♡
Юноша не видит Гарри все выходные, он лишь погружается в свои занятия и уроки, пытаясь забыть о том, что у него когда-либо был друг, пока он находился здесь. Луи нужно пройти три основных теста, прежде чем он сможет попасть в школу, но, учитывая деньги и репутацию его отца, он не слишком озабочен категориями отбора. Сегодня вторник, и Стайлса по-прежнему нет. Но это не имеет значения, потому что последний тест уже завтра, и Луи очень нервничает. У его отца круглосуточно работают горничные, входящие и выходящие из его комнаты, приносящие ему воду и еду, и задающие ему вопросы, тем самым его тестируя. У мальчика началась небольшая лихорадка, но скоро он почувствует запах Нортумберленда. Все будет хорошо. — Луи, тут кто-то хочет тебя увидеть, — сказала Дженни, высунув голову из-за угла. — Estoy ocupado [Я занят], — пробормотал парень, подталкивая очки к носу. — Bien [Хорошо], — женщина кивнула. Затем Томлинсон услышал ее шепот: — У него нет времени на встречи с кем-либо сейчас. И в ту же секунду, в комнате оказался Гарри. — Молодой человек! — прошипела Дженни. — Луи, — пробормотал Гарри. — Молодой человек, оставьте его в покое, — ее голос стал намного строже. — Esta bien, el es mi amigo [Все в порядке, это мой друг], — предупредил Луи. Дженни поджала губы и вышла из комнаты. — Теперь у тебя есть личный секретарь или что-то вроде того. С тобой увидеться еще сложнее, чем с президентом, — пошутил Стайлс. — Что тебе нужно? — Мы сегодня предварительно репетируем шоу, и мне хотелось, чтобы ты посмотрел на это, тебе же скоро уезжать, — нервно пробормотал Гарри. — Да, думаю, что смогу сделать это, — ответил Луи. Зеленые глаза сразу же загорелись, после чего кудрявый юноша махнул рукой на прощание и вышел из комнаты. Луи закончил с заданиями менее чем через час и устроил бардак в шкафу в попытках найти приличный наряд для шоу его друга. Он слышит, как его отец прочищает горло, и по какой-то причине вся кровь в его теле остывает. — Я изменил твой рейс, так что ты вылетаешь завтра рано утром. Я советую тебе отдохнуть сейчас, — предупредил Марк, подбирая сделанные его сыном задания и внимательно рассматривая их. — Почему?! — с непониманием спросил шатен. Его отец бросил листы и тотчас покраснел от злости. — Как ты смеешь так говорить со мной! Я не один из твоих друзей-подростков. Я твой отец, и ты обязан проявлять ко мне некоторое уважение, — мужчина начал кричать, плюясь во все стороны. Луи понимал, как справиться с такой ситуацией, но он знал, что у него мало времени. Шоу Гарри может начаться в любой момент. — Прости, отец. Я просто очень устал от этого обучения. Но я буду готов вылететь завтра, — пробормотал он. — Тот глупый мальчик, с которым ты проводил время — я знал, что он был проблемой. Он мерзкий. Он плохо на тебя влияет. У него нет никакого права на то, чтобы быть твоим другом. Ты заслуживаешь быть в компании людей куда лучше. Томлинсон сжал кулак, но, тем не менее, кивнул. — Спокойной ночи, — сказал Марк. Луи успокоил свое дыхание, прежде чем вернуться к постели и схватить свой рюкзак. Он проверил свой кошелек и ключ, перебросил вещи через плечо и побежал к лифту. Парень даже не понимал, что плачет, пока не увидел свое отражение в зеркале. Он вытер слезы, текущие по его лицу, делая это снова и снова, потому что это не прекращалось. Луи просто ненавидел то, что был настолько ранимым. Шатен позаботился о том, чтобы его не увидел ни один из сотрудников, когда он пробрался через вращающиеся двери и направился к главной улице, следуя по пути, который они легко создали вместе с Гарри, когда повсюду путешествовали. Луи закрыл глаза, умоляя свои слезы остановиться. Он устал плакать. Он не делал этого несколько лет. — Луи? Дерьмо. — Привет, Хаз, — ответил он, чувствуя себя глупо, потому что его голос звучал довольно печально и у него был заложен нос. — Шоу закончилось. Я