Охотники

Каору прочистил горло, хихикнул, и настало время охуительных историй. - Значит, дело было так. Дай, помнишь, в один августовский вечер ты отказался идти со мной на задание потому что счел его слишком легким и скучным и потому что отравился теми странными миногами? Я и сам так же считал, но работа есть работа. Потому я снарядился по минимуму и пошел один. Тот ёкай был совсем молодой и неопытный. Зачем он вообще сюда полез, до сих пор не понимаю. - Так, стоп, - вмешался в рассказ Кё. - Сначала пообещай мне, пиздабол красноголовый, что никому не расскажешь о том, что услышишь. А то урою нахуй, честно предупреждаю. - Ладно, ладно, чего ты злой такой? Мне просто действительно любопытно узнать про твою первую встречу. Вы никогда не рассказывали, как ты в охотники попал. Просто однажды тебя привел Каору в качестве новичка и безо всяких подробностей записал. Ну а сам ты молчишь почти все время, на вопросы не отвечаешь. Если это так секретно, то я никому не скажу, клянусь. - Он в примирительном жесте поднял ладони и вместе с лидером выжидающе посмотрел на Кё, который нехотя произнес: - В то время я здесь работал. Дай заржал, убив всю серьезность момента, на что Ниимура прорычал: - Грузчиком, мудак! - Окей, окей, только не бей. - Привез я, значит, ящики с товаром. Разгружаю, несу в подсобку через черный вход. И вдруг на меня выпрыгивает непонятная херня, непонятно откуда. Ясное дело, что я зассал и начал быстро оттуда съебывать. Вот только проблема заключалась в том, что эта тварь меня загнала в магазин. Рассказ продолжил Ниикура: - Пасу я на улице этого ёкая. И тут из помещения слышу грохот и вопли. Таких звуков я ни от одного монстра не слышал. Решил, что информаторы что-то напутали, и здесь не мелкая сошка гуляет, а разборки демонов ада идут полным ходом. А я тут, понимаешь, один и с освященным ломом в руках. Перетрусил тогда знатно. Вдруг слышу маты на чистом японском и понимаю - там есть человек. Может тоже охотник, может жертва, в любом случае надо помочь. Влетаю я в помещение и охереваю. - А я то как тогда охерел. - И все же я охерел больше, - Каору прикрыл глаза, восстанавливая в памяти тот вечер, - Выношу я дверь с ноги, все как положено. Передо мной гравюра укиё - Доблестный Самурай Сражает Ужасного Монстра. Ну, почти. Ужасный Монстр вопит от ужаса и носится по помещению, снося витрины, и расшвыривая резиновых кукол, резиновые члены и всякие другие штуки, каким я даже названия не знаю. У него на закорках не то сидит, не то висит Кё, вцепился в гриву, орет благим и обычным матом. Иногда задыхается и переходит на жуткие такие хрипы, у меня аж уши закладывало, думал - поседею я молодым. Я вообще не знал, что такие звуки может издавать человек, серьезно. Дай удивленно посмотрел на компаньона, который начал оправдываться: - Я орал от страха! Я же в монстров никогда не верил, а тут один из них пытался сделать со мной что-то ужасное! Старший охотник покачал головой. - А я вот сначала подумал, что это ты с ним хочешь сделать что-то ужасное. - В смысле? - Андо уже в открытую ржал, еще в начале истории решив, что в этот рейд пошел не зря. Не каждый день такое услышишь. - Помнишь, я сказал "на гравюру похоже"? - Ну? - Самурай не самурай без катаны. Перестав смеяться, Дай уважительно посмотрел на напарника: - Ты херачил ёкая ножом? В первую же встречу? Ну ты мужик, Ниимура. То есть я и раньше не сомневался, но... - Не совсем ножом. Тоору Ниимура отвернулся от друзей и тихо, но отчетливо сказал: - Хоть раз, хоть кому-нибудь об этом упомянешь - убью нахуй. - О чем? - не понял Дайске. Каору поспешил разъяснить. - Он отбивался тем, что попалось под руку в разгромленном секс-шопе. Здоровенным таким дилдо. Дай согнулся пополам, с трудом держась на ногах и умирая от хохота. - П-погоди, погоди, я должен это осмыслить, - он с трудом мог говорить. - Ты катался верхом на ёкае, орал от страха и охаживал его искусственным пенисом? А потом пошел в охотники? - Если вкратце, то да, - старший охотник больше не мог удерживать серьезное выражение лица и захохотал вместе с Андо. Кё угрюмо бурчал что-то себе под нос. Можно было услышать только: "Я был обычным мирным грузчиком... Я испугался... Ничего не понимал... Я хотел жить, вообще-то!" Когда Каору проржался, он заговорил: - Итак, мы снова здесь. Магазин все еще работает. Хмм, он еще и круглосуточный теперь. Надо проследить, что мирные граждане не пострадали. Как нам лучше бу... От удара огромной лапы витрина к херам вылетает на улицу. Трое охотников кидаются в помещение, причем у лидера отряда стойкое ощущение дежавю. Внутри разрушенного секс-шопа двое мирных граждан добивают очень невезучего екая. Очень необычным способом. Высокий мужчина, почему-то одетый ниже пояса только в узенькие шортики, душит весьма обалдевшего монстра чем-то подозрительно похожим на чулок. Хрупкая девушка-продавец из этого заведения вскочила на прилавок и весьма мощно избивает екая жуткой на вид плеткой. Сказать, что охотники охуели от происходящего - это ничего не сказать. Решив закончить здесь поскорее и свалить, Тоору подлетел к схватке и быстрым движением меча прикончил екая. Вопрос: Почему более опытные охотники ему не помогли? Ответ до безобразия прост. Дайске сразу же бросился на помощь даме в беде, уводя ее от опасности. Правда, это больше было похоже на прыжок маньяка на жертву. Он сшиб девушку своим весом и они оба свалились за прилавок. Судя по грохоту, свисту плетки и обиженному взвизгиванию охотника - девушке такое спасение не понравилось. Каору Ниикура застыл в дверях и неосознанно поглаживал освященный лом в руках, задумчиво глядя на ноги незнакомца: стройные, длинные, абсолютно ничем не прикрытые. Теперь, когда все закончилось, мужчина смущенно вертел в руках свое импровизированное оружие, при ближайшем рассмотрении действительно оказавшееся всего лишь прочным чулком в сеточку. Охотник смог оторвать свой взгляд от его ног, но тут же снова застыл, глядя незнакомцу в глаза. Из-за прилавка послышалась возня, показались горе-спасатель со следом от пощечины на лице и девушка, пострадавшая при неудачном спасении - она держала ладонь на пояснице. Кё пнул отстанки монстра, уже рассыпающиеся в прах. Повисло неловкое молчание.