Звёздное небо

      Мы готовы лететь хоть в кандалах, хоть в кольчуге Леонов поминутно поправлял воротник форменной рубашки. Он стоял на площадке перед больницей и нетерпеливо ждал. Сегодня, спустя полтора месяца, выписывали Беляева. После того дня, когда Лёша появился в палате Паши в первый раз, он приходил единожды. Спустя неделю после первого посещения Леонов осторожно постучал по дверному стеклу. Не услышав ответа, он тихо вошёл в палату и робко взглянул на кровать друга. Паша спокойно дремал, откинувшись на подушку. Он сложил руки на груди, и, в такт дыханию, ладони медленно поднимались и опускались. Его нога была уже опущена на кровать. Раны затягивались, кое-где желтели синяки. В окно проникал солнечный свет, затапливая теплом всю комнату. На улице царило лето, наполняя все вокруг цветом, делая окружающие вещи более яркими. Из окна были видны верхушки деревьев. Ветер слабо перебирал листву в кронах, разбавляя тишину в палате тихим шелестом. Вдруг резкий порыв ветра заставил приоткрытое окно распахнуться. Деревянная рама стукнулась о стену, стекло задребезжало. Шум разбудил Беляева. Он встрепенулся и поднял голову. Оглядев комнату, Паша заметил стоявшего у двери Леонова и тут же нахмурил брови. — Привет, Паш, — почувствовав себя неловко, он замялся на месте. — Ну привет, — мрачно отозвался Беляев, глядя на него. — Я это… фруктов принёс, — Леша подошёл к кровати и положил на тумбу небольшой холщовый мешок. Паша отвёл взгляд, — Мытые. Вновь воцарилось молчание. — Как нога? — вскоре спросил Леонов. — Нормально, — немного хрипло ответил Паша. — А когда выписывают? — чуть более жизнерадостно спросил Леша. — Через две недели. — Быстро, — радостно объявил космонавт, — Тогда мы точно успеем. — Успеем что? — поднял полный скептицизма взгляд Беляев. — Как «что»? — в это время Леша закрывал окно, — Медкомиссия, тренировки… Паша резко отвернул голову в сторону. Леша заметил, как заходили желваки на впалых щеках друга. — Ну ты чего? — Леша подошёл ближе. Паша редко проявлял слабость. Обычно он позволял себе подобное только наедине. Но Леша своими словами, своим присутствием выводил Беляева из душевного равновесия. Павел глубоко вдохнул и протяжно выдохнул. — Я спрашивал у Сергея Викторовича. Очень сомнительно, что я смогу пройти медкомиссию. — Да что он об этом знает! — возмущённо воскликнул Леша. — Поболе твоего! — повысив голос, ответил Паша. Он изредка позволял себе подобное, и это всегда являлось причиной очень бурных эмоций в его душе. Беляев зажмурился, потёр переносицу и продолжил уже тише, но все так же напряжённо, — Возраст, травма. Восстановление займёт год активных занятий. Поздно мне будет уже лететь. — Ерунда какая-то, — потряс головой Леонов, не желая соглашаться с действительностью. Оба устало замолчали. Паша смотрел перед собой. Он уже почти смог смириться с этой мыслью. А тут этот… — Не, Паш, так не пойдёт, — начал Леонов, — Не для того мы так упорно тренировались и готовились. Ещё полтора года осталось. А я без тебя не полечу… — Возьмёшь Хрунова и полетишь, как миленький, — перебил его Беляев. — Не полечу! Ты — мой напарник, мой командир. Этот Хрунов даже рычаг не может без напоминания перещелкнуть. А как я могу доверить ему свою жизнь? Нет, помолчи, — он взмахнул рукой, останавливая уже открывшего рот Беляева, — я не договорил. А как же наши мечты? В нас страна верит! Все люди, от мала до велика. А наши семьи? Знаешь, что мне моя дочка сказала? Что она гордится своим папой-космонавтом. А ей пять лет. Вспомни о своих девочках. Да обо мне, в конце концов! — Леонов топнул ногой и устало повалился на стул. — Лёш, — вскоре Паша сел на кровати и повернулся к другу, — Если бы это от меня зависело, разве б я ничего не сделал? Он потянулся рукой к Леше, желая коснуться его плеча. Но Леонов резко оттолкнул его руку. — Да ну тебя, — Леша вскочил и вышел из палаты. Впоследствии, Леонову было очень стыдно за то, что он сорвался на друга. Но бездействие Паши очень возмущало его. Теперь Леша не хотел возвращаться в палату, стыдливо опускать взгляд и разговаривать с Пашей на отвлеченные темы. В тот день Паша долго созерцал мелкие трещинки на потолке. «Космос», — проносилось в его голове, — «Звезды. Небо. Советский Союз. Восход. Космос. Леша…» *** — Сергей Викторович! — медсестра бежала по коридору и громко звала доктора. Она распахнула дверь в кабинет, — Сергей Викторович! Там Беляеву плохо! — Да что же это? Доктор удивительно резво для своего возраста побежал к палате космонавта. По всей больнице раздавались с одинаковыми интервалами стоны дикой агонии. По дороге за врачом увязались медсестры и другие доктора. Сергей Викторович немного трясущейся рукой уверенно толкнул дверь в палату. Он сразу посмотрел на кровать Беляева, но не нашёл его там. Космонавт стоял в другой стороне комнаты и, держа тяжеленную железную кровать за каркас, приседал вместе с ней. — Павел Иванович, — нервно произнёс доктор, поправляя очки, — Что ж вы делаете-то? — Так вы же сами сказали, — с надрывом произнёс Паша, — ногу напрягать. — Ну не так же сразу. — Мне в космос надо, Виктор Сергеевич, — тоном, не терпящим возражений, произнёс Беляев. *** Главный вход больницы открыл медбрат, и в дверном проёме показался Беляев. Леша дернулся к нему, тут же остановился и уже спокойнее пошел к другу. Тот, прихрамывая, шёл навстречу Леше. Леонов приблизился к Беляеву и без приветствий притянул его к себе, обнимая. Паша не стал сопротивляться и обнял его в ответ. Леша положил подбородок ему на плечо и сжал друга в объятиях сильнее. — Ладно тебе, — Паша не отстранялся от космонавта, — Ещё рёбра сломаешь. Тогда точно не полетим. Леша прыснул в ответ и выпустил его. — Пойдём, — Паша, припадая на одну ногу, пошёл к машине Леонова, стоящей поодаль, — Времени мало. — Для чего? — Для подготовки, конечно. В шестьдесят пятом же летим? Леша резко остановился и с восхищением посмотрел на друга. Паша, заметив это, тоже встал и вопросительно взглянул на Леонова. — Пашка! — восторженно воскликнул Леша и снова обнял его. — Ну-ну, что ты нюни-то распустил, — Паша слегка похлопал его по спине и мягко обнял в ответ. — Полетим… — негромко и мечтательно протянул Леша, взглянув на небо.