* * *
— Я хочу увидеть его, — заявила Валерия Нянюшке за ужином. Нянюшка с Джоном отложили вилки и посмотрели на девушку. В глазах их читалось непонимание, а Нянюшка и вовсе выглядела чересчур мрачной. — Кого? — после большой паузы, чуть слышно, спросила она. — Чарли. Моего отца. — Ты шутишь? — Нет. — Валерия тоже положила вилку на стол и устало посмотрела на Нянюшку. — Иначе я с ума сойду. Не могу так больше. — Но… — Нянюшка прочистила горло. — Полагаю, это невозможно. И скорее всего опасно. — Если он жив — я хочу его видеть. — А если он не захочет тебя видеть? Валерия запнулась. Такая, в общем, очевидная мысль к ней в голову не приходила. Она придумала себе несколько вариантов их встречи, и ни один из них не предполагал, что Чарли откажется её видеть. — Всё равно, — наконец ответила она с дрожью в голосе. — Он — единственный близкий мне человек, оставшийся здесь. Я… Мне просто надо его увидеть! Нянюшка покачала головой. — Ты понимаешь, что я не могу вечно тебя вытаскивать из разных передряг? Я сделала тебе новое тело, новую личность. Успокойся, наконец! Ты хоть сейчас можешь поехать в Митилену и жить там, как прежде. — Успокоиться? Как прежде? — Валерия зло ухмыльнулась. — Где? В моём доме, который набит ловушками и жучками? А может быть на развалинах городского центра? А может быть в доме Джейн, которая сейчас неизвестно где? Или у Карины? Нет никакого прежде! Взорвано, разрушено, растоптано, убито! — Валерия долбанула кулаком по столу так, что звякнула посуда. — Дивный, новый мир! Никаких мужчин! Никакого патриархата! Свободная планета! Что вы там ещё в рекламе говорили? И где всё это? В каком мире живут ваши дети? Где ваши дети? — Валерия встала и, уперев кулаки в стол, склонилась над Нянюшкой. — Что вы с ними сделали? — Ну хватит! — Джон тоже встал, подошёл к Валерии и положил руку ей на плечо. — Успокойся! — Я хочу увидеть своего отца. С вашей помощью или без, но я это сделаю. — Валерию как прорвало, и она уже не могла остановиться. Сбросив руку Дожна, она нависла над Нянюшкой и тяжело дыша, ждала ответа. — Нету больше Джейн. Убили. Сегодня утром. — Нянюшка встала и, стараясь не смотреть на девушку, пошла к выходу из столовой. Джон поспешил вслед за ней, но в дверях обернулся и бросил: — Дура. — Как… — Валерия грохнулась на стул и посмотрела на пустой дверной проём. — Как убили? За что убили? Внутри всё оборвалось. Вот теперь она осталась окончательно одна, никому не нужная уродка, рождённая от мужчины. Словно во сне, она поднялась на непослушные, слабые ноги и, шатаясь, пошла к двери. А там — к лестнице, что вела на крышу. Любимый шезлонг мягко принял её тело. Валерия перевернулась на бок, подтянула колени к груди и беззвучно зарыдала. Одна.* * *
Долго лежать и жалеть себя не получилось. Шезлонг вдруг встал на дыбы, и Валерия кубарем выкатилась из него на пол крыши. Толком ещё не придя в себя, хлюпая носом и часто моргая, она почувствовала, как её схватили под локти, подняли в воздух и аккуратно поставили на ноги. — Пошли, — услышала она у самого уха голос Джона. — Ты!.. — Валерия сделала попытку вырваться. — Оставь меня! — Пошли, сказал. — Джон потянул её к выходу с крыши. — Не для того я не отходил от тебя три недели, чтобы ты здесь кисла. — Отстань, сказала! — Валерия дёрнулась её раз, но хватка Джона была крепкой, и ей ничего не оставалось, как семенить вслед за ним. — Куда ты меня тащишь? Джон ничего не ответил, а лишь тащил дальше. Один этаж, другой. Коридор, ведущий к бассейну. Валерия снова задёргалась, подумав, что