Блеск в твоих глазах

      Субботним вечером, когда с домашней работой было покончено, решилась дойти до магазина. В холодильнике не было ничего, кроме испорченного обезжиренного творога и банки колы. Как любит говорить мама: свой желудок надо беречь, если не хочешь в старости заработать себе не очень хорошую болезнь.       Никогда прежде не была в этом супермаркете. На днях Юра сказал, что цены в нём не кусаются. А так как я студент медик, мне это просто жизненно необходимо. У родителей не так всё гладко, как они хотят показать. Отец никак не может закрыть кредит за мою машину. Да ещё и братишка заболел.       Выбирая кефир, боковым зрением заметила движение чуть поодаль от меня. Взглянув на человека, который привлёк моё внимание, приятно удивилась. Этим «некто» оказалась она, моя любимая женщина. Стояла ко мне спиной, выбирая сыр.       Сначала хотела подойти поздороваться, но сразу же передумала, когда увидела её мужа. Поспешила поскорее уйти. Не хочу, чтобы она видела меня, когда рядом с ним.       — Как же ты меня раздражаешь, — донесся до меня голос мужчины. Выглянув, увидела, что бугай сжимал руку моей женщины, а потом, наклонившись к уху, что-то жестоко произнёс.       Мария Юрьевна не пыталась вырваться. Всё так же стояла, понурив взгляд вниз. Господи, почему это происходит на моих глазах? Так сильно захотелось вмешаться, навалять ему по самый не балуй. Но, представив, как неприятно будет госпоже куратору после того, как она будет знать, что я всё видела.       — Омерзительно до кончиков пальцев всё в тебе, — прошипел брюнет и оттолкнул супругу от себя, — У меня не осталась никаких сил терпеть твоё присутствие.       Омерзительный. Урод. Хам. И после того, как оскорбляет женщину, да тем более свою жену, он может считать себя мужчиной? Нет, это не мужик, он баба. Не смогла больше смотреть на это убожество. Развернув тележку, направилась к ним на встречу. Поблагодари меня, любимая, что я всё-таки решила вмешаться и спасти тебя, красавица.       — Здравствуйте, — кричу я и направляюсь к ошарашенной преподавательнице, — Не думала, что могу встретить вас в столь поздний час в магазине.       — Что вы здесь делаете, Белинская? — заметила, как она стала нервно теребить пуговицу на своём чёрном пальто, — Подожди меня в машине, любимый.       Проводив недовольного супруга взглядом, она стала ледяной фифой.       — Я, кстати, тоже плавленый сыр люблю, — улыбаюсь и беру из рук женщины сыр, — Превосходный выбор. Остался один. Не возражаете, если возьму ваш?       — Нет, возражаю, — ухмыляется мадам, — В моих руках он оказался первым, так что соизвольте положить мой сыр в мою тележку.       — Хорошо, — весело улыбаюсь, — Помнится, как-то, вы предлагали меня подвезти. Это ещё в силе? А то целый день в зале была, ноги ватные.       Врушка из меня никакая. Знала бы моя Мария Юрьевна, в каком зале я была. Лежала весь день на диване, смотрела комедии.       — Вы же не любите меня, Елизавета, — женщина берёт сыр с прилавка и кладёт мне в тележку. — Попробуйте этот, он вкусный.       — А кто сказал, что не люблю? Очень даже нравитесь мне, — ухмыляюсь. — Если бы не нравились, разве пошла бы на турнир? Нет. Всё ведь из-за вас.       — Хитрюга, — улыбается. — Ладно, подвезём мы тебя.       Оплатив свои покупки, любимая любезно помогла сложить все мои продукты в пакет. Так приятно было смотреть на это. Вот если бы ты была моей, обещаю, что дарила бы тебе радость каждый день. Не понимаю, почему ты терпишь выходки этого самовлюблённого урода, который тебя даже не ценит, раз посмел повысить голос.       — Спасибо, что помогли, — протягиваю моей даме шоколадку. — Это вам.       — Что ты, не стоило, — смотрит прямо мне в глаза.       — Возьмите, иначе выкину, — хмыкаю. — Шоколад всё равно не ем, а вы съедите, и мне будет приятно.       — Спасибо, Лиза, — сдержано улыбается, и мы направляемся к выходу из магазина.       Иду следом за ней и никак не могу оторвать взгляд. Она такая красивая, женственная, чарующая, нежная. Про неё можно много чего сказать, но, думаю, вы начнёте злиться, если распишу чуть больше. Её тёмно-синяя юбка прекрасно сидит на ней. Будь на её месте другая, это смотрелось бы отвратительно. Только сама я знаю, как сильно люблю эту женщину.       — Заметила, вы любите девушек? — со скрытым интересом спрашивает Мария Юрьевна. — У вас с Наташей был такой пылкий поцелуй. Не боитесь осуждения со стороны сверстников?       — Что вы, это по-дружески, — глупости льются из моего рта постоянно. — Но если вам это будет интересно, то меня более интересуют женщины в возрасте, нежели мои сверстницы. И да, мнение окружающих для меня ничего не значит.       Любимая холодно улыбается: — Друзья так не целуются, Белинская.       Подойдя к чёрному джипу, предлагает сесть назад. В машине тепло, но какая-то атмосфера неуютная.       — Дорогой, подвезём Лизу, а то гололёд на улице.       Сделав взмах головой в качестве согласия, спросил куда везти. Назвав адрес, уставилась на пол в машине, где что-то сверкнуло. Посветив фонарём из приложения на телефоне, чуть рот от удивления не открыла. Это была упаковка от презервативов. Уж точно не со своей супругой он этим занимался. Подлец.       Начинаю читать многочисленные сообщения, которые приходят от подруги один за другим. Она писала про Инессу.       — Лиза, — протянула женщина и повернулась ко мне, мимоходом снимая, берет.       — Я вас слушаю, Мария Юрьевна, — оторвавшись от телефона, смотрю на любимую.       — Почему у вас с Алисой такие непонятные отношения? Она говорит, что вы учились вместе. Однажды оговорилась, якобы вы лучшими подругами были. Что изменилось в ваших отношениях, раз вы так яро ненавидите друг друга?       И почему же ты такая любопытная? Красавица ненаглядная. Снимаешь свой шарфик и даже представить не можешь, как меня это всё возбуждает.       — Вам не понять, — говорю и снова возвращаюсь к телефону.       «Готова страстно поцеловать её» — пишет Наташа.       — А ты попробуй объяснить, может пойму, — любимая берёт у меня из рук телефон и начинает читать сообщения. — Да у вас любовь, а не дружба.       — Это неправильно, Мария Юрьевна, — отворачиваюсь к окну, чтобы не видеть её смеющийся взгляд. — Вы не можете забирать у меня мой телефон, мы не на паре находимся.       Убрав его в бардачок, она поворачивается ко мне, не обращая никакого внимания на то, как её супруг мило с кем-то беседует по телефону. — Обещаю, как только приедем, верну тебе твоё сокровище.       Закатив глаза, посмеиваюсь. И что это было, позвольте спросить? Простое любопытство или ревность? Склоняюсь ко второму варианту, точнее хочу думать, что это так. Не понимаю, как её супруг может вообще не обращать внимания на то, что он здесь не один. Говорит с какой-то женщиной, смеётся, делает комплименты. Почему Мария Юрьевна ничего не говорит, даже не смотрит в его сторону?       — И что вы мне прикажете делать без телефона? — оказываюсь около её лица в паре сантиметров. — На вас смотреть? Буду рассматривать каждый сантиметр вашего прекрасного лица, чтобы смутить.       — Смотрите в окно, Белинская, — с ехидством говорит любимая и отворачивается от меня. — Я тоже буду в окно смотреть.       Всю оставшуюся дорогу я следила за каждым её движением. Идиллию нарушал смех супруга Марии Юрьевны. Замечала, как она изредка кидает взгляд в его стороны, а тот лишь ехидно ухмыляется, продолжая свой разговор. Интересно, почему не выхватит у него телефон, как сделала это у меня? Мне обидно за тебя. Если бы ты только попросила, я бы наваляла ему сполна.       