Блеск в твоих глазах

      Время уже было позднее, когда мне на почту пришло письмо от моей любимой. Интересно, а откуда она узнала мой ник. Она сообщала, что в субботу будет турнир по боксу между двумя университетами. Ну что ж, придётся вспомнить все удары и правила боя. А всё-таки зря я согласилась! Вспоминая всю боль, которую я испытывала после боя, стало не по себе. Зрители никогда не поймут, как это - драться до последних сил. Чувствовать, как у тебя разрываются мышцы, ломаются кости. Но ты не имеешь право остановиться, потому что ты дерёшься, чтобы победить, а не быть сломленным.       Выключив компьютер и написав маме, что в субботу буду драться, легла в холодную кровать. Сон никак не хотел забирать меня в своё рабство.       В субботу у входа трёхэтажного здания меня встретил физрук. На вид ему было лет шестьдесят. Характер у него, конечно, волевой, никому поблажек не даст. Всегда в форме.       — Ну что, Белинская, готова к бою? — хриплым, от постоянного курения сигарет спрашивает он.       — Даже не знаю, Валентин Андреевич, — хмыкаю я, — Уже два года не занималась.       — Ничего страшного, мышечная память как-никак сохранилась, — поддержал мужчина и, обняв меня за плечи, повёл в раздевалку.       Форму мне предоставил университет. Как только я в неё облачилась, то сразу же почувствовала дискомфорт.       — Мне лифчик мал, — кричу я, чтобы физрук услышал, — Не могу выйти в таком виде, он лопнет.       Дверь открывается, и на пороге появляется мужчина, — Всё нормально. Мария Юрьевна сама его для тебя взяла, так что все претензии к ней. А сейчас быстро на ринг.       — А где эта?       — Сказала, что будет сидеть в первом ряду справа.       Даже зайти не соизволила. Я же ради неё на эту драку согласилась, а она даже не пришла пожелать мне удачи. Что за женщина?       Выйдя на ринг, я была ослеплена светом прожекторов. Такое забытое чувство, если честно.       — Садись, — кричит физрук и указывает мне место напротив соперницы.       Я рот от удивления чуть не открыла, когда увидела, что моя соперница — это Алиса.       — Но как? — тихо спрашиваю у мужчины.       — Она обещала своему старому университету, что этот бой за них биться будет, — физрук злобно фыркает.       Почему Мария Юрьевна не сказала мне об этом? Да и Алиса сама лично сказала, что решила быть женственнее. Вспомнив наш последний бой, у меня мурашки по коже побежали. Эта хитрая лисица что-то задумала.       Поднявшись, подошла к ограждению и позвала куратора. Женщина с неохотой поднялась и, подойдя ко мне, холодно улыбнулась, — Что?       — Почему вы не сказали, что эта тоже участвует? — я показала пальцем на рыжую девушку, — Да ещё и против меня. Если это возможно, то я хочу, чтобы вы сняли меня с боя.       — Сколько ещё можно показывать мне свой характер, Белинская? — она злобно на меня посмотрела, — Снять я вас не могу.       — Да она убьёт меня, — выплюнула я, — Как же вы понять не можете, что эта дрянь всё специально подстроила. Она даже вам про то сказала, что я боксом занимаюсь, специально.       — Всё, достала ты меня, — женщина огрызнулась на меня и вернулась на своё место, — Иди, сядь и отдохни.       — Ненавижу я вас, — крикнула я и вернулась к физруку, который стал советовать, что мне лучше делать.       Встретившись с Алисой взглядом, мы улыбнулись друг другу. Какая же крыса. В последний наш бой она подсыпала мне в воду снотворное.       На табло появились цифры, указывающие, что бой можно начинать. Поднявшись и подойдя друг к другу, мы пожали руки.       — Ну что, готова пасть на глазах у всех этих людей? — усмехается она.       — Знаешь, я бы не была так уверена.       Отойдя от неё на два шага, вставила в рот капу и заняла исходное положение. Люди закричали, кто-то аплодировал, а я видела перед собой только цель, которую должна уничтожить.       Судья издал звук, оповещающий, что бой начался. Она стала нападать, я отбивалась. Чувствовала, как маленькие крапинки пота стали выступать по всему телу. И когда это она стала настолько сильной? Воспользовавшись тем, что она запыхалась, я нанесла ей «Оверхонд».       Повалившись на пол, она застонала. Судья начал счёт, а я, повернувшись к физруку, подняла руки вверх.       