ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ СО СМЕРТИ

МИР АКСИМИЛЬТОРЕН. Огромная, переливающаяся всеми цветами радуги туча поднялась в небо, закрыв собой солнце. Блики света на блестящей чешуе, громкие хлопки тысяч крыльев ввели людей в состояние восторженного страха. Только сейчас, когда крылатый народ предстал перед ними во всей своей многочисленности, люди смогли осознать, с какой мощью им пришлось столкнуться, и кому они посмели противостоять. Остолбенев от вновь всколыхнувшегося ужаса, люди с замиранием сердца следили за нависшей над их головами угрозой. Они не ведали о произошедших изменениях, не знали, чем все это обернется, и просто ждали. Разноцветная туча, ненадолго зависнув над землями людей, колыхнулась всей массой, заставив человечков мысленно попрощаться с жизнью, и, как единый организм, двинулась прочь. Драконы покидали этот негостеприимный материк, так и не сумевший принять их и стать им полноценным домом. Что послужило причиной ухода крылатых? Люди не знали, но каждый человек, видевший сейчас эту мощь, понимал, что это отнюдь не бегство драконов, а что-то другое, причины которого им никогда не узнать. Если кого из драконов и удивило решение их повелителя, то никто из них даже вида не подал. Раса, как обычно, беспрекословно подчинилась своему правителю. От этого Ягарану было горько. Почему, ну почему никто никогда ему не перечит? Да, он повелитель, но даже он иногда нуждается в совете, хотя бы просто выслушать чужое мнение, пусть и отличное от его. Ведь, как выяснилось, не всегда его решения являются правильными. С другой стороны, позволит ли Ягаран хоть кому-то высказаться против? Спустит ли на тормозах такое непочтение к себе? Он не знал. Но вот, почему-то, когда Макс с ним препирался, то это не вызывало такого сильного неприятия. Да, раздражение было, но это нормально, ведь так? А если кто из драконов позволит себе спорить с ним, как отреагирует повелитель? Ну уж, всяко не убьет – это точно. Но ведь никто даже и не попытался ни разу ему возразить, поэтому сравнивать свою реакцию на спор с Котовым Ягарану было не с чем. Сборы драконов не были долгими. Лететь в неизвестном направлении неизвестное количество времени было лучше налегке. Было два возможных результата: либо они погибнут, не найдя второй материк, либо долетят до него и начнут жить с нуля. О возвращении обратно Ягаран не допускал даже мысли. В обоих случаях лишний скарб им ни к чему. Но никто из драконов не летел пустым: кто-то нес на спине своего человеческого супруга или супругу, кто-то осторожно прижимал передними лапами к груди маленького ребенка, кто-то нес сосуды с пресной водой или провизию. Старейшим достались части артефакта, уложенные в сундучки и для надежности привязанные ремнями к животу – кто знает, сколько лететь придется? Усталые лапы могут разжаться и не удержать главную драгоценность расы. Этого нельзя было допустить. Поднявшись в небо, драконы взяли направление в сторону океана, до которого было не так уж и далеко лететь – все трудности ожидали их дальше. Ведомые своим повелителем, они свято верили в него, без сомнений вручив ему свои жизни. Сможет ли он оправдать это доверие? Выживут ли они? Долетят? Что ждет их на том неизвестном континенте? У Ягарана не было ответов на эти вопросы, но он уже привычно старался отогнать любые сомнения в правильности своего решения. Он обещал Максу, что остановит это безумие, и он свое слово сдержит. Даже если человек никогда и не узнает об этом. Ягаран даже не знал, жив ли еще Котов, удалось ли ему выбраться из ущелья. У дракона не было возможности помочь тогда Максиму – его с такой неожиданной силой зашвырнуло в открывшийся портал, что Ягаран просто не успел ничего сделать. Он желал, чтобы Макс выжил, ведь ему становилось непонятно тепло при мысли, что где-то там, в далеком мире Земля, живет такой человек – Максим Котов. Его человек. Очень отзывчивый и добрый к другим и излишне требовательный и строгий по отношению к себе, обладающий повышенным, по мнению дракона, чувством справедливости и от того еще более особенный, непохожий ни на кого другого. Ягаран заметил, что с недавнего времени все свои решения он принимает через призму возможного мнения Макса. Иногда дракон даже мысленно спорил с человеком, пытаясь убедить призрачного Максима в своем сознании в правильности своих поступков. Котов, сам того не зная и, возможно, даже