она сама без хлеба насущного обойтись не могла. Ко всему прочему, ей сегодня было лень готовить что-то серьёзное, поэтому чародейка была чрезвычайно довольна своей же проницательностью, которая подсказала ей приготовить еды на сегодня заранее. Стянув из холодильника сваренный рис в контейнере, Герда поставила его разогреваться на плиту, превращая в жаренный рис и постепенно добавляя овощи. Параллельно она придвинула ближе чайник с водой, которая должна будет через несколько минут послужить в качестве ингредиента для чая. Спустя десять минут, сидя за столом, чародейка с аппетитом уплетала жаренный рис с овощами. Рядом с ней, изредка стреляя глазами в сторону аппетитно пахнущей еды, расхаживал по комнате Фэйтер, достав свой нодати и размахивая им по сторонам. - Не мог бы ты быть немного осторожнее? - спросила Герда, когда лезвие меча просвистело в опасной близости от её головы. - Тут есть отдельная пристройка специально для тренировок. Если тебе нужна разминка, то я бы предпочла видеть тебя там. - Пока я не захочу поранить тебя – я этого никогда не сделаю, - прокрутив нодати так же легко, будто это был обыкновенный нож, сказал Фэйтер, остановив остриё над плечом своего Мастера. - А такое желание у меня появится очень навряд ли, поверь мне. - Очень? - ей почему-то не понравилась это выражение. - Но вероятность всё же существует, не так ли? - О да, - кивнул Слуга, отводя меч в сторону. - Мне сложно представить подобные обстоятельства, но всегда существует такой порядок событий, который заставит нас принять даже, казалось, невозможные в текущих условиях решения. Тебе стоит помнить об этом, потому что, когда такое произойдёт, ты не сможешь мыслить здраво и принимать взвешенные решения. - Ты уже испытывал подобное? - Герда почему-то вспомнила сон, который ей приснился. Он ведь определённо был связан с ним… - Я… - почему-то раньше бодрый голос Фэйтера растерял былую живость, и он почему-то замялся, не зная, что ответить. - Да, подобное происходило. И я был бы благодарен, если ты не будешь расспрашивать меня об этом. - Эм-м, хорошо, - чародейка была удивлена подобной реакцией. Хотя, с другой стороны, у каждого человека существуют плохие моменты в жизни. То видение… Возможно, оно никак и не связано с ним, но уважать личную жизнь чужих людей Герда всегда умела. И изменять собственным принципам она ни сегодня, ни когда-либо ещё не хотела. Остаток завтрака прошёл в тишине. Герда доедала свой завтрак, а Фэйтер, почему-то притихший после разговора, убрал оружие в ножны и, прислонившись к стене, о чём-то размышлял с задумчивым видом. Решив, что лучше будет не вмешиваться в его внутренние разногласия, чародейка встала, захватив с собой миску, и было отправилась на кухню, как что-то внутри неё тревожно зазвенело. Вскинув голову, она тут же взглянула на своего Слугу, который тоже что-то почувствовал. - Это ведь Эдельфельт, верно? - спросила более чувствительного к окружающему миру Фэйтеру Герда. - Да, я определённо чувствую Арчера, - кивнул он, стряхивая с себя остатки собственных дум. - Значит, настало время действовать. Останься тут, я пойду поприветствую гостей. Оставив её одну в гостиной, парень выскочил из помещения, будто не желавший более в ней оставаться. Герда была более чем удивлена подобным поведением, но спрашивать в чём дело было уже поздно – сейчас начнётся последнее совещание перед битвой и необходимо сосредоточиться на более важных делах, чем подобные сомнения её Слуги. Лувия почему-то с невероятным энтузиазмом относилась ко всему, что было связано с методами, которые помогут одолеть Мастера Сэйбера. Когда Герда спросила, в чём кроется причина её энергии, та лишь с неожиданной злостью в голосе ответила: «Всегда мечтала отомстить этой выскочке!». И столь яростно она воскликнула, что чародейка от греха подальше решила не расспрашивать подробнее причины конфликта между этими двумя. Видимо, личная вражда свела этих девушек на Войне Святого Грааля, и Лувиязерита не хочет упускать шанса победить свою соперницу столь изощрённым способом. И сегодня, прибыв во временное жилище Герды в прекрасном расположении духа, аристократка голубых кровей (чародейке очень понравилось эта метафора, отражающая сразу три ипостаси дочери Эдельфельт) не с меньшим желанием ещё раз обсудила тонкости плана нападения, особое внимание уделив сражению с самой Тосакой. Ей с самого начала не понравилось, что основная битва будет на стороне Слуг – главной задачей будет нейтрализация Сэйбера. Герда её понимала (как она надеялась) – ей самой наверняка хочется лично совершить акт возмездия над своей соперницей. Но, к счастью, её Арчер тоже принял сторону чародейки с Фэйтером и Лувия смирилась с ролью отвлекающего манёвра. Сегодня она даже не оспаривала каждое предложение Герды, видимо, находясь в предвкушении битвы, и девушка не собиралась разрушать её идиллию. По крайней мере, когда дело дойдёт до битвы, она надеялась, что её союзница покажет себя достойно. Обсудив последние детали, пара Мастеров и Слуг наконец-то вышла из поместья, навстречу серым тучам и струям дождя, грозящим с течением времени только усилиться. Их целью стала вершина холма, возвышающегося над всей Миямой – место, где находится особняк рода Тосака. И где, очевидно, и укрылась от непогоды их цель. Днём Мастера не ожидают нападения, особенно у себя дома, и сейчас Тосака Рин наверняка занята чем-то весьма далёким от приготовлений к обороне от врагов. Если всё пойдёт, как надо, то победа обещает быть довольно лёгкой… как, по крайней мере, казалось Герде.***
Прошло меньше получаса, прежде чем они достигли подножия холма. Фэйтеру, по его словам, не составило труда просто скрыть всех от взора случайных прохожих, которых застала непогода, и теперь, глядя вверх, он в сомнениях сжимал рукоять Рюноварокку, не решаясь сделать первый шаг. В его голове до сих пор крутились слова его Мастера: «Ты уже испытывал подобное?..». И тот момент ночью, когда он впервые за всё время пребывания здесь, в этом мире, почему-то ненадолго провалился в сон... Неужели она смогла проникнуть в его воспоминания? Видимо, связь Мастера и Слуги действительно настолько сильна. И последнее, чего желал Фэйтер – это доступа Герды к его памяти. Он сам, словно трус, сбежал от собственного прошлого, стерев его и начав жизнь с чистого листа. Он более не желал вспоминать позора, который испытывал ранее, в предыдущей жизни. И если об этом начнёт напоминать самый близкий ему человек – его Мастер, то спокойствие, воцарившееся в душе ранее, уже навряд ли когда-то