Записки инсайдера

       Маленький ураган, который обычно возникает на внутренней парковке нового здания HYBE, когда туда приезжает Чимин, как всегда, опаздывая, вылетает из машины и одним прыжком влетает в лифт, не идет ни в какое сравнение с тем апокалипсисом, который происходит на этой самой парковке в данный момент. — Где он?!!! — Сокджин орет на пределе шейных вен, и вообще-то в таком состоянии он редко бывает. В последний раз, примерно, когда проштрафившийся Дракон так страстно извинялся, что сел на упаковку куриных яиц и испортил одновременно яйца, свою одежду, кухонный гарнитур и какое-то замысловатое французское блюдо, которому так и не суждено было быть приготовленным на бантанокухне. И если блюдо, как говорится, бог отвел, то Дракону повезло меньше.       Тэхен хладнокровно пожимает плечами и преувеличенно аккуратно паркует свой генезис подальше, в безопасный темный угол. Джин, конечно, не разрушитель по жизни, но береженого бог бережет. — Ну что ты хочешь ему сказать? — вздыхает Юнги, уже задолбавшийся придерживать ногой двери лифта для Хосока, у которого снова что-то там в бардачке за что-то там зацепилось. — Хоби, если ты сейчас не зайдешь, у меня останется вмятина на коленках. — Пусть у тебя будет хоть что-то на коленках, — умничает из-за его спины Чимин, — раз уж ты не хочешь держать на коленках меня. — Я хочу ему сказать, — яростно разворачивается к Юнги старший хен, — что он испортил мне мелкого. Пусть эта лидерская морда теперь идет и извиняется перед малышом, пока он не выплакал себе все глаза. — Он не ревет, — возражает, высунувшись уже из лифта Тэхен, — а нам обязательно прям всех ждать или мы бы уже с Чимини поднялись на этаж и выпили холодного зеленого чая? — Он ревет! — поднимает вверх указательный палец Джин. — Во всяком случае, я не знаю, как можно идентифицировать те странные звуки, которыми он булькал в трубку, когда мне звонил. — После того, как он тебе звонил, — справляется, наконец, со своей бардачковой проблемой Хосок, — они уже встретились с Намджуном и поговорили. Джуни шел из студии и его перехватил Джейкей, так он сказал… Так что, думаю, уже никто не ревет и все счастливы. Странно только, что Джуни трубку не берет…       Этаж встречает ребят непривычной тишиной. И это, вроде, неплохой знак, да? Но конкретно для здания HYBE, это скорее пугает, чем успокаивает. Все даже тормозят испуганно возле лифтов, но потом слышат где-то вдалеке звенящий голос Чонгука и решают идти на звук, а там — по обстановке. — Смотри! — доносится до них из-за поворота. — Смотри, пожалуйста, сюда, не заставляй меня применять силу!       Хосок вздыхает, понимая, что стоило все-таки готовиться к самому худшему и не малодушничать, и первым смело шагает за поворот.       Юнги, конечно, многое повидал на своем рэперском веку, но увидеть лидера своей группы, примотанного серебристым скотчем к стене конференц-зала, он, если честно, был морально не готов.       Поэтому нечаянно «ойкает». Чем привлекает к себе и всей своей команде внимание, собственно, виновника пиздеца. — Подождите! — выставляет вперед ладошку Чонгук, увидев, как настороженно утыкаются в него пять пар глаз вошедших одногруппников. — Мы еще не закончили. — М-м-м-м-м… — возражает ему лидер, но, поскольку серебристым скотчем заклеен и его рот тоже, выразить свою мысль ему удается не полностью. — Нет, не закончили, — качает головой Чонгук. — Ты еще не выбрал, хён. Ну так что?       Чимин с Тэхеном осторожно переглядываются и начинают передвигаться мелкими приставными шагами вдоль стеночек по разные стороны от воодушевленного своими криминальными идеями макнэ. — Чонгукки, милый, — начинает вкрадчиво Сокджин, аккуратно потирая руки и улыбаясь лидеру ехидненько-ехидненько — зачем ты примотал нашего Намджуни к стене?       Чонгук степенно раскрывает черную папку, достает из нее лист бумаги с какой-то яркой картинкой и демонстрирует ее своему пленнику, поясняя старшему хёну: — Чтобы он не убежал, для чего же еще? Ну так что, Мони-хён? Может, баклажан?       Намджун вытаращивает глаза и отрицательно мотает головой. — Ну что ж мне с тобой делать-то? — вздыхает Чонгук. — Что-то выбрать все равно надо, иначе мы так никогда домой не пойдем. Сосредоточься.       Он достает из папки другую картинку. — Брюква?       Намджун вздыхает, печально фыркая заклеенным ртом. — Ну что ж ты разборчивый-то такой, а? — психует Чонгук и садится на стул напротив плененного лидера. — Ну неужели так сложно выбрать, а? — Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? — аккуратно уточняет Юнги, кладя руку на плечо Хосока. — Почему твой донсен домогается твоего парня на глазах у твоих друзей?       