Джон надумал снова её искупать. Но нет. Зайдя в компьютерный зал, они остановились, и Джон выпустил её руку. — Садись, — он указал Валерии на одно из пустых кресел на колёсиках. Оно было неудобным, без подлокотников. — Катись сюда. Валерия приблизилась к терминалу, над которым уже колдовал склав. — Что ты от меня хочешь? — Голос Валерии был слабым и уставшим. — Сейчас увидишь. Запустив руки в трёхмерную картинку, Джон что-то там покрутил, и над терминалом появилась трёхмерка: небольшая, скудно освещённая комната, а в ней — Саманта и несколько полуголых женщин, окружившие вертикально стоящую решётку, к которой был прикован голый склав. Пунцового цвета член склава был эрегирован, а голова его свисала на грудь. В руках у одной из женщин была плеть, у другой — стек, у третьей — муляж огромного мужского члена. Что было в руках остальных — разглядеть не получалось. — Что это? — шёпотом спросила Валерия. Трёхмерка была ей противна, но отвести взгляд она не могла. — Ты хотела видеть отца? Вот он. — Джон ткнул в лицо склава. —Это, — Валерия запнулась и сглотнула. Во рту стало вдруг сухо. — Это Чарли? — Нет, — Джон хмыкнул. — Это Саймон. Склав той же серии. — И, — Валерия снова сглотнула, — что они с ним делают? Ответ ей не хотелось слышать, но она не могла не спросить. — Смотри. Джон начал крутить трёхмерки, одну омерзительнее другой. — Хватит, — Валерия наконец нашла в себе силы отвернуться. — Убери. Огромный член, торчащий из задницы лежащего на скамье Саймана, всё ещё стоял перед её глазами и никак не хотел пропадать. — Зачем, — на Валерию накатил приступ тошноты, который она постаралась подавить. — Зачем они это делают? — Мы для них — мясо. — Джон повернулся к девушке. — С нашей помощью они чешут свои кинки. — Что? — Валерия непонимающе посмотрела на склава. Тошнота не проходила — от увиденного всё ещё воротило. — Удовлетворяют свои особые желания. Желудок всё-таки не выдержал, и Валерия, закрыв рот рукой, рванула с кресла искать туалет. Когда она вернулась, Джон сидел в той же позе и, казалось, со снисхождением смотрел на неё. — Я когда после рассказа Нянюшки полез искать хоть какую-то информацию о Сайманах и нашёл это — тоже не выдержал, — сказал он с грустной улыбкой. — Не показывай мне эту дрянь больше. — Как скажешь. Но у меня для тебя ещё кое-что есть. — Если в этом же стиле, — Валерия скривила лицо, — то оставь при себе. — Нет. Картинка сменилась. Теперь терминал показывал круглый двор, заполненный рядами совершенно одинаковых склавов. Они сидели прямо на земле, в одинаковых позах: скрестив ноги и поднеся прижатые друг к другу ладони к груди. Взгляды их были устремлены в одну точку. — Куда они смотрят? — хмыкнув, спросила Валерия. — И кто это? — Это самое интересное. Смотрят они вот на это. Двор над терминалом сменился трехмеркой статуи Саманты. Возвышенное, одухотворённое лицо с едва уловимой улыбкой, источающее яркий, тёплый свет. Свободное, будто воздушное белое платье, волнами ниспадающее к ногам, простёртые вперёд руки с раскрытыми ладонями. Она словно звала обнять её, приобщиться к этому свету, получить его частичку и остаться счастливым навсегда. — Глазам не верю, — только и смогла вымолвить Валерия. — Ага. — Джон хихикнул. — Это альберты. Я не совсем понимаю, что здесь происходит, но всё выглядит так, что Саманту они обожают. Но это — ещё не самое интересное. Смотри дальше. Картинка снова сменилась. Тот же двор, те же склавы в тех же оранжевых одеяниях. Теперь они были разбиты на пары и стояли друг перед другом в боевых