восстановится. Уже сейчас ему было трудно сосредоточиться на маскировке, скрывающей их всех от людей. Несколько прохожих заметили странные тени, промелькнувшие мимо них, а кто-то, кажется, даже сумел разглядеть их настоящие облики. И то, что его злило больше всего - он не мог с этим ничего поделать. Нужная концентрация была потеряна, и представить даже собственную невидимость – что уж говорить про чужих – стало трудновыполнимой задачей. В конце концов, приблизившись к холму, Фэйтер окончательно сбросил с них маскировку, потеряв терпение. Если он не восстановит душевного спокойствия до битвы, ему будет тяжело сражаться против такого противника, как Сэйбер, пусть и с помощью Арчера. И если они сумеют его одолеть, то для своего союзника он станет не менее привлекательной мишенью в таком состоянии. Сжав пальцы на синей рукояти меча до белизны, Фэйтер постарался выбросить сомнения прочь. Неудачно. Слова Герды всё крутились и крутились у него в голове, вытягивая из бездны тёмные моменты его прошлого. Даже с помощью собственного Фантазма он не мог очистить голову от этих мыслей – не хватало концентрации. В раздражении взмахнув нодати, Слуга шагнул вперёд, попытавшись сосредоточиться на главной цели – убийстве Сэйбера. Как он и говорил при их первой встрече, он без труда справится с ним в открытой схватке. И теперь он сам попал в ситуацию, о которой предупреждал Герду за завтраком: «…Всегда существует такой порядок событий, который заставит нас принять даже, казалось, невозможные в текущих условиях решения». Только сейчас это было не решение, а сложившаяся ситуация. Поняв, что только что он сам вернулся к тёмным размышлениям, Фэйтер тихо зашипел и, не в состоянии больше сдерживать себя, в порыве гнева ударил мечом по ближайшему фонарному столбу. С тонким звоном Кессайзоку столкнулся с тусклым металлом и, вместо того, чтобы разрубить такую несущественную преграду, лишь оставил на нем небольшую зарубку и отскочил, вызвав не самое приятное ощущение отдачи в запястье. Арчер, идущий рядом с ним, заинтересованно взглянул на ни в чём неповинный столб и насмешливо заметил: - Побереги силы на главного врага. Осталось совсем недолго. - И без тебя знаю, - грубо ответил Фэйтер, склоняя синее лезвие к земле. Прекрасно понимая, что сейчас он не в состоянии даже воспользоваться собственным Фантазмом, он продолжал идти дальше, навстречу битве, надеясь, что адреналин схватки позволит ему снова вернуть контроль над взбунтовавшимися мыслями. Спустя пятьдесят шагов Арчер свернул с главной дороги, тут же исчезнув из поля зрения. Согласно плану, он должен будет поддержать Фэйтера издалека, оправдывая название собственного класса. Самому Фэйтеру, конечно же, это не могло понравиться – таким образом, он оставлял свою спину открытой. И если раньше он успокаивал себя тем, что благодаря Вопреки Судьбе он мог всегда установить собственные правила боя даже из самой невыгодной ситуации, то теперь этот факт его нервировал всё больше и больше. Конечно, до момента гибели мечника ему ничего не грозило прилететь меж лопаток, но вот после… Да и теперь парень был не уверен, сумеет ли дожить до момента гибели Сэйбера. Наконец дорога наверх привела к забору вокруг особняка, выстроенного в западном стиле. Окинув взглядом здание, Слуга ухмыльнулся – эта Тосака явно любит жить с размахом. Хотя, первое впечатление после осмотра поместья можно было охарактеризовать как «дом с привидениями». Наверное, многие жители так и называли этот нелюдимый дом, в котором жила лишь одна хозяйка. По крайней мере, до недавних пор. Несколько дней назад в поместье появился ещё один жилец… который стоял за открытыми воротами и недобро смотрел на незваного гостя. Серебряный рыцарь стоял в двадцати метрах от Фэйтера, сжимая в своей единственной руке свой тонкий меч, более похожий на эсток, чем на обычный романский. Его сияющие благородным металлом доспехи гармонично сочетались с зелёной тканью туники и штанов, сейчас медленно мокнувших под непрекращающимся дождём, видимо, решившего затопить Фуюки прежде, чем Война Святого Грааля потеряет хотя бы первого участника. Лицо Сэйбера, обрамлённое волосами цвета его доспехов, выражало лишь решимость защищать дом своего Мастера до конца, и Фэйтер лишь нервно усмехнулся, удивляясь способности людей настолько самоотверженно защищать других. «Кем бы ты ни был, рыцарь, я сдержу своё слово и убью тебя. Слишком много обещаний я не сдержал, чтобы теперь начинать нарушать их снова»,- невесело подумал он, обнажив чёрный боккен. - И снова здравствуй, Сэйбер, - кивнул своему противнику парень, решив потянуть время перед схваткой. - Ты находишься у входа на территорию рода Тосака, Ассасин, - холодно ответил рыцарь.- Если ты сделаешь хотя бы шаг вперёд, то я это расценю как акт нападения. Подумай, прежде чем что-то делать. - Я хоть и слеп на один глаз, но всё ещё заметил, куда меня привела дорога, - почему-то раздражённый таким напыщенным ответом, в тон ответил Фэйтер. - И, я думаю, тебе не нужно объяснять, зачем я шёл по этой дороге. - Если в предыдущей битве я сдерживал себя, то в этот раз не жди пощады, Ассасин. Или тебя стоит называть как-то по-другому? - внезапно диалог свернул из ожидаемого обмена любезностями в неожиданное русло. - Мне не совсем понятно твоё последнее замечание. Или мне тебя тоже стоит называть не Сэйбер, а как-то иначе? - встревоженный подобной фразой, попытался нащупать твёрдую почву Слуга. - Ты не Ассасин, - утвердительно заметил Сэйбер. - Мало того – ты не подходишь ни под один из существующих классов Войны Святого Грааля. Мы с моим Мастером обнаружили не семь Слуг, а восемь. И ты, пожалуй, единственный, кто так выбивается из семи классов. - Довольно необоснованное заявление, - похолодев, отпарировал Фэйтер. - Я могу сказать так же и про тебя. Мне не приходилось в своей жизни встречаться с мечниками, которые сражаются лишь одной левой рукой. - Возможно, - кивнул рыцарь. - Но я подхожу под все стандарты класса Сэйбер, в отличие от тебя, поэтому перед тем, как начать сражение, я хотел бы всё-таки узнать, кто ты такой. Мой Мастер был бы рад узнать подобную информацию прежде, чем ты погибнешь. - Тогда тебе придётся выпытать из меня это! - вскричал Фэйтер, вскинув Кессайзоку и побежав навстречу врагу. Сэйбер лишь бесстрастно смотрел, как на него несётся противник. Кем бы он ни был, он угрожал Рин. А защита своего Мастера – его первостепенная задача. Глубоко вздохнув, рыцарь почувствовал, как сила наполняет его тело, и поднял меч, приготовился к отражению первой атаки. Тосака права – это нападение выглядит слишком подозрительно, чтобы его воспринимать так, как его видно с первого взгляда. Враг приготовил множество сюрпризов, и теперь важно разгадать их прежде, чем станет слишком поздно…***
