Женить, нельзя помиловать

Огромный лесной массив, раскинувшийся перед замком, — лишь остаток того самого первобытного леса, покрывавшего в древние времена значительную часть Средеземья. Великое Зеленолесье под правлением Владыки Орофера, а впоследствии его сына Трандуила, сейчас прозвано Лихолесьем из-за злобных морготовских тварей и умалишающего удушливого воздуха. Это безупречные витиеватые многолетние стволы с сочными зелеными листьями, образующими ковер вокруг замка, и торчащие уродливые деревья, повсюду пахнущие гнилью и смертью. Эрилэ, отправившая Ниниэля с Эрендруном отсыпаться, так и не найдя Леголаса, поднялась сюда. Трандуил так и не появился на прощальном празднике эльфов, и Эрендрун, перед тем как увести захмелевшего друга, успел шепнуть, что он вроде как пригласил к себе Тауриэль для доклада. Смертная скука и одиночество загнали Эрилэ на балкон, заставляя раз за разом устремлять свои глаза к горизонту и по кругу пускать одни и те же мысли в голове. Впервые за столько дней пребывания здесь она почувствовала себя чужой. » — К чему это, Эрилэ О’Дер? Может быть, твоя мать глупа, и я чего-то не понимаю? Да Мелькор с ним, с тем, что ты хочешь остаться… Но кому ты будешь нужна здесь? Думаешь, без тебя не хватает смельчаков с луками на перевес?! — Амариль, тише, мы не одни в замке, — спокойно произнес глава семейства, опираясь на подоконник бедром и глядя куда-то в окно. — Тише? Твоя дочь сошла с ума, Дейонир! О, Святые Валар, за что же мне это…» Тряхнув головой, чтобы выкинуть из головы причитания матери, Эрилэ нервно покусала губу. Ни к чему это ни сейчас, ни потом. Ее негодование было ожидаемым, ведь Амариль О’Дер не привыкла, чтобы что-то шло не по ее плану. Она представила будущее дочери уже достаточно давно. В него входил выгодный брак, впоследствии дети и вышивание по вечерам у пруда возле их дома. Представить, что ее дочь вступит в стражу Его Величества, было просто невозможно…

— Не стоит женщин обижать, Их слезы обжигают. Не зря все эльфы говорят: — Валар все слезы девушек считает,

— певуче растянул Эрендрун, переступая порожек балкона и подпирая стену позади себя. — О чем ты? — опускаясь на каменные перила и натягивая улыбку, обернулась она к другу. — Мы знакомы недолго, Эрилэ, но я прекрасно знаю, как выглядит опечаленная девушка. Может, поделишься? Ниниэль говорит, что это помогает освободить мысли, и может стать гораздо легче. — Как он? Спит уже? — зацепилась за имя друга девушка, сделав вид, что не расслышала Эрендруна. Он вздохнул, и подошел к черноволосой ближе, произнеся: — Как младенец! Не удивительно, если честно, — столько выпить. Эрилэ искренне рассмеялась, проведя рукой по платью, смахнув несуществующие пылинки и расправляя складки на ткани. Эрендрун неожиданно протянул руку и ласково провел обратной стороной ладони по ее плечу, ловя взгляд девушки. Эльфийка повела плечом, незаметно сбрасывая чужое прикосновение, вторгшееся в ее личное пространство. — Эрилэ, — воин сделал шаг вперед, не придавая значения сброшенной руке, и ловко перехватил пальцы девушки. — Все судачат о том, что вы с Его Высочеством расторгли помолвку? Это правда? — Эрендрун, — нервно рассмеялась О’Дер, пытаясь соскользнуть с перил и отойти подальше, но вставший почти впритык мужчина лишил ее этой возможности, и девушке пришлось ответить: — Все верно. Мы решили с Леголасом остаться друзьями. — Прекрасная новость, — выдохнул эльф. — Думаешь? — сомнительно протянула Эрилэ, с подозрительным прищуром глядя на него. А дальше все произошло настолько быстро, что девушка даже не успела понять что к чему. Рука эльфа скользнула ей на талию, снимая девушку с перил и прижимая к крепкой груди. Мелькнула мягкая улыбка Эрендруна, а затем его лицо начало приближаться, намереваясь сделать то, что Эрилэ никогда бы не стерпела… — Леди О’Дер! — властный и звенящий от ярости голос Трандуила разрезал словно бы сгустившийся воздух, и Эрендрун замер. Испуганно-ошеломленная девушка рвано отступила на шаг, отталкивая того, кого она считала другом, и переведя взгляд на Владыку, а затем обратно на воина, ее глаза зло сузились. — Да как ты