стойках. — Это надо показать Нянюшке. — Валерия покрутила картинку чтобы рассмотреть её с разных сторон. — Мне не нравится то, что здесь происходит. — Мне тоже, — кивнул Джон. — Полагаю, именно Альберты будут использованы в качестве ударной силы при атаке на Петру. Валерия с вопросом посмотрела на него. — Ну, сама посуди: орбиталок, хоть и относительно не много, но они постоянно готовят себя к войне и будут драться за Петру до последнего. А значит потребуется много сил, чтобы их победить. Теперь смотри дальше: оставлять Митилену совсем без полицейских и гвардии Саманта не будет — в этом случае ей придётся после захвата Петры возвращать себе власть ещё и в Митилене. На ополчение, которое сейчас активно собирается по всему городу, полагаться не очень стоит в силу недостаточной подготовки. А организация ответной акции идёт полным ходом. И кого повезут в Петру — более чем очевидно. Валерия пыталась осмыслить слова Джона. Его предположение выглядело более чем логичным, и от этой логики Валерию бросило в дрожь. Она опустилась на кресло и, чувствуя себя совершенно обессиленной, уткнула лицо в ладони. Саманта победила. Сейчас она избавится от последних сестёр, которые могут ей хоть как-то противостоять, и тогда — всё. Им с Нянюшкой и Джоном останется ждать, когда за ними придут. А придут обязательно. И поэтому все её трепыхания последних недель, все мучения были бесполезны. — Что я вижу? — раздался над самым ухом голос Джона. — Та, кто ещё какой-то месяц назад была готова поставить на уши всю Митилену, опускает руки и готова сдаться на милость Саманты? Мэн, женщина! Где твоя хватка? Где твой напор?! Каждое язвительное слово Джона хлестало Валерию по ушам, но она ничего не могла с собой сделать. Впереди ей виделась только пустота. — Взгляни на них, — наконец выдавила из себя Валерия. — Их готовят убивать. Убивать меня, убивать тебя. Убивать любую, на кого укажет Саманта. Что мы с ними можем сделать? — Посмотри перед собой! Джон сказал это так категорично, что Валерии оставалось только подчиниться. Она отняла ладони от лица и увидела в воздухе над терминалом лица дорогих ей людей. Грустную Джейн, хохотушку-Карину, строгую мать, отца, себя саму, до модификации. Лица проплывали перед ней одно за другим, и теперь Валерия не уже могла отвести взгляд. Она протянула руку, чтобы прикоснуться, ощутить тепло, но лица пролетали сквозь пальцы. — Если ты сейчас сдашься — вот тогда Саманта точно победит, и их смерти окажутся напрасными. Ты точно этого хочешь? — Но… — Валерия говорила тихо, почти шёпотом, — почему именно я? — Тебе не повезло остаться в живых. — Джон хмыкнул. — А пока ты жива — ещё не всё потеряно и шансы поквитаться есть. И, — склав сел перед девушкой на корточки, — в конце концов, ты — дочь своих родителей. Дочь мужчины и женщины. — Склава. — Мужчины, и не спорь. Оцепенение разом слетело с Валерии. Редко кто разговаривал с ней в таком тоне. Что этот склав себе позволяет?! Она поймала взгляд Джона и произнесла, делая паузу после каждого слова: — Никогда больше не разговаривай со мной таким тоном. Ясно? Ухмылка сползла с лица Джона. — Я сама решу, кого и как мне называть. — Хорошо, хорошо! — Джон встал, сделал пару шагов назад и упёрся в стол, на котором стоял терминал. — Как скажешь! — А теперь ответь, — Валерия тоже встала и подошла почти вплотную к склаву, — тебе что за интерес во всём этом? Джон, казалось, смутился. — Ты раз за разом, день за днём расталкиваешь меня, чтобы я вступила в эту борьбу. Но ты так и не сказал мне: тебе то это