Даже здесь, на другой стороне поместья, были слышны лязг оружия и выкрики сражающихся. Герда на мгновение представила, как это должно выглядеть – двое Слуг, столкнувшихся друг с другом в схватке насмерть - и её на мгновение пробрала дрожь от представившегося ей зрелища. Возможно, ей сейчас помогла связь с Фэйтером, но те эмоции, которые чародейка почувствовала на краткий миг, ей совершенно не понравились. Отогнав всё лишнее прочь, она сосредоточилась на вверенном им задании и подошла к забору, окружавшему дом. Она с Лувией должны будут пробраться в поместье с тыла, таким образом отвлекая внимание Рин от своего Слуги. Возможно, чувства, которые она испытает при виде своей заклятой соперницы, будут достаточными, чтобы на некоторое время забыть о битве у ворот её дома, и в этот момент Фэйтер с Арчером должны будут покончить с мечником. Каким образом они сумеют это сделать за столь короткий промежуток времени – Лувии было непонятно, и Герда, не желая высказывать главного козыря своего Слуги, решила тоже недоумённо покачать головой на предложение Фэйтера день назад. Но теперь, когда план начал осуществляться, в её уверенность закрались сомнения. А всё же, смогут ли их Слуги одолеть искуснейшего мастера меча?.. Лувиязерита с надменной маской на лице приблизилась к Герде. Кажется, её недовольство было связано с задержкой в преодолении преграды, и чародейка виновато мотнула головой в сторону кованого железа: - Можешь ты справиться с Барьером? Моя магия слишком долгая для нашей миссии. - Тебе стоило лишь попросить, - в тон выражению лица ответила Эдельфельт, явно подразумевая что-то вроде «Твоя магия будет вообще бесполезна». В другое время бы Герда ответила на подобное оскорбительное поведение, но не сейчас. Волшебница в синем прикоснулась к металлу забора, который тут же заискрился ярко-зелёными огнями. От её тонких пальцев по невидимой поверхности Замкнутого Барьера пошли волны, будто преграда, встревоженная нарушителем, стремилась донести эту весть до всех своих концов. С силой, преодолевая защиту, Лувия стала медленно погружать руку в Барьер, который отвечал всё более и более яростными всполохами зелёного и жёлтого огня. Герда с интересом наблюдала за подобной грубой работой – её магия снов не могла что-то противопоставить в открытом столкновении. Избегая врага, обманывая его, меняя его суть, чародейка добивалась победы. И для того, чтобы её тело не было уничтожено, пока она затуманивает разум врага, присутствие Лувиязериты было настоящим спасением. Закусив губу, волшебница напрягла правую руку и, будто схватив что-то внутри Барьера, резко вытащила. Между её пальцев что-то вспыхнуло – будто взорвалось. Тут же вставший на дыбы Замкнутый Барьер погас, словно потеряв свой источник энергии, а металл забора зашипел и расплавился, обнажив для прохода целую секцию между каменными столбами. Хмыкнув, Лувия снова натянула белую перчатку, которую предварительно сняла перед уничтожением защиты, и сказала: - Как была самодовольной выскочкой, такой и осталась. Даже Барьер не смогла хороший поставить. Пойдём, пора проучить её, пока не опомнилась. Впечатлённая результатом, Герда лишь кивнула и проследовала за уже перепрыгнувшей остывающее железо Эдельфельт. От ограды до дома Тосаки было метров двадцать – на заднем дворе, видимо, когда-то располагался цветочный сад, но теперь здесь лишь остались выложенные плиткой дорожки и заросшая травой земля. Сверху на незваных гостей взирали узкие окна, занавешенные белыми шторами, и чародейке постоянно казалось, что из-за них кто-то внимательно наблюдает за их действиями. Вполне возможно, это так и было, но ощущение было не из приятных. Пара магов достигла заднего выхода особняка – двустворчатых дверей, ныне запертых изнутри на засов. Лувия, не ожидая слов Герды, подошла к ним и коротко, на выдохе, ударила своим кулачком в замок. Кажется, при этом она что-то прошептала, но чародейка была не уверена в этом – ибо после, казалось, довольно бесполезного удара двери буквально вылетели внутрь помещения с ужасным грохотом и треском ломаемого дерева. Поднялась пыль, и видимость внутри комнаты, в которую вел вход, сильно ухудшилась. Замахав рукой, Лувиязерита перешагнула порог, всматриваясь в темноту коридора, и Герда последовала за ней, закрыв глаза и мысленно прощупывая окружающее пространство. Коридор встретил их всего лишь тишиной, которая нарушалась лишь едва слышимым шумом боя Слуг за домом. Внутри находились лишь два комода с зеркалами да большая картина на стене, изображавшая какого-то мужчину лет тридцати в красном костюме, с небольшой бородкой и короткой причёской. Дальше по коридору была лестница на второй этаж и дверь, ведущая в помещения первого этажа. На рамке картины снизу была медная табличка, и Герда заинтересованно подошла, чтобы прочитать имя изображённого человека, как Лувия вскричала: - Terava Gandre! Потолок над их головами взорвался, разлетевшись осколками камней и дерева, и из образовавшейся дыры кто-то упал. Не успев приземлиться, фигура вскинула руки и, нацелив их на волшебниц: - Gandr! Раздался звук, похожий на пистолетный выстрел, и Герда лишь в последний момент успела увернуться от заряда энергии, прошившего стену насквозь. Припав на колени, она, оглядевшись, метнулась к выходу, стремясь разорвать дистанцию между ней и врагом – в ближнем бою чародейка будет абсолютно бесполезна. Спрятавшись за дверным проёмом, Герда тут же привалилась к стене дома и закрыла глаза, пытаясь успокоить участившееся сердцебиение и войти в сновидение. У неё получилось не сразу и только через десяток секунд она выскользнула из своего тела и вернулась в разрушенный коридор, только на это раз – в духовной форме. А там, тем временем, разгорелась нешуточная битва. Рин, которая и оказалась тем силуэтом, проломившим пол, перестреливалась заклинаниями с Лувиязеритой, которая даже прикусила губу от усердия. Обе по какой-то причине использовали довольно простое и эффективное заклинание финского происхождения – Гандр, создающее обычную сферу энергии, при попадании вызывающую недомогание и слабость. Мощный разряд подобной магии может заставить человека потерять сознание и заболеть, а если он ещё и подкреплён каким-то усилением, то и убить. Но тратить столько энергии на подобное заклинание, когда есть более простые способы лишения