не желая, очень сильно изменил Ягарана и продолжал влиять на него и сейчас. Перелет длился уже третьи сутки, выматывая и забирая множество сил. Повелитель не знал точное расположение второго континента, поэтому не было возможности открыть портал. Драконы позволяли себе лишь короткие пространственные прыжки, сокращая расстояние порталами на несколько километров, чтобы не сбиться с пути и не летать кругами по однообразной местности. Усталость брала свое. Конечно, любой крылатый, даже полукровка, был намного сильнее и выносливее человека, но и драконы не всесильны. Магия позволяла убрать неприятные болевые ощущения в напряженных мышцах, как во время смены ипостаси, но усталость никуда не делась. Воспользоваться магией стихий также не было возможности – справиться с мощью океана не в силах даже дракон. Отчаяние начало поднимать свою мерзкую морду, царапая призрачными когтями душу повелителя. Неужели он и здесь ошибся? Вновь принял неверное решение? Но, если так, то где же тогда выход? Наконец, на исходе третьего дня, когда солнце одним краем коснулось горизонта, в надоевшем водном пейзаже произошли изменения: впереди замаячило желтое пятно мелководья, омывающего небольшой песчаный остров. Островок был настолько крохотный, что не смог бы принять и трети от всех драконов. Но им всем необходима передышка! Ягаран, зависнув над мелководьем, усиленно замахал крыльями, одновременно выдыхая мощную струю холодного воздуха. Поднялся сильный ледяной ветер и устремился к острову, замораживая по пути прибрежные воды. Драконы, владеющие магией воды и воздуха, поняли задумку своего правителя и бросились помогать. В считанные мгновения все мелководье было заморожено до дна, увеличивая площадь твердой поверхности почти в пять раз. Драконы с шумом опустились вниз, принимая человеческую форму, чтобы занимать как можно меньше места. Женщины и дети были размещены на песчаном острове, остальные – на льду. Магия не давала драконам мерзнуть даже в человеческом обличии, согревая крылатых изнутри. Утолив голод и жажду, народ просто отрубился, вымотанный многодневным тяжелым перелетом в жару. Но некоторые маги воздуха и водные маги остались бодрствовать, пересиливая усталость и сменяя друг друга – необходимо было следить за состоянием льда и не допустить его таяния. Они провели на острове двое суток, отдохнув и полностью восстановив свои силы. Задерживаться дольше - не имело смысла, и крылатый народ вновь поднялся в небо, продолжив свой путь в неизвестность. Вновь потянулась бесконечная пустыня океана, казалось, не имеющая края вообще. Спасительных островов или хотя бы коралловых рифов не попадалось больше ни разу, что не могло радовать драконов. Усталость вкупе с отчаянием овладели крылатыми, заставляя их отваживаться на более дальние пространственные переходы. Казалось, они летят уже целую вечность и не один раз обогнули свой мир. Если бы не было возможности сокращать расстояние короткими порталами, то их путь закончился бы уже давно – где-нибудь на дне бескрайнего океана. Внезапно, вынырнув из очередного короткого пространственного перехода, драконы во главе с Ягараном практически уткнулись мордами в мелкую водяную взвесь, полностью закрывшую обзор. Горизонт не просматривался, скрытый плотным мокрым туманом. Что это? Терять было уже нечего, и повелитель, не дав себе времени передумать, нырнул в мутную водяную изморось, ведя за собой свой народ. Буквально через пару километров перед драконами выросла неприступная стена гор, о которую с шумом разбивались океанские волны, поднимая тучу брызг и образуя плотную водяную взвесь. Горы никогда не были препятствием для крылатых, наоборот – это был их дом. Издав радостный рев, Ягаран устремился к скалам, забыв про усталость. Драконы взлетели на самую вершину величественных гор, и их глазам предстала захватывающая дух картина: огороженная от океана неприступными высокими скалами, далеко, насколько хватало глаз, простиралась бесконечная зеленая долина. На одном краю просматривалась темная кромка леса, отделенная от долины широкой голубой лентой реки. Они долетели. *** Ягаран в который раз облетал материк, ставший для его расы настоящим домом. Континент был немного меньше, чем тот, другой, но зато он был абсолютно необитаем, не считая дикого непуганого зверья и птиц. Поэтому драконы стали полноправными хозяевами этого места, утвердившись здесь и быстро освоившись. Не