посмел! Громкая пощечина огласила своды замка. — Святые Валар, Эрилэ! — умоляюще воскликнул Эрендрун, не обращая внимания на горящую щеку и протягивая руку, недавно лежавшую на талии О’Дер, к ней. — Не смей! — прошипела разъяренная эльфийка, делая два резких шага назад к замершей изваянием высокой фигуре в бежевом роскошном плаще. В мгновение, неожиданно для самой себя, она оказалась за спиной Трандуила, который в один шаг задвинул ее за себя. Девушка чувствовала, наверное, впервые в жизни настолько отчетливо, что Владыка на грани. — Эрендрун, твое поведение в отношении леди О’Дер, невесты моего сына и подчиненной начальника стражи, я рассчитываю как личное оскорбление моей семьи и короны, а значит меня лично! Воин бледнел на глазах и все больше сжимался, словно уменьшаясь в росте. Однако, медленно совладав с собой, он произнес сначала тихо, но с каждой секундой все повышая голос: — Но Эрилэ и Леголас расторгли помолвку! Она свободная девушка, которая ничем не обременена! «Ой, бестолочь!» — успела подумать О’Дер, но тут же вздрогнула, когда Трандуил сделал резкий шаг вперед и возвысился над воином, который несмотря на словестные возражения, все же склонил голову. — Только это тебя и спасло от жестокого наказания… Но не верь в свои убеждения о том, что Эрилэ свободная: они ошибочны! — он развернулся на пятках и, пронесясь мимо девушки, негромко позвал: — Идем… Не глядя на Эрендруна, который, застыв, смотрел куда-то в пол, эльфийка выбежала за Владыкой, который и не думал останавливаться, уверенный, что О’Дер следует за ним. *** Когда Трандуил вышел на передний двор замка, под ночное небо раскрашенное сотнями звезд и мелькающих светлячков, эльфийский народ вскинул кубки и весело закричал, единым гласом приветствуя коронованного. Из-за спины Владыки показалась голова Эрилэ. Полуобернувшись, эльф смерил девушку странным взглядом голубых глаз, а затем твердо махнул рукой в сторону толпы, и девушка покорно ломанулась к эльфам, словно за ней гналась стая варгов. Стоило ей спрятаться от вездесущего взгляда Трандуила, эльфийка нырнула за парочку уже собранных в дорогу лотлориэновских эльфов в небесно-голубых плащах, и тут же улетела за дерево, дернутая чьей-то рукой. — Сдурел? — прошипела она, потирая локоть, болевший от цепкой хватки. — Извини, — без капли вины в голосе, бросил Леголас, всевидяще наблюдая за всем из-за ствола. — Что случилось, куда ты пропала? — Ну уж простите, Ваше Высочество, что не стала Вас ждать в толпе в одиночку, — огрызнулась эльфийка, обиженно сверкая глазами. — Лучше ты мне скажи, где был ты! Явился злой, как балрог, потом сбежал… — С Тауриэль повздорили. Видишь ли, ей очень захотелось поговорить с нашими пленниками о жизни! Вернее, с одним, — мерзким, слащавым, бестолковым… — Ты что, ревнуешь? — прерывая поток обзывательств, с подозрением спросила Эрилэ, не до конца веря в то, что говорит. Неожиданно их разговор прервали громкие аплодисменты толпы, оглушив на секунду пару друзей. Видимо, Трандуил начал приветственную речь, которую Леголас и эльфийка успешно прослушали. — Ревную? — фыркнул Зеленолист, когда стало немного тише. — Чушь. — Уверен? — Абсолютно, — непреклонно качнул головой принц, нервно скрещивая руки на груди. — К кому главное? К гному? Ты за кого меня вообще приним… — Друзья, — раздался веселый голос, и к ним из толпы выскочила обсуждаемая рыжеволосая эльфийка. — Леголас, тебя звал отец, нам необходимо проводить гостей Лотлориэна и обеспечить им безопасность на нашей тропе… — Прекрасно, — процедил принц, делая шаг вперед и ровняясь с Тауриэль. Замерев, он наклонился к ее уху и оскорбленно произнес: — Только не нам, а мне. Ты можешь продолжить оказывать любезности нашим пленникам, видимо, с ними тебе комфортнее, нежели с нами… Он стремительно двинулся дальше, ловко уворачиваясь от спешащих к лошадям гостей. Тауриэль, которая до этого не шевелилась, обернулась, провожая его взглядом, а затем посмотрев на Эрилэ, медленно растянула губы в лукавой улыбке. — Святые Валар, ты специально! — догадалась О’Дер, расхохотавшись, получив несколько недовольных взглядов, проходящих мимо