жизни противника, по мнению Герды, было бессмысленно. И, пока она не увидела разрушения, причиняемые двумя волшебницами этой магией, она была уверена в своих словах. Казалось, обыкновенные заряды энергии, предназначенные для ослабления противника, не были способны пробивать деревянные и бетонные стены, взрываться огнём, менять собственные траектории полёта и обманывать противника. Но увиденное не обманывало глаза чародейки – невзрачный Гандр в руках этих девушек превратился в смертоносное оружие. И всё же, даже одинаковое заклинание применялось каждой из них немного различно друг от друга. Гандр Рин был прост, эффективен и однозначен. Было видно, что, несмотря на мастерство владения подобной магией, она предпочитала не экспериментировать с формой, видом и назначением самого снаряда. Однако, в отличие от своей соперницы, в один момент Тосака могла разразиться целой очередью подобных выстрелов, выпуская за раз до шести или даже семи Гандров. Подобная атака была бы смертельна для любого неподготовленного мага при попадании, и наверняка бы пробила большинство заранее активированных защитных барьеров. Этим Рин и пользовалась, стараясь подловить Эдельфельт в момент, когда она не была готова отразить или уклониться от подобной очереди. Лувиязерита, в свою очередь, показывала истинное мастерство заклинания. Даже в сравнении с Тосакой её творение Гандра было на порядок выше. Она пользовалась лишь одиночными выстрелами, но при этом девушка меняла содержание заклинания, как ей вздумается. Оглушив противницу взрывающимся Гандром, сразу же после этого она могла выпустить две сферы, которые, меняя свою траекторию, запутывали Рин, и дополняла их шрапнельным залпом. Лувии было под силу придать заклинанию любое, подходящее именно в данный момент, свойство, и за счёт этого упорно давила на соперницу, прижимая её к стенке. Однако, Герда тоже не медлила. Оставив лишь необходимую долю сознания для наблюдения за битвой затем, чтобы вовремя среагировать на случайный разряд заклинания в сторону её тела, чародейка зависла над спрятавшейся в данный момент за выступом в стене Рин и осторожно прикоснулась к её сознанию. Магия снов, к сожалению, не позволяла ей читать мысли других или управлять сознаниями людей, но было одно любопытное действие подобных заклинаний. С их помощью Герда могла затуманить разум мага, затруднив его восприятие окружающего мира, и, что сейчас играло куда большую роль, изолировать его от любых возможностей мысленной связи. Она лишь могла надеяться, что её магия будет сильнее духовной связи Мастера и Слуги, что позволит Слуге Тосаки, Сэйберу, думать, что она в безопасности и ей ничего не угрожает. В противном случае, он наверняка ринется ей на помощь, и жить тогда ей с Лувией останется совсем немного. В это время Лувиязерита, отразив особо мощную очередь Тосаки, спряталась за образовавшимися обвалами и на некоторое время прекратила обрушивать на врага потоки заклинаний. Стерев со лба пот, она крикнула через импровизированные баррикады, обращаясь к Рин: - Ты всё такая же нахалка, как раньше, не так ли? - От неудачницы и слышу! - донеслось из коридора. - Надеюсь, ты припасла что-нибудь поинтереснее твоего Гандра? Или ничему со времён Академии не научилась? В сторону Тосаки тут же полетел болезнетворный заряд, но девушка просто затаилась в укрытии, пропуская заклинание над собой, и продолжила: -Кажется, не научилась. Оттого приятнее будет похвалиться своими успехами! В ответ Эдельфельт лишь усмехнулась, подбрасывая в воздух тёмно-красный рубин, один из немногих, что ей удалось раздобыть несколько лет назад. Как и её противница, она была искусна в Магии Самоцветов, хоть и отдавала приоритет своему любимому Гандру. Взмыв в воздух, камень на мгновение завис, а после взорвался, разлетевшись мельчайшей кристаллической пылью. Тут же сверкнула ярчайшая вспышка, ослепившая даже заранее прикрывшую глаза Лувию, но, не обращая на это внимания, она перемахнула через обвалившиеся остатки пола второго этажа и сосредоточила на кончике пальцев правой руки энергию. Ещё затуманенные глаза девушки не сразу нашли красный силуэт в коридоре, и она запоздало дёрнула рукой, наводясь на Рин. Но Тосака уже была готова. Тёмно-фиолетовая сфера сорвалась с её указательного пальца и со свистом устремилась к Лувиязерите. Между ними было не больше десятка метров, поэтому время полёта было ничтожно мало для того, чтобы с нуля сформулировать и произнести даже элементарное защитное заклинание, особенно из такого положения. Глаза девушки вспыхнули страхом, и она попыталась хотя бы уклониться от выстрела, но уже осознавала, что это бесполезно. Стиснув зубы, она приготовилась к таким знакомым ощущениям после попадания Гандра, но ни в следующее мгновение, ни спустя секунду ожидаемой слабости не наступило. Ноги Лувии коснулись земли, и она, до сих пор не понимая, куда делось заклинание врага, метнулась в сторону, уходя с открытого пространства. Рин без труда могла разрядить в неё ещё зарядов, но она почему-то тоже удивлённо смотрела на место, где только что была Эдельфельт. Герда лишь тихо хихикнула, наблюдая за недоумевающими волшебницами. Предугадав эту опасную атаку, ей не составило труда буквально поглотить заряд Гандра, защитив Лувию от выстрела - Снова твои проделки, Эдельфельт?- несмотря на самый разгар битвы, голос Тосаки прозвучал довольно спокойно. - Можешь считать, что да,- нащупывая следующий камень, ответила Лувиязерита.***
Взмах, шаг в сторону, изменить траекторию меча, блокировать удар, контратаковать. Отойти на два шага назад, дать возможность стреле пролететь мимо себя, представить настолько сильный удар, насколько это возможно, совершить его, снова отступить и снова броситься в атаку. Эти действия стали абсолютно механическими, выполняемыми на автомате, и только благодаря им Фэйтер продержался столь долгое время против своего противника – лучшего мастера меча. Его мышцы, не знавшие раньше усталости в битве, отяжелели и сейчас горели огнём от кислоты в них; руки были избиты в кровь от отдачи мечей в ладони; а его лицо выражало лишь усталую ярость, направленную на упорно не сдающегося под натиском сразу двух Слуг Сэйбера. В ответ рыцарь лишь бесстрастно парировал его удары и с лёгкостью уклонялся от стрел, которые запускал Арчер. Фэйтеру так и не удалось получить полный контроль над своим Фантазмом и он сейчас работал лишь наполовину, сильно ограничивая вероятность успеха его желаний. Ненужные в данный момент человеческие чувства всё ещё сбивали его с толку, не позволяя