Первый раунд был за мной, осталось ещё два. Сев на своё место, я выплюнула капу.       — Она мне глаз разбила, — прошептала я и стала обливаться водой, — Я вообще ничего не вижу.       — Ты молодец! — физрук стал мять мне руки, — Расслабься, у тебя мышцы забиты.       Кинув беглый взгляд в сторону Марии Юрьевны, я чуть не огрызнулась. Она буквально залипла в экране своего телефона. Ну ничего себе, я тут по её просьбе борюсь, а она.       Раздался свист судьи.       Всунув в рот капу, направилась на середину. Теперь уже нападала я. Много ударов она пропустила, чем поплатилась. Я даже подумать не могла, что Алиса решится нарушить правила. Она сделал захват и стала наносить мне удары в живот, один за другим. Эту дрянь даже не остановил судья, который буквально свистел ей на ухо.       Упав на пол, я выплюнула сгусток крови. Подняться не было сил и, закрыв глаза, чтобы никто не видел моей боли, закашляла. Приятным было то, что она всё так же остаётся без баллов.       Если выиграю следующий раунд, то победа за мной.       Подняться мне помог физрук, который грубо усадил меня на стул, — Держись, девочка, слёзы потом.       — Гадина, что она вообще творит? — процедила я сквозь зубы, — Если ещё раз нарушит правила, я сделаю то же самое.       — Не смей, — мужчина стал обливать меня водой. А потом, взяв полотенце, стал вытирать кровь, которая была у меня на лице, — Давай, малышка.       Я стала наносить ей один удар за другим. Никогда прежде не делала это с такой радостью, как сейчас. Каждый раз, когда она падала, я начинала бегать по рингу, но она сильная, зараза. Судья только доходил до пяти, как она уже вставала. А потом по собственной дурости я встретилась взглядом с моей любимой, которая смотрела на меня с таким ужасом, что даже не заметила, как эта лиса встала. Резко потянув меня за волосы, толкнула в канат и начала наносить удары ногой. Лежа и защищаясь, мысленно ликовала, ведь я выиграла.       — Вставай, — Алиса резко потянула меня на себя, — Поздравляю с победой, — произнося это, она со всей силы произвела удар головой.       Всё, что я помню, это то, как у меня потемнело в глазах.       POV: физрук.       Девочка сильная, очень сильная. Дерётся хорошо, да и правила не нарушает. А это что за клоун в розовых штанах, изворотливая и хитрая, только и думает, как бы посильнее ударить.       Взглянув на Марию Юрьевну, увидел с каким страхом в глазах она следила за боем. Честно, никогда не подумал бы, что она может так сильно за кого-то бояться.       Взглянув на девушку, чуть не закричал, когда эта рыжая дура сделала удар головой. С ума сошла, идиотка. Какой ужас я испытал, когда увидел, как Белинская пластом лежит на пол. Бегу к студентке и машу, чтобы звали врача. Зрачки не реагируют.       — С ума сошла? — кричу я и толкаю девушку в плечо, — Она же инвалидом остаться может.       — Что с ней? — спрашивает Мария Юрьевна, подходя к канату и трогая плечо девушки.       — Проблемы у нас с вами теперь, — произношу я, — Срочно в больницу надо ей.       Конец POV.       Проснулась я от сильной боли в голове. Открыв глаза, обнаружила, что нахожусь в больнице. Почувствовав тяжесть на своём животе, поняла, что эта голова мамы. На глаза навернулись слёзы.       — Зачем ты приехала? — попыталась встать, но из-за боли решила отбросить эту идею, — Сколько времени?       — А как я могу игнорировать, что моя дочь в таком состоянии и рядом с ней никого не будет, — женщина заплакала, — Уже полпятого утра.       — Да ладно, я же сильная, — попыталась улыбнуться.       — Что у тебя вообще за преподаватели? Изверги, — женщина заплакала с новой силой, — Издеваются и только.       Я лишь пожала плечами, так как у меня не было ответа.       В больнице я провела две недели. Лежала я в отдельной палате, так как родители не хотели, чтобы меня кто-то мучил болтовнёй. За всё это время ко мне никто не пришёл, даже друзья. Обидно было. Я стала задумываться всё чаще, ради чего живу? Нет, меня реально интересовал этот вопрос. Может мне стоило умереть тогда, а не бороться за жизнь? Нет, я не могу так говорить, ведь в тот момент со мной была Оксана.