не думал, что ты придешь. — Я уезжаю утром. Некоторое время они стояли в тишине, и Гарри прислонился к кирпичной стене, выглядя таким крутым и молодым, отчего Томлинсон хотел ударить его — или хотя бы ударить что-то другое. — Твой отец не очень приятный человек, да? — спросил кудрявый юноша, вытаскивая сигарету. Луи впервые увидел, что тот курит. — Нет, это не так, — прошептал он. Гарри зажег сигарету и засунул ее между зубами. Шатен почувствовал, как его щеки снова горят от слез, и теперь он начал ощущать слабость в ногах. — Ты обещаешь, что будешь писать мне каждый раз, как только найдешь на это время? — спросил Стайлс, оттолкнувшись от стены и направившись к Луи. Старший из них вытер свое лицо ладонями и кивнул. Гарри, вероятно, думал, что тот был просто плаксой. — Обещаю, — ответил Томлинсон. Кудрявый мальчик отбросил сигарету и наклонился к Луи, слегка прижимая губы к его щеке. Шатен закрыл глаза и постарался не рухнуть от того, насколько сильно он дрожал, насколько сильно стучали его зубы, и насколько сильно онемели его руки. Кони-Айленд никогда не был таким холодным.3
20 июля 2017 г. в 20:17
Прошло всего две недели, когда отец Луи посадил мальчика и сказал, что настало время начать учебу в школе Святого Бенедикта.
Юноша не мог ничего сделать, кроме как поблагодарить своего отца за такую возможность, а затем убежать в вестибюль гостиницы, но кудрявого мальчика нигде не было видно. Луи не мог избавиться от чувства, будто он случайно проглотил камни, которые тяжело давили где-то у него в животе. Он не мог до конца осознать, что все вокруг разваливается. Но с этим нельзя было хоть что-либо поделать, так что Томлинсон просто уставился на свои руки и сел на скамейку в вестибюле.
Гарри не появился.
Он не пришел и на следующий день.
Именно поэтому Луи начал ходить на пляж сам и ждать его там. Но он так и не увидел этих глупых кудрей, или же ярких глаз, которые были намного зеленее, чем его сад в Лондоне.
Лишь позже, вечером, когда он поплелся обратно с пляжа и пробрался в вестибюль, шатен услышал знакомый голос.
— Да. Он знает меня. Послушайте, его отец владеет этим отелем. Луи Томлинсон. Нет, не Луис. Именно Луи.
— Гарри? — спросил мальчик, наблюдая за тем, как тот отчаянно спорит с бедным сотрудником.
— Вот ты где! — крикнул Стайлс, распахнув глаза. — Я получил главную роль! Я смог! — он подбежал и поднял Луи на своих руках, крутя его из стороны в сторону. Томлинсон беззаботно улыбнулся и взъерошил кудрявые волосы.
— Поздравляю, Хаз, — пробормотал он.
— Что случилось? — спросил Гарри, улыбка которого уже не была такой широкой, стоило ему отпустить мальчика из своих объятий.
— Тебя не было пару дней.
— Прости меня, я был много чем занят.
— Все нормально, — Луи стиснул зубы, проходя мимо Стайлса.
— Эй, эй, почему ты злишься на меня? — спросил Гарри, сжимая плечо своего приятеля.
— Не прикасайся ко мне, — выпалил шатен, прежде чем смог остановить себя. Он сразу пожалел, увидев, как тот отступил. — Я возвращаюсь в Европу. Я уезжаю на следующей неделе, — Томлинсон пожал плечами.
Гарри молча уставился на него. Его лицо немного побледнело, но он все же мягко улыбнулся.
— Мы можем быть друзьями по переписке, — взволнованно предложил он.
— Друзьями по переписке? — Луи старался сохранить невозмутимый вид. У него пересохло во рту.
— Да! Мы можем писать друг другу каждую неделю и посылать открытки или рисунки. Это будет здорово, — ответил Гарри.
— Ладно.
— Мне нужно идти. У меня строгий график репетиций. Увидимся позже, Лу, — попрощался мальчик, выбегая из здания.
Томлинсон смотрел на то, как вертится вращающаяся дверь, и подумал о карусели, стоя около стенда с тортами «воронками». Он вспомнил о карусели, на которой был вместе с Гарри, где он постоянно закрывал глаза и спрашивал: «У тебя есть ощущение, словно ты летишь сейчас?»
Теперь Луи ненавидит Кони-Айленд.