Когда машина остановилась около пятиэтажного дома, нехотя выбралась из тёплого салона. Помахав рукой на прощанье, скрылась за дверью. И только когда оказалась в тёплой квартире обнаружила, что забыла телефон. Нет, мне это даже нравилось. Но, если вдруг прочтёт всё, что написала мне Натали, у неё глаза из орбит выпадут. А затем нас будет ждать выговор, за описание выдуманной, хочу заметить, любовной сцены между Инессой и Натали.       Утром следующего дня, придя на учёбу, увидела мою женщину. Шла навстречу ко мне. Не теряя ни секунды, подошла к любимой.       — Можно мой телефон обратно вернуть? — протянула руку, но как только заметила, что любимая не в настроение, расстроилась.       — Естественно, Белинская, — грубо протянула. — Вам всю ночь названивали. Мне очень интересно, о чём можно вообще болтать по ночам?       — Почему вы злитесь, Мария Юрьевна? — взяла из рук любимой телефон. — И если что, то это вы его у меня забрали, между прочим.       — У людей есть такое свойство, как забывчивость.       Улыбаясь в точности как чеширский кот, протянула: — Вы могли его выключить.       Наш разговор был прерван криком Алисы, которая бежала к нам со скоростью ветра. В руках у неё был букет цветов.       — Спасибо Вам, что договорились насчёт меня в сборную университета, — девушка протянула куратору букет цветов. — Огромное спасибо.       — Да что ты, — моя женщина улыбнулась, — Не стоило тратиться. Но хочу заметить, что мне приятно.       Госпожа, укравшая моё сердце, так нежно обняла эту змею — Алису. Хотелось бы почувствовать её объятия, которые принадлежали только мне. Будь это кто-либо другой, порадовалась, но… смотреть невозможно, когда твоего врага обнимает человек, чей образ не выходит их твоей головы.       Засунув руки в карманы, стала внимательно наблюдать, как девушка повторно благодарит мою женщину. Почему-то, кажется, что всё не так безобидно, как может показаться на первый взгляд. Не такой Алиса человек. Она готова разрушить жизнь людям, которые по сути ничего не сделали ей. Эта змея ведёт игру, которую вы, к сожалению, Мария Юрьевна не видите.       — А ты что здесь забыла? — грубо спрашивает она и смотрит прямо мне в глаза, — Мария Юрьевна зла на тебя, так что не доставляй преподавателю ещё больше дискомфорта своим присутствием.       — Делаю здесь тоже, самое, что и ты, — отвечаю и перевожу взгляд на любимую, которая не обращает на меня никакого внимания. — И вообще, я что-то не заметила, что бы Маша на меня злилась.       — Белинская, — грубо поправляет преподаватель. — Во-первых, я вам не Маша, а Мария Юрьевна, а во-вторых, научитесь наконец-то уважать меня, как учителя.       — Считайте, что у меня нет слов, которые я могла бы сейчас сказать вам, — произношу и дотрагиваюсь до волос моей женщины. — Мне нравятся ваши духи, я оценила.       Резко отдёрнув мою руку от своих волос, презрено взглянула, — Уйди с глаз моих, Белинская.       — Иди уже, Лиза, — восклицает Алиса и тыкает мне в плечо своим пальцем, — Или я кое-что расскажу.       — Шантажировать меня вздумала, лиса? — ухмыляюсь.       — Да что ты постоянно хочешь рассказать про неё такое? — куратор уже смотрит на эту змеюку, — Вот мне очень интересно послушать, что же такое могло произойти, раз сама Елизавета Белинская слушается тебя.       Смотрю на любимую, которая в свою очередь не сводит взгляд холодных карих глаз с Алисы. Интересно посмотреть, как же эта гадина сможет выкрутиться. Но, времени на это нет, так что, пожалуй, пойду. Знаю точно, что не расскажет, побоится. Ведь, если правда откроется, она вылетит отсюда так же, как и я. Останемся обе у разбитого корыта.       — Это личное, — поспешно отвечает и убегает.

