Записки инсайдера

      Творческих талантливых людей без тараканов не бывает. И чем, сука, талантливее человек, тем жирнее и наглее у него тараканы. Это аксиома, не требующая доказательств. Хотя, исключения, конечно, бывают. Правда, я думаю, в таких случаях просто тараканы умные и умеют красиво шифроваться от внешнего мира.       Гениальные звукорежиссеры — народ в принципе невыносимый, но если еще наступить на больную мозоль — все, хана! Эвакуация! — Какого хера вы меня все подставляете, а? Господи, ты видишь мои страдания, ты видишь, с какими приходится работать полудурками! Избавь меня хотя бы от этих двух, а то я за себя не отвечаю! — Хён, ну успокойтесь, сейчас все исправим! — Вы учтите! Я за вас сидеть не собираюсь! Ты, значит, работу свою проёбываешь, за которую тебе зарплату платят, а я потом зону за тебя топчи и нары продавливай?! — Хён, ну это же мелочи, ну, серьезно… — Мелочи, блять?! В нашей работе не бывает мелочей! Сегодня ты это мелочью называешь, завтра концерт на хер сорвешь, а послезавтра мне придется продать дом, жену, детей и корову, чтобы неустойку организаторам заплатить?! И сяду я в тюрягу за долги, потому что у тебя, видите ли, мелочи тут! — Хён, ну я же просто батарейку в микрофоне забыл поменять, еще до концерта два часа, еще успею! И у вас нет коровы… — Меняй батарейку, зараза такая, а то я из тебя сейчас корову сделаю и на говядину нарежу! Так… А это у нас тут что? Я как сказал мониторы выставить? А ну иди сюда!       … И все по новой…       Вот был у нас, к примеру, один светотехник американец. Чувак от бога, отвечаю! Но, блин… Он с каждой лампочкой разговаривал, серьезно! В стиле «давай, моя хорошая, продержись еще пару часов среди этих монстров!». Была бы его воля, он бы каждую лягушку зачехлил и лично оберегал во время концертов, чтобы, не дай бог! , не запылилась.       У нас Тэхён с такими ловко управляется. Что он там с ними делает? Своих тараканов с их тараканами знакомит что ли? Я прямо эту картину представляю: — Здравствуйте, познакомьтесь, это мой лучший таракан Ли Минхёк (например! : -)). Знакомься, Минхёк, это Джордж. А это его друг Джеффри. Он отвечает за душевные терзания хозяина и за хаотичные истерики в условиях запутанных проводов!       Со стилистами вообще все сложно. Если стилист — человек крайне творческий и гениальный, то у него, сука, тараканы перемещаются в голове со скоростью хороших спринтеров, на ходу раздавая советы на грани катастрофы, граничащей с катарсисом.       Как-то Хосоку концепт разрабатывали… Полмешка стекляруса изнахратили. Он потом по всей гримерке сверкал на полу, пара девочек из стаффа даже поскользнулась на нем. А у стилиста творческий кризис, коллапс креатива и здравого смысла и «все заебало, все бездари, один я молодец, вот только что теперь делать с этой сверкающей ахинеей — непонятно».       В таких случаях быстрее всего ориентируется Сокджин. У него одна панацея — принести мятущемуся гению что-нибудь пожрать. Ну, или кофе. Всегда прокатывает. Хотя звукорежиссеру иногда приходится и валерьянку тазиками тягать — не без этого.       На Банпиди тоже, бывает, накатывает. Тот такой, что и слезу может пустить. Захожу как-то в святая святых — в маленькую комнатку позади кабинета главного, а он там сидит в своем кресле любимом и просто рыдает.       Мало ли, думаю. Салфетку протягиваю. — Какие они у меня… Они сами себе цены не знают! — всхлипывает. — Разгоню группу к чертям собачьим, пусть живут как люди, любятся, женятся, детишек заводят… Ну что это за жизнь такая? Ни выспаться, ни напиться от души, ни по клубам позажиматься, ни подраться так, чтобы потом недельку отлеживаться… У них должно быть нормальное детство!       