Блеск в твоих глазах

Прошло уже больше двух месяцев с нашего возвращения домой. Учёба шла своим чередом. Три раза в неделю мы с Алисой посещали Марию Юрьевну для обсуждения дипломных работ. Стыдно об этом говорить, но порой я просто прогуливаю эти дополнительные часы. Боюсь в лишний раз задеть её ранимую душу своим похотливым взглядом, как однажды она выразилась. На часах уже было около двенадцати часов ночи, когда возвращаясь, домой от Юры, мой телефон зазвонил. На табло был незнакомый мне номер, поначалу отвечать не хотелось, но всё-таки ответила. — Слушаю, — сонно ответила на звонок и притормозила около дома. — Прости, что беспокою тебя в такой поздний час, но не могла бы ты забрать меня? — на другом конце линии раздался до боли знакомый голос, — Пожалуйста. — Где вы? — по голосу я поняла, что она выпила, и даже хочу заметить прилично. Не подобает преподавателю, да тем более такой взрослой мадам напиваться, — Напиши мне адрес. Уже через пару секунд она отправила адрес и не думаю ни секунды, помчалась по опустевшей от машин трассе, забирать её из бара, который находился на другом конце города. Пока я ехала к намеченной цели никак не могла выбросить из своей головы волнующий меня вопрос « зачем она позвонила мне, а не мужу». Наверное, она не расскажет мне об этом, но я бы очень хотела получить ответ. Не видела её уже больше двух недель. Скорее всего, ей безумно не нравится, что я наплевала на посещения занятий с нею, но правда не могу приходить. С дипломом помогает Оксана, она как-никак, но немного разбирается в его написании. Оставив машину около бара, отправилась на поиски возлюбленной. Народу было много, практически все выпивали, пели песни и приставали к официанткам. Свою барышню я нашла за столиком в самом дальнем углу заведения. — Почему вы одни в таком месте, Мария Юрьевна? — нежно поднимая её за локоть, заглянула в глаза, — Здесь опасно находится одной. Запросив у официантки счёт, поспешно расплатилась, и, взяв пальто возлюбленной, мы покинули бар. — Сколько я должна тебе? — сев в машину, она начала рыться в красной кожаной сумке в поисках кошелька, — Говори, не молчи девчонка. — Не беспокойтесь, — заводя мотор, тихо ответила, — Считайте, что я угостила вас. — Сколько я должна Лиза? — строго спросила она и достала пятитысячную купюру, — Возьми. — Мария Юрьевна, перестаньте, — вырвав у неё кошелёк и кое-как одной рукой запихав купюру обратно, кинула ей на колени, — Почему напились? Она, устало откинувшись на спинку сиденья, прикрыла глаза, — Ты уже прогуляла столько занятий, что я потеряла счёт. Зачем? Разве не понимаешь, что это всё ради твоего же блага? — Понимаю, — грустно усмехнулась, — Но и находиться рядом с вами тоже не могу. Вы для меня, как недосягаемая звезда, к которой я постоянно стремлюсь, но никак не могу прикоснуться. — Знаешь, я уже была в возрасте приличном, когда встретила Максима. Считала, что люблю его больше жизни. А сейчас понимаю, что никогда так никого и не любила. Скажи мне, что такое любовь?  — Не скажу, — взяв одной рукой плед с заднего сидения, положила ей на колени, — Вы вся трясётесь. Хотя тут нечему удивляться, кто же кроме вас наденет в такой мороз капроновые колготки. Она улыбнулась, — Не заботься обо мне, а то влюбишь в себя. Господи, неужели решила посмеяться надо мною? Разве не понимает, как больно слышать подобное из её уст. — Так и хочу, чтобы вы влюбились, — искренне, ответила, — Вы мой личный сорт героина. Госпожа бывший куратор тихонько засмеялась, прикрыв рот рукой, но всё, также, не открывая глаз, — У меня муж. — И что? Разведитесь с ним, и я буду заботиться о вас двадцать четыре часа в сутки, даже об этой засранке позабочусь. — Больше не пропускай наших занятий, — посмотрев на меня, попросила мадам. — Не буду. До конца пути мы ехали в полном молчании. Я, было, хотела включить музыку, но она остановила меня, сказав, что не любит музыку. Слушала, как она дышит. Ровно, иногда сбивчиво. Салон машины наполнился запахом её духов, моих любимых. Остановившись около её дома, печально улыбнулась, — Ну вот и всё! Приятно было проехать с вами Мария Юрьевна в полном молчании. — Поцелуй меня так же, как целовала своих пассий, — холодно попросила она и заглянула мне в глаза. У меня чуть рот не открылся, когда до меня дошёл смысл её просьбы. Господи, да я уже хотела накинуться на неё, но опомнившись, лишь сильнее сжала руль. — Вы не понимаете, о чём меня просите, — отвернувшись от возлюбленной, я смотрела на фонарь, который назойливо моргал, — Завтра будете жалеть об этом.  — Целуй, — она сняла своё пальто и расстегнула две пуговки своей рубашки, — Давай же. Я хочу почувствовать, как ты любишь меня. — Замолчите, — со всей силы ударив по рулю, бросила на неё холодный взгляд, — Вы пьяны и не понимаете, что за чушь несёте. Вас ждёт муж и дочь, так что идите уже домой. Я не хочу быть просто игрушкой. Расстегнув рубашку полностью, она усмехнулась, — Посмотри на меня, я хочу почувствовать твой взгляд на мне. Может быть, увидев моё тело, поймёшь, что такая старуха, как я тебе не нужна. Бросив быстрый взгляд, на обнажённый живот преподавательницы, еле сдержала стон. Господи, как же она прекрасна. А этот чёрный бюст, который скрывал её грудь, он начал меня раздражать. — Простите, — резко пересев к ней на колени, начала грубо целовать её губы, потом перешла к шее. Её кожа была настолько нежной, что мне хотелось утонуть в ней, — Самая красивая, любимая, моя. Мои руки крепко сжали грудь, а губы впивались в нежную кожу на шее. — Нет, всё, достаточно, — она резко оттолкнула меня от себя и стала застёгивать рубашку, — Мне и правда не стоило просить тебя о подобном. Вернувшись обратно на своё место, я облизала губы, — Аааа, — простонала и легла головой на руль. — Мне стыдно Лиза, очень, — женщина хотела было дотронуться до меня, но я не дала ей этого сделать, выйдя из машины и подставив лицо ветру, — Я пойду, — выйдя следом за мной, сказала госпожа куратор. — Если завтра ваш муж придёт с набитой мордой, знайте, что это месть за вас, — грубо сказала я, — У вас огромный синяк на плече, если вы не заметили, посмотрите. Сев в машину и заведя мотор, уехала.