нужно было прятаться и скрываться, не нужно было бороться за каждый клочок земли – весь материк был в их полном распоряжении. Можно было выбрать любое приглянувшееся место: горы, долину, лес или пляж. Драконы, получив в свое распоряжение такое богатство, принялись с энтузиазмом обживаться: кто-то предпочитал замки в горах, кто-то деревянный дом у реки – магия земли, коей владели некоторые драконы, в данный момент была востребована больше всего. Повелитель, убедившись, что его народ полностью устроен, и никакая опасность им не грозит, начал надолго улетать, обследуя материк. Он излазил его вдоль и поперек: изучил монолитную полосу гор, закрывающую континент от океана с восточной стороны, пересек песчаную пустыню, расположившуюся на юге, облетел западный берег, представлявший собой песчаный пляж. Центр и север материка занимали густые леса и огромная долина, которую облюбовала основная масса драконьего народа. Сейчас, когда его расе ничего не угрожало, и схлынуло первое радостное возбуждение, вызванное удачным перелетом, Ягарана вновь одолели мысли о Максе. Дракон уже признался себе, что ему очень не хватает этого рассудительного и отзывчивого человека. Он скучал. Все, даже название его мира, созвучное с именем его человека, напоминало правителю о нем. Кроме того, Ягарана терзала эта неопределенность: что же случилось с Котовым после того, как дракон исчез? Он пытался уверить себя, что с его человеком не может случиться непоправимого. Но это не помогало, ведь человечки – такие хрупкие существа, слабые физически, но с несгибаемым внутренним стержнем. Ягаран переживал. Устав от неизвестности, измотав себя сомнениями и противоречивыми мыслями, повелитель принял решение. На стол легла толстая кипа бумаг, вызвав недоумение у начальника службы безопасности – да-да, у Ягарана была такая служба, созданная им на всякий непредвиденный случай с целью обеспечения и поддержания порядка. - Я даю тебе три дня на то, чтобы ты и двое твоих лучших людей изучили этот язык и основные правила, принятые в обществе людей, – оповестил его ровный голос правителя. - Мой повелитель, что это? – осмелился спросить удивленный дракон, пристально вглядываясь в непонятные каракули. - Вы отправитесь в другой мир и найдете мне одного человека, – решил прояснить ситуацию Ягаран. – Все остальные подробности узнаешь через три дня. МИР ЗЕМЛЯ. Уже более трех недель Котов провел в больнице. Его физическое состояние заметно улучшилось: ему сняли неудобную повязку, фиксирующую поврежденную ключицу, оставив лишь гипс на руке, курс лечения воспаления легких также подходил к концу. И на днях Макса должны были выписать из больницы, переведя на амбулаторное лечение. За это время к нему лишь раз приходили люди в штатском, задавали одни и те же вопросы. Ничего нового за это время Максиму вспомнить не удалось. От них же Котов узнал, что поиски второго туриста временно прекращены и будут возобновлены лишь весной, когда в ущелье растает снег. Отец Волкова больше не навещал его, но, несомненно, принял непосредственное участие в судьбе Макса. А как иначе объяснить, что его ни разу не потревожили какими-либо бюрократическими вопросами, связанными с той же страховкой или другими подобными проблемами? Котов каждый день звонил своей матери, уверив ее, что с ним все в порядке, и приезжать сюда и просиживать дни напролет в больнице нет нужды. Изо дня в день он уговаривал встревоженную женщину остаться дома, куда и сам скоро собирался вернуться. Да, Котов принял решение не возвращаться в университет. И не потому, что боялся каких-либо насмешек, шепотков или косых взглядов. За время, проведенное в больнице, он осознал, что не имеет права быть врачом, лечить кого-либо. Врачу, а особенно хирургу, часто приходится сталкиваться со смертью – такова горькая истина. И сможет ли Максим, столкнувшись с гибелью своего пациента, пережить это? Не сможет. Каждый раз он будет думать, что по его вине умер человек и вспоминать того, первого, кто погиб от его руки. Физическое состояние улучшилось, а вот моральное наоборот. За это время Макс полностью измотал себя думами, чувствами… он запутался и потерялся. Котов не знал, что он хочет от своей жизни. До этого у него была цель: выучиться и приносить пользу людям. Сейчас она уже не актуальна. Но у него была и другая цель, которой он следовал до конца: вернуть Ягарана в его мир. И она была достигнута, так