У Хосока на лице просто даосское спокойствие и полное нежелание что-либо объяснять. Он только переживает, что на лице у лидера останутся черные разводы, а ему потом это великолепие оттирать, поэтому заранее вбивает в поисковую строку «Чем смыть следы от скотча с человеческой кожи» и ахает от того количества людей, которые сталкивались с такой же проблемой. — Наш лидер — очень умный человек, но иногда он совершает просто непростительные глупости, — берет на себя труд все объяснить старший хён. — К примеру, запостить фото с морковкой было с его стороны катастрофическим проёбом. — Почему? — стараясь не делать резких движений, уточняет Юнги. — Да потому что морковка — это МОЯ фишка! — свирепо оборачивается к нему Чонгук.       И в то же самое мгновение оказывается повален на пол сильными руками и мартышечьей ловкостью Тэхена. — Ох ты ж блять, вот оно что! — Юнги улыбается своими беззащитными деснами и кидается помогать Чимину отклеивать лидера от стены. — А я и не подумал. — Вот и Намджуни не подумал, — вздыхает Хосок, пытаясь отодрать скотч от лидерской и так сильно прореженной прически, — А думать надо. Хотя бы иногда. — Я ему сколько разных вариантов предлагал! — продолжает обиженно верещать Чонгук из-под разлегшегося на нем Тэхена. — Встань с меня, Тэтэ, я не буйный. — А пять минут назад казалось, что по тебе психушка плачет, — хихикает Чимин. — Это хорошо, что мы всех твоих тараканов по именам знаем, а если бы кто чужой вошел? — А для этого у вас есть старший хен, — всплескивает руками старший хен. — Я клянусь, я перед уходом в армию в Интерпол позвоню, пусть за вами приглядывают. Потому что нельзя, блять, на таких придурков без присмотра мир оставлять… Это прям чревато-чревато… — Ладно, угомонитесь, — вдыхает, наконец, воздуха в грудь отклеенный от всего липкого Намджун. — Прости меня, Гукки, я не подумал.       Чонгук выкарабкивается из-под Тэхена и вытаскивает из-под его задницы смятую черную папку. — Как я уже и сказал, хён, ты можешь меня даже побить, но морковку я свою осквернять не позволю. Выбирай себе другой овощ. — Да не нужен мне никакой овощ, серьезно, — отмахивается Намджун, устало опираясь поясницей на высокую трибуну для выступлений, — я тебе обещаю больше не трогать морковь… — Выбирай, — ласково, но настойчиво сует ему папку в руки Чонгук. — Я должен убедиться, что моя морковка в безопасности и неприкосновенности… — И все это пиздец, как двусмысленно и горячо звучит, ребята, — фыркает Юнги в плечо Чимин. — Намджуни-хен, выбирай цуккини — не ошибешься. Он и больше, и длиннее… — Перестань, — смущается и краснеет как рак лидер, — я вообще безо всякого умысла… — Ну да, ну да… — кивает Тэхен, скроля ленту в телефоне, — Ты, главное, в твиттер пока не заглядывай. Сегодня-завтра-в этом году. Не стоит, я серьезно. — Или, к примеру, авокадо? — выуживает, сидя на полу, очередную картинку из папки Чонгук. — Смотри, какой он миленький! — Соглашайся на авокадо, лидер, — кивает Сокджин, доставая из мини-бара бутылку кока-колы, — Ты же любишь все зеленое! Растения, там… волосы… доллары… — Авокадо миленькие… — поддакивает Хосок пытаясь загрузить в мусорную корзину огромный серебряный моток из обрывков скотча. — Да не нужны мне ваши овощи, — злится уже Намджун. — Я просто хотел… — Выбирай, — угрожающе-ласково сжимает его плечо Сокджин. — Ты же знаешь мелкого, он пока все гештальты вокруг не позакрывает на все замки, включая навесные, он же не успокоится. Ты хочешь, чтобы он за тобой с этой папкой до конца года ходил? — Ну пусть будет… я не знаю… — Намджун чешет в затылке, — Мандаринка? — Что? — оборачивается Юнги. — Что? — оборачивается следом Чимин. — Та-а-а-ак, — Хосок молча хватает лидера за рукав и выволакивает его в коридор, оставляя возмущенных с открытыми ртами юнминов в конференц-зале. — Вот только хотел спросить у мелкого, зачем он тебе рот скотчем заклеивал, но, пожалуй, ответ очевиден. — Ну что я опять не так сказал? Что я опять не так сказал? — возмущается теперь уже Намджун, угрюмо шаркая вслед за Хосоком по коридору. — Поехали, я отвезу тебя домой и по дороге все тебе объясню, ладно? — Хосок смотрит на своего лидера как на наивного и немного недалекого человека, насколько может быть наивным и недалеким человек с нечеловеческим айкью. — Горе ты мое… одаренное…       В конференц-зале какое-то время стоит тишина, и только остатки скотча шуршат под ногами перетаптывающегося на месте Чонгука. — Нате вам, — протягивает макне папку Юнги, — вам они сейчас нужнее. Там только болгарского перца нет, его Намджуни-хен порвать успел, остальное все на месте.       Юнги молча принимает папку и смотрит напряженно на Чимина. — Я не буду устраивать истерику из-за мандаринки, — поясняет он сразу всем на всякий случай. — Не будешь, — кивает Сокджин. — Но папку возьми. Мало ли что.