***

— Сегодня я недовольно тобой Лиза, — держа меня за талию, сказала Алиса, — Позвала чай попить, а сама напилась на мою голову. Я лишь усмехнулась, — Не бурчи. Надо же человеку хотя бы раз за пять лет выпить так, чтобы все дурные мысли убрались из головы. Мы завернули в туннель, который был мало освещён. Он вёл нас к дому моей возлюбленной, а потом и нашему. Честно говоря, поэтому, наверное, всегда и езжу на машине, чтобы не ходить мимо её дома. — Оставь меня, рыцарь! — отстранившись от неё весело засмеялась, — Я как огурчик, так что не переживай, дойду без происшествий. Хотя ноги немного подрагивали, но я смогла бы и одна дойти до дома. Как-никак, но выпила сама и должна отвечать за себя, а не висеть на шее у Алиски-лисы этой. Мы сделали ещё пару шагов, когда увидела, как Мария Юрьевна стоит прижатая к стене собственным мужем. Он о чём-то говорил с ней на повышенных тонах, а она, молча, выслушивала. На её лице не было ни единой эмоции. — Уничтожу тебя, собственными руками убью, — со всей силы ударил её по лицу, от чего не устояв на ногах, женщина упала на холодную землю, прикрыв горящую щёку рукой, — Ты испортила мне жизнь и сейчас смеешь говорить мне о разводе? Наклонившись к ней и схватив её за волосы, резким движением поднял её на ноги, — Кому ты нужна в свои пятьдесят кроме меня? — усмехнулся, — Да тебя никто и полюбить такую страшную не сможет. — Тварь, — прошептав одними губами, кинулась к ним, под крик Алисы, чтобы я не совалась в чужое дело. — Убери свои грязные руки от неё, — оттолкнув его от своей женщины, схватила Марию Юрьевну за руку, она вся дрожала, — У вас кровь, — повернувшись к ней, коснулась её щеки. — Уйди, — с холодом в голосе попросила меня она и вырвала свою руку из моей, — Пожалуйста, просто пройди мимо. Не успела я обернуться, как почувствовав сильную боль в животе, упала на землю. А потом этот бугай навис надо мной и со всей силы дал оплеуху мне по лицу. — Хочешь получить, так получай, — намотав мои волосы у себя на руке, резко поднял на ноги и прижал к стене, — Не люблю выскочек. Я слышала крик Алисы и голос Марии Юрьевны, которая пыталась оттащить этого урода от меня. Когда он уже хотел нанести мне удар по лицу, я дала ему в пах от чего вскрикнув, осел на землю. — Свинья! — схватив его за ворот куртки, ударила по лицу меж глаз, — Как такое подобие вроде тебя может называть себя мужиком? Ты баба! — ударила снова, сломав ему нос, — Ничтожество вроде тебя недостойно её. — Хватит, — почувствовала руку возлюбленной на своём кулаке, который уже готов был, приземлится ему на лицо, — Остановись. — Отойдите, — оттолкнув её, ударила его вновь, а потом и вовсе сев ему на живот, стала наносить один удар за другим. Слышала плач моей женщины и то, как Алиса матюгала меня всеми возможными словами. — Вмешайся, — подойдя к Алисе, преподавательница подтолкнула девушку ко мне, — Успокой её, она же убьёт Максима. — Но она же бьёт его за вас, защищает, — удивлёно сказала лиса, — Он издевается над вами, так пусть получит по заслугам. Госпожа куратор прикрыв рукой лицо, и тихонько заплакала, — Да успокойтесь же, Белинская. Ненавижу я вас, терпеть не могу за такое. Уйдите из моей жизни, проваливайте, — закричала женщина. Сейчас мне было плевать на её слова, я хотела навалять ему лещей, чтобы он на всю жизнь запомнил, как же это больно получать по лицу, — Свинья, — плюнув ему в лицо, поднялась на ноги, и сняв шарф с Алисы, стала вытирать руки, — Если тронет вас пальцем ещё хотя бы раз, передайте, что тогда он просто так не отделается. Преподавательница кинулась к мужу и нежно погладила по избитому лицу, — Уйди с моих глаз, — повысив тон, женщина презрено на меня смотрела. — Вы дура, да? — закричала я и сев на корточки, схватила себя за голову, — Он же избивает вас, лишил тебя тупая идиотка ребёнка. Обвиняет во всём, а тебе хоть бы что, — истерично засмеялась, — Ну и живи, блять с тираном. Пятьдесят лет, а мозгов меньше, чем у меня. Научитесь уже учиться на своих ошибках, а не закрывать на это глаза. — Во-первых, мы на брудершафт не пили, чтобы на «ты» ко мне обращалась, а, во-вторых, не смей мне больше на глаза попадаться. — Да пошла ты, — показав ей непристойный жест, направилась к выходу из туннеля, попутно захлёбываясь слезами, которые покатались у меня из глаз.