Зарисовки по паре СильверФлинт, по большей части модерн!АУ

— Вам идет синий, — Сильвер произносит это, не успев отлипнуть от созерцания крепкой спины преподавателя, а следовательно, не успев и подумать, и с искренним испугом встречает чрезмерно спокойный взгляд отвернувшегося от доски Флинта. Профессор откладывает мел, которым до этого рисовал карту и неповторимым мимическим жестом изображает удивление. — Что, прости? Сильвер чувствует себя, словно он балансирует на острие ножа, в то время, как его в спину упорно подпихивают палкой. Сорваться становится настолько легко, что он сглатывает, беря трехсекундный тайм-аут, чтобы придумать хоть что-нибудь, за что ему не влетит, прежде, чем заново раскрыть рот. — Вам идет синий, — повторяет он наконец, — просто наблюдение. Это ведь новая рубашка? Джеймс опускает взгляд на рубашку, совершенно обычную, такую же, как и все остальные в его не слишком роскошном гардеробе, после чего полупрезрительно фыркает. — Надеюсь, за картой ты следил внимательнее, чем за моей одеждой, — Флинт садится за стол и многозначительно кивает на доску за своей спиной. — Да, сэр, — кивает он, потирая шею, думая о том, что пронесло. Флинт возвращается к прерванному рассказу о походе, а Сильвер вновь залипает, только в этот раз на губах мужчины. Историк рассказывает о маневрах и тактических ходах, о уловках и переговорах, поражениях. Сильвер кивает, даже отвечает и что-то спрашивает, ловя себя на единственной мысли, долбящей по стенкам черепушки. Когда Флинт рассказывает о необычных узлах, которые не позволяли пленным выбраться из пут, Джон давится воздухом, чувствуя, как стояк упирается в джинсы, потому что он ясно представляет себе учителя, связанного веревками, в драной рубашке и с непокорным взглядом. От этой картинки, особенно после того, как историк цитирует непокорную речь давно сгинувшего во времени человека, Сильвер позорно спускает себе в штаны, краснея, как ребёнок и пряча лицо в ладони. — Мне нужно выйти, — хрипит он, хватая свои вещи и вылетая из аудитории под взгляд ошарашенного профессора. Кровь бьётся в висках, щеки горят и ему стыдно до слез. Приземляясь на пол в туалете он закрывает лицо руками, кусая губы и дергая себя за кучерявую челку. — Идиот. Такой идиот. — Что случилось? — Голос Флинта взрывает его мысли, как разорвавшийся заряд, заставляя запалошно вернутся и затравлено посмотреть. — Я... вам лучше уйти, — выдавливает он, прижимая к себе портфель вместе с курткой, слабо надеясь на то, что хоть как-нибудь может ещё спастись от позора. — У тебя встал? — Шокирует его новым вопросом Флинт, присаживаясь рядом на кафель, продолжая, не дождавшись устного ответа, — в этом нет ничего ненормального. Когда-то нам в универе читали лекцию по средневековым пыткам. Многих мутило, но остальные... большая часть остальных чувствовала возбуждение. Люди так устроены, что всплеск эмоций, воображение, позволяющее считать, что мы сами доминируем, те чувства, что мы при этом испытываем, возбуждают нас эмоционально, и наше тело отзывается на это. И это нормально. — То, что у меня стоит на вас с первой пары, тоже нормально? — Уточняет с веселой усмешкой Сильвер. — Да, но я сделаю вид, что не говорил этого. Поднимайся, — он встаёт, подавая руку студенту, и Джон, поколебавшись, принимает эту помощь, — иди на автостоянку, отвезу тебя домой. — Спасибо, — Сильвер кивает, чуть улыбнувшись. Каменный сволочизм Флинта тает в его глазах, но это делает ситуацию для парня только интересней.