или иначе. Сейчас в его жизни образовалась непонятная пустота. Так бывает, когда человек жил жизнью, полной смысла, а потом внезапно этот смысл исчез. Так и у Макса получилось: Ягаран промелькнул в его судьбе, как яркая вспышка, приоткрыв завесу неведомых тайн, а потом пропал, оставив Котова одного в темноте, ослепленного ярким светом. Что Котов чувствовал сейчас? Вину – это понятно, с этим чувством ему придется теперь всю жизнь жить. А еще… боль. Откуда она? Когда погиб Сашка, Максим не ощущал подобного. Были вина, сожаление, страх. А сейчас пришла боль, причем такая, какая бывает от потери кого-то очень близкого и дорогого. Потеря кого могла вызвать у него это чувство? Кто оставил его недавно, заменив свое присутствие болью? Ягаран. Это значит, что дракон был ему намного ближе, чем Котов предполагал. Когда он успел так незаметно подобраться к Максу? Проникнуть не только в его мысли, но и в сердце, заставляя его болезненно сжиматься и тосковать. Когда чувство долга перед драконом успело перерасти в такую глубокую привязанность? Да и еще так, что Максим этого и не заметил. Вот такие мысли бродили в голове Котова с утра до вечера, повторяясь в ночных кошмарах. В один из таких вечеров Максу, как обычно занятому самокопанием и самоедством, стало до такой степени тоскливо, что захотелось немедленно укрыться под одеялом с головой, спрятавшись от этого чувства в своем маленьком неуютном мирке, полном боли и вины, но таких уже знакомых и родных. Воздух в палате казался густым и вязким и с трудом проникал в легкие. У Котова что, развилась очередная фобия на фоне беспрерывных дум? Это и неудивительно. И тут воздух пошел какой-то рябью, будто в знойный летний день. Макс прищурился и заморгал, стараясь прогнать это ощущение дрожания. Но оно не ушло, а наоборот. Пространство треснуло, а затем края разлома стали расходиться в стороны и собираться в складки, будто мягкое прозрачное стекло. Котов вытаращил глаза, разглядывая это чудо в неясных сумерках уходящего дня. Вот это глю-ю-ю-юк! Надо же, какой взбрык совершило его утомленное сознание! Воздух разошелся, и буквально в паре метров от кровати Котова возникло высокое пространственное окно, из которого на него пристально смотрел… Ягаран. Макс протер глаза, но галлюцинация не исчезла, а наоборот, ожила и заговорила: - Ты живой, – облегченно констатировал глюк. - Ага, – подтвердил Максим. Да уж, его болезнь прогрессировала: к зрительным галлюцинациям прибавились слуховые. – Ты, я смотрю, тоже. - Со мной все в порядке, благодаря тебе, – успокоило видение. – Почему ты так смотришь? - Да вот, думаю, когда ты исчезнешь, – объяснил Макс и нервно хихикнул. - Ты хочешь, чтобы я ушел? – огорчился глюк. - Нет, совсем нет, мне с тобой спокойно. Я не один, – продолжал болтать Котов, спеша поделиться наболевшим. – Я уже так привык к тебе, и мне без тебя тоскливо и одиноко. Жаль, что ты исчезнешь, – Макс горестно вздохнул, боясь сморгнуть и упустить видение. - Я не исчезну, если ты не захочешь. Я за этим и пришел. Макс, мне тебя очень не хватает, ты нужен мне, и я прошу тебя пойти со мной. - Куда? – поинтересовался Котов. Очень интересно, где живут такие фантазии. – В страну розовых пони и белых мягких стен? - Э-э-э-э, нет. В мой мир, в Аксимильторен. - А, точно. Ты же особенный, ты живешь в своем мире, а я в своем. Но я не могу найти свое место здесь. Может, оно и не здесь вовсе, а там, где ты? – бормотал себе под нос Котов, но глюк его услышал. - Да, твое место рядом со мной, – подтвердило видение и добавило: - Ты согласен? Пойдем со мной, пожалуйста. - Вот когда ты так делаешь, я никогда не могу отказать, – Котов удрученно покачал головой и поднялся с кровати. Макс остановился около пространственной дыры и нерешительно протянул к ней здоровую руку. Ягаран с той стороны окна зеркально отразил его жест. Надо же, какой интересный выверт сознания. Котов дотронулся до протянутой ладони, ожидая, что она сейчас исчезнет, или его пальцы пройдут сквозь нее. Но, к его изумлению, вполне реальная горячая ладонь крепко сжала пальцы Макса и потянула в дыру. Котов слабо охнул, ощущая, как одежда и гипс стекают с него, будто вода, и бесследно пропадают. Он не успел толком опомниться и по-настоящему испугаться, как Ягаран прижал его дрожащее тело к своей груди, запахнув на нем края длинного плаща. Раздался тихий гул, и пространство за спиной схлопнулось.