сосредоточиться на цели, и только поэтому его противник ещё не лежал, обезглавленный, у его ног. Арчер, сколько бы он ни хвалился своим мастерством стрельбы, тоже оказался бессилен – несмотря на то, что парень вообще не чувствовал присутствия лучника и выпускаемых им стрел, Сэйбер без труда отбил первую же стрелу простым взмахом меча, будто изначально знал, что в сражении будет участвовать ещё и стрелок. Но всё ещё эти выстрелы заставляли отвлекаться мечника на защиту, и это давало Фэйтеру нужные моменты передышки для восстановления сил. Очередная атака окончилась неудачей – тонкий меч Сэйбера возник из ниоткуда, отведя длинное лезвие нодати в сторону и рванувшись к сердцу Фэйтера. Парень лишь чудом отбил смертоносный выпад своим боккеном, на котором осталась ещё одна бесчисленная зарубка. Ещё немного – и он может просто сломаться, тогда защита Фэйтера будет окончательно нарушена. Прекрасно осознавая это, он пытался понять, каким образом возможно в кратчайшие сроки продавить такого противника, но найти решения не мог. Если бы только Арчер применил свой Фантазм… Возможно, тогда бы чаша весов склонилась бы на их сторону. Сейчас же его обстрел и схватка в ближнем бою не имели никакого успеха – сам Сэйбер ещё не получил ни одного ранения, тогда как Фэйтера задело дважды. Но и мастера иногда ошибаются. Арчер сумел выпустить особо удачную стрелу, от которой рыцарь решил просто уклониться. Но, метнувшись в сторону, он не заметил, что Фэйтер уже оправился после особо мощной комбинации и готов атаковать, и синее лезвие тут же рассекло воздух, поражая незащищённую правую половину тела Сэйбера. Вспышка радости придала парню сил, и он уже представил, как меч проходит сквозь тело Слуги… Но вспышка света, столь яркого, что последний глаз парня чуть не ослеп, поколебала его атаку, а спустя мгновение сталь столкнулась с какой-то появившейся преградой, буквально остановившей и обездвижившей меч. Моргнув пару раз, Фэйтер стёр сияющий отпечаток с сетчатки и взглянул на то, что помешало ему довести свой удар до конца. Его взору предстала рука. Рука, сделанная из чистейшего серебра, сейчас удерживала в своих металлических пальцах лезвие Кессайзоку, отражая его голубые переливы на своей сверкающей поверхности и рассыпая их в воздухе. И эта рука была правой – второй. Второй рукой однорукого мечника. «Аргет… Проклятье!» - промелькнуло в мыслях Фэйтера, и он попытался выдернуть меч, но он будто был вмурован в хватке этой серебряной руки, материализовавшейся из ниоткуда. Но далее произошло невероятное. С тихим скрипом пальцы руки стали сжиматься, будто стараясь сломать меч Слуги. В ужасе увидев, как голубая сталь, не выдерживая подобной нагрузки, стала сгибаться, Фэйтер изо всех сил представил, как меч разрубает металл и освобождается от смертельной хватки, и дёрнул рукоять на себя. Видимо, это и стало последней каплей – с тонким звоном, каким отзывается хрустальная посуда, по которой тихонько ударили ложечкой, лезвие треснуло и сломалось, оставив в руках Слуги лишь жалкое подобие того великолепного оружия, которым он сражался несколько минут назад. От длинного меча осталось лишь сантиметров шестьдесят, и теперь это можно было с трудом назвать даже катаной. Улыбка тронула губы Сэйбера, и он разжал свою вторую руку, позволяя осколкам Кессайзоку упасть на землю. Переложив меч во вновь обретённую конечность, он сказал: - Твой меч был слишком непрочен, Слуга. Хороший воин должен заботиться о своём снаряжении, чтобы оно не подвело его в нужный момент. Твоё же оружие, видимо, не получило должного ухода и в самый ответственный момент сломалось. Фэйтер лишь ошарашено смотрел на обломок меча, с которым он теперь остался. Представить, что оружие, повинующееся его мыслям, могло быть сломано, он, разумеется, не мог, и, столкнувшись с подобным в реальности, больше не знал что делать. Подняв взгляд на своего противника, парень лишь смог ответить: - Ты – Первый рыцарь Круглого Стола, не так ли? - О да, - радостно ответил Сэйбер, склоняя голову в знак приветствия. - Сэр Бедивер Бедридант, к вашим услугам. Могу я наконец-то узнать ваше имя, или мне придётся сначала окончательно одолеть тебя? Слуга лишь промолчал в ответ, лихорадочно соображая, что делать. Он прекрасно понимал, что если сейчас не предпримет что-то, то будет убит – против Аргетлама, серебряной руки Бедивера, которую он получил от самого Мерлина, ему не выстоять. Мало того – теперь он лишён оружия и единственное, что ему остаётся – защищаться. Но тут даже его Фантазма не нужно было применять, чтобы понять – он отразит максимум два удара Сэйбера. После этого не выдержит и его Рюноварокку, тогда, полностью обезоруженный и всё ещё неспособный нормально применить Вопреки Судьбе, он станет лёгкой мишенью даже для своего союзника. Мечась от одной мысли к другой, Фэйтер внезапно почувствовал слабое эхо чьего-то сознания у себя в голове. Рванувшись к нему, он ощутил тихое сознание Герды, сосредоточенной на каком-то очень сложном заклинании. Неожиданная идея, возникшая у Слуги, оставалась единственной надеждой на выживание, поэтому, наплевав на возможную опасность для своего Мастера, он буквально прокричал ей мысленно: - Герда, дай мне Командное Заклинание! - Что? Какое заклинание? Кто это? - не сразу сообразив, что к чему, вскрикнула Герда, чуть не прервав мысленную завесу над Рин. - Прикажи мне убить Сэйбера! Срочно! - продолжал упрашивать её Фэйтер, медленно отступая от готовящегося к атаке Бедивера. - Зачем? - всё также недоумённо спросила чародейка. - У вас там… - ПРОСТО СДЕЛАЙ ЭТО! - в ушах Герды раздался истошный крик Слуги, который, кажется, был в ужасе от чего-то, и она поспешно проговорила, чувствуя себя немного неуверенно – она ведь не знала, как пользоваться этими Заклинаниями: - Фэйтер, убей Сэйбера! И тут же ойкнула от боли – татуировка на её лице засветилась, и часть её – длинный меч – со вспышкой пропала, вызвав лёгкое ощущение ожога на коже. Видимо, приказ сработал, и чародейка неуверенно спросила: - Оно сработало? Эй, ты меня слышишь? Фэйтер? Что-то произошло. Мысли парня, ранее обескураженные и разрозненные, теперь, словно куча иголок под магнитом, устремились к одной цели. Взгляд, бегавший вокруг, нацелился на врага, и, ободрённый неизвестной решимостью, Фэйтер сжал рукояти своих мечей. Холодный расчёт взял верх над хаосом, что творился раньше, и теперь план битвы лежал у него перед мысленным взором, простой и эффективный. Криво усмехнувшись, он стал ждать, когда Сэйбер сделает первый ход. Рыцарь не заставил себя ждать. Со