POV: Мария Юрьевна

      На работе сегодня засиделась, в общем-то, как всегда. Домой идти совсем не хотелось. Мне уже сорок девять лет, а за душой нет ничего, кроме квартиры в центре города и должности куратора в университете. А разве об этом мечтала всю свою жизнь? Конечно же нет. Хотела создать хорошую крепкую семью, детишек растить и баловать. Сейчас же ничего у меня нет. Жизнь скучная, никакой радости.       Иду домой, проходя мимо магазин. Супруг, наверное, уже купил всё необходимое. И, о чём это я, конечно, купил, он же у нас знает, что лучше покупать.       Всё никак не могу выбросить слова Белинской из головы. Назвала меня старухой, которая отбивает молодых парней у девушек. Права ты, Лиза, права. Такой старухе, как мне, лучше было быть одной. Жить с молодым мужчиной, наблюдать, как заглядывается на сверстниц, больно. Его не интересую я, интересует моя квартира.       Уже шесть раз ловила его на измене, а он просто игнорирует мои слова. Однажды обмолвилась о разводе и получила за свой длинный язык, как потом выразился муж.       Захожу в квартиру, в которой пахнет сгоревшими котлетами. Смех Максима разлетается по всей квартире. У него сегодня футбол, а это для него святое дело. Значит, надо быть как можно тише, чтобы не нарваться на неприятности.       — На время, курица, смотришь? — грубо спрашивает мужчина, выходя в коридор, — Я пришёл голодный с работы, а ты где шатаешься? — начинает тыкать своим провонявшим от рыбы пальцем мне в лоб.       — Может ты забыл, Максим, но я, так же как и ты, занятой человек, — тихо говорю и снимаю пальто, — Иди в комнату, сейчас приготовлю ужин.       — На всё про всё у тебя десять минут, — со всей силы толкает меня на кухню. — Иначе я тебе покажу, что такое райская жизнь.       Не переодеваясь, прохожу на маленькую кухоньку, в которой творится хаос. Опять звал своих друзей-собутыльников. Устала от всего этого однообразия и постоянных ссор.       Нарезая салат, чувствую, как по щекам медленно текут горячие слёзы. Не могу больше терпеть всё это, у меня почти не осталась сил на существование. Работа, дом и побои. Нет, я бы ещё готова была это всё снести, если бы у нас был ребёнок. Не понимаю, почему боюсь Максима. Другая любая на моём месте давно подала бы на развод. Но не я.       Боюсь остаться в одиночестве на старости лет. Постоянные обвинения со стороны мужа, что не могу родить ему ребёнка. А кто в этом виноват? Если бы не распускал свои руки, когда носила плод, сейчас всё могло бы быть иначе. Да ещё и веду себя как ребёнок, хочу выместить всю накопившуюся во мне злость на Белинской. Этот её телефон, который просто напросто превратил мужа в зверя. Мои рёбра ноют до сих пор от мощного удара ногой. Не знаю, как мне хватило сил уговорить его не выбрасывать мобильник.       — Откуда этот веник? — супруг, подойдя ко мне, тыкает цветами в лицо. — Пока я жопу рву, чтобы заработать денег, ты себе нового муженька ищешь?       — Не психуй, Максим, — пытаюсь успокоить, — Мне его ученица подарила. Я помогла ей с одним делом, так что это просто благодарность и ничего больше. И да, ужин скоро будет готов.       Резко схватив меня за подбородок, яростно шепчет мне в лицо: — Трачу свою молодость на такую тварь, как ты. Правильно мама говорит, надо бабу найти, чтобы родила по-тихому. Ты же у нас пустышка.       Тело начинает дрожать. Из глаз льются слёзы, а из руки выпадает нож. Больно. Невыносимо слышать подобное от человека, который клялся в любви.       — Уходи. Я не держу тебя, — срывающимся голосом говорю и чувствую адскую боль от его пальцев. — Если ты забыл, то именно вы, Максим Анатольевич, бегали за мной, но не наоборот.       Размахнувшись, ударяет меня по щеке: — Не смей показываться мне на глаза до завтрашнего утра.       После того, как муж уходит, иду в ванную. Раздевшись, включаю горячую воду. Слёзы текут по щекам ручьём, не могу остановить их. Никогда не отличалась плаксивостью, но, живя с ним, не могу остановить капли, которые капают из глаз. Он сделал из меня пустышку ни на что не способную. Ради чего я живу? Детей не будет, из детского дома никогда не позволит взять. Для чего мне жить?