Я пытаюсь как-то успокоить нашего Верховного Главнокомандующего, объясняю, что когда еще и жить такой жизнью, как не в молодости? Потом остепенятся, поумнеют, повзрослеют, огонек в одном месте перегорит, и будут вспоминать с ностальгией эти времена: уже бы, такие, что и не против покуролесить, по гастролям помотаться, а возраст не тот, приоритеты другие…       Но какое там! Рыдает у меня на плече на полном серьезе.       В такие моменты Шуга молодец: заходит без предупреждения, пачкой листов с нотами об стол хрясь! — и начинает истерику: — Не получается ничего, всё! Закончился Шуга-продюсер! Списывайте меня, сонбеним, на пенсию! Зачем компании бездарность такая? Такое фуфло понаписать — это ж каким ничтожеством надо быть!       И садится на диван в позе Мыслителя с видом полного разочарования в себе самом в частности и Вселенной в целом.       У Главного сразу слезы пересыхают, он к Шуге кидается, обнимает, за плечо теребит: — Ну давай, посмотрим, что ты тут написал. Все не так плохо, я думаю. Оно ж, знаешь, одна голова — хорошо, а две — лучше. Сейчас Намджунчика позовем, сейчас подумаем, обмозгуем. Тут, главное, правильный вектор придать…       Шуга поглядывает исподлобья: — Да ну, фигня полная, сонбэ, я отвечаю. Отменяйте нафиг камбэк…       Главный вскидывается, брови на переносице сводит, маленький, смешной такой, пыхтит, краснеет: — Ты что! Никаких отмен! Твоих песен половина населения планеты ждет, а ты тут выделываешься. Где этот Намджун? Давай, к роялю, маэстро! К роялю, я сказал!       И Шуга со вздохом открывает свой макбук, чтобы выдать очередную нетленку. Правда, пока в набросках, но уже даже по наброскам видно, что нетленку.       Трудные люди, очень тяжелые.       Пацаны тоже, конечно, не подарок, но в другом плане. У них тараканы как будто на саморазрушение натасканы. У Чимы, например, сидит в голове какая-то тараканья падла и все время ему нашептывает, что он недостаточно старается, недостаточно красивый, недостаточно гибкий, недостаточно … всё…       Была бы у меня возможность выловить в чиминой голове этого таракана, я бы эту гадину двумя пальцами чвиркнул, чтобы не портил пацану самомнение. Хотя… Чима тогда не Чима был бы, конечно. Потому что Чимин в этом весь: тянется все время, выше своей головы прыгает, и так растет над собой.       Чонгуку — тому проще. У того тараканы неприхотливые и незамороченные: «Что там у нас сегодня? Кавер? Хрен с ним, пусть будет кавер! Хозяин, а если мы кавер зачетненько заебошим, разрешишь до утра в стрелялки? Океюшки, погнали в студию тогда!». Сговорчивые такие у Гука тараканы.       Вот с чьими бы тараканами я лично за руку здоровался бы с каждым — так это с лидерскими. Они, сука, ему такие идеи порой подкидывают, что хоть стой, хоть падай, хоть сразу в реестр живых классиков заноси. — Будет у меня отпуск подольше, я, наверное, на Крайний Север поеду, — выдает как-то вечером мечтательно. — Нахуя? — округляет глаза Хосок, и по глазам видно, что сразу начинает продумывать себе катастрофически утепленный гардероб, потому что одного Джуна он на север, понятно, не отпустит, но вымерзнуть как мамонт тоже в ближайшее время не планировал. — Послушать музыку северного сияния, -поясняет Мон. — Это такая симфония, знаешь… Такое вдохновение… Если северного сияния не видел — считай, и не жил. — Я бы ничего, я бы обошелся бы… — бурчит Хосок, втайне надеясь, что моновские тараканы все-таки передумают.       А так, конечно, творческие люди — невыносимые. Но тем и интереснее, конечно. С ними жить на свете легче. В них во многом именно за их тараканов и влюбляешься по уши, втрескиваешься и уже без них не можешь. Не без тараканов. Без людей этих. Потому что они, как правило, штучные, люди эти.       Так что хрен с ними, с тараканами. Пусть живут.