скоростью молнии метнувшись вперёд, Бедивер нанёс сокрушительный удар Аргетламом, оставив серебряный след в воздухе после себя. Он видел, что, несмотря на неизвестную решимость, появившуюся в глазах противника, он неспособен противостоять ему, и поэтому решил покончить с врагом в пару ударов. Это и стало роковой ошибкой. Подняв обрубок Кессайзоку, Фэйтер грубо блокировал удар, просто выставив меч на пути тонкого клинка Сэйбера. Раздался лязг, а после – треск ломаемого меча. Не выдержав подобного обращения, нодати сломался окончательно, оставив в руках Слуги лишь одну рукоять. Но этот меч больше не нужен был ему. Его задача была задержать выпад мечника. В тот же момент, когда Кессайзоку прекратил своё существование, Рюноварокку сделал короткое движение вперёд. Деревянный боккен, который, казалось, не имел никакого шанса пробить доспехи рыцаря, совершил невероятное – будто проигнорировав крепость металла, он смял его и воткнулся в бок Сэйбера, окропив его зелёную тунику красным. Реакция Бедивера была столь же молниеносной. Меч изменил направление, и Фэйтер лишь в последний момент отдёрнул пальцы, спасая их от отсечения. Тут же разорвав дистанцию, он отпрыгнул на добрый десяток метров назад, довольно взирая на удивлённого противника. Сэйбер, немного побледневший, потянул за рукоять тренировочного меча и с едва заметной гримасой боли на лице извлёк из раны осколки боккена. Задумчиво взглянув на окровавленное дерево, Бедивер отбросил ставший бесполезным куском древесины меч и снова обратил свой внимание на обезоруженного противника. Окинув Фэйтера взглядом, он сказал, опустив меч к земле: - Я должен давно убить тебя за угрозу моему Мастеру, но так как ты сейчас безоружен, то я не имею права напасть на тебя первым. Я могу позволить уйти тебе, если ты сейчас же развернёшься и больше никогда не приблизишься к владениям рода Тосака. Парень лишь с ухмылкой покачал головой. Он никогда не понимал, как можно придумать себе подобный рыцарский кодекс и неуклонно следовать ему, не отступая от него ни на шаг. И до сих пор не понимал, почему он настолько предан своему Мастеру. Это же глупо, не правда ли? Сзади него послышались шаги. Даже не оборачиваясь, Фэйтер уже понял, кто это. Арчер решил-таки вступить в ближний бой, поняв, что теперь его стрелы будут совершенно бесполезны против истинной формы врага. Выйдя вперёд, Слуга будто загородил парня своим телом, произнеся при этом: - Ты уже достаточно поиздевался над этим мальчишкой. Теперь ты будешь сражаться со мной, - и в его руках появился тот самый золотистый посох, который Арчер использовал для нейтрализации Фантазма Берсеркера. - Пошёл прочь, - прошептал Фэйтер, буквально сдвигая со своего пути неожиданную преграду. В ответ стрелок, недоумённо взглянув на своего союзника, быстро прошептал ему в ответ: - Ты что, сдурел? Тебя только что лишили Фантазмов, ты ещё в бой рвёшься? Парень, не лезь на плаху, послушай моего совета! - Сейчас на плахе окажется твоя голова, если ты будешь дальше мне мешать, - ощутив вспышку злости внутри, прошипел Слуга. - Ну, как знаешь, погибать всё равно тебе, - неожиданно легко сдался Арчер, отступая назад. Перехватив посох, он остановился недалеко от схватки, настороженно наблюдая за двумя противниками. - Видимо, твоя жизнь не настолько ценна для тебя в сравнении с победой, - улыбка тронула лицо Бедивера, и он переложил меч из серебряной руки в обычную. - Я уважаю твоё желание победить, но если у тебя больше нет никаких хитрых уловок, то приготовься принять поражение от моей руки. - Я готов, Рыцарь Круглого Стола, - кивнул Фэйтер. - Обрушь на меня твой самый жестокий удар, но подумай – сможешь ли защититься сам от своей же атаки? - Я думаю, ты уже будешь мёртв к этому времени, - длинные волосы Сэйбера взметнулись, когда он вскинул свою серебряную руку в воздух. В тот же миг яростный ветер взметнул его одеяния. Дождь, всё продолжавший моросить, был буквально сметён порывом воздуха, а после – испарён ярким сиянием золота. Его серебряная рука, ранее пустая, сжала что-то невидимое, обретающее форму, и засветилась, стала переливаться всеми оттенками жёлтого и оранжевого. Между пальцев Бедивера стал материализовываться сам солнечный свет, и Фэйтер, сощурившись, наблюдал за явлением того, что видел уже однажды. Он уже подозревал, какой может быть истинный Фантазм однорукого рыцаря – его меч не был известен настолько, насколько знаменит другой клинок, который он был обязан отвезти Владычице Озера по приказу своего короля. Святой меч, сильнейший из всех существующих, скрытый семью печатями и покровом воздуха, делавший его невидимым, сейчас обретал форму в руках Бедивера. Наклонившись вперёд, Сэйбер сжал сияющий золотом клинок. Свет покрыл всю его поверхность, делая его детали неразличимыми. Шум ветра стих, но лишь на мгновение, и в тот же миг прозвучал голос Бедивера, расколовший тишину вдребезги: - Аргетлам, Серебряное Сияние! И прогремел гром. Словно комета, он понёсся вперёд, преодолев расстояние, разделявшее его и Фэйтера, за доли секунды. Взмах меча разрезал само пространство, оставив золотой след в воздухе. С оглушительным свистом лезвие рассекло тело Слуги, не оставив ему шанса на выживание, и тут же исчезло, испарившись так же мгновенно, как и был нанесён удар. Сэйбер после выпада тут же отскочил назад, вернув прежнюю дистанцию, и с заметной болью на лице приложил латную перчатку к раненому боку. Его взгляд, уверенный в победе, встретился с взглядом Фэйтера. Его удивлению не было предела. Его противник, поражённый сильнейшим мечом, что когда-либо существовал на Земле, лишь улыбался, сжав кулак правой руки, изнутри которой что-то упорно пыталось выбраться наружу, сияя тем же золотым светом, что и Фантазм Сэйбера. Та рана, что должна была просто разрезать тело парня пополам, будто и не была нанесена – хотя инстинкты Бедивера подсказывали ему, что удар был бы смертелен даже с помощью его настоящего меча. В шоке отступив на шаг назад, он спросил: - Как… ты избежал смерти? - Я уже встречался с твоим Королём, Бедивер, - вместо ответа начал Фэйтер. - И мне знаком меч, которым ты пытался меня поразить. Дважды на одну и ту же уловку я, как видишь, не попадаюсь. - Ты видел?.. - удивление Сэйбера было ошеломляющим. - Когда? - В прошлой Войне, - ухмыльнувшись, ответил парень. - И, уверяю тебя, она чувствует себя просто замечательно. Трон Героев принял её. Возможно, когда-нибудь ты даже встретишься с ней… Но, очевидно, не сегодня. Кулак Фэйтера стал медленно разжиматься, будто борясь с силой, что