Дотронься до души

Два часа спустя… - Прекрати! – Джин в ужасе смотрел на Юнги. – Не надо этого делать! - Дай ключи, или я заберу их у тебя силой. - Успокойся! Я понимаю, что ты тоже немного напуган… Юнги хмыкнул и вышел из комнаты грохнув дверью. Его трясло, ведь только сейчас он осознал, что они чуть было не потеряли Хосока. Их «надежда» группы, чуть было их не покинула. Он не понимал, что такого отличного их Джей-Хоуп нашел в этом «разлагающимся куске дерьма» который был его парнем. Юнги ненавидел всех, кто причинил боль их «солнечному лучику». Неожиданно он заметил, что перед ним стоит чашка горячего чая, а напротив сидит Сокджин с чашкой такого же напитка. На кружке перед Юнги был нарисован голубоглазый щенок, а на кружке Джина розовый пингвинчик. - Это не моя кружка, а Джуна. – Юнги проворчал, желая показать, что он все равно сделает то, что задумывает. - Я знаю… Ты действительно хочешь им это сказать? Даже если сестра не согласится? Родители тоже могут быть против. Ты ведь не будешь их связывать и тащить? - Нет. Не буду. Но им надо об этом знать. И лучше не по телефону. - Хорошо. Но ты никуда не поедешь… - Хватит! Я поеду, и даже ты меня не остановишь! – Юнги рявкнул эти слова и хотел снова сбежать, но внезапно резко остановился. И пораженно посмотрел на Джина, не веря происходящему. Джин только что… влепил ему пощечину. Колючие глаза Джина пугали еще больше. Джин сжал запястья Юнги с такой силой, что он скривился от боли. - Пусти, - прошептал Юнги кривясь от пульсирующей боли в руке. - Пока ты не докажешь, что ты спокойно можешь вести машину, ты никуда не поедешь. – Джин отталкивает от себя руку Юнги. Юнги дрожа всем телом, опускается в кресло. Всхлип. Джин уходит на кухню и начинает мыть кружки, давая Юнги время на раздумья. Выйдя из кухни, Джин увидел, что Юнги сидит в кресле прижав к себе подушку и пытается скрыть свои слёзы. Увидев Джина, он отвернулся. Джин присел возле него на подлокотник кресла, и больно сжав подбородок, заставил Юнги посмотреть на себя. Посмотрев на хёна Юнги шумно вздохнул, и почувствовал едва преодолимое желание, прижаться к Сокджину и закрыть глаза. Неожиданно он почувствовал, как сила что давила на его подбородок ослабла. Посмотрев на Джина, он вздрогнул. - Джун! – рявкнул Джин. – Ты остаешься за старшего. - А если парни не будут меня слушаться? - Ремнем по жопе и спать! - А мороженное можно? – выглянул из другой комнаты взъерошенный Чимин, в своей любимой пижаме с мишками. - Нельзя! - Как скажешь. Чимин снова скрылся в своей комнате, а Юнги посмотрел на Джина и немного испугался. Джин был зол. Вернее, в бешенстве. - Через пятнадцать минут я жду тебя в машине. Одевайся нормально. Без дырявых джинсов. Юнги кивнул и кинулся одеваться. Спустя двадцать минут Юнги дрожащими руками застегивал ремень безопасности, и старался не смотреть на хёна. Как заметил Джин, глаза Юнги немного покраснели. Юнги отводил взгляд, боясь слов хёна. На что Джин просто решил не говорить на эту тему. - Как мы их оттуда увезем? - А ты знаешь, где именно они живут? – спросил Джин, останавливаясь на перекрестке. - Да. Я был у него дома несколько раз. - Круто! Веди меня, мой талисман. Юнги хихикнул, и Джин слегка расслабился. Его самого била мелкая дрожь, но Джин ее хорошо контролировал. Только сегодня ночью, они привезли Хосока в больницу, и уже мчаться по трассе, которая приведет их в Кванджу. Спустя два часа они уже были возле дома Хосока. Дверь открыла мать, и тут же захлопнула едва их увидев. Юнги взглянул на Джина и вздрогнул. Джин был взбешен. Он резко рванул дверь на себя и вбежал в квартиру семьи Хосока. Отец встал перед ними. Мать была зла. Но посмотрев на сестру Джин заметил тревогу. - Убирайтесь! – рявкнул отец Хосока. – Я не хочу видеть тех людей, которые повлияли на ориентацию моего сына. Я в вас крайне разочарован! - Мы в вас тоже разочаровались аджосси. – Джин произнес эти слова с ледяным спокойствием, и Шуга в испуге отступил к двери. Джин в ярости – это страшно. Ведь в таком состоянии он становился неуправляемым. Но отец их главного танцора влепил Джину такую пощечину, что парень упал на колени. - Убирайтесь! Пидоры! Мы не желаем ничего слышать о Чон Хосоке! Мне жаль, что он родился моим сыном! Если он сдохнет, то не надо нам звонить! Да лучше бы он умер! Позор на мою голову! Джин страшно улыбнулся. - Джин! - Спокойно Шуга. Я не собираюсь ничего делать с «убийцами» своих детей. - Они ведь не знают. – Шуга продолжал оправдывать людей, которые смотрели на них с ненавистью. - Ты же их слышал. Им все равно. Я ведь тебе это говорил. - И что теперь делать? - Ничего. Заставим Хосока забыть о том, что у него есть родители и сестра. У него есть мы, мы – его семья! А они пусть его забудут. Пусть забудут парня которого любили и воспитывали. И им не надо говорить…. – Джин замолчал, закусив губу. – Они ведь не видели, как Хосока насиловали в сарае для лодок на голом полу. Они не видели, как его ударили битой по голове. Это не они боялись за него, когда он проходил обследование МРТ. Шуга взял Джина за руку и повел прочь из дома Хосока. - Если вы хотите знать, он находиться в больнице Северанс. Джин вышел, а сев в машину, поехал прочь от такого негостеприимного дома.