эльфов. Рыжеволосая кокетливо заправила прядку за ухо и покачнулась с пятки на мысок, пожав плечами: — Ничего и не специально. Кили просто рассказывал об огромной кровавой луне, которую он когда-то видел, а я поделилась нашим пониманием белого света — цветка старшего Дерева. — Кили? — изогнула черную бровь девушка. — Тот языкастый гном из отряда, — улыбнулась эльфийка, вставая рядом с подругой и осматривая суетящийся народ. Эльфы из Лориэна и Ривенделла спешно погружали вещи на лошадей и повозки, прощаясь друг с другом до следующего сезонного праздника. Стражи Трандуила с Леголасом во главе уже ждали гостей у арки ворот, готовые провожать до границ уходящих. Эльфы же Лихолесья оставались на своих местах, и Эрилэ смутно припомнила, что Трандуил просил их задержаться, чтобы объявить о том, что его народ не покинет замок. Конечно же по желанию… Черноволосая подумала о том, что где-то здесь должны были быть ее родители. — Не мне тебя критиковать, Тауриэль, но не заигрывайся. Это может и правда плохо кончиться для ваших отношений с Леголасом… Извини, — она ласково по-дружески потрепала рыжеволосую по плечу, — мне надо найти родителей. Оставив задумавшуюся подругу в одиночестве, она нырнула под руку что-то кричащего стража и буквально сразу увидела черные волосы, собранные на затылке, мелькнувшие в толпе. Ускорив шаг, она приблизилась к родителям и, втиснувшись между их рук, подхватила под локти. — Привет, мам, пап. — Здравствуй, Эрилэ, — улыбнулся Дейонир, прижимаясь на секунду к дочери и оставляя ласковый поцелуй в макушку. — Не знаешь, что хочет сказать Владыка? Я думал, что мы отправимся по домам вместе со всеми. — Догадываюсь, — увильнула О’Дер, бросая косой взгляд на мать, что шла с гордым видом и поджатыми тонкими губами. — Но думаю, стоит дождаться Трандуила… Амариль резко встала, как вкопанная, сжимая руки на груди до белых костяшек. — Хватит с меня… — Дорогая, — успокаивающе протянул Дейонир, протягивая руку к супруге и многозначительно смотря на дочь, которая и без всяких намеков поняла, что сейчас будет буря. — Ты еще и смеешь нашего Владыку по имени называть? Мало тех слухов, что ходят по народу и того, что ты посмела одеться в его тон одежды на празднике, так еще и это! — она смерила негодующим взглядом карих глаз дочь и, подойдя к ней вплотную, ткнула тонким бледным пальцем ей в грудь. — Никогда я и подумать не могла, что ты настолько бессовестная. Если тебе равнозначно, что про тебя говорят, хоть бы раз вспомнила обо мне и отце! — Мам, ты просто всего не знаешь, — промямлила О’Дер, впервые в жизни очутившись под таким давлением. — Я и не хочу ничего знать! Кажется, ты была права, что тебе не стоило ехать! Зная, что мне придется пережить и выслушать… — Амариль! — повысил голос глава семейства, беря женщину под локоть и направляя в сторону, поближе к Трандуилу, который провожал взглядом уходящих эльфов. — Ступай, я сейчас подойду… Эльфийка нервно дернула головой, отчего из прически выбилось пару локонов, и, смерив поникшую дочь взглядом, двинулась прочь. Дайонир на секунду прикрыл глаза, проведя пальцами по переносице, словно сгоняя усталость, и обернулся, взяв девушку за плечи. — Эрилэ, — мягко произнес он, подцепляя ее подбородок пальцами и заставляя посмотреть на себя. — Не принимай слова матери близко к сердцу. Я уверен, что она не хотела тебя обидеть. Она просто пытается защитить. Мечтой всей ее жизни всегда было обеспечить тебе беззаботное светлое будущее… А тут ты неожиданно для нее становишься стражем Владыки, разрываешь помолвку, от которой твоя мама была счастливой до безумия, потом слухи всякие… Она растерялась, расстроилась, отсюда и ее слова. — Я уже давно привыкла, что она не любит мое своеволие, — перехватив руку отца и сжав ее, слегка улыбнулась О’Дер. — Но я уже давно не ребенок, и ей необходимо смириться с мыслью, что я могу сама принимать решения. — Думаю, ей нужно время, и все образуется, тем более, мы скоро уедем, и ты вздохнешь спокойно! — рассмеялся Дейонир, но его смех стих, как только он увидел встревоженные глаза дочери. — Не думаю, пап. Пойдем, послушаем, что скажет наш Владыка…