была заключена там. Золотой свет, ещё более яркий, чем у Бедивера, стал заливать окрестности, и, пересиливая вновь поднявшийся ветер, Слуга сказал: - А теперь узнай же, каким должен был быть твой Фантазм изначально! Не выдержав, его пальцы разжались, но тут же схватили рукоять меча, высвободившегося из его ладони. Он был очень похож на тот, что использовал Бедивер, но свет не обтекал его плоскость, а рассеялся вокруг, постепенно собираясь в единственной точке – острие клинка. Взмахнув им, Фэйтер прокричал Истинное имя оружия, что он сжимал в своих руках: -ЭКСКАЛИБУР!!! Волна света пронеслась от единственного взмаха святым мечом. Сама земля содрогнулась от подобного средоточения силы. В мгновение ока достигнув противника, волна прошла сквозь него, даже не замедлившись, и понеслась дальше, испепеляя всё на своём пути. Удар был направлен не на сам особняк, а чуть левее, поэтому здание чудом устояло – был полностью уничтожено левое крыло. Луч света, что был виден наверняка за многие километры, врезался в небо и, просияв несколько секунд, стал исчезать, рассыпаясь золотыми искрами в воздухе. Всё, что он пронзил, было разбито, испепелено, дезинтегрировано. Деревья, оказавшиеся на его пути, были обращены в пыль, а на земле от перегрева разгорелся пожар. Само здание особняка покрылось трещинами и готово было вот-вот рухнуть. Экскалибур высвободил свою силу, уничтожив Сэйбера и оставив непоправимые разрушения на земле.***
Святой меч растворился в воздухе, окончательно исчезнув из существующей реальности. Пальцы, сжимавшие его, безвольно повисли. Фэйтер устало вытер лоб и оценил масштабы разрушений, что он совершил. Довольная ухмылка, едва заметная из-за усталости, скользнула на его лицо – ему действительно понравилось управлять подобной мощью. Но, к сожалению, возможность использовать Экскалибур у него была единственная, ибо нужную энергию он получил от самого Бедивера, имевший прямое отношение к золотому клинку. Если бы он попытался просто представить его в своих руках, то это было бы жалкое подобие, и такая подделка явно не смогла бы совершить подобную атаку. Сзади послышался хруст осколков стекла и камней под подошвами тапок Арчера. Парень даже спиной чувствовал настороженность, исходящую от Слуги. Что было неудивительно – то, что он совершил сейчас, было довольно трудно объяснить, не зная правды. Сравнявшись с Фэйтером, лучник остановился, и прежде чем что-то сказать, тоже окинул взглядом шрам на земле, задержав его на месте, где минуту назад стоял Сэйбер. - Что же, это было очевидно. Но, признаться, твои настоящие силы поразили даже меня, хоть я на своём веку видал многое. И всё-таки, кто ты такой, парень? - Я? - переспросил Слуга, скорее для того, чтобы дать себе время на то, чтобы привести мысли в порядок. - Я – Фэйтер. Герой, меняющий собственную судьбу так, как мне захочется. Такой ответ тебя устроит? - Весьма, - кивнул Арчер. - Ты, получается, восьмой Слуга, то есть лишний, не так ли? - Так и есть, - подтвердил тот. - И каким образом тебя призвали? Всего может быть призвано только семь Героических Духов, - в голосе лучника прозвучали вполне объяснимые нотки заинтересованности. - Не знаю, - покачал головой Фэйтер, потягиваясь и отступая немного назад. - Может быть, Граалю захотелось увеличить количество участников для пущей забавы. Или мой Мастер каким-то образом нарушил правила призыва. Без понятия, признаться. Сзади Арчера послышался какой-то щелчок. В первое мгновение не обратив внимания на него, Слуга слишком поздно ощутил желание убийства позади себя. Обернувшись, он лишь успел увидеть искажённое злобным торжеством лицо Фэйтера, сжимавшего в правой руке какой-то предмет, но не более. В следующий миг Слуга нажал на спусковой крючок винтажного однозарядного пистолета, и, громыхнув, из ствола вылетела крупнокалиберная пуля, тотчас же пронзившая левую половину груди Арчера. Энергия выстрела заставила сделать стрелка пару шагов назад, чтобы сохранить равновесие, но Слуга даже не успел что-то предпринять против повторной атаки. Его тело пронзила острая боль, и мужчина упал на колени, сотрясаемый конвульсиями. Магия, которую он собирался только что использовать для активации Фантазма, взбунтовалась против него, разрушая его собственное тело. Будто став враждебной своему хозяину, она мгновенно выжгла большинство нервов, заставив мышцы неконтролируемо сокращаться, и распространилась по всему телу, увеча душевную сущность Слуги. Не способный бороться против своего же тела, Арчер беспомощно упал на землю, понимая, что ещё немного – и его же мана, так неосторожно приведённая в движение, выжжет его сознание и окончательно уничтожит Духовное Ядро. Но случилось странное. Видимо, он не успел воспользоваться всей необходимой маной для активации своего посоха, и теперь сжигающая его изнутри энергия, которой было не так много, просто потратилась и исчезла, остановив неотвратимую смерть. Тело Арчера перестало дёргаться, и он, завалившийся на бок, тяжело задышал, пытаясь прийти в себя после такой пытки. Рядом послышались шаги. Фэйтер подошёл ближе к поверженному Слуге и, взглянув на пистолет из той самой коробочки с иероглифами «Кирицугу», усмехнулся: - Так вот какое действие у этих пуль. Выжигают ману и наносят равноценный сожжённой мане урон телу… Знакомая штука. Надо было приберечь тогда эту штуку на Кастера, или твоего Мастера, но, вижу, что даже на обычного Слугу, не полагающегося на магию, они действуют весьма эффективно. Что-то пролетело над Арчером, и сквозь онемение, поразившее его тело, он почувствовал, как кто-то его пнул, переворачивая на спину. Сквозь звон в ушах Слуга услышал злорадный голос парня: - К сожалению, никому не стоит знать, кто я такой и что я могу делать. Была бы моя воля, я бы давно получил Грааль силой одного желания, но это было бы слишком скучно, правда? Лучше повеселиться перед тем, как закончить своё первое путешествие, правда ведь? Можешь не отвечать, и так знаю, что правда, - кажется, Фэйтер перехватил какое-то оружие в руках и замахнулся. - Умри, Арчер. Было приятно с тобой поработать. Прошла ещё одна доля секунды, и лучник, вместо того, чтобы умереть от фатального удара в спину, ударил бывшего союзника локтём по щиколотке, лишая его равновесия. Тут же он перекатился в его сторону, сбивая Фэйтера с ног, и попытался вскочить, но острая боль в позвоночнике заставила его снова рухнуть на землю. Правда, через секунду он снова, хоть и с трудом, но выпрямился, и, почувствовав трение инородного предмета о его кости, со стоном вытащил из своей спины… тот самый осколок деревянного меча парня. В ярости отшвырнув его прочь, окровавленный Арчер подобрал свой откатившийся в сторону посох и направился к упавшему навзничь Фэйтеру. Тот, правда, успел подняться всего за два шага стрелка, и теперь со злостью взирал на противника. - Чтоб тебя… Надо было сначала прочитать твои мысли, чтобы понять, кто ты такой и на что способен, - сорвавшимся голосом прохрипел он.