зачем? Живёшь тут в тиши и глуши, почти один, у тебя всё есть, делаешь то, что тебе хочется. Так чего ради? Тебе тут плохо? Джон смутился ещё больше. Похоже, к этому вопросу он был совсем не готов, и ответа Валерия ждала почти минуту. — Это неправильно, — произнёс, наконец, он. — Вы живёте свободными, а всё, что есть у меня — это этот дом, за пределы которого я не могу выходить. Ты считаешь, это нормально? А у моих братьев нет даже этого! — Вас вообще не должно здесь быть, — перебила его Валерия. — Но мы тут есть! И всё вот это вот, — он ткнул пальцем в терминал, — всё, что вы тут творите — это лютая дичь, с которой надо кончать! — Но Сапфо — наша планета. И мы делаем здесь то, что хотим. — То есть ты считаешь всё то, что ты видела, о чём тебе рассказала Нянюшка — нормальным? Теперь смутилась Валерия. Разумом она понимала, о чём говорит и чего хочет Джон. Но для неё он был чужим. Его вообще не должно было здесь быть! Всего этого не должно было здесь быть! Она должна быть сейчас в Митилене, вместе с Джейн и матерью. — Так чего ты в итоге хочешь? — Ты не ответила. — Чего ты хочешь? — повторила Валерия с нажимом. — Хочу жить как вы. Хочу, чтобы все склавы жили так же, как вы. — Вот как…* * *
Казалось, возможностям Джона по добыче информации не было предела, особенно когда Валерия снабдила его кодами доступа, полученными от матери. И теперь, сидя всё в том же шезлонге на крыше, она знакомилась с той стороной земной жизни, о которой раньше и представления не имела. Она хотела увидеть отца? И она его увидела в естественной среде обитания. Если бы Валерию хоть как-то интересовали мужчины, она бы, наверное, согласилась бы провести с ним ночь, и даже не одну. Но мужчины её не интересовали, а потому элегантный внешний вид Саймона, его атлетическое телосложение и прочие атрибуты чисто мужской внешности она оценивала исключительно с эстетической точки зрения. Судя по всему, он был не последним мужчиной в окружении Саманты: по крайней мере, на тех трёхмерках и видео, которые смог добыть Джон, Саймон всегда был где-то от неё поблизости. А вот Альберт был из охраны. Тоже всегда рядом, всегда готовый к защите. Выглядел он внушительно и грозно: крупный, широкоплечий, с огромными ладонями и квадратным лицом. И если причина, почему для переселения на Сапфо Саманта выбрала Альберта, была понятна, то вот чем ей не угодил Саймон, что его клонам уготовили такую участь? И что теперь будет с тем, единственным, сделанным для мамы? С отцом? Память тут же подсунула трёхмерку, что показывал Валерии Джон. Девушка скривилась и всеми силами постаралась прогнать возникшую перед глазами картинку, но никак не выходило. Зачем Джон вообще ей это показал? Для чего? Мэн… Вызов от Нянюшки стал словно спасением от наваждения, и Валерия тут же дала команду принять. — Спустись, пожалуйста, к нам, мы в патио. — Нянюшка была краткой. Интересно, Джон ей рассказал всё, о чём они договорились? Если да, то странно, ведь они решили всё пока держать в секрете. А если нет, то что могло случиться? А для ужина было ещё рано. Вся в раздумьях, она вышла на террасу, окружающую бунгало с двух сторон, где её уже ждали. — Отлично! — тон Нянюшки был хмурым, но она держалась. — Садись, Валерия, — она тяжёлым взглядом проследила, пока девушка заняла свободное кресло. — В общем так, заговорщики, пора направить вашу энергию в полезное русло. Валерия с Джоном переглянулись. — Вам надо будет встретиться с орбиталками и кое-что им передать. Валерия даже привстала от удивления. — Здесь? Недалеко от Митилены?