Across the Universe

— Вы скажете ей? — Нет. И вы не скажете, — строго смотрит на Куинни Грейвз, и та, задумавшись на миг, согласно кивает. Грейвз не желает, чтобы старшей Голдштейн стало известно о его симпатии к ней; это обострило бы и без того натянутые отношения между ними. Он знает, что она чувствует вину за то, что не сумела вовремя распознать Гриндевальда, знает также и то, что схожую неловкость ощущают все его коллеги и потому уступают ему куда чаще, чем раньше. Грейвз пользуется этой склонностью, должен же быть хоть какой-то прок от его положения? Чего он не знает, так это того, что Голдштейн назавтра сама придет к нему и выложит свои чувства, точно полураскрытое дело: без лишнего смущения, будто решившись на авантюру. Ирония ситуации вскоре обернется серьезностью, которой он всегда старался избегать; он сам не заметит, когда она легко и непринужденно переедет в его квартиру, не сможет впоследствии вспомнить и точного момента, когда мысль о помолвке впервые посетит его. От разговора с Куинни до момента, когда он будет выбирать кольцо пройдет от силы месяц, и единственный вопрос, что будет по-настоящему занимать мысли Грейвза - отчего же он тянул со своим признанием так долго? Впрочем, это уже не будет иметь никакого значения; именно так он и будет говорить себе, нервно сжимая бархат футляра, скрывающий тонкий ободок, усыпанный звездами бриллиантов. Она согласится.