- Пожалуй, я сейчас это и сделаю. За единственный шаг Арчера на лице парня успели смениться сразу несколько эмоций – удивление, злость, досада, разочарование и, кажется, даже радость. До него оставалось всего четыре метра, и с рёвом Слуга сделал выпад, метя острым концом во врага. Но тот лишь играючи уклонился от укола и одним прыжком разорвал дистанцию, отпрыгнув на добрый десяток метров. -Так вот ты кто такой, Арчер, - хохотнув, кивнул самому себе Фэйтер. - Признаться, я бы не догадался, потому что не знаю тебя вообще. Но теперь понятно, почему ты ещё жив после такого. Дроначарья, известнейший учитель боевых искусств Древней Индии. Твои войска были поистине бесстрашными, сражаясь даже тогда, когда они оставались против орд врагов, и ты перенял их же стойкость. Раскрытый Дрона, пришедший в ярость, в мгновение ока призвал свой лук и, вложив свой посох, натянул тетиву и прорычал, произнося едва различимое имя: - Брахмаданда! Но было уже поздно. Предугадав такой вариант событий, Фэйтер просто растворился в воздухе, успев напоследок ещё и подмигнуть оставшемуся ни с чем врагом, и Фантазм, заглушающий любую другую магию вокруг себя, даже способности и Фантазмы других Слуг, улетел в никуда, просто расколов асфальт на том месте, где мгновением раньше был враг. Золотые молнии тут же расползлись по земле, корёжа и выжигая любую растительность вокруг, но это было похоже больше на бессильную ярость, чем действительно серьёзную угрозу сейчас. Отбросив в сторону свой лук, Арчер обречённо взвыл, обратившись к небу. За одно мгновение он был побеждён, унижен и обманут каким-то трюкачом, возомнившим себя повелителем собственной судьбы. И осознание того, что он успел уйти, жгло его сознание не хуже пули, пущенной им же раньше.***
Герда, всё ещё ошарашенная подобной просьбой своего Слуги, продолжала свою работу, затуманивая разум Рин и мешая ей сражаться с Лувиязеритой. Они, на удивление, подходили друг другу как идеальные соперницы – ни одна из них не могла взять верх, сколько бы не старались. Преимущество Тосаки, получаемое ею на своей территории, уравнивалось проделками Герды, и сейчас прошло уже минут пятнадцать ожесточённого магического сражения, могущее закончиться лишь единственным исходом – смертью одной из сторон. Масштаб заклинаний всё рос и рос: вот Рин вскинула руку и послала в златовласую девушку огненный шар, тут же взорвавшийся от умело пущенного Гандра Лувии; в ответ же вместе с уже привычными разрядами болезнетворной магии полетели электрические разряды, жадно пробежавшиеся по стенам и потолку особняка. Но внезапно содрогнулась земля. На первый толчок Герда не обратила даже внимания, но через мгновение сильнейший взрыв раздался где-то совсем рядом с её телом, и она, наплевав на возможность того, что Сэйбер прознает про угрозу его Мастеру, вернулась обратно, тут же ощутив сильнейший разряд боли в голове. В её глазах потемнело, и она не сразу восстановила зрение, озираясь по сторонам. Лишь спустя пару секунд её взгляд прояснился, и чародейка увидела последствия произошедшего. Всё левое крыло особняка было просто уничтожено, испепелено. Огромный шрам протянулся по земле, будто кто-то специально выжег его, сняв при этом добрый пласт земли. Это было похоже больше на мощнейший разряд энергии, способный пробить любую защиту, которую только возможно представить… и такой Фантазм мог быть только у одного героя. Сэйбера. В страхе Герда приложила руку к своему лицу. Кожа ещё помнила, как, будто выжигаясь, пропало одно Командное Заклинание, но сейчас она никак не могла определить, остались они или нет – на ощупь их невозможно было различить. Искренне пожалев, что у неё сейчас нет зеркала, чародейка попыталась мысленно связаться с Фэйтером, но, вместо обычного ехидного голоса парня она расслышала лишь звон в ушах от взрыва. В тревоге, чародейка метнулась в проход, чтобы попробовать определить дальнейшие действия с Лувией, как раздался сухой щелчок, и она почувствовала, что её что-то толкнуло в плечо. Не сразу поняв, что произошло, Герда по инерции сделала пару шагов, но не более – её ноги просто отказали, и она упала на покрытый каменной крошкой пол, ощутив невероятную слабость во всём теле. - Я так и знала, что там где-то прячется ещё одна негодяйка! - вскричала Рин, ужасно довольная собой. - Скажи спасибо, что я не успела зарядить Гандр полностью! - Да чтоб тебя, - пробормотала Лувия, глядя на поражённую союзницу. Она могла ожидать чего угодно, но не подобной оплошности в такой удобный момент. Да, Герда исправно выполняла свою роль, но уж лучше бы она и продолжала мешать этой выскочке, а не соваться в ближний бой, где она явно лучше. Протерев заслезившийся левый глаз от пыли, Эдельфельт извлекла из кармана ещё один из трёх оставшихся самоцветов, изумруд, и выскочила из своего укрытия. Она сделала ставку на неожиданность, и энергия, заключённая в камне, позволила бы девушке снести весь коридор, оставив противницу без укрытия на несколько мгновений. Этого бы ей хватило, чтобы поразить её… если бы не случившиеся в следующие секунды события. Позади неё, ещё до того, как Лувиязерита покинула укрытие, послышался тихий хлопок воздуха, но она не обратила на него внимания, приняв это за какую-то магию своей союзницы. Уже в момент её полёта она услышала, как там же лязгнуло пару раз что-то металлическое, но отменять заклинание уже было поздно. Камень, превратившись в пыль, освободил заключённую в нём энергию, и мощная волна буквально прокатилась по коридору, снося всё на своём пути. Приземлившись, девушка тут же обернулась, ища взглядом источник странного шума, и остановила взгляд на фигуре Ассасина, Слуге Герды, поднявшего своего Мастера и держащего на вытянутой руке какой-то металлический предмет, трудноразличимый на фоне его синей одежды. Заметив, что его обнаружили, парень навёл этот предмет на неё и сказал: - Это было неплохо. Жалко лишь, что это было последнее заклинание, что ты использовала в своей жизни. Какая-то странная, жестокая улыбка скользнула на его лицо, и он нажал на курок пистолета, спустя мгновение исчезнув вместе со своим Мастером.