***

      — Ну как ты? — Наташа подсела ко мне за парту и положила свою голову мне на плечо, — Мы приходили к тебе три раза, но твоя мама почему-то не пускала нас, — надула губы девушка.       — Всё хорошо, — погладив девушку по голове, грустно ухмыльнулась.       Ничего у меня не хорошо. С каждым днём всё больше и больше мне кажется, что я трачу свою молодость зря. Прожигаю, как ненужную вещь.       — Кстати, вчера все Марию Юрьевну с днём рождения поздравляли, — девушка, поднявшись, показала мне фотки, которые сделала, — Смотри, как улыбается.       — Да, рада, наверное, что такого мерзкого человека как я нету в классе, — сделала я вывод, — Ей сорок девять исполнилось?       — Ага, — подруга улыбнулась, — Вот если бы не знала, сколько ей, то дала бы сорок.       — А мне кажется, она на семьдесят выглядит, — громко сказала я, так как предмет моего воздыхания зашёл в аудиторию, — Старая, а всё по молодым.       — Тшш, — шикнула подруга, — Она же всё слышала.       — И что? Почему я не могу высказывать своё мнение? Тем более я пострадала из-за этой женщины. Предупреждала её, что Алиса не просто так всё это подстроила, а ей хоть бы что.       — Белинская, — строго крикнула женщина, — Без вас эти две недели были просто раем, но следовало вам появиться в университете, как… — женщина замолчала и, злобно фыркнув, уткнулась в журнал.       — Попросите меня хорошо, и я уйду, — тихо говорю, — Обещаю, что покину аудиторию.       — Откуда столько наглости? — так же тихо спрашивает она, — Почему ведёшь себя так только на моих парах?       Ухмыляюсь: — Потому что других преподавателей я уважаю, а к вам только презрение.       — Лиза, — строго говорит подруга, — Хватит уже себя так бестактно вести.       Усмехаюсь и в знак отрицания мотаю головой. Да, я так плоха, и мне это безумно нравится. Хочу, чтобы ты чувствовала ко мне ненависть. Любить не можешь, так презирай.       — Любимая, не перечь мне, — говорю и нежно начинаю гладить щёку Наташи, — Давай не будем ссориться из-за посторонних людей.       Чувствую, как она прожигает меня взглядом. Наверное, тебе это кажется диким, что называю девушку «любимой». Так знай, что есть любовь не только между мужчиной и женщиной.       Наклоняюсь к подруге и нежно целую в губы, от чего та напрягается и со всей силы щипает меня за ногу.       — Пошла вон, живо, — кричит она и, поднявшись с места, начинает собирать мои вещи в мою сумку, а потом резко отстраняет меня от подруги и тащит к выходу, — Не смей попадаться мне на глаза.       — А что я сделала-то? — смеюсь и встаю в проходе, — Неужели вы выгоняете меня с пары только за поцелуй? Сейчас, между прочим, перемена.       — Убирайся отсюда, немедленно, — она пытается вытолкнуть меня из класса, а я сопротивляюсь. Силы не равны, Мария Юрьевна, так что отступите.       — Тебе же сказали, чтобы ты свалила, — грубо говорит Алиса, подходя к нам, — Не хватило моего пламенного удара? Могу повторить.       — Это мне? — начинаю смеяться, — Угрожаешь?       — Не знаю, почему Мария Юрьевна всё это терпит. Другой бы преподаватель уже бы давно выкинул тебя из университета, — девушка хватает меня за руку, — Либо ты сейчас слушаешься преподавателя и уходишь, или я рассказываю твой маленький секрет.       Тварь. Не хочу уходить, но и остаться не могу. Никто и никогда не должен узнать о моей тайне.       — Спасибо, Алиса, но я думаю, твоя помощь не нужна, — говорит моя женщина, — Садись на место, потому что Белинская уже уходит.       — Только посмей рассказать, — сквозь зубы говорю я и прожигаю её взглядом, — А вы, Мария Юрьевна, вижу, себе защитника нашли? Только не думайте, что она мне рознь. Проглочу и выплюну.       — Вы садистка, Белинская.       — Пока, товарищи, — кричу я и посылаю всем пламенный поцелуй, — Клоун уходит.       Захлопнув дверь, слышу, как моя женщина благодарит девчонку. Вот почему жизнь так несправедлива? Ведь я относилась к ней хорошо, она первая всё начала. А теперь постоянно говорит, за